Как холодна была эта ночь! Все умерло именно сейчас! Они упивались этой страстью, своими телами, но любили ли они? Грэг понял, еще ничего не умерло, а Бетти осознала, что чувство к Крису было наваждением, шагом к отчаянию. Они молчали, было только сплетение душ и тел. В их сердцах всколыхнулось море чувств. Бетти лежала у него на груди, она слушала, как стучит его сердце, как он дышит. Она подняла голову, чтобы посмотреть в его глаза, но он их закрыл. Грэг не хотел показывать ей свои чувства. Он попытался посмотреть в ее глаза, но она спрятала эти глаза, цвета весенней травы, с отблеском тайны. Она не хотела, чтобы он знал ее мысли, не хотела, потому что уже ничего нельзя было вернуть назад. Молчание убивало. Бетти встала и нарушила эту тишину, он смотрел, как она одевается, размазывает туш по мокрым щекам. Все умерло. Все ушло. Ему было все равно, что будет завтра, главное утопить горе в бокале вина, забыться и уснуть, чтобы не чувствовать эту боль, не думать ни о чем. Сердце разбито, его уже не склеить…

Сегодня начался новый день новой жизни. Январское холодное солнце проникало сквозь легкие шторы, наполняя комнату светом. В воздухе парило предвкушение чего-то новоиспеченного, чувство было как у ребенка перед Рождеством. Бетти, как ребенок побежала на улицу, она пробежалась по снегу прямо в домашних тапочках, даже не накинув на плечи ничего. На белоснежном покрывале лежали утренние газеты. Бетти прошла в дом и уселась на диван. Как всегда грязь, написали всякую гадость, все перековеркали и журналисты писали все, что им вздумалось, а о вчерашнем концерте писали в таком ироничном тоне, называя мыльной оперой. Утро было испорчено, и весь день тоже. Бетти взяла кошелек и решила отправиться по магазинам. Скоро турне, а значит нужно привести себя в порядок, а вечером ее ждал Тэдди. Бетти встречалась с Тэдди в «Rainbow». Она надела сегодня черное маленькое платье, которое покупала пару лет назад.

– Шикарно выглядишь! – произнес он, целуя ее руку.

– Спасибо! – последовал ответ. Бетти пила мелкими глотками вино, - почему все на меня смотрят?

– Но ты же звезда! Сегодня ваш дебют, радуйся, люди узнают тебя, это уже хорошо! Как жизнь?

– Если честно плохо! Мы расстались и теперь я свободна, как птица в небе. Что будешь заказывать?

– Не отказался бы от свинины в каберне и овощей на пару, от кальмарового салата, и на десерт яблочного торта, а ты?

– Жареные куриные ножки с картофельным пюре, сырно-чесночный салат, и еще соус чили, и шоколадный пирог.

– Ну, как твои дела?

– Кажется, я дала тебе ответ. Я теперь свободная женщина.

– Ты? Такая красивая женщина долго не сможет оставаться одной.

– Кто это? – она посмотрела в сторону.

– Бетти, стыдно не знать. Это Фредди Менори, все либо ругает группу, либо превозносят.

– Он уходит, какая жалость, я хочу с ним познакомиться, - ее сердце забилось сильней, он не один, а ведь она любила его, и он ее любил.

– Бетти, как-нибудь потом.

– Крис, давай чаще с тобой общаться, ты мой самый лучший друг, - они оплатили счет и поехали домой. Они остановились перед калиткой Бетти.

– Доброй ночи, милый, - он прильнул к ее губам, стал покрывать ее лицо поцелуями, его губы скользили по ее шее, - Нет, не надо, а то я сдамся, не надо… ведь я просто слабая женщина, я не могу, я не люблю тебя…

– А это не обязательно, я просто желаю тебя, и когда-нибудь ты сдашься мне.

– И не мечтай!

– Я не мечтаю, я жду, если я чего-нибудь хочу, то именно, так и будет. Спокойной ночи, моя недотрога.

«Он просто много выпил, я боюсь, что попаду в его сети», - Бетти прошла в гостиную и выпила залпом бокал виски, которые так любит Грэг. Грэг… она любит его еще, и это держало ее от безумства упасть в объятья Тэдди. Хотя это привычка, почему так гулко застучало ее сердце, когда она увидела Фредди. Два года, два… И полгода с той ночи в Брайтоне. «Я запуталась, Боже, помоги мне, выпутаться».

Она вернулась из Штатов окрыленная, Берти помог издать статью, какую она хотела, получила место критика в британском журнале. Она переступив порог своего дома, просто не могла поверить, что за две недели ее жизнь круто изменилась. Все завертелось, жизнь потекла быстро, как стремительная река. Мери-Джейн кинула сумку в дальний угол, она тихо прошла в кабинет-студию Антонио. Он свершившись спал на диване, на мольберте стояла почти завершенная картина – красивая девушка в испанском платье, смотрящая на розу. М-Джейн совсем не ревновала его к его натурщицам, она знала, что он в отличии от Ришара Полански не нуждается в плотском познание женщины. Она подошла к нему, проводя рукой по его темным волосам. Мери-Джейн не стала ему мешать и вышла. Ее не было дома снова три недели, в первый раз она ездила в ноябре на неделю, в этот раз почти сразу же после Рождества она уехала в Нью-Йорк. Антонио не был против, ведь он и сам часто уезжал из дому на континент.

Она легла спать, позже она почувствовала, как небритая щека Антонио прижимается к ее спине. Была темная ночь, когда Антонио сорвал с ее губ стон наслаждения. Ему нравилось будить в ней чувственность открывать новые стороны, пить ее как живительный источник. М-Джейн щекой прижалась к нему, она любила его, больше чем свою жизнь. Она уже не могла представить свою жизнь без него, как она могла совсем недавно отказаться от него ради работы, престать дышать им, мечтать с ним, искать его поддержки. Он нужен ей, нужен постоянно, как дыхание, как мир в ее душе. Она была вся в его власти, раньше она никогда не позволяла мужчинам верховодить ей. Никогда мужчинам она не показывала свои слабости, а сейчас позволила Антонио взять часть ее забот на себя, и не заметила, как дала ему в руки все ключи от своей жизни.

Он вздохнул, и заснул. Какая же она дура! Неужели, она не знала, что ее начальница Карла Эрг хотела, чтобы она переспала с этой зазнавшейся звездой. Неужели, не знала, что Сед Уоррен не будет просто так с ней разговаривать? Она поехала с ним на его шикарную виллу с девочками, кокаином и выпивкой, решив, что сможет отвертеться от него, при этом взяв интервью. Она чуть не упала, чуть не стала одной из тех, кого она презирала. М-Джейн совсем не хотела становиться такой, ради своих целей она не могла переступить через себя, и перечеркнуть все то хорошее в ее жизни одной лишь ночью. Она была другая, не такая, как все. Интервью она не взяла, Карла на нее наорала, но М-Джейн никогда не хотела быть понукаемой. Ее острой язычок мог принести ей много бед, но сегодня она поняла, она не будет играть по общим правилам, только так сможет остаться с Антонио. Мери-Джейн прижалась к Антонио.