Положа руку на сердце: много ли вы знаете о Византии? Для большинства современных людей она представляется чем-то вроде Атлантиды: красивые легенды, «византийские интриги» и пресловутый «щит на вратах Цареграда», вроде бы приколоченный в X веке полулегендарным Олегом.

А ведь была, существовала с IV по XV век на Востоке великая держава, откуда на Русь (и не только) пришло православие, пришли многие искусства и науки. И зародыши такого антисемитизма (точнее сказать, юдофобии), что и по сей день не расхлебать…

Возникла Византия (точнее, Восточная Римская империя) в результате постепенного распада единой Римской империи на Западную и Восточную части. Византийцы продолжали называть себя римлянами (или ромеями), но государственным языком у них стал греческий. Территория же несоизмеримо превосходила современную Грецию, включая в разные времена и Балканы, и Малую Азию, и Палестину со все еще многочисленным немирным еврейским населением, и Сирию, одной из первых ставшую христианской, и Египет. При Юстиниане Великом византийские войска покорили даже Италию, Пиренейский полуостров и Северную Африку.

И везде существовали еврейские общины: ведь в позднем Риме иудаизм (несмотря на все еврейские восстания и «иудейские войны») считался религией, допускаемой законом. Ну а закон, конечно же, был пережитком и родимым пятном языческих времен. Благочестивого императора Константина и его не менее благочестивую матушку Елену занимало превращение Палестины в страну исключительно христианскую. Действительно, странно как-то получалось: Святая, понимаете ли, земля, а живут на ней неудобно даже сказать кто… Арабы еще в тех краях не появились, а появись они со своими претензиями, первой бы яростно возмутилась христолюбивая Сирия. И продолжала бы бешено возмущаться до тех пор, пока не превратилась в мусульманскую. Примерно так в общем-то и получилось. Каким оплотом ислама стала теперешняя Сирия, в каких убежденных мусульман превратились ее носатые и курчавые жители!.. Но — тогда это все было еще делом будущего. Тогда просто хотелось очистить страну от евреев. В Западной Европе лет через семьсот такие вопросы решались гораздо проще: изгнать — и дело с концом. Но в Европе-то их редко бывало больше сотни душ на город, и гнать было куда как легче.

Во времена, о которых мы повествуем, евреи хорошо владели оружием, а уж за Эрец Исраэль — Землю Израильскую — бились с неукротимостью львов.

Но можно было пойти и другим путем — цивилизованным, византийским: придавить, ограничить, да так, чтоб сами разбежались. И сын Константина, Констанций (тоже, по всему видать, юноша благочестивый), запретил евреям вступать в Иерусалим. Точнее говоря, обновил полузабытый древнеримский закон, введенный после Иудейской войны и восстания Бар-Кохбы. Естественно, вместо благодарности он в 351 году получил восстание — с вырезанием христианского населения и прочими эксцессами, которых мы, люди века гуманного и цивилизованного, одобрить, естественно, не можем. Но, кажется, в IV веке никто иначе не поступал… Восстание было подавлено с неменьшей бесчеловечностью.

История евреев в Византии представляется нам как непрерывная череда усиления антиеврейского законодательства. В V веке император Феодосий собрал воедино все антиеврейские законы, да еще запретил строить новые синагоги. (Бедняга! Он не знал, что в отличие от христианского храма синагогой может служить любое помещение, хоть и не так упорядоченно, как настоящая синагога.) Император Юстиниан в VI веке относился к евреям еще хуже. У него, впрочем, были веские причины, кроме нормальной зоологической вражды: усилилось иудейское во многом царство в Химьяре, стало угрожать интересам Византии; христиан там еврейский царь Зу-н-Навас немилосердно прижал. И, если уж положить руку на сердце, не без оснований подозревал Юстиниан своих еврейских подданных в том, что химьярскому царю они сочувствуют больше, чем ему. Ну, с Химьяром разобрались, натравив на него христианскую единоверную Эфиопию, помогши ей снаряжением и разведданными. (Опять-таки справедливость требует вспомнить, что и на славян византийцы натравливали печенегов и наоборот, а в нужный момент могли за еврейского хагана Хазарии выдать свою православную принцессу. Политика, знаете ли, дело тонкое. И грязное. А уж византийская…)

Тут только следует внести ясность. В отличие от средневековой Европы, лет этак через шестьсот, где с евреями, жившими очень малыми общинами в городах, можно было делать что угодно, Византия имела дело с евреями другого типа. Центр в Эрец Исраэль имел огромное влияние на всех евреев империи, во многих других местах евреи жили очень большими массами и на удар отвечали ударом, а то и двумя. Скажем, во время восстания в Антиохии убили патриарха и паству его сильно проредили. И так было не в одном месте. Другие же евреи массами уходили в Хазарию, стремительно выраставшую в мощного и непримиримого врага Византии.

Когда же к власти пришел император Ираклий — VII век, — по Византии ударили персы (до Хомейни было далеко: мусульманами они не были). Евреи перешли на сторону персов и помогли им захватить Иерусалим. Это не помешало персам причислить евреев к числу побежденных и обложить налогом, хотя и существенно более легким, чем христиан, но все равно непосильным и — для бывших только что союзниками — оскорбительным. Тут тайные агенты Ираклия стали распространять среди евреев сведения, что император им все простит, если они выступят против персов. Евреи поверили, и персы были изгнаны. А потом начались погромы…

Тут мы на мгновение остановимся. В любом не слишком дружественном евреям труде эта история с ударом по Византии, а потом — с Византией — по бывшим союзникам приводится как образец предательской сущности еврейского племени. Словно в европейскую историю не заглядывали, которая сплошь из такой дружбы до гроба и состоит! Но дело в том, что с еврейской точки зрения они не могли изменить ни Византии, ни Персии: дело происходило в Эрец Исраэль и неподалеку, а права Византии (и Персии) на эту землю — незаконны. Евреи отстаивали свою землю, и с кем вступать в союз, против кого и в какой последовательности — это их дело.