Лагеря заготовщиков тика оповещали о своем присутствии звоном слоновьих колокольчиков. Даже приглушенный дождем или расстоянием, звук всегда оказывал магический эффект на вереницу носильщиков, которые убыстряли шаги и приободрялись.

Неважно, сколько времени они шли или насколько устали, Раджкумар чувствовал, как сердце начинало биться быстрее, когда внезапно в поле зрения возникал силуэт лагеря - лесной поляны с несколькими крытыми тростником хижинами, сгрудившимися вокруг таи - вытянутого деревянного дома на сваях.

Тиковые лагеря всегда выглядели одинаково, но в то же время по-разному, лагерь не строили на одном месте два сезона подряд. Сначала деревья валили слоны, в результате поляна неизбежно была обезображена вывороченными деревьями и ямами.

Таи стоял в центре каждого лагеря, в нем жил управляющий, представитель компании, командующий лагерем. В глазах Раджкумара таи обладали ни с чем не сравнимой элегантностью: построенные на деревянных платформах, поднятых на шесть футов над землей на тиковых столбах. Каждый состоял из анфилады нескольких просторных комнат, которая выходила на широкую веранду, всегда ориентированную таким образом, чтобы с нее открывался наилучший вид. В лагере, где управляющему прислуживал старательный луга-лей, веранду таи затенял балдахин цветущих вьюнов, чей яркий цвет как янтарь сиял на фоне бамбуковых циновок. Там управляющий сидел по вечерам со стаканом виски в одной руке и трубкой в другой, наблюдая, как за долиной садится солнце, и мечтая о далеком доме.

Эти управляющие всегда были сдержанными и задумчивыми людьми. Перед тем, как отправиться к ним, Сая Джон переодевался в европейскую одежду - белую рубашку и парусиновые штаны. Раджкумар наблюдал в сторонке, как Сая Джон подходил к таи, выкрикивая приветствие, почтительно положив одну руку на нижнюю ступень лестницы. Если его приглашали подняться, он забирался медленно, ставя одну ногу рядом с другой. За этим следовало море улыбок, поклонов и приветствий. Иногда он возвращался через несколько минут, а иногда управляющий предлагал ему виски и приглашал остаться на ужин.

Как правило, управляющие обладали прекрасными манерами. Но однажды управляющий начал бранить Саю Джона, обвиняя его в том, что он забыл что-то из заказанного.

– Убери отсюда своё ухмыляющееся лицо, - кричал англичанин.
– Увидимся в аду, Джонни-китаец.

В то время Раджкумар плохо понимал по-английски, но злость и презрение в голосе управляющего ни с чем невозможно было спутать. На мгновение Раджкумар увидел Саю Джона глазами управляющего: низкорослый, странно и беспорядочно одетый в плохо сидящие европейские вещи, его полноту подчеркивали залатанные парусиновые штаны, складками обрамлявшие лодыжки, и истертый пробковый шлем, едва держащийся на голове.

Раджкумар служил Сае Джону три года и стал его советчиком и помощником во всём. Он почувствовал, как вскипает от такого поведения управляющего, и побежал через поляну к таи, намереваясь залезть по лестнице, чтобы противостоять управляющему на веранде.

Но в тот самый миг Сая Джон поспешил вниз с мрачным лицом.

– Саяджи! Мне подняться...?

– Куда?

– В таи. Чтобы показать этому мерзавцу...

– Не глупи, Раджкумар. Найди себе какое-нибудь полезное занятие, - раздраженно фыркнув, Сая Джон повернулся к Раджкумару спиной.

Они остановились на ночь у хсин-оука, лидера оо-си. Хижины, где жили лесорубы, стояли позади таи, размещенные таким образом, чтобы не заслонять управляющему вид. Это были маленькие, установленные на сваи строения, состоящие из одной или двух комнат, с похожей на балкон площадкой спереди. Оо-си строили хижины собственноручно и, живя в лагере, старательно за ними следили, ежедневно латая прорехи в бамбуковых ширмах, подновляя тростник на крыше и устраивая святилища своих богов. Они часто сажали вокруг хижин небольшие огороды за аккуратными заборчиками, чтобы разнообразить присылаемые с равнин сухие пайки. Некоторые держали под столбами хижин кур или свиней, а другие перегораживали ближайшие ручьи, заполняя их рыбой.

В результате такого рачительного хозяйствования лагерь заготовщиков тика часто выглядел как меленькая горная деревушка с семейными домами, протянувшимися полукругом за домом старосты. Но это было обманчивое впечатление, потому что поселения являлись временными. Команде оо-си требовалась всего пара дней, чтобы построить лагерь лишь из лиан, только что нарезанного бамбука и плетеного тростника. В конце сезона лагерь оставляли джунглям, чтобы возвести его на следующий год в другом месте.

В каждом лагере был хсин-оук, занимающий самую большую хижину, обычно в ней и останавливались Сая Джон с Раджкумаром. Находясь в лагере, Сая Джон с Раджкумаром часто сидели на балконе хижины, провожая вечер. Сая Джон курил черуты и вспоминал о своей жизни в Малайе и Сингапуре и о покойной жене.

Тем вечером, когда управляющий накинулся на Саю Джона, Раджкумар долго не мог заснуть, уставившись на мерцающие в таи огни. Несмотря на предостережение Саи Джона, он не мог отделаться от вызванного поведением управляющего негодования.

Как раз перед тем, как заснуть, Раджкумар услышал, как кто-то прокрался на балкон. Это был Сая Джон, вооруженный коробком спичек и черутой. Раджкумар внезапно снова пробудился, таким же злым, как и вечером.

– Саяджи, - выпалил Раджкумар, - почему ты ничего не сказал, когда тот человек на тебя кричал? Я так разозлился, что хотел забраться в таи и преподать ему урок.