В то же самое время меня критиковали за то, что я был недостаточно дружелюбен, эксцентричен и подвижен. Вся эта критика начала появляться в то самое время, когда многие легкоатлеты стали называть себя артистами. Еще задолго до того, как Усейн Болт стал дурачиться и изображать из себя клоуна, подобная манера поведения начала распространяться среди спринтеров, особенно тех, которые бежали стометровку. Они называли это «устроить шоу перед стартом». Большинству спринтеров казалось, что подобным способом они смогут стать более знаменитыми. Таким образом, во время представления перед стартом они могли кричать, корчить физиономии или делать еще какие-нибудь глупые вещи для того, чтобы болельщики на трибунах начали смеяться. А поскольку эти глупые действия проделывали бегуны на 100 метров, вскоре этим «заразились» и некоторые участники 200-метровых забегов.

Я никогда не собирался заниматься подобной ерундой. Некоторые бегуны говорили о том, что это помогает им расслабиться перед забегом, но мне не нужно было расслабляться перед ним. В отличие от многих моих соперников, которым, для того чтобы снизить давление соревнования, приходилось притворяться, что это их абсолютно не беспокоит, я хотел ощущать это давление и бежать к своей цели под этим давлением. Кроме того, люди собрались на трибунах для того, чтобы увидеть этот забег и то, как быстро я в нем побегу.

По сравнению с другими спринтерами, имена которых чаще всего упоминались в средствах массовой информации, меня считали слишком серьезным. Но я не хотел быть клоуном на беговой дорожке. Я хотел быть соперником и победителем. Так или иначе, меня критиковали за то, что я был самим собой.

Наверное, большинство людей мало знали обо мне как о человеке, потому что я никого не допускал в свою жизнь. Возможно, это было моей ошибкой. Я всегда был закрытым человеком и никогда не позволял журналистам и репортерам проникать в личную жизнь Майкла Джонсона.

Мой кумир

Благодаря Мохаммеду Али, который всегда был для меня кумиром, я понял, как правильно надо себя вести со средствами массовой информации. В 1995 году, благодаря одному из моих спонсоров, я прослушал учебный курс средств массовой информации, во время которого нам показали запись одной из пресс-конференций Али. Меня поразила его уверенность в себе и умение управлять средствами массовой информации. Тогда я захотел стать похожим на него.

До этого момента я знал Али как одного из самых великих боксеров в истории. Еще в детстве я смотрел по телевизору бои с его участием, и вся моя семья всегда болела за него. Первый раз в жизни, когда я расстроился из-за спортивного соревнования, был тот, когда Али потерпел поражение.

Несмотря на те ощущения, которые я испытал во время просмотра видеозаписи пресс-конференции Али во время моего учебного курса, поначалу я рассматривал его как просто очень хорошего оратора. Затем я понемногу начал понимать то, что он делал. Он не просто умел управлять средствами массовой информации и много говорить – он демонстрировал невероятную способность заставить людей смеяться и задавать ему вопросы именно на ту тему, о которой ему хотелось говорить. Он был очень веселым, находчивым и остроумным. Его выступления были невероятны.

Я знал, что особенности моего характеры были совершенно другие и что я никогда не смогу провести интервью так блестяще, как это делал он. Поэтому я решил самостоятельно развивать свои способности управлять средствами массовой информации, частью чего, по иронии судьбы, я стану позже. Я пытался брать под свой контроль те мероприятия, в которых они принимали участие.

Безусловно, в том, что ты находишься в центре общественного внимания, есть и свои преимущества. Став знаменитым человеком, я получил финансовое благополучие и смог осуществить некоторые свои мечты. Это также позволило мне помогать другим людям. Уже десять лет я оказываю финансовую поддержку одной из школ в Окленде [157] , в которой получают образование дети из неблагополучных семей. Мало того что я, как знаменитый человек, имею возможность разговаривать с этими детьми и влиять на них, каждый год мы проводим аукцион, все вырученные средства с которого тратим на покупку новых учебных принадлежностей, школьного оборудования и оплату учителям этой школы. Я специально устраиваю прием для того человека, который заплатил самую высокую цену на аукционе, куда он может взять с собой двадцать своих друзей или членов семьи. В прошлом году я заработал для этой школы около ста тысяч долларов только благодаря тому, что посещал приемы, на которых люди хотят видеть знаменитого человека.

И вот я увидел человека, благодаря которому я понял, как правильно иметь дело со средствами массовой информации. После того, как я посмотрел видеозапись пресс-конференции Али, я был очарован им, и мне захотелось узнать о нем больше. Я начал читать о нем и понял, что он был не только великим боксером, но и человеком, который всегда боролся за то, во что верил. Он мог выступить против государства, если видел, что оно не право, и даже мог пожертвовать своей спортивной карьерой ради того, во что он верил. Он принял мусульманство, и, хотя многие люди думают, что он отказался от этого, это неправда.

Я наблюдал за тем, как на торжественной церемонии открытия Олимпийских игр в Атланте он зажигал олимпийский огонь в чаше. Вместе со всеми другими зрителями, которые присутствовали на стадионе, мы не знали, кто именно будет зажигать олимпийский огонь. И вдруг появился Али и, несмотря на свою болезнь Паркинсона [158] , зажег огонь в чаше стадиона. Стать живым свидетелем этого было невероятным ощущением.

Позже, во время Игр, я посетил в качестве болельщика баскетбольный матч, где сборная США встречалась с командой другой страны. В перерыве между периодами игры Мохаммеду Али вручили золотую медаль Олимпийских игр 1960 года. Я пришел на эту игру также и по этой причине. Когда я смотрел на лица баскетболистов, которым посчастливилось встретиться с ним лично, я подумал: «Это просто невероятно».