— Но я не сделал ничего предосудительного. Я всего лишь помог ему с его неисправной машиной. А потом он быстро убежал в гипермаркет, сказав, что забыл какие-то вещи в камере хранения.

Пол громко рассмеялся и с сарказмом произнес:

— У вас есть хороший адвокат?

— Нет. А зачем он мне?

— Мистер Торнер, неужели вы думаете, что, посмотрев эту пленку, присяжные поверят вам? Посмотрите внимательно. Вот вы садитесь в машину. Он вам что-то говорит, показывая рукой. Вот он быстро уходит. А потом вы отъезжаете с этого места. О какой неисправной машине вы сейчас нам говорите?

Тэд снова испуганно посмотрел на экран.

— Но я правда вижу его впервые!

— Мистер Торнер, допустим, что это так. Но поверят ли вам присяжные? Ведь обвинение в шпионаже в пользу другого государства — это очень серьезно.

— Но я говорю вам чистую правду. Я видел этого человека впервые.

— Возможно, но мы в любом случае должны все проверить. Если вы хотите связаться со своим адвокатом, вы имеете право это сделать. Но после этого мы вынуждены будем дать официальный ход этому расследованию.

Торнер замер в немом молчании.

— Но есть и другой вариант, — продолжал незнакомец. — Вы сейчас подробно рассказываете нам о том, что вы делали вчера и сегодня утром. Затем подробно вспоминаете, во сколько вы приехали в гипермаркет и кто вас там видел или мог видеть. Мы проверяем эти факты, и в случае, если вы действительно оказались там случайно, тогда из главного подозреваемого вы становитесь свидетелем.

Тэд быстро закивал в знак согласия.

— Пока мы все не проверим, вы отправитесь в нашу штаб-квартиру.

— Я согласен.

Для американцев день перед рождественской ночью всегда непохож на другие. Особенно это ощущалось в крупных городах Америки. Последние приготовления, последние покупки перед семейным праздничным ужином делали первую половину этого дня самой суетливой в году.

— Олежка, по-моему, я забыла купить приправу к нашему рыбному блюду. Ты поедешь со мной? — радостно щебетала Мэри в кухне.

— Конечно, поеду, — быстро согласился Умелов. Ему хотелось быстрее прижать и расцеловать Мэри в салоне ее авто.

— Тогда собирайся. Я сейчас тоже переоденусь.

Олег отправился в свою комнату. Натянув теплый свитер и накинув зимнюю куртку с капюшоном, он вышел на улицу. Вместо привычного московского морозца и пусть грязного, но все-таки снега улица Филадельфии встретила Умелова зимним пронизывающим атлантическим ветром и по-осеннему безысходной промозглостью.

Не спеша Олег прошел вдоль невысокого кустарника к проезжей части. Посмотрев по сторонам, он заметил в двухстах метрах от дома Корнов микроавтобус. Хитро улыбнувшись кому-то невидимому, Умелов быстро зашагал к припаркованной автомашине. Когда до микроавтобуса оставалось около пятнадцати метров, он неожиданно тронулся с места и быстро скрылся за первым же поворотом.

— Ага, испугались?! — ловко сымитировал Умелов интонацию героя Анатолия Папанова из фильма «Берегись автомобиля».

Развернувшись, он быстро зашагал обратно, к дому Мэри. Она уже выехала из гаража на своей машине. Сев рядом с ней на переднее сиденье, Олег с улыбкой подмигнул ей.

— Что, поехали?

— А ты что такой веселый?

— Так ведь Рождество сегодня.

— Тебе правда в Филадельфии хорошо?

— С тобой мне в любом месте хорошо.

— Правда-правда?

— Да.

Перегнувшись через среднюю консоль, Олег крепко обнял Мэри, прильнув своими губами к ее полуоткрытому рту. Спустя несколько минут, устав от длинного поцелуя, она отстранилась от Умелова.

— Все! Поехали, а то нас соседи увидят.

— Тогда — вперед! — Олег сделал жест рукой, как бы показывая направление.

Неожиданно зазвонил сотовый телефон Мэри.

— Алло. Говорите. Извините, но я вас не слышу, — по-английски ответила она в трубку.

— Не хотят говорить? — поинтересовался Умелов.

— Да. Это уже второй звонок за этотчас.

— Не бери в голову. Кто бы это ни был, он все равно нам не испортит праздника. Поехали.

Переключив рычаг коробки передач в положение D, Мэри вырулила на дорогу и, плавно нажав на педаль газа, направила свою машину к ближайшему гипермаркету.

В апартаментах отеля Omni, переоборудованного под временный штаб агентов ФБР, было совсем не рождественское настроение. Большой стол, стоявший посредине холла и заменявший в данном случае привычный стол заседаний, был «украшен» стопкой каких-то бумаг и канцелярским стаканом с торчащими из него острыми карандашами.