— Вряд ли подходит для бомбы замедленного действия, — заметил я и получил в ответ кислый взгляд. — Это рождественские подарки.

На сцене появился представитель спецслужб, который вёл себя с отменной учтивостью. В моём багаже был ряд статей, а также мои лекции и заметки по вопросу о вооружённой борьбе, и он собрался объяснять мне, что имеет право скопировать их.

— Никаких проблем, — ответил я. — Вы найдёте некоторые из этих материалов опубликованными за моей подписью в готовящемся к выпуску журнале АНК. Может быть, когда-нибудь я использую этот анекдот в своих мемуарах.

— Очень хорошо, сэр, — был ответ. — Только не упоминайте моё имя, пожалуйста.

Кроме частых досмотров на таможне в аэропорту Хитроу я никогда не испытывал никаких проблем со стороны разведывательных органов и сил безопасности Её Королевского Величества. Поэтому программа «Телевизионные новости» 4-ого Канала была не права, когда она повторила клеветническую передачу южноафриканского телевидения. В этой передаче, выпущенной под названием «Цель — терроризм», Южноафриканская телерадиовещательная корпорация утверждала, что мы с Джо Слово использовали Великобританию как «базу для терроризма» против Южной Африки. Видеоряд, снятый из движущейся машины на улице Голдерс-Грин, показывал мою квартиру, которая, как выразился голос за кадром, «по иронии судьбы расположена над магазином диетических продуктов». Элеонора и дочь Слово Джиллиан получили от 4-го Канала извинения и выплаты за моральный ущерб, когда там прочитали письмо от наших адвокатов.

После короткого и счастливого отпуска, проведённого с семьей в Лондоне, я скоро вернулся назад, в Свазиленд. После депортаций наших бойцов в Танзанию жизнь в Свазиленде, казалось, возвращалась в нормальное русло, а правящая элита с новой силой возобновила внутреннюю борьбу за власть. Эбе проскользнул через границу Южной Африки и теперь работал в нашей подпольной сети в Дурбане. АНК готовился к проведению Национальной конференции в Лусаке, и я ждал, когда Эбе присоединится ко мне. Он сотрудничал с Хеленой Пастоорс — бельгийской гражданкой, которая после периода пребывания в Мапуту поселилась в Йоханнесбурге. После нескольких неудачных попыток перевезти Эбе через границу, Хелена приехала в Мбабане, чтобы встретиться со мной.

Она подобрала меня в условленном месте, и мы поехали в загородную гостиницу под названием «Форестерз Армз». Было холодно и темнело, когда мы сели около камина в пустом баре гостиницы. Хелена замерзла и некоторое время дрожала. Она была смелой женщиной, высокой и стройной, с рыжими волосами до плеч, и вместе со своим бывшим мужем Клаасом де Йонгом тайно ввозила оружие в Южную Африку. Я отнес её начальную дрожь к напряжению, под которым она жила, хотя внешне она выглядела спокойной и собранной.

Когда она рассказывала мне о неудачных попытках привезти Эбе к границе, моё беспокойство усиливалось. В каждом случае они или наталкивались на контрольный пункт, или происходило какое-то странное событие, которое побуждало их возвращаться назад.

— Хелен, — спросил я, — а ты уверена, что не находишься под наблюдением? Ты используешь методы проверки, которым я учил тебя и Клааса в Мапуту?

Именно в этот момент в бар неторопливо вошёл крепко сложенный южноафриканец. Он не посмотрел на нас и сев к бару, заказал что-то выпить. Он пробыл в баре десять минут и вышел, вновь не посмотрев в нашу сторону.

— Странный тип, — сказал я. — Первое, что обычно делают, входя в общественное место — это посмотреть, кто ещё там находится. А он даже не посмотрел в нашу сторону.

Хелена хихикнула и сказала, что проблема с вами — политэмигрантами заключается в том, что «вы видите буров за каждым углом».

— А как насчёт вот этого? — спросил я, когда за бар сел ещё один крепкий белый мужчина в рубашке с закатанными рукавами, обнаруживающими хорошо развитые бицепсы. Как и предыдущий человек, он полностью игнорировал наше присутствие.

История повторилась и в третий раз. Через десять минут и после бутылки пива посетитель был вновь заменён, на этот раз безразличным африканцем. Мы не стали дожидаться, когда он допьет свою выпивку. Хотя Хелена не соглашалась со мной и упорно утверждала, что мне «нужно пожить в Южной Африке и привыкнуть находиться среди буров», она согласилась уехать оттуда.

Она любила быструю езду, однако слушалась моих указаний. Посматривая назад в темноту, мне показалось, что я вижу машину, следующую за нами от гостиницы. Я попросил Хелену увеличить скорость и показал, где свернуть с дороги в лес. В город мы приехали окольными путями. Я сказал ей, что хотя и не был уверен, но чувствовал реальную возможность того, что люди в баре были частью группы наружного наблюдения. Эбе зависел от Хелен, ожидая, что она заберёт его в гостинице в восточной части провинции Трансвааль. Я сказал ей, что не следует продолжать попытки перевезти его через границу в эти выходные дни и что она должна проявить особое внимание для обнаружения слежки.

Я показал ей на карте место около холма, называемого «Голова Мананга», где, как я считал, можно было безопасно пересечь границу, и пообещал ей по возвращении с конференции АНК связаться с ней лично и способствовать переходу Эбе через границу.

Конференция проходила в городе Кабве в Замбии. Это была важнейшая объединяющая встреча, на которой Оливер Тамбо был вновь избран Президентом АНК, Альфред Нзо — Генеральным секретарём, а Томас Нкоби — казначеем АНК. Был также избран Национальный исполком в составе 25 человек. Джек Саймонс, по-прежнему остроумный циник, который наслаждался атмосферой конференции и духом делегатов, сказал мне, отвечая на вопрос о том, что он считает главной целью конференции: «Ха! Вы здесь в качестве «голосовательного мяса» [61] . Суть всех конференций в том, кто будет лидером».