– Правда?

– Гусары не прощают, - Бушвальд всплеснул руками, у них слишком много людей. Вы можете...
– он посмотрел на луну, затянутую дымкой, подбирая слова, - затруднить им переправу, но вы знаете, что не сможете их сдерживать вечно. Их слишком много. Нас слишком мало.

– Боюсь, жребий брошен, господин Бушвальд, - Страйкер тяжело вздохнул, - я оскорбил их предводителя. Если мы сдадимся сейчас, он убьет нас всех.

Ему пришла в голову мысль, и Страйкер оживился.

– Но у вас нет причин оставаться, сэр. Вы должны были довести нас сюда, и довели. Уходите сейчас, пока еще можете.

– Нет, - быстро покачал головой Бушвальд, его щеки дрогнули, он повернулся, чтобы уйти в глубокую темноту.

Форрестер тихонько насвистывал мелодию.

– Я бы на его месте, - сказал он, когда затихла последняя тягучая нота, - я бы давно исчез.

– Возможно, он не хочет рисковать и ехать по лесу ночью, - Страйкер пожал плечами, - это опасно.

– Бьюсь о заклад, не настолько опасно, как те ребята, - Форрестер весело фыркнул, указывая в сторону польского лагеря, и смолк на мгновение, покусывая внутреннюю часть губы.
– Как мы их остановим, сэр? Он прав. Если они пойдут прямо через брод, наши пики и мушкеты смогут лишь задержать их. Численный перевес уже не нашей стороне.

– По правде говоря, прапорщик, точно не знаю. Мы поставим повозку посреди брода. Она не так широка, чтобы закрыть всю переправу, но атаку сорвет.

– Полагаю, в этом есть свой смысл, - Форрестер кивнул, выпрямился, и, передернув плечами, глубоко вдохнул.
– Я мог бы повести отряд за реку, сэр.

Страйкер удивленно уставился на подчиненного.

– Нет.

– Под прикрытием ночи, сэр, - напирал прапорщик.
– Дайте мне дюжину человек, и я перережу столько глоток, сколько смогу.

– Не глупи, Форрестер. Я не могу губить людей попусту.

Пару мгновений оба смотрели друг на друга, а потом Форрестер в смятении повернулся обратно к реке.

– Я знаю, какого вы обо мне мнения. Что я просто юный хлыщ. Фигляр из благородных, играющий в солдатиков. Может, отчасти вы и правы, - он с вызовом взглянул на Страйкера.
– Но не во всем, сэр. Не во всем. Я это вам докажу.

Страйкер обдумал предложение и не мог сдержаться, чтобы не представить себе Форрестера на другом берегу, выкрикивающим приказы солдатам, годящимся ему в отцы, стоя перед атакующими гусарами. Он вспомнил собственный ужас, от которого готов был наделать в штаны, когда вступил в сражение, и не мог заставить себя посмотреть Форрестеру в глаза.

– Доказано, - пробормотал он.

Форрестер тяжело вздохнул.

– Из этого места выйдет странная могила. Я не рассчитывал здесь умереть.

– Должен признаться, что представлял тебя скорее в роли студента, - заметил Страйкер.

– Я и правда им был не так уж давно, сэр, - ответил Форрестер.
– Был студентом в Лондоне. Танцевал, пил и вовсю веселился, скажу я вам, - он цокнул языком при этих воспоминаниях.
– А винчестерские шлюшки, сэр? Боже мой, да это самое прекрасное, что можно увидеть в жизни, могу поклясться, - он робко пожал плечами.
– Вот потому я и записался сюда, по правде говоря. Потому что вскоре растратил папашины денежки.

– Твой отец оплачивал подобную жизнь?
– озадаченно спросил Страйкер.

– Некоторым образом, - промямлил Форрестер, снова переведя взгляд на реку.

Страйкер почувствовал, как растягиваются в улыбку уголки рта.

– Он не знал, верно?

Форрестер едва заметно кивнул.

– Думал, что я вовсю учусь, сэр. Я и учился, конечно же, - его румяные щеки, казалось, пылали, несмотря на темноту.
– Изучал вина, театр и женщин. Когда деньги иссякли, я не мог предстать перед лицом отца, так что сел на корабль. К счастью, полковник Скейтлок нуждался в образованных людях на должности офицеров. Страшно подумать, что со мной стало бы, вступи я солдатом.

– Съели бы живьем, - сказал Страйкер, и оба расхохотались.

– Думаю, вы правы, сэр. Могу я спросить...?

– Я тоже жил в Лондоне, - отозвался Страйкер.
– Кошельки тырил.

– Боже ты мой!
– воскликнул Форрестер.
– Вор?

– Ага.

– Но ведь вы грамотный, сэр?

Страйкер кивнул.

– Я из Хэмпшира. Из Даунса. Отец торговал шерстью. Достойные корни, прапорщик, хотя и довольно скромные, и да, я обучался грамоте.

– Но вы деретесь как... Даже не знаю... как загнанный в угол барсук.

Страйкер снова засмеялся.

– Благодарю, Форрестер, я над этим подумаю.

– Я серьезно, сэр. Я видел, как вы тренировались с капралом Сайксом. Ему не настолько легко вас побить, как он пытается показать. А сегодня вы высоко подняли свое знамя. Не потеряли голову, как многие другие на вашем месте. Привели пикинеров, которые спасли наши шкуры. Я знаю, что я бы с этим не справился.

– Ты себя недооцениваешь, - проворчал Страйкер. Он вспомнил ту кровавую бойню и мгновения после залпа из мушкетов, который расчистил гусарам путь к атаке.
– Я должен кое в чем признаться, прапорщик.