Так что я использую слово «религиозность» лишь для того, чтобы напомнить тебе, что может умереть Бог, могут исчезнуть религии, но религиозность — это качество, присущее самому существованию, нитью вплетенное в его ткань. Это великолепие восхода и красота полета птицы. Это очарование раскрывающихся лепестков лотоса. Это все, что есть вокруг правдивое, искреннее и настоящее, — все, что любит и испытывает сострадание. Сюда относится все, что толкает тебя вверх, что не дает тебе застыть на месте и всегда напоминает тебе, что предстоит еще неблизкий путь. Где бы ты ни остановился на отдых — это только для того, чтобы переночевать, утром ты вновь отправляешься в странствие. И это странствие вечно, ты один на этом пути, и ты абсолютно свободен.

Так что это величайшая ответственность, она невозможна для верующего в Бога, для того, кто верит священнику и церкви, ведь такой человек хочет переложить свою ответственность на других. Христианин думает, что Иисус — Спаситель, вот ему за все и отвечать: «Он придет и освободит нас от наших страданий, от этого ада». Свобода возлагает на тебя полную ответственность за то, кто ты есть сейчас и кем ты станешь в будущем.

Поэтому я оставил слово «религиозность». Это прекрасно! Это не институт; она не принадлежит индуистам, мусульманам или христианам. Это просто аромат, который заставляет тебя идти вперед.

На этом пути не бывает остановок. В жизни нет точки, и даже точки с запятой, лишь маленькие запятые. На отдых у тебя есть только секунда, а все остальное время ты будешь набираться сил, чтобы идти вперед и вверх.

Сама идея Бога приносит тебе утешение — ты не один, кто-то присматривает за твоими делами. Возьмем, к примеру, космос — это не просто хаос, а самый настоящий космос: он создан по какому-то принципу, в нем есть логика; это не бессмысленная мешанина, не анархия. Кто-то всем этим управляет; там есть абсолютный монарх, который следит за самыми ничтожными мелочами — даже лист на дереве шевелится, подвластный Его воле. Все запланировано. Ты — часть великого рока. Может быть, смысл всего этого тебе не известен, но он точно есть, ведь существует Бог. Он приносит огромное облегчение. Человеку начинает казаться, что жизнь не случайна; во всем этом есть какой-то скрытый смысл, значение и предназначение. Бог дает смысл жизни.

Но Бога нет — просто все это говорит о том, что человек не знает, почему он здесь. Это показывает, что человек беспомощен. Человеку недоступен смысл. Создав Бога, он может поверить в смысл и он может прожить свою бессмысленную жизнь с представлением о том, что кто-то за ним присматривает.

Просто представь: ты летишь на самолете, кто-то приходит и говорит: «Пилота у нас нет». И тут начнется паника. Нет пилота?! Просто это означает, что ты обречен. Потом кто-то говорит: «Пилот должен быть там. Он невидим. Мы, наверное, не можем его видеть, но он там; иначе как же работает весь этот великолепный механизм? Просто подумай: все так замечательно работает — значит, пилот должен быть! Может быть, мы не способны видеть его, может, мы пока еще не очень благочестивы, чтобы его увидеть, может, наши глаза закрыты, но пилот там есть. Иначе как же все это может быть? Самолет оторвался от земли, он прекрасно летит, моторы гудят. Все так надежно, значит, пилот — там».

Если кому-нибудь удастся тебя убедить, ты сможешь снова расслабиться в своем кресле. Ты закроешь глаза, начнешь мечтать и даже можешь заснуть. Пилот на месте, тебе не о чем беспокоиться.

Никакого пилота нет, его придумали люди. Человек создал Бога по своему образу. Это — изобретение человека. Бог — это не открытие, это изобретение. И Бог не истина — это самая грандиозная ложь из всех, которые есть на свете.

Неужели Ты на самом деле веришь, что Бога нет?

Я не верю, что Бога нет, я знаю это наверняка. И слава богу, что Он не существует, ведь Его существование создало бы так много проблем и сложностей, что жизнь была бы почти невозможной. Наверное, ты не думал об этом так, как я буду говорить, — возможно, никто не пытался этого сделать.

Христиане говорят, что Бог создал все сущее. По существу, предположение о существовании Бога нужно, чтобы как-то обосновать факт Творения. Вселенная — вот она, здесь; значит, кто-то должен был ее сотворить. И кто бы это ни сделал, творец и есть Бог. Ты улавливаешь скрытый смысл? Если наш мир сотворен, то эволюции быть не может, ведь это означало бы, что творение продолжается.

Вспомни библейскую историю: Бог создал мир за шесть дней, а на седьмой день Он отдыхал; вот с тех пор Он и отдыхает. За шесть дней было завершено все Творение. Так откуда же взяться эволюции? Творение означает, что все уже закончено! Точка поставлена. На шестой день дело было сделано, и после этого никакая эволюция уже невозможна.

Если есть эволюция, значит, творение не завершено; отсюда следует возможность развития. Но ведь Бог не может создать несовершенный мир; это было бы против самой природы Божественного. Бог — совершенен, и так же совершенно все, что он делает. Ни Бог, ни сотворенный им мир не меняются; все застыло, замерло. Вот почему церковь выступила против Чарльза Дарвина: этот ученый выдвинул идею, которая рано или поздно могла уничтожить Бога. В каком-то смысле иерархи церкви были весьма прозорливы: они увидели далекоидущие последствия эволюционной теории.

Обычно мы не видим никакой связи между творением и эволюцией. А какая связь между Богом и Чарльзом Дарвином? Такая связь есть. Чарльз Дарвин говорит, что творение — это непрерывный процесс, что бытие всегда несовершенно, что оно никогда таковым не будет; лишь тогда может продолжаться развитие, тогда можно взбираться на новые вершины, проникать в новые измерения, открывать незнакомые двери и неизведанные возможности.

Бог закончил свою работу за шесть дней — и не так давно это было, всего за четыре тысячи четыре года до рождения Иисуса Христа. Наверное, это было первого января, в понедельник, ведь мы умудряемся приспосабливать Бога под все, что придумали сами. Так что Он должен соблюдать и наш календарь. Если бы спросили меня, я бы сказал, что это, пожалуй, был понедельник, первое апреля, День дураков. Наверное, этот день лучше всего подходит для сотворения законченного, готового к употреблению мироздания.