«В 10 ч. 30 м. на расстоянии 23 миль по воздушной линии от Владивостока увидели справа мину… Дали задний ход, чтобы спустить шлюпку и расстрелять мину. . .», [323] когда в момент нахождения крейсера в месте, где глубина достигала 60 метров, под его первой кочегаркой, с левого борта произошел взрыв другой мины (схемы 2 и 3).

Крейсер возвратился в бухту Золотой Рог.

Так неосторожный и преждевременный отказ от траления впереди курса привел к тому, что за три дня до Цусимского боя один из двух боеспособных владивостокских крейсеров вновь вышел надолго из строя.

«Громобой» был введен в док лишь в первых числах июля (ждал пока не закончили исправлений «Богатыря») и стоял в нем до середины сентября 1905 г.

Через неделю во Владивосток начали подходить уцелевшие после цусимского разгрома единичные корабли второй Тихоокеанской эскадры.

29 мая пришел в бухту Стрелок, а затем за тралящим караваном и во Владивосток, яхта- крейсер «Алмаз». Тогда же прибыл эскадренный миноносец «Грозный» (сначала зашедший в бухту Наездник на о. Аскольд), имевший большое количество раненых и значительные повреждения. Через день после него пришел эскадренный миноносец «Бравый».

В ночь на 31 мая было получено известие, что в заливе Владимира выскочил на камни и взорван по приказанию своего командира крейсер «Изумруд».

Иессен на «России» вышел было к нему на помощь, но, не дойдя до залива Владимира, повернул обратно.

На этом можно было бы считать законченной историю действий владивостокских русских крейсеров в войну 1904-1905 гг.

Однако, еще одно обстоятельство требует быть отмеченным.

Перемирие с японцами на море. 18 сентября 1905 г. уже после того, как в Портсмуте был подписан мирный договор между царской Россией и Японией, в открытом море близ залива Корнилова (Расин в Северной Корее) стояли с застопоренными машинами русские крейсеры «Россия» и «Богатырь», миноносцы «Бравый» и «Грозный». Вблизи от них покачивались на легкой зыби японские крейсеры «Ивате» и «Ниитака» и миноносцы «Оборо» и «Акебоно».

Совещание японского и русского адмиралов о разграничительной линии на море и других деталях перехода от военного положения к мирному происходило на крейсере «Россия». После подписания протокола о перемирии русский командующий на катере отправился с ответным визитом к японскому адмиралу на «Ивате». Визит продолжался около 20 минут. Стоявший в это время на катере у трапа японского крейсера русский офицер имел возможность рассмотреть борт корабля. Он обнаружил (рис. 10), что между казематами кормовых 152-мм орудий и трапом оказалось 7 заделанных пробоин и одна вмятина. Четыре пробоины, по видимому, были от 152-мм снарядов, одна от 75-мм и две от 254 или 305-мм. Позади трапа – еще одна четырехугольная заплата от 203-мм или более крупного снаряда. Так как она была заделана тщательно «впритык», ее сначала было трудно различить.

«Японцы, – заключил свои наблюдения русский наблюдатель, – убедившись, что наши снаряды делают в борту круглые отверстия, имели готовый запас таких заплат для быстрой заделки русских пробоин». [324]

Если бы русские снаряды рвались так, как японские, попадания семи снарядов на таком ограниченном пространстве борта вероятно привели бы чуть ли не к сплошной дыре.

Рис. 10. Часть правого борта крейсера «Ивате».

1. В захватнической войне между двумя хищниками – Японией и царской Россией, – значение морских сообщений для островной Японии в 1904-1905 гг. определялось двумя моментами: во-первых, цели, поставленные ею в войне, требовали перевозки армии на материк, а затем пополнения и снабжения ее, во-вторых, Япония, и в мирное время зависевшая от ввоза, для ведения войны особенно нуждалась в импорте не только сырья и полуфабрикатов, но и готовых продуктов тех отраслей промышленности, которые непосредственно питают войну: военной, металлургической, машиностроительной и др.

Отсюда вытекала для царской России заинтересованность в применении против Японии крейсерских операций.

2. Крейсерскими операциями можно было, во-первых, нарушать войсковые перевозни из метрополии на материк, во-вторых, создавать помеху пополнению и питанию японских экспедиционных войск на континенте и, в-третьих, ослаблять военно-экономическую мощь противника нападениями на его морские торговые пути.

3. Крейсерская война против другого островного государства – Англии, в течение нескольких десятилетий, предшествовавших войне с Японией, входила в планы русского правительства. Готовясь к ней, строили крейсеры, организовали Добровольный флот (назначение его было в военное время – пополнять флот военный вспомогательными крейсерами).

Можно было бы ожидать, что это обстоятельство могло сыграть положительную роль и для организации крейсерской войны против Японии. Однако, как и вся подготовка России к войне 1904-1905 гг. (на суше и на море), так и подготовка к крейсерским операциям оказались бессистемными, средства, выделенные для них,-несоответствующими задачам, военно- политическое, стратегическое и оперативное обеспечение – недостаточными.

В частности, некоторые из серьезнейших недостатков в подготовке вытекали из того, что, готовясь к операциям против Англии, русские крейсеры в условиях войны с Японией оказались перед лицом резко изменившейся политической и стратегической обстановки.