— Я покажу, когда мы закончим.

— Хорошо.

Грейс начала неловко двигать бедрами, пока не стала соответствовать его ритму. Они двигались синхронно, чтобы удовлетворить друг друга. Каждый раз, когда головка члена входила и выходила, Грейс хотела кричать от удовольствия и просить двигаться быстрее.

Его рука коснулась ее клитора, мягко массируя, а его рот снова вернулся к ее шее, нежно посасывая ее. Она почувствовала легкую тяжесть и боль в чувствительном месте, подходя все ближе к разрядке.

Айс застонал, хватая ее бедра в свои большие руки, и сместил ее немного, пока его член не скользнул глубже. Когда он начал двигаться быстрей, она не почувствовала никакого напряжение, она ощутила нечто, похожее на взрыв, от которого ее разум затуманился. Она почувствовала, как дрожит его тело напротив ее, когда он достиг кульминации вместе с ней.

Айс поцеловал ее в ложбинку на шее и перекатился на спину, увлекая Грейс к себе на грудь. Грейс присела к краю кровати, взяла одеяло и накрыла их.

Айс заправил ее волосы за уши. — Мне нравится видеть твое удовлетворенное лицо и знать, что я тому причина.

Она улыбнулась его высокомерию. Но он это заслужил.

Грейс положила руки ему на грудь, положив на них голову, чтобы смотреть в его холодные голубые глаза. — Было больно, когда ты прокалывал член?

— Я не помню.

Такого ответа она не ожидала. — Так ты не планировал делать пирсинг?

— Черт, нет! Колтон, брат, владелец тату-салона. Он получает много заказов на мужские пирсинги. Раньше его бывшая жена делала их, но когда она загремела за решетку, он должен был сам этому научиться. Он приставал к братьям, чтобы они позволили ему на них попрактиковаться, но, откровенно говоря, ни один из нас не хотел видеть его возле наших членов.

Однажды ночью он приехал к нам в клуб, мы устроили вечеринку и напились. Колтон настаивал на конкурсе с пирсингами и называл нас кисками. Мало того, что он нас прокол, хуже было видеть, как он делает это другим.

— Ты выиграл? — Спросила Грейс.

— Черт, нет. Я не был пьян. У меня есть только штанга на члене, проходящая через головку. Я просто должен был доказать им, что я не трус.

— Зачем ты сделал то, чего на самом деле делать не хотел?

— Детка, мои ребята настоящие акулы, если они почувствуют запах страха, то тут же нападут. Так или иначе, я об этом не заботился, о проколе. Я просто не хотел, чтобы это делал новичок.

— Я рада, что ты не помнишь, было тебе больно или нет. Кто выиграл? Ладно, я не хочу знать. Что сказали мужчины, когда успокоились?

— Они были безумны, как ад. Колтон в клуб не заходил в течение нескольких месяцев.

— Так значит, это не причиняет боль, когда ты занимаешься сексом?

— Уже немного зажило.

— Тогда почему ты его не снимешь?

— Потому что мне нравится боль, когда я трахаюсь. — От его слов она снова стала влажной.

Айс скатился к краю и встал с кровати. — Какая из дверей ведет в ванную?

— Та, что слева.

Он, полностью голый, нагло прошел мимо Грейс в ванную. За его спиной Грейс могла беспрепятственно пялиться на его задницу, пока он не скрылся за дверью.

Она упала на кровать, накрывая лицо подушкой. Она была достаточно умна, чтобы быть в своем уме, и если бы она не шла к этому так осторожно, она бы просто пропала. Когда он вернется, она скажет ему, чтобы он уезжал. Она не даст ему права оставаться здесь.

Когда дверь в ванную открылась и Грейс сняла подушку с лица, потому что Айс вышел из нее, направляясь к кровати. Он оперся коленом о кровать, наклонился и поднял с пола толстое одеяло.

Грейс отбросила подушку в сторону, потянулась, чтобы дотронуться до все еще твердого члена, мягко коснувшись металлических шариков с каждой стороны головки.

— Я думаю, что тебе уже поздно возвращаться домой сегодня.

Айс смотрел на высотное офисное здание, желая, чтобы Десмонд поторопился. Его встреча с городским советом уже задерживалась на час. Собрание, предполагалось, должно было пройти быстро, после обеда, а не растянуто до двухчасового заседания.

Он нетерпеливо стучал ботинком по земле, прислонившись к кирпичной стене здания, оглядев окрестности, он убедился, что ничего не изменилось за последнюю минуту.

Он был чертовски уставшим, решая про себя, совершать ему долгую поездку сегодня вечером к Грейс или нет. Он ушел, увидев ее однажды ночью, недели три, может четыре назад, и этот первоначальный ее образ все время стоит перед глазами. Он не мог позволить себе быть уставшим, когда он и его люди должны быть в состоянии полной боевой готовности, ожидая, когда Дьякон сделает первый ход, особенно, когда его информатор сообщил о том, что это произойдет в ближайшее время.