Друг фыркнул:

– Как же, не предрасположены! Да я с десятком девок здесь уже переспал и никаких сложностей не возникало. Такие же доступные, как и у нас, только больше красивых слов хотят слышать.

– Но ты ж не в этих баб влюбился! А влюбился в Анну Павловну - "женщину-крепость"! Мне даже странно, что ты остановил свой выбор на ней. Она так моих работников гоняет, что мне самому страшно.

Мишка разулыбался довольный.

– М-да, за это я ее и люблю, - признался он.

– Так может надо просто сломить ее оборону? Напрямую предложить или по-другому?

– Это как по-другому, - возмутился друг, - изнасиловать?!

– Тьфу ты, дурак! Сватов, говорю, заслать надо! Предложение ей сделать! А по-другому, насколько я ее знаю, никак!

Мишка медленно поскреб висок пальцем.

– Ну, не знаю, может ты и прав, - задумчиво проговорил он. И на этом наш разговор закончился. Я думал, что Мишка отмахнулся от моего совета, но нет...

Через несколько дней по просьбе Михи я подошел к Попову.

– Сергей Сергеич, - обратился я к нему, отрывая от бумаг, - можно тебе задать один деликатный вопрос.

– Очень-очень деликатный?
– шутя, спросил наш генеральный и посмотрел на меня, ожидая увидеть, что его шутливый тон мною поддержан. Но не увидел, и потому, стерев с лица улыбку, ответил.
– Конечно, Василий Иванович, можно. Если вопрос очень сильно деликатный, то я вам просто не смогу ответить. Что вы хотели узнать?

Я прочистил горло, кашлянув в кулак. Стало вдруг неловко.

– Речь о твоей кузине, Анне Павловне....

– Да! Что-то случилось? Она в чем-то провинилась?

– Нет-нет, не в этом дело....

– А в чем?
– спросил Попов, обеспокоенно сдвинув брови.

– Тут такое дело, Сергей Сергеич, непростое. Есть жених для твоей кузины.

– Вот как!
– всплеснул руками Попов, так словно известие его поразило, но потом он широко улыбнулся и спросил.
– Уж не Михаил ли Дмитриевич записался к нам в женихи?

– Так ты знаешь?!

Попов даже засмеялся, откинувшись на спинку кресла и запрокинув голову.

– Василий Иванович, о том, что ваш друг ухаживает за моей кузиной знает все наше предприятие. Это секрет Полишинеля.

– Вот как?
– удивился я.
– А он мне говорил, что не светится.

– Я не знаю, что вы подразумеваете по словом "светиться", но, судя по смыслу, отвечу - он плохой конспиратор. Его несколько раз видели на набережной прогуливающегося под ручку с какой-то дамой. Даму сразу узнали. Да и Аннушка мне проболталась.

Мне оставалось только хмыкнуть в кулак.

– А Михаил Дмитриевич говорил, что он очень аккуратен, - сказал я.

– Полно-те, у нас работает уже достаточно много народа, что бы не затеряться в столице. Господин Козинцев как главный пайщик личность заметная, да и в газете про него писали. Его сразу узнали.

– Что ж, я так и передам ему, что он плохой партизан, - улыбнулся я и Попов засмеялся.
– Ну, раз секрета из этого не получилось, то я хотел бы узнать твое мнение, Сергей Сергеич. Михаил Дмитриевич хочет сделать Анне Павловне предложение, но он не знает, как лучше это сделать. Засылать сватов или нет? И стоит ли вообще это предложение делать? Тебе неизвестно что Анна Павловна по этому поводу думает?

Попов взмахнул руками:

– Да какие сваты, Василий Иванович, не в деревне живем! Можно просто придти и сделать предложение. Например, завтра. Я позову Аннушку к себе в гости, и вы туда же приходите часам к шести. Там и пускай делает предложение Михаил Дмитриевич. Я только буду рад.

– А Анна Павловна?

– А что она?

– Она будет согласна?

– Да куда она денется!
– воскликнул Попов.
– Никуда! Такой жених!

Пришлось Попова притормозить. Женитьба без любви в планы Михи не входила, он бы сам первый отказался от венчания. Я так и сообщил Попову, но он меня уверил, что его кузина относится к Михаилу Дмитриевичу очень хорошо.

– То есть как хорошо?
– не понял я.
– Так и говорила?

– Нет, что вы. Она мне ничего по этому поводу не говорила. Но я-то вижу, как она меняется в его присутствии. Он, могу вас уверить, глубоко небезразличен Аннушке. Я считаю, что можно смело делать предложение.

На следующий день мы с Михой неспешно шли к дому Попова. Уже темнело, с набережной тянуло влажным и холодным воздухом и становилось прохладно. Мне не терпелось поскорее зайти в теплое помещение, но мой друг нервничал как подросток, рефлексировал и не спешил в гости. Час назад мы купили в ювелирном золотое колечко с небольшим бриллиантом. Оно находилось в небольшом бархатном коробке, а сам коробок Мишка зажал в ладони, словно боясь потерять.