Шрифт:
Гвен кивнула. Взгляд ее был полон мрачной решимости.
— Именно потому что он недавно получил отставку, он и стал так уязвим, господин мой.
— И наоборот, — проговорил Род. — Поэтому он — не в самом лучшем расположении духа, чтобы различать хороших женщин и дурных.
— Последняя уже успела соблазнить и ранить его. — Лицо Гвен от гнева потемнело. — Она ранила его и… выбросила. Сколько прошло времени с мгновения их встречи, супруг мой?
— Ночь и день. Мне не хотелось смущать Магнуса, я не пошел за ним по пятам.
Гвен удивленно покачала головой.
— Как же такая, как она, способна так быстро увлекать добродетельных мужчин, высасывать их сердца, а потом — выбрасывать! Пойдем, господин мой. Найдем его и освободим от ее чар.
Род догнал Гвен и взял ее за руку.
— А я думал: вот они подрастут — и мы сможем немного расслабиться, перестанем волноваться о них…
— Никогда не перестанем, супруг мой. Начнем поиски.
11
Магнус сидел на берегу свинцово-серого озера, опустив плечи и погрузившись в тоску. Род и Гвен в изумлении остановились — такое бездействие было так не похоже на их сына!
Гвен подошла, опустилась рядом с Магнусом на колени, коснулась ладонью его лба.
— Что мучает тебя, сынок?
— Любовь, — отозвался Магнус равнодушно. — Я замурован в ней.
Целую минуту Гвен смотрела в одну точку и пыталась разглядеть, что творится в разуме Магнуса. Наконец она встала и покачала головой.
— Все не так просто, супруг мой. Перед нами — работа опытной колдуньи, умеющей внушать другим свои мысли.
— Проективная телепатка? — Род нахмурился. — Выходит, она его, можно сказать, загипнотизировала?
— Да, и очень старательно. Ты называешь такое состояние, если я не ошибаюсь, «постгипнотической суггестией». Так вот, эта суггестия держит его крепче любого заклятия.
У Рода заныло сердце. Для того чтобы суггестия сработала, гипнотизерша должна была задеть какую-то струну в душе Магнуса — такую, какая издала бы звук отчаяния, уныния. Что же произошло с его сыном? Мальчик всегда был так подвижен, так полон положительных эмоций…
— Вставай, сынок, пойдем! — воскликнул Род. — Не позволяй врагу завладеть тобой окончательно!
Магнус одарил его рассеянным взглядом.
— Как же она может быть моим врагом, если я люблю ее без памяти?
— Она — враг, Магнус. Она хотела сделать тебе больно — и это ей удалось. Еще как удалось! Понимаю, это грубо, но ты должен постараться забыть о той черной патоке, в которую погружено твое сердце!
— Не могу.
— Но ты же понимаешь, что это чувство — не настоящее! Ты понимаешь, что она связала тебя по рукам и ногам иллюзией!
— Нет, отец, дело не только в иллюзии. У меня изменено гормональное равновесие и функция мозга. Ведьмин мох был обработан так, что изменил мои гены — пусть и совсем незначительно.
Гвен ахнула. Род вытаращил глаза.
— Ведьмин мох? Что она сделала? Опоила тебя приворотным зельем?
— Да. Но очаровала она меня с первого взгляда. Зелье только помогает тому, чтобы я не мог сбросить чары.
— Постарайся, сбрось их! Ни одна средневековая роковая женщина не может столько знать о физиологии!
— Ей это не было нужно. Ей достаточно было пожелать определенного действия. Ты же знаешь, что ведьмин мох умеет принимать какую угодно форму и обличье. Это растение реагирует на мысль телепата и потому способно менять мысли реципиента. В итоге в той массе взаимодействий, которая формирует наше тело и разум, одно изменение влечет за собой другое. Нет, я отлично представляю себе, что она со мной сделала, но это ничего не меняет. Я отчаянно люблю ее и сделаю для нее все, чего бы она ни пожелала.
— Но ты же понимаешь, что это не естественное, спонтанное чувство — не истинная любовь, а синтезированная эмоция!
— Да, все это я понимаю — но что толку от моего понимания? От чувства никуда не деться, его не изменить. — Магнус в тоске глубоко вздохнул. — О, отец! Мне кажется, что кровь вытекает из моего сердца по каплям — и я ничего не могу сделать, чтобы остановить кровотечение!
Род умоляюще посмотрел на Гвен.
— Ты можешь что-нибудь сделать?
Гвен покачала головой.
— Попробовать можно, но, боюсь, толку не будет — даже если получится, исцеление станет таким же жестоким, как сама болезнь. Пойми: сердечные хвори таковы, что мать не должна лечить их. Лечить Магнуса нужно не так.
— Но должна же быть хоть какая-то надежда!
Гвен вздохнула.
— Есть одна колдунья, о которой я слыхала. Она наделена даром целительства и могущественной жизненной силой.
Род недоверчиво сдвинул брови.
— Она более искушена в волшебстве, чем ты? Вот не думал, что в Грамерае найдется такая волшебница.