Генри Джордж.

Преобразования должны совершаться народом и для народа; до тех же пор, пока они, как теперь, являются достоянием и монополией одного класса, они ведут лишь к замене одного зла другим и не служат к спасению народа.

Мадзини.

Люди — разумные существа. Для чего же они в общественной жизни руководствуются не разумом, а насилием?

Для того, чтобы истина была услышана, надо, чтобы она была высказана с добротою. Как бы умно и верно ни было то, что сказано с сердцем, оно не передается другому. И потому знай, что если то, что ты говоришь человеку, не воспринимается им, то одно из двух: или то, что ты считаешь истиной — не истина, или ты передаешь ее без доброты, или и то и другое вместе.

Единственное средство передавать истину — это говорить любовно. Только слова любящего человека бывают услышаны.

Торо.

Говорить правду — то же, что хорошо шить, ловко косить, красиво писать. Это дается только тому, кто много шил, много косил, много писал. Как ни старайся, не сделаешь хорошо того, чего не делал много и много раз. И потому для того, чтобы говорить правду, надо приучить себя к этому. А чтобы приучить себя к этому, надо во всяком, хотя бы маленьком деле говорить одну правду.

Мы так привыкли притворяться перед другими, что часто притворяемся перед самими собой.

Ларошфуко.

В сущности, только собственные основные мысли обладают истинностью и жизнью, только их понимаешь в их настоящем смысле. Чужие, вычитанные мысли — объедки с чужого стола, платье с плеча чужестранца.

Шопенгауэр.

Если человек сробеет перед истиной и, увидев ее, не признает ее, а будет заглушать в себе сознание того, что то, что он считал истиной, есть ложь, то он никогда не узнает, что ему делать.

Лучшие умы, любящие истину за истину, не заботятся о присвоении истины в собственность. Они принимают ее с благодарностью везде, где встречают, и не кладут на нее клейма чьего-нибудь имени, потому что истина эта издавна, в вечности уже принадлежала им.

Эмерсон.

Истина не может заставить человека быть недобрым или самоуверенным. Проявления истины всегда кротки, смиренны и просты.

Молиться — значит признавать и вспоминать законы вечного и бесконечного существа бога и примерять к ним свои прошедшие и будущие поступки. Полезно делать это как можно чаще.

Прежде, чем приступить к молитве, испытай себя, способен ли ты сосредоточиться мыслями, иначе не молись.

Кто делает из молитвы своей привычку, молитва того не искренна.

Талмуд.

Зачем лишать себя молитвы, этого средства против нашей слабости? Все душевные стремления, которые приближают нас к богу, освобождают нас от мысли о себе. Прося помощи у бога, мы научаемся находить эту помощь в себе. Не он изменяет нас, а мы изменяем себя, приближаясь к нему. Всё, чего мы просим у него, как должного, мы сами даем себе.

Руссо.

И когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться пред людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою.

Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись отцу твоему, который втайне; и отец твой, видящий тайное, воздаст тебе.

А молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны.

Не уподобляйтесь им, ибо знает отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у него.

Мф. гл. 6, ст. 5—8.

С древних времен признано, что для человека необходима молитва.

Для людей прежнего времени молитва была — и теперь остается для большинства людей — обращением, при известных условиях, в известных местах, при известных действиях и словах — к богу или богам для умилостивления их.

Христианское учение не знает таких молитв, но учит тому, что молитва необходима не как средство избавления от мирских бедствий и приобретения мирских благ, а как средство укрепления человека в борьбе с грехами.