Шрифт:
У нее было такое сосредоточенное, важное и вместе с тем взволнованное лицо, что Кира… «Видел бы ее сейчас муженек-прокурор, – подумала она, – он убийством занят, а она… Чего она вообще хочет?»
– Давайте сами попробуем, попытаемся, – сказала Марина Андреевна, – одни, без них. Я… я чувствую, что у меня и у самой все получится. У меня потрясающий духовный настрой сегодня. Он ответит, он докажет, не было никаких совпадений, все было истинно. И тот мой жуткий потрясающий сон…
– Принести чая? – спросила Кира.
– Что? Нет, не нужно. Я давно хотела вам сказать, у этого вашего чая какой-то странный привкус.
– Травы, особый сбор.
– Голова после как чугун. Обойдемся на сей раз. Сядьте же, свечи горят, хорошо, все вроде как всегда…
– Вообще-то это непорядок, – заметила Кира.
– Порядок – непорядок, какая разница, все эти глупые смешные ритуалы, все это такая чушь, главное… самое главное – это наше внутреннее состояние. Да, да, я это поняла после того сна. – Марина Андреевна придвинула к себе блюдце, сиротливо приткнувшееся на краю стола.
«И как наш прокурор мог жениться на такой сдвинутой бабе? – подумала Кира. – Жить с ней, наверное, дома – тот еще цирк. А ведь он здешний, мог бы и кого-то из наших городских взять».
Марина Андреевна осторожно взяла блюдце и поднесла его к огню свечи.
– Мы спросим его. Зададим всего одни вопрос. Вы, Кира, знаете, что произошло в городе?
– Куприянову убили, ту самую, что базарила тут вчера.
– Мы спросим его об этом. Это ведь событие, страшное событие, из ряда вон. – Марина Андреевна держала блюдце над свечой. – Горячо уже. Наверное, хватит греть?
Она поставила блюдце на ребро. Кира, решив не возражать (надо же было отрабатывать духи), положила ладони на черный ватман.
Белый круг. Буквы.
Марина Андреевна повернула блюдце донцем вверх и накрыла его рукой. Закрыла глаза.
Пауза.
Они сидели неподвижно. И Кире надоело первой.
– Ну? – не выдержала она. – Вы что-нибудь чувствуете? Он здесь?
– Н-не знаю точно. Странное какое-то ощущение… Возможно…
– Спросите его!
– Скажи, ночное убийство, кто это сделал? – громко выпалила Марина Андреевна.
– Не так, вы все спутали. Надо было спросить сначала, тут ли он. И только потом уже, поздоровавшись…
Марина Андреевна ждала, замерев. Рука ее покоилась на неподвижном блюдце.
– Ничего не выходит, – шепнула Кира.
– Ой, он здесь! Тут. Я его чувствую, – Марина Андреевна дернулась, будто ее шилом кольнули. Но блюдце под ее рукой так и не сдвинулось, точно его прибили гвоздями. – Здравствуй… Это мы… правда, не в полном составе, но так получилось… скажи, ответь, убийство на площади, кто убил женщину?
Блюдце не сдвинулось. А внизу на ресепшен раздался звонок.
– Ничего не получается. – Кира встала. – Извините, Марина Андреевна, там звонят, клиентка, а может, и хозяйка вернулась. Ругаться еще будет, что мы без спроса.
Марина Андреевна отняла руку от блюдца.
– Не хочет, не желает со мной говорить, – сказала она. – Может, и правда все дело в ритуале, а не в духовном настрое… Жаль, очень жаль. Такой ужас – убийство в городе, и мы могли бы точно узнать, кто…
В дверь настойчиво звонили.
– Подождите, не бросайте меня здесь, я с вами. – Марина Андреевна заторопилась за Кирой. Та обогнала ее. На ресепшен сунулась к монитору.
– Что же вы, откройте, – сказала Марина Андреевна. – Кто там еще?
Кира нажала на кнопку. Дверь не поддалась автоматике, и ей пришлось подойти и самой открыть ее, как привратнице или горничной. На пороге стоял Герман Либлинг.
– Привет, – сказал он Кире так, словно знал ее сто лет. – Сестра моя здесь? Позови-ка ее, детка, скажи, брат приехал.
– Кассиопеи нет, – ответила Кира.
Герман оглядел ее с ног до головы, усмехнулся и вперился взглядом в Марину Андреевну.
Глава 24
Нарыв
Сергей Мещерский возвращался в гостиницу. Экспресс-кафе осталось позади, и зеваки, горожане, слушатели – тоже. И все было вроде как обычно, как прежде, как всегда. И декорации были все те же, уже почти привычные: горбатая улочка, дома – каменный низ, деревянный верх, резные наличники, столетники и герани в горшках. Новые вывески на маленьких магазинах, бывших некогда купеческими лавками: «Аптека», «Все для дома», «Электроника», «Сотовая связь». Афиши на круглой тумбе – «Суперняня Заворотнюк в боевике „Код Апокалипсиса“».