— А кого ты брил до этого?

— Вашего отца, сэр.

Эмерс ловко замазал пеной половину Соверенова лица, делая его похожим на исхудавшего Санта Клауса. Соверен скосил глаза на бритву с черепаховой ручкой.

— Честно говоря…

— Доверьтесь мне, сэр, — сказал Эмерс, ловко зажимая хозяину нос. — И лучше не шевелитесь. Уж насколько крутого нрава был ваш отец, а на этом месте и он вел себя как агнец. Один раз даже читал молитву.

— Не мудрено, — прогнусавил Соверен с задранным к потолку подбородком.

Он почувствовал касание лезвия к шее и замер.

Бритва, чуть холодя кожу, скользнула по ней вверх, пролетела где-то на границе зрения бабочкой в пенной шапке и снова коснулась шеи. Новый прочерк. Новый полет.

Соверен в паузе выдохнул.

— Ловко.

— Если уж мне позволено будет сказать, — проговорил Эмерс, вытерев бритву о переброшенное через плечо полотенце, — то замечу, хоть это и не моего ума дело, что отец ваш, сэр, был не очень хорошим человеком. Много кому горя принес. И я вижу Провидение Господне в том, что перед смертью с ним случилось просветление, и он объявил вас своим наследником, а не отписал все состояние церкви, попечительскому фонду или в казну Его Величества.

— Возможно, в его глазах я с возрастом вырос в цене, — заметил Соверен.

— Возможно.

Эмерс двумя пальцами повернул голову Соверена вправо и, оттянув кожу вверх, занялся левой щекой. Движения его были уверены и точны.

— Сколько вам лет, Эмерс? — спросил Соверен, когда старик отвлекся на то, чтобы поправить бритвенную заточку о ремень.

— Я вас уже не устраиваю, сэр?

— Я в смысле… я не про заслуженный покой…

— Тогда голову, сэр. Нет, в другую сторону.

— Но…

— И помолчите.

Методично выскоблив правую щеку, Эмерс подрезал Соверену усы, которые стали смотреться в зеркале даже игриво, и сбрызнул кожу французской водой. Бритва еще, как кисть художника, нанося последние штрихи, спустилась к подбородку, царапнула пропущенный участок под нижней губой, затем подровняла виски и улеглась у тазика бойцом, павшим в неравной битве. Или куклой, в которой кончился эфир.

— Вот что, — Соверен прижал к лицу поданный теплый компресс и встал, — пойдемте-ка со мной, Эмерс. У меня есть для вас несколько поручений.

Он поморщился — французская вода все же жгла как адов огонь.

В кабинете Соверен скинул халат, одел панталоны, гольфы, тонкую сорочку, жилетку, светлые брюки и просунул руки в рукава темно-синего сюртука.

— Мне бы хотелось, чтобы вы взяли напрокат экипаж у Смитсонов, — щелкнув крышкой бюро, он выбрал из кучи медных и серебряных монет несколько шиллингов.

— С извозчиком?

— Обязательно, — монеты упали в ладонь старика. — А еще дошли бы до миссис Фрауч и наняли ее с сестрой на приведение дома в порядок.

Эмерс наклонил голову.

— Конечно, сэр, — произнес он. — Но осмелюсь спросить…

Соверен, заряжая «адамс» патронами из коробки, поднял глаза.

— Да?

После бритья его узкое лицо, помолодев, стало похоже на лицо упрямого мальчишки.

— Вы… вы хотите оживить мисс Анну?

Взгляд Соверена похолодел.

— Это не твое дело, Эмерс.

— Извините, сэр, но, боюсь, этот господин вас обманет.

Соверен защелкнул барабан револьвера.

— Почему это? Ты знаешь что-то об «Эфирных механизмах»?

— Нет, сэр, но эта кукла… В ней было что-то дьявольское.

Соверен рассмеялся, пряча оружие в сюртучный карман.

— То же самое ты говорил про паровой котел и поршни!

— Это другое, сэр! — затряс головой Эмерс. — Ходят слухи, что это и не эфир вовсе!

— Конечно, — кивнул Соверен, — что это тогда? Зловонное дыхание Сатаны?

Старик дернул губой.

— Вы можете смеяться, сэр, но кое-кто так и думает. Люди видели его жуткие машины у кладбища за Эмптон-роуд.

— Идите уже, Эмерс.

Слуга постоял, затем опустил плечи и поплелся в холл. Соверен лениво слушал, как он копошится там, одеваясь, как нащупывает ботинки, но совершенно не ожидал, что Эмерс объявится в кабинете вновь.

Настроен строптивец был решительно, наставленный палец подрагивал.

— Я видел, сэр, как он поймал вас, — заговорил старик. — На крючок, сэр. Я знаю, что вы любите Анну, но она… Она ушла, сэр.

— Заткнись! — рявкнул Соверен.

— Я не знаю, какую сделку вы заключили, — сказал Эмерс. — Но она не принесет вам добра. Вы видели «Театр мертвецов»?