– До утра тут будем! – произнёс Роман, а один из его «одноликих» неожиданно добавил:

– Скелет убрали!

А я уже подумал, что те пятеро хлопцев немые, за всю дорогу не произнесли ни слова.

– Что за скелет? – спросил Антон, завалившись на солому в дальнем углу.

– Да тут в камере напротив скелет был, говорят, лет сто лежал, фиг его знает чей, ну прямо как достопримечательность, или визитная карточка данного заведения. Кому-то из начальства, видимо, не понравился…

– Весёлое местечко! – усмехнулся Саша Пушкин, вскрывая упаковку пайка. – Что-то ломит всего, видно Выброс скоро.

И точно, я сам почувствовал, к своему удивлению, что в воздухе набирает мощность движение могучих энергий, виски сжало болью, я опустившись на пол, зарылся в колючую солому.

Через минуту забылся в тревожном сне. Снилось бескрайнее болото, я стою на ржавой вышке, а рядом со мной Дубяра, смотрит в даль, молчит. Повернулся к нему и тут же отскочил в сторону от ужаса – это был зомби, причём в плачевном состоянии, совсем подгнивший.

– Ну что Мясо, всё бегаешь? – спросил мёртвый сталкер, из его рта на железный пол посыпались личинки. – А меня и похоронить некому…

Он вытащил из кармана броне-костюма обрывок карты, и сунул мне его в руки.

– Тут схрон мой старый, тебе пригодится…

Подорвался, весь в липком поту, все молчат, большинство спят, лишь Антон молча смотрит в одну точку на каменной стене. Выброс в разгаре, голова совсем разболелась, и сон этот, как на яву, так реально… И тут только до меня дошло, что у меня в руках эта самая карта, что дал Дубяра, а по ней ползёт опарыш. Подскочил чуть ли не до потолка, такая жуть взяла, не передать. Взглянул на карту, лежащую на соломе, так знаю то место, у Рыжего леса, три камня, пять метров влево, будет схрон.

– Только потом похорони меня по -человечьи! – донеслось из тёмного угла. Присмотрелся, а там Дубяра стоит. Тут я и заорал…

– Что с ним? – услышал, как из далека голос Романа.

Открыл глаза -лежу на полу, мужики обступили меня и смотрят тревожно.

– Чё случилось? – спросил я у них, неужели это всё было сном? Прислушался к Выбросу – уже прошёл, и следа не осталось.

– Да спал вроде, а потом как заорёшь! – ответил Сергеевич, пожимая плечами. – Как будто с тебя шкуру живьём спускали. Что хоть снилось?

– Да знакомый один, один из последних, кого я помню. Только во сне он мёртвый был, просил его похоронить.

– Понятно! – улыбнулся краями губ Роман. – Ко мне во снах тоже друзья погибшие приходят, но похоронить не просили вроде ещё.

– Ну и сны у вас… – пробормотал Эрнест Матвеев откуда -то из под соломы. – Свихнуться можно.

– Это тебе не эротическими снами по ночам мучиться! – усмехнулся Антон. – Хотя, чую, скоро и самому тётки голые сниться будут. Как там, на «девятке», есть хоть одна баба?

– Не, баб там нет! – улыбнулся Роман. – Но за пайку сепулина можно договориться некоторыми тамошними обитателями. Они и жопу побреют, и губки подкрасят, хрен поймёшь, что не баба.

– Да уж нет, спасибо! – нахмурился Антон.

– Так или иначе, но когда ты в следующий раз увидишь женщину, то тебе точно будет не до любви. В отличие от военных, заключённым не дают противорадиационные препараты, так что тебе твой свисток уже не пригодится. Нам с Полем, – он кивнул на парня, что заметил исчезновение скелета. – Повезло, Василич не дал пропасть, но сейчас с этим вообще строго, не достать лекарство.

Судя по всему, парень об этом толком не думал, и теперь совсем поник, погрузился в тяжёлые мысли. Затем спросил:

– А есть возможность бежать?

В его глазах я увидел полное осознание той участи, что уготовила нам местная машина правосудия.

– Знаешь, что бывает за организацию побега? – на бедолагу уставился немигающим взглядом Поль. – Отвезут на ферму, и живьём скормят аномалии. А потом полученный из твоего тела «огонь» будет трудиться под капотом автомобиля, во славу империи.

– Ни хрена себе! – удивился я. – Это что, в самом деле?

– Нет, я дурака из себя тут строю! – глухо ответил парень, и в его глазах загорелись недобрые огоньки. – У меня отец с братом были повстанцами, так их за это приговорили к ферме. – Он посмотрел на меня. – Ты спрашивал, почему народ симпатизирует Петру? Потому что в каждой семье есть тот, кого превратили в «огонь». На первых порах правления Саймона, много людей превратили в эти мерзкие штуки.

– Ну а всё -таки, варианты сбежать есть? – не унимался здоровяк.