– Ну хорошо, пусть так. – Вульф взглянул на часы. – Уже за полночь, а я еще должен поговорить с мисс Тормик. Кто-нибудь еще хочет ее о чем-либо спросить?

– Она иностранка. Я хочу взять у нее подписку о невыезде.

– Да не сбежит она, по крайней мере сегодня ночью, а насчет подписки можно договориться и завтра, если вы так настаиваете.

Кремер что-то промычал.

– Она слишком важный свидетель. У нее в руках находилось орудие убийства. Пусть придет завтра в мое управление к лейтенанту Роуклиффу.

Вульф насупился:

– Лейтенант Роуклифф – это тот самый невежа, что явился сюда как-то с ордером на обыск и перерыл весь мой дом.

– Вот-вот. Вы это не забыли, правда?

– Не забыл. Так же как и вы не… Войдите… Что там, Фриц?

Из-за того, что кабинет был загроможден креслами, Фрицу пришлось говорить с Вульфом через голову Нийи Тормик. Он держался официально, как всегда в присутствии дам, но не потому, что был так воспитан, а просто-напросто из страха. Когда порог нашего дома переступает женщина любого возраста и наружности, Фриц так и ждет несчастья и пребывает не в своей тарелке, пока непрошеная гостья не убирается восвояси.

– Сэр, к вам пришел один джентльмен, мистер Шталь. Он уже был у вас сегодня.

Вульф велел впустить его.

На фэбээровце был тот же костюм, что и днем, и держался Шталь так же изысканно; единственная перемена состояла в том, что он удосужился вычистить ботинки. Кремер бросил на него взгляд, что-то промычал и слегка оперся о краешек моего стола.

Фэбээровец извинился своим хорошо поставленным голосом.

– О, мистер Вульф, я не знал, что вы заняты… Я не хотел вторгаться…

– Да, я буду занят еще какое-то время. Вы хотели поговорить со мной с глазу на глаз?

Казалось, Шталь был озадачен. Он нахмурился и обвел собравшихся быстрым взглядом.

– Может, и нет, – протянул он. – Дело всего лишь… в том законе, который требует регистрации агентов иностранных ведомств.

– Мы же, кажется, все выяснили?

– Ну… необходимо удостовериться, что вы поняли все требования этого положения.

– Кажется, я их отлично понял.

– Возможно. Параграф пятый Акта гласит: «Любое лицо, которое умышленно нарушает любое положение данного Акта, или дающее ложные показания по данному Акту, или уклоняющееся от дачи оных, подлежит наказанию в виде штрафа размером до тысячи долларов, или лишения свободы сроком до двух лет, или и того, и другого».

– Ну да, все ясно.

– Возможно. Другой параграф Акта определяет агента иностранного ведомства как любое частное лицо, компаньона, объединение или корпорацию, которые действуют или работают в качестве представителя иностранного ведомства, а иностранное ведомство определяется как правительство иностранной державы, лицо, постоянно проживающее за границей, или любое иностранное деловое сообщество, компания, объединение, корпорация или политическая организация.

– Повторите еще раз.

Фэбээровец исполнил просьбу Вульфа. Тот в ответ покачал головой:

– Не знаю. Не думаю, что я должен регистрироваться в соответствии с этим Положением. Я работаю сейчас только на молодую женщину по имени Нийя Тормик. Она иностранка. Но она не деловое сообщество, не компания, не объединение, не корпорация и не политическая организация и в данное время постоянно за границей не проживает.

– Где она?

– Она перед вами.

Фэбээровец посмотрел на Нийю, внимательно ее изучая. Затем он перевел пристальный взгляд на Вульфа. Наконец он медленно покачал головой и объявил:

– Я тоже ничего не могу сказать. Мне еще не встречались подобные случаи. Я должен посоветоваться с Генеральным прокурором. Позже я сообщу вам его мнение.

Он с достоинством поклонился, повернулся и вышел из кабинета.

Я хихикнул.

Кремер поднял руки, словно собираясь всплеснуть ими, и тоже направился к двери. На полпути он остановился и провозгласил:

– Я все слышал и не верю ни единому слову. Даже запиши я его слова на пластинку и проигрывай их себе каждый день, я все равно не поверю. Но, в отличие от этого, я верю в законное принуждение. Пошли, Стеббинс. Прихватите с собой перчатку и ту штуку тоже. Мисс, завтра в восемь тридцать утра к вам на квартиру придет наш сотрудник, чтобы проводить вас в полицейское управление. Вы будете дома?

Она ответила, что будет, и Кремер, вместе с сержантом, идущим за ним по пятам, вышел из кабинета.

Вульф налил себе пива и выпил. Я скрыл зевок.

Нийя Тормик спросила, наморщив лоб:

– Может, с моей стороны было глупо все признать? Я подумала – это единственное, что я могу сделать.

Вульф вытер губы, откинулся в кресле и посмотрел на нее:

– Так или иначе, это было лучшее, что можно было сделать, и вы это сделали. Вы сказали правду?

– Да.

– А история, рассказанная Фабером, которую вы подтвердили и которая обеспечивает алиби вам обоим, тоже правда?