Он с растерянностью посмотрел на нее, не зная, как реагировать.

— Ты это серьезно? Я знаю, что извиняюсь слишком часто. Но если бы ты причиняла другим столько же хлопот, то и ты извинялась бы не меньше. Впрочем, пока что ты — единственное, что я сделал правильно. Ты не должна пополнить собой список моих неудач.

У Теризы не осталось сомнений: он заслуживал лучшего отношения. Пытаясь подчеркнуть это, она заглянула ему в глаза и сказала:

— Ты не подвергал меня никаким опасностям. Ты спас меня. Орисон полон опасностей, но, мне кажется, не ты их причина. Ты один из немногих, кто стремится как-то исправить все это.

Тебе не за что извиняться.

Джерадин продолжал с подозрением разглядывать ее. Она не отвела взгляда, и он начал понемногу расслабляться. Его плечи приподнялись; печаль сошла с лица; глаза засверкали, словно вымытые. Через несколько мгновений он сказал:

— Спасибо.

Теризе тоже стало легче на душе. Она постаралась бы и пересилить боль в голове, если бы это могло сделать его счастливее. Совершив более удачную попытку улыбнуться, она опустилась в одно из кресел, стоящих у огня, и указала на поднос.

— Ты уже позавтракал? Мне принесли больше, чем я смогу съесть.

Он покачал головой; казалось, ему с трудом удавалось сдерживать желание издать крик радости, запеть или обнять ее. Двигаясь с комической осторожностью, следя за тем, чтобы не споткнуться и не потерять равновесие, он повернул кресло, чтобы оказаться лицом к Теризе, и тоже сел. Затем посмотрел на нее с шутливым торжеством, словно говоря: вот видишь, ты, наверное, думала, что мне это не удастся.

Но вслух произнес совсем другое:

— О чем хотел поговорить с тобой король Джойс?

Териза надеялась — впрочем, без особого оптимизма — что внезапная тревога, нахлынувшая на нее, не будет слишком заметна. Подхваченная потоком более поздних событий, она забыла решить, что скажет пригоднику о своей беседе с королем. Его наверняка огорчит, что старинный друг его отца и кумир его юности сознательно занимается разрушением Морданта. Кроме того, Мастер Квилон намекал, что Джерадину грозит опасность со стороны неизвестных врагов, и он может слишком дорого заплатить за то, что знает слишком много. Или, может, Мастер Квилон пришел к тому же мнению, что и Мастер Эремис — будто Джерадин слишком опасен и ему не следует доверять? А может быть, Эремис, говоря о нем, был прав?

Пока она медлила с ответом, Джерадин заговорил:

— Такое изгнание из его комнат было не самым приятным происшествием в моей жизни. — Его голос звучал вполне спокойно, словно он хотел ободрить Теризу. — Но я не ожидал, что Тор будет на его стороне. — Он пожал плечами. — С другой стороны, я не понимаю, из каких побуждений действует Тор. Но я хочу понять. Я хочу, чтобы король Джойс сказал хоть что-то, имеющее смысл.

Териза не слушала. Вопрос, стоящий перед ней, был слишком сложен, чтобы ответить на него немедленно; ей требовалось время на размышление. Не сознавая, что начинает среди разговора резко перескакивать с темы на тему, она сказала:

— Он хотел поговорить о шашках. — Ее головная боль усилилась, и она импульсивно добавила: — Сюда приходила Элега.

Джерадин терпеливо ждал, что она скажет. Так и не дождавшись продолжения, он спросил:

— Леди Элега? Моя бывшая невеста? Когда она была здесь?

Териза попыталась привести мысли в порядок. У нее возникло несколько вопросов, которые ей хотелось обсудить с Джерадином. Элега, возможно, была безопасной темой для начала разговора. Ох, если бы еще не это похмелье!

— Она ждала меня здесь. После того, как я повидалась с Мастером Эремисом.

— Чего она хотела?

Териза на мгновение заколебалась. Действительно ли она хочет рассказать это Джерадину?

Да. Груз сомнений был для нее слишком тяжел.

С неожиданной страстью она подчеркнуто спокойным тоном произнесла:

— Леди Элега предлагала мне вступить в заговор против ее отца.

Джерадин застыл:

— Какой заговор?

— Не имею ни малейшего понятия. — И как можно подробнее рассказала ему об их беседе — и о своих выводах. Он нахмурился при упоминании о принце Крагене, но слушал не перебивая. Териза с горечью заключила:

— Вот почему я вчера не хотела больше никого видеть. Я боялась, что мне придется еще раз выслушать нечто подобное.

Он нахмурился еще сильнее, храня молчание, и она засомневалась, поверил ли он ей. Ей очень хотелось, чтобы Джерадин ей верил. Чем больше тайн она хранила, чем больше лгала, тем сильнее ей хотелось, чтобы ей верили, в особенности, когда она говорила правду. К счастью, он кивнул.

— Это всегда беспокоило меня в ней, — произнес он задумчиво. — Мне казалось, она больше интересуется самим положением королей, а не их обязанностями. Больше интересуется самой властью, а не целями, для которых эта власть предназначена. Она вполне может оказаться не слишком разборчива в средствах.