Описать, что здесь происходит, невозможно. В Сталинграде сражаются все, у кого есть голова и руки, — и мужчины, и женщины{74}.

В письме к Эльзе я назвал Сталинград красным Верденом. Такие же жертвы, какие Германия принесла под Верденом, она приносит теперь под Сталинградом, и все-таки он еще не в наших руках. Но будем надеяться, что русский не отбросит нас опять этой зимой, как это случилось в прошлом году под Москвой и Ленинградом… Как мне только что сообщили, генерал Роммель тоже отступает и уже оставил Тобрук, — еще одно тяжелое поражение. Так один удар судьбы следует за другим{75}.

У нас сейчас дело совсем плохо; если бы ты нас увидела, ты бы половины не узнала, а потом спросила бы: а где тот, где этот? Да, одни лежат в русской земле, другие на излечении на родине или в лазарете, некоторые лишились ног и так далее. Плохо нам! Здесь погибает очень много народу, так как русский сражается чрезвычайно упорно{76}.

Если бы вы имели представление о том, как быстро растет лес крестов! Каждый день погибает много солдат, и часто думаешь: когда придет твоя очередь? Старых солдат почти совсем не осталось. Совершенно ясно, что положение наше весьма неблагоприятно, и кто знает, что принесет зима. Во всяком случае, ничего хорошего. Потеряв давно собственную волю, мы, как бараны, терпеливо, подчиняемся ходу событий{77}.

Здесь сущий ад. В ротах насчитывается едва по 30 человек. Ничего подобного мы еще не переживали. К сожалению, всего я вам написать не могу. Если судьба позволит, то я вам когда-нибудь об этом расскажу. Сталинград — могила для немецких солдат. Число солдатских кладбищ растет. Это похоже на то, что творилось в Перонне на Сомме в войну 1914-1918 гг., с той разницей, что здесь все эти солдаты погибли в боях за один только город{78}.

Скоро дома никого из молодежи не останется; дойдет до того, что будут призваны и 16-летние. Никому и во сне не снилось, что русский под Сталинградом будет держаться так долго{79}.

Надеюсь, что скоро война всюду прекратится. Сейчас положение отвратительное. В Африке нам уже здорово всыпали. Если так будет продолжаться, то еще немного, и с нами будет покончено{80}.

В настоящее время положение очень напряженное. Надеюсь, дела наши в Африке поправятся. Как я слышал, наши войска оккупировали всю Францию. А с русскими нам не справиться, разве только если будут применены газы{81}.

Хотелось бы мне знать, зачем они собираются сражаться еще на юге, раз они опять сдали Тобрук и отступили на 160 км — разве только затем, чтоб гибли люди. Я не верю, что Сталинград падет{82}.