…На аэродроме Пратика ди Маре, куда Герлох благополучно привел свой самолет и ловко посадил его, не заставив Бенито Муссолини даже вздрогнуть и вспомнить о невероятном взлете в Абруцци, произошла пересадка. Пассажиры перебрались в «хейнкель», чтобы лететь на аэродром Асперн в Вене. Для дуче был подготовлен номер-люкс в гостинице «Континенталь». Даже от цветов здесь отдавало запахом одеколона, который буквально выливал на себя шеф венского СС группенфюрер Кермер.

Ночь Муссолини провел спокойно и только к утру сделал свое «историческое венское открытие». Какое оно? Все ждали за завтраком слов дуче, и тот сказал: «После Гран-Сассо я понял, что, оказывается, и я способен на большие ошибки. За них приходится дорого платить. Я никогда, например, не знал и не думал, что итальянский королевский дом, который мне стольким обязан, — мой враг и предатель. Знать бы это, следовало сделать Италию республиканской сразу после Абиссинской кампании».

13 сентября дуче вылетел в Мюнхен, где его уже ждала супруга Ракеле с детьми. Сюда же прилетела утром 14 сентября старшая дочь Эдда, и здесь же, в Мюнхене, был муж Эдды граф Чиано. Бывший министр думал после Большого совета получить у немцев визу в Испанию. «Лиса» Риббентроп, ненавидевший графа Чиано, дальше Мюнхена своего итальянского коллегу не пропустил, тем самым за три с половиной месяца до «веронской развязки» подписал смертный приговор зятю Муссолини.

Эдда умоляла отца принять графа для объяснений. Муссолини не пожелал видеть Галеаццо и встретился с ним только после беседы с глазу на глаз с Адольфом Гитлером в Восточной Пруссии, где были расставлены все точки, а ружья взвода исполнителей расстрела были поставлены на боевой взвод…

Как провели два месяца без дуче Ракеле и вся семья Муссолини, теперь ненавидевшие изменника — графа Чиаио? Вот некоторые записи Ракеле.

27 июля 1943 года

Офицеры и солдаты были со мной очень обходительны. Они старались бесшумно передвигаться но дому.

Один офицер, представившийся мне как барон Г*** из Флоренции, сказал: «Мы знаем, где дуче; я имею эти сведения от моего брата, который служит в казарме карабинеров и видел Муссолини». Произнося эти слова, он казался очень взволнованным, затем добавил, что, по его мнению, «дуче недолго быть в заключении».

29 июля 1943 года

Сегодня четверг, день рождения Бенито. Куда они его сослали?

Наконец я располагаю прямыми и официальными сведениями о Бенито. Его письмо принес некий генерал Полито. Он пришел на виллу в сопровождении двух офицеров карабинеров — полковника и капитана. Вот что писал мне Бенито: «Дорогая Ракеле, тот, кто принесет это письмо, скажет тебе, что мне нужно. Ты знаешь, что мне можно есть. Еще мне нужна кое-какая одежда и книги. Я не могу сообщить тебе, где нахожусь, но заверяю тебя, что мне хорошо. Не беспокойся и поцелуй за меня детей. Бенито». По этим кратким строчкам стало ясно главное: он жив. Какая судьба ему уготовлена?

Ракеле дали прочесть еще одно письмо, но генерал Полито забрал его. Это было письмо от Бадольо, написанное официальным языком. В нем новый глава правительства просил прислать вещи и деньги для Муссолини. Без этого, как отмечалось в письме, его не будут кормить. Письмо возмутило Ракеле. «Вы совершенно правы, синьора: увы, я мало что могу, но вы можете на меня рассчитывать. Постарайтесь сохранить спокойствие», — сказал полковник карабинеров и показал фашистский значок на отвороте своего мундира. Жена собрала Муссолини большую посылку, а также книги. В том числе «Жизнь Христа» Риччотти, которая была раскрыта на его письменном столе.

30 июля 1943 года

Вернулся генерал Полито. Он был когда-то комиссаром полиции в Болонье и выказывал себя страстным фашистом и большим почитателем Муссолини. Как большинство жителей мирной Болоньи. Это был усердный служака. Для него было чрезвычайно почетно нести чемодан «донны Раке,1е». Теперь он был в звании генерала. Он не мог даже дать возможности поговорить с детьми по телефону, все линии были блокированы.

…Переезд из Рима в Рокка был труден и занял вместо обычных шести-семи более двенадцати часов.

С одиннадцати часов утра 4 августа 1943 года в Рок-, ка началось заключение семьи Муссолини. Всем было предписано не покидать ограду парка и даже не приближаться к забору. В случае нарушения карабинерам было приказано стрелять. Запрещены были посещения друзей. В течение недель, проведенных в Рокка, Ракеле получила четыре письма от мужа. О себе он рассказывал мало, в основном, интересовался делами семьи. Письма приходили открытыми; по их тону Ракеле поняла, что Бенито не в курсе происходящих событий.

Заказали мессу по случаю годовщины смерти сына, но власти Форли ответили на просьбу отказом. В этот день никто из семьи не смог посетить кладбище, где похоронен Бруно.

Телефон, разумеется, не работал. Анна-Мария и Романо, словно ничего не понимали, много играли на фортепиано.

Еще раньше Муссолини приютили в Карпене сорок пять детишек из семей беженцев из Генуи и теперь хотели, чтобы их привезли в Рокка. Детей удалось поместить в колонию Предаппио.