Три дня Надя блаженствовала. Все время поглядывала на Марину и счастливо улыбалась. А на четвертый день Вероника склонила голову набок, скривилась и сказала:

— Что-то я по алгебре не догоняю. Ты бы, Марина, помогла мне немного. Хотя раньше проблем с алгеброй у Вероники не было.

И Марина пересела к Веронике.

А на следующий день Марина нашла у себя в тетради записку: «Вероника — задавака и болтунья!». Написано было печатными буквами, чтобы нельзя было узнать почерк. Подписи не было. Но кто мог написать такую записку? У кого были для этого причины?.. Марина вспыхнуло и укоризненно взглянула на Надю. Надя невинно свела брови (ну и артистка!). Марина демонстративно порвала записку на мелкие кусочки.

Вероника удивленно спросила:

— Что такое? От кого записка?

— Да! Глупости! Кто-то из ребят, наверно, прикололся, — отмахнулся Марина.

— А что, что там все-таки было написано? — допытывалась Вероника.

— Да! Даже повторять не хочется.

— Что-то ругательное? Хулиганское?

— Типа того.

— А кого касается? Тебя?

— А кого же!

— И ты не можешь сказать? Подруга называется! Штирлиц!.. Словно я тебя в гестапо допрашиваю.

— Да ну, перестань! Оно тебе надо? Давай о чем-нибудь другом!

И Марина так ничего Веронике не сказала.

А на следующий день — снова записка. Теми же печатными буквами и без подписи: «Вероника — неряха и бездарь! Ха-ха-ха!» И снова Надя удивленно смотрела невинными глазами. «А она таки настоящая артистка! — подумала Марина, демонстративно разрывая записку. — Бедная Настя! Как ей хочется, чтобы я только с ней сидела! Но зачем писать такие записки?!»

Но когда на третий день Марина получила записку: «Вероника — ведьма конотопская! Ха-ха-ха!» — она не выдержала и на перемене подошла к Наде.

— Зачем ты это делаешь?

— Что?! — удивленно спросила Надя.

— Не придуривайся! Ты сама знаешь!

— Ничего я не знаю! О чем ты?!

— Ты, известно, талантливая комедийная артистка. Но я не знал, что у тебя еще и амплуа злодейки.

— Я… я ничего не понимаю! Что такое?!

— Зачем ты пишешь эти записки?

— Какие записки?! Я … я ничего не писала!

— А кто мог писать о Веронике разные гадости? Только ты! Конечно, теперь тебе стыдно и ты отпираешься… Но, кроме тебя, этого не мог никто написать!

— Да ты что?!.. Я… я… — Надя заплакала.

Но Марину ее слезы не убедили. «Я бы и сама плакала на ее месте!»

Вероника была далеко, разговора их не слышал, но видела, как заплакала Надя, и на шестом уроке спросила у Марины:

— Почему это Надька плакала?

— Так! Хотела, чтобы я к ней пересела, а я сказала, что не хочу.

— И правильно! Правильно! Сегодня после уроков быстренько пообедаем у бабушки и — на роликах гонять!

— Зачем это я пойду к твоей бабушке обедать? Я…

Но Вероника ее перебила:

— Прекрати! Даже и не думай отказываться! Стелка всегда со мной обедала. Бабушка так вкусно готовит! Вот увидишь! И не волнуйся — родители ей дают столько, что на пол класса хватит. А своим позвонишь, что задерживаешься. А то как начнешь домой мотаться, столько времени потеряем!..

Уговорила-таки Вероника Марина. Бабушка действительно прекрасно готовила. На обед была курица с яблоками в сметанном соусе. Такая вкусная, что Марина только причмокивала, нахваливая.

Вероника очень любила кататься на роликах. Часами могла бегать по тротуарам, ловко объезжая прохожих. Марина едва за ней успевала. И на следующий день Вероника снова потащила Марину к бабушке обедать. Но когда бабушка поставила жаркое на стол, Вероника вдруг вскипела:

— Что-о? Снова вчерашняя курица? Мы этого есть не будем!.. Ты же знаешь, я ничего вчерашнего не ем. Мы пойдем в «МакДональс»!

Бабушка пыталась оправдаться, говорила, что курица оказалась очень большой и не выкидывать же такую еду, но Вероника и слушать не хотела, схватил Марину за руку и вместе с нею выбежала из квартиры.

— Ничего страшного! Сходим в «МакДональдс»! — фыркнула уже за дверью.

— Я… я… я никуда не пойду! — запинаясь, сказала Марина. — Как ты могла?!.. У бабушки даже слезы на глазах были!

— Ничего-ничего!.. Если ей не говорить, он все время меня объедками кормить будет! У нее было голодное детство во время войны, и она считает, что надо… А сейчас иные времена… Что ты насупилась?.. Думаешь, что я такая ведьма, как считает твоя Надька?.. Я бабушку люблю, но…

— А… а откуда ты взяла, что Надя считает тебя ведьмой?