– Дай мне свою руку,- прошу я.

Она смотрит на меня нерешительно. Потом кивает и кладёт свою ладонь в мою. Я сосредотачиваюсь на Майе. Шепчу заклинание, о котором говорил мой отец. Это заклинание помогает понять, что происходит с человеком. Болен ли он? Что причиняет ему вред? Я шепчу заклинание довольно долго, повторяя его снова и снова. Мои глаза закрыты. Но я не чувствую ничего, пока сам не начинаю задыхаться. Подношу свободную руку к горлу. Резко открываю глаза. Вторую руку пытаюсь вырвать из крепкой хватки Майи.

– Отпусти… пожалуйста,- хрипло произношу я.

– Но я не держу тебя, Мэтт! – кричит девушка.- Это ты меня держишь.

Я качаю головой в знак протеста. Вижу, как Майя пытается вырвать свою ладонь. Я не держу её. Я не держу её, клянусь. Мне кажется, совсем скоро я перестану дышать. И то, что я бессмертен звучит уже не совсем реально. Мои лёгкие начинают гореть. Я схожу с ума от этого.

Майя кладёт ладонь мне на лоб, пытаясь так же безуспешно разъединить наши руки.

– Мэтт,- на её глазах появляются слёзы.- Мээээтт!! Что происходит?!

Я задыхаюсь уже несколько секунд. Моё лицо, наверняка, красное, как помидор. Но я всё ещё борюсь за жизнь. Я понимаю, что не хочу умирать. Не смотря на то, что прожил триста лет, я не хочу умирать. Пожалуйста, не сейчас.

– Мэтт! – кричит Майя, будто это поможет.

Она отталкивает меня за плечи, но наши руки соединены, словно невидимой верёвкой.

– Пожалуйста, прекрати это! – теперь уже со злостью кричит Майя.- Я хочу, чтобы это прекратилось!

Моя ладонь падает на сидение рядом со мной. Лёгкие заполняются воздухом. Мои губы дрожат. Я беспрерывно откашливаюсь. Чёрт возьми, я думал, что умру. Майя облегчённо вздыхает, разрешая своим слезам пролиться. Она приближается, чтобы обнять меня. Её объятия крепки. Вдруг сейчас я снова начну задыхаться? А Майя не сможет отодвинуться? Это была бы неплохая смерть… Умереть в её объятиях.

– Как…? – пытаюсь сформулировать вопрос в голове, которая, кажется, перестала думать.- Как ты это сделала?

– Не знаю,- Майя отстраняется.- Клянусь, я не знаю. И… об этом я тоже хотела поговорить.

– О чём? – непонимающе качаю головой.

– Мэтт,- девушка судорожно сглатывает.- Об этом не знает даже Элизабет.

Она проводит рукой по рыжим распущенным волосам. Смотрит то на меня, то через лобовое стекло на улицу перед нами.

– Мэтт,- продолжает Майя, - в последнее время всё, что я говорю, происходит. У меня дома разбивается посуда, как только я думаю об этом. Я хотела её разбить со зла, когда поссорилась с Генри. Но тарелка сама упала со стола и разбилась. Потом какая-то женщина в супермаркете толкнула меня, я рассердилась на неё и она вдруг упала на ровном месте, повредив ногу,- девушка переводит дыхание.- А то, что случилось с Шейли сегодня в школе – это совершенно не укладывается в моей голове! Она прокомментировала наше расставание с Эриком. Мне стало обидно. И я лишь подумала сгоряча, что хотела бы ей врезать. Итог: Шейли тут же падает с лестницы, рассекает бровь. Сейчас она в госпитале. Подозрение на сотрясение мозга.

– Ух!- Я округляю глаза.- То, что ты сказала, действительно впечатляет…

– Ты мне веришь? – Майя касается моих рук своими.

– Да,- я киваю головой.- Да, конечно!

– Я позвонила тебе, потому что с Эриком мне сложно разговаривать сейчас. Чувства зашкаливают,- девушка поджимает губы.

– Ты уверена, что хочешь пойти на сегодняшние танцы?- спрашиваю я, приподнимая бровь.

– Нет, я уже в этом не уверена,- она смотрит на меня настороженно.- Помоги мне, Мэтт. Я боюсь навредить кому-то…. Со мной что-то происходит! И я не знаю, как это объяснить!

Филипп

Когда я был маленьким, моя мама часто говорила мне, что мой характер ужасен. Она считала меня мстительным и злым ребёнком. На самом деле, в глубине души, я таковым не был. Я был хорошим и добрым мальчиком, но мама так не считала. Отчасти, именно поэтому я продолжал делать не очень хорошие вещи. Я хотел соответствовать. Я хотел, чтобы её слова оказались правдой. Поэтому, в возрасте пятнадцати лет я обокрал старика, а через год избил лучшего друга до полусмерти. Чуть позже, когда мать начала называть меня «проклятым воришкой», я стал воровать всё больше и больше. Я похищал ценные вещи из домов, принадлежащих богатым людям. Мы никогда не были бедны. Я никогда не нуждался в этих вещах, или в чём-либо ещё… Я просто хотел соответствовать!

За всё время наших отношений Мартина никогда по-настоящему не доверяла мне. И она, в конечном итоге, оказалась права. Как бы сильно я не любил её, мои цели всегда важнее, чем всё остальное. Я соответствую её мнению обо мне. Я собираюсь получить то, что хочу. Амулет принадлежит мне!

Ирма часто задерживает дыхание, когда я передвигаюсь по комнате. Я всего лишь осматриваю интерьер. Картины на стене выглядят неплохо. Здесь, в основном, натюрморты. Не то, что интересно мне. Ни одного портрета голой женщины. Ужас. Я вздыхаю, криво улыбаясь, когда Ирма отодвигается на стуле. Она вся дрожит. Неужели, эта женщина всерьёз думает о том, что я выпью всю её кровь прямо сейчас? Нет. Она ещё нужна мне. Пока…

Я медленно опускаюсь на деревянный стул. Мои глаза напротив её глаз. Она дрожит от страха, я улыбаюсь. Начинаю покачиваться на стуле. Хватаю небольшой стеклянный шарик со стола и перекатываю его пальцами. Не спускаю глаз с Ирмы.

– И чего молчим? – говорю я.- Моё терпение имеет свои границы, дорогуша.

– Я уже всё сказала,- отвечает блондинка, переплетая пальцы.- Я ничего не знаю.

– И это говорит мне женщина, у которой брат является одним из старейшин,- замечаю я.- Почему я тебе не верю?