– Джордж? – Джулия остановила машину перед Дж-Хаусом, - ты о чем думаешь?

– Думаю, что своим дочерям позволю выбирать все, - пробормотал он, - Роберт убедил этого парня уйти.

– Я знаю, - прошептала Джулия, - Бетти в него влюблена, - Джордж отвернулся от жены, закрывая глаза, - истинна внучка Дианы.

– Это другое, - пробурчал Джордж, - другое, Джули, мой отец был лордом, Фредди же никто, не смотря на то, что его отец работает у Роберта. Для него важно состояние, положение в обществе, связи, но никак ни чувства.

– Флер, ему изменяет, - Джулия столько лет хранила эту тайну, столько лет никому не рассказывала об этом, надеясь, что все еще можно будет вернуть в те времена, когда они все были счастливы. Как же она ошибалась.

– Я так и знал, - Джордж ударил по двери, - так и знал!

– А он пьет и играет в карты, и спит с дешевками, - добавила Джулия красок в мрачную картину.

– Почему? Почему? Джули? Почему моя сестра, а потом и брат? – Джулия притянула Джорджа к себе.

– Нэлли вырвалась из мрака, а Роберт продолжает быть в аду, - заключила Джулия, - пойдем в дом нас ждут дети.

– Да, да, - он открыл дверь, помог выйти из машину Джулии. Она видела, как он изменился в лице, как он мучительно обдумывает, как поступать, что делать дальше, и как жить им всем. Дети уже успели накрыть стол, это был их первый ужин в новом доме. Джулия услышала из кухни смешки, и шепотки.

– Я же говорила давно приехали, - громко сказала Дженни.

– Да, они там целовались, - вставила М-Джейн, - вот дают!

Они уселись за стол, Джордж хранил молчание, Джулия же старалась разрядить обстановку, не могла больше выносить эту гнетущую тишину. Дженни тоже явно была напряженна, а М-Джейн быстро подхватила тон беседу, стараясь ерничать и подтрунивать над сестрой и братом. Гарри же не участвовал не в беседе, и не понимал молчание отца.

– Может, ты скажешь всем, - начал Гарри, обращаясь к Дженнифер, - а то нам всем интересно, что ты надумала.

– Гарри, - Джулия мягко посмотрела на сына, переводя взгляд на бледное лицо дочери. Может Роберт прав, и Фредди действительно пытался соблазнить их дочерей, и ему удалось это проделать с Дженни, - дочка…

– Я съезжаю от вас, - промолвила Дженни, - буду жить со своей подругой Китти Хадсон на Нит-стрит.

– На что ты будешь жить? – Джордж мгновенно пришел в себя, - ты же учишься!

– Я устроилась секретаршей в маленькой издательство! – выпалила Дженнифер, сверкнув вишневыми глазами.

– Дженни… - Джулия чуть не поперхнулась.

– А почему мне нельзя самой содержать себя, я давно выросла! – Дженнифер отодвинула от себя тарелку, и собралась выйти из-за стола.

– Дженни, не глупи, - прошипела М-Джейн, - мам, пусть съезжает…

– Вы, что все с ума посходили! – Джордж кинул салфетку на стол, - совсем все голову потеряли. Лондон сейчас другой город…

– Обещаю, что спать с каждым встречным не буду, - не смотря на злобный тон, на щеках Дженни выступил девичий румянец, показывающий ее невинность и наивность.

– Это он тебя надоумил! – Гарри вначале подумал, что отец обращается к нему, и собирался возмутиться, но спустя минуту, он понял, что отец имел ввиду Фредди, - ну, конечно же, он!

– Я сама решила, я хочу быть самостоятельной! – Дженни встала, стул опрокинулся, стукаясь об мраморный пол, - я пойду спать! – когда шаги Дженнифер стихли, Джордж нервно рассмеялся, смех перешел на отчаяние, а потом на радость.

– Вот дает, - воскликнул он, - а наша дочь-то выросла.

Через две недели Дженни все же переехала к своей подруге, она начинала новую жизнь, она думала, что весь мир у нее в ногах, и что все дороги для нее, но она совсем не предполагала, что все в этой жизни ни так просто. Джулии пришлось отпустить дочь, как и Джорджу пришлось согласиться, что она давно не девочка. Ведь она скоро окончит колледж, выйдет замуж, родит им внуков. Только одно печально, печально, что взросление их детей напоминает им, что их годы уходят. Им в этом году уже исполнилось по сорок, они были единственной семьей Хомс, кого не постигла неудача. Джулия по-прежнему занималась своей галереей, Джордж смог войти в совет в директоров, и получать еще больше денег. Они могли многое себе позволить, и они были счастливы, потому что Джулия все также дышала своей любовью, а Джордж дарил ей весь мир. Иногда ей казалось, что у нее нет за плечами двадцати лет брака, будто они вчера познакомились, и будто вчера познали радость первого восторга любви. С годами часто наступает апатия, кажется, что все тайны отгаданы, что все знакомо, и понятно почему такой учащенный пульс, и как она будет вздыхать в твоих объятьях, но в их отношениях присутствовала тайна, то что они до сих пор не постигли, на то, что они пока не дали ответ – почему они вместе? Жаль, что Роберт и Флер разрушили все то прекрасное, что было между ними, они же никогда не сделают этого. Ведь вечность их пристанище, сердца бьются вместе, и жизнь идет своим чередом, неся им – беды и радости, мир и ненависть, жизнь и смерть. Эта любовь должна стать их спасением в этом мире лжи и боли, иначе все Хомсы упадут, если они перестанут вдохновлять остальных. Пропасть была рядом с ними, тучи весели над ними, оставался лишь один шаг до бездны. И этой бездной был не кризис, и не война, а история их семьи.

Опустив Флору на пол, Марк поднялся по лестнице в спальню. Он устал за последний месяц, они с Элеонорой не говорили никому о своих проблемах, она не хотела, чтобы кто-нибудь знал об этом. Он ощущал ее боль, ее разочарование и пытался помочь ей, принять на себя часть ее боли. Как хотелось облегчить ее боль, но он не мог, он не знал, как справляться с такой болью, которая была хуже, чем ее разочарование от неудавшегося брака. Она потеряла их ребенка, и ничего нельзя было исправить. У них была Флора, он был доволен и этим, ему хватало этого. Элеонора рыдала и говорила, что он пойдет искать себе другую, но он постоянно ее заверял, что кроме нее и Флоры ему больше никто не нужен.

Марк любил ее больше, чем она его, он это знал, знал в ней есть больше привязанности, нежели, чем любви и обожание. За эти несколько лет она изменилась, все свои переживания она держала в себе, вновь вернувшись к своему железному контролю, решив быть такой же решительной, как ее бабка Джорджина Грандж. Так она начала отдаляться от Марка, чувствуя, как в ней появляется неприязнь и чувство ревности, иногда снедающее ее, доводящее ее до отчаяние. Именно из-за этого мерзкого чувства, которое она не знала до этого, и не знала, как справляться, она потеряла своего ребенка. Нэлли не могла в этом признаться мужу, да и не хотела, зачем ему знать, что она не доверяет ему, что она не верит, будто он не изменяет ей за нее спиной. Мужчины не меняются, мужчины навсегда остаются похотливыми самцами, готовыми оплодотворять любую самку. Марк был бабником, и с тех пор он не изменился, чудес на свете не бывает.