– Это он, Оля, доктор Герц, я облажалась и не убила его тогда, – выдавила Таня. – Теперь он приговорил нас и знает, кто все мы. Он собирается убить нас каким-то новым препаратом.

– Но как он выжил? Ты ведь сама рассказывала, что сожгла его в бункере, – опешила Оля, продолжая поглаживать ее головку.

– Не знаю, это кара мне и всем нам за мои ошибки. Из-за меня вы страдаете и теперь умрете. Это невыносимо, Оля, я так сожалею, – искренне раскаивалась в своих прошлых грехах Таня.

– Это не твоя вина. Тебе не за что извиняться и ни о чем сожалеть. Так получилось, но мы победим смерть. Тебе нужен покой, молчи и лежи, – посоветовала ей Оля, положив себе на колени.

Оля тоже через некоторое время чувствовала сильную слабость и обезвоживание, ведь отвратительное пойло не лезло ей в горло и вырывалось наружу в виде рвоты. Она тоже оставляла омерзительный запас рвоты, как сестра, поэтому в камере было находиться отвратительно и ужасно. Она озонировала жуткими запахами и провоняла насквозь, поэтому даже доктор покачал головой, когда он вернулся вместе со своим ассистентом, в котором сестры узнали своего бывшего босса, предателя и садиста.

– Мы снова встретились, сучки, и теперь вы умрете, ведь вы и так мертвы. Я вас давно приговорил, но судьба вас спасала и оберегала, но больше не выйдет обманывать смерть. Я буду представлять смерть на этом пире, а вы отведаете моего чудесного вещества. Желаю, удачи и приятного отдыха, девчонки, готовьтесь пройти через земной ад, чтобы попасть в другой мир, – произнес довольно Газовщик пленницам.

Девушек схватил доктор своими огромными ручищами и сжал в медвежьих объятиях, чтобы они не вздумали брыкаться и сопротивляться. Пленницы не могли освободиться, плевались, кусались, посыпали всех отборной бранью, но доктор стиснул им шею и слегка придушил, чтобы они прекратили отчаянные попытки, а потом поднял их, показав им свою чудовищную силу.

– Чувствуйте великую силу, жалкие отбросы и куски навоза, я – ваша судьба и смерть, – воскликнул Собиратель, наблюдая за слабым хрипом девушек, а потом опустил их на пол.

– Давай, убей нас, солдат, тогда ты лишь возвысишь нас, ведь ты будешь видеть нас с сестрой в кошмарных снах, подонок. Ваше поганое царство будет стерто с лица земли, ведь ты ничтожество, жалкая марионетка в руках безумца, – прохрипела злобно Таня. – Сейчас у тебя есть выбор – убить нас или умереть потом от руки своего господина. Выбирай, кусок говна!

– Заткнись, шалава, ты ни черта не понимаешь, ведь твой мозг отстал от жизни и слишком примитивен. Ты не в силах понять могущество нашей технологии, ведь мы будем править миром, как и должны, по призванию, – величаво произнес Газовщик и залепил ей сильную затрещину, а потом ввел препарат ей в шейную артерию, заставив ее скорчиться. – А ты, сучка, хочешь сказать последнее слово, ведь потом не сможешь ничего внятно произнести.

– Пошел ты в жопу, ублюдок, я всегда ненавидела тебя, и ты нежилец. Я умру, но ты тоже подохнешь скоро. Я вижу твой конец, и ты сдохнешь от своего яда, – зашипела Оля и получила звонкую оплеуху, а потом скорчилась от укола в шею ядовитого вещества. – Я вижу твою мерзкую рожу, говнюк, и я требую доктора показать свою гнилую морду, которую обработала моя сестренка. Мы хотим лицезреть твою харю, безумец, ты понял? Не ломайся и не стесняйся!

Поставленный в неловкое положение и раздраженный наглым поведением приговоренных девиц, доктор поднял руку и остановил помощника, когда тот собирался навешать пинков колким на язык девицам. Собиратель стянул с лица противогаз и показался пленницам во всей свой дьявольской красе, ведь Газовщик имел честь наблюдать обезображенную физию безумца.

Сейчас он наблюдал за реакцией девушек.

Девушки застыли в ужасе и попятились к стене, схватив друг друга за руки, увидев пылающие глаза, которые прошибали их насквозь зловещей внеземной силой. Они дернулись и захрипели, ведь увидели под маской устрашающий лик самой смерти, что до смерти напугало пленниц. А потом началось действие смертельного аппарата, ведь животный страх лишь приблизил разрушительную реакцию вирусного препарата на организм, начав разлагать его изнутри и подвергать мутациям пленниц.

Солдаты поджигали все по пути и разбрасывали бомбы во все стороны. Люди в панике бежали, но попадали под вражеский огонь. Вся боевая техника была помечена свастикой, а по главной дороге ехали танк и бронетранспортер с крестами и радарами, которые глушили всю связь и пускали мощные ультразвуковые волны.

Эти звуки сводили с ума людей и заставляли бежать в разные стороны, а боевые машины безжалостно и беспощадно давили всех людей и ездили по машинам, делая из них отбивную. Газовщик прикрывал доктора и стрелял назад, прокладывая дорогу, а сам доктор ехал по дороге, из пушек метко стрелял по всем преградам.

Скоро оружие доктора и помощника помогло им разорвать пару вертолетов, ведь те нагло хотели подбить их. Но тяжелая броня выдержала удары не только пуль, но и ракет с бомбами, и часть этих бомб просто растворилась, а часть бомб полетела в сторону отправителя.

– Эти олухи думают, что смогут пробить мою боевую машину, но никакое оружие не пробьет. Вы получите свои ракеты и бомбы назад и проглотите их, – смеялся Робототехник.

– Мы подбили их главную машину и разбили окружение. Путь свободен. Они теперь отрезаны от остального мира, находясь в нашей ловушке, доктор, – докладывал помощник, – наша армия начала истребление и захват города.