но по сути остается там, где он есть,

и в конце концов

лишь прах его грез и желаний

остается в его руках —

и, конечно, в глазах его – слезы.

У Панчатантры есть красивая история.

Жил в одном городе брамин по имени Сиди,

и вот подали ему немного перловой каши,

часть он съел,

а остальное собрал в горшок.

Горшок он вечером повесил на крючок,

расстелил под ним свою лежанку

и, пристально глядя на горшок,

забылся в глубоком трансе.

«Ну что же, вот горшок перловки, – думал он. —

Если вдруг наступит голод,

я получу за него сто рупий.

За эти деньги я достану двух коз,

каждые полгода они будут рожать еще двух коз.

После коз – коровы.

Когда коровы родят телят, я их продам.

После коров – буйволы.

За буйволами – кобылы.

От кобыл я получу немало лошадей.

Продажа их будет означать кучу золота.

За золото я куплю огромный дом с внутренним двориком.

Потом кто-нибудь придет в мой дом

и предложит свою дочь с приданым.

Она родит мне сына, которого я назову Властелином Луны.

Когда он подрастет и сможет кататься на моем колене, я возьму книгу,

усядусь на крыше конюшни и пущусь в размышления.

И тут Властелин Луны увидит меня,

спрыгнет с колен матери,

желая покататься на моем колене,

и подойдет слишком близко к лошадям.

Тогда я рассержусь и скажу жене забрать малыша,

но она будет слишком занята своими делами

и не обратит внимания на мои слова.

Тогда я поднимусь и стукну ее!»

Погруженный в свой гипнотический сон,

он так сильно махнул рукой, что разбил горшок

и весь с ног до головы обсыпался перловкой.

229. Любовь.

Продолжай отметать: не это, не это (нети, нети),

и в конце концов, когда отметать будет нечего, —

тогда случается взрыв.

Ни к чему не привязывайся, ни к какой мысли.

Продолжай до самого ничто.

Я слышал о мальчике Тойо и его медитациях.

Ему было всего двенадцать лет,

но он искал, о чем бы поразмыслить,

о чем помедитировать,

так что однажды вечером он пошел к Мокураю, мастеру дзен,

ударил тихонько в гонг, чтобы заявить о своем присутствии,

и сел напротив мастера в почтительном молчании.

Наконец мастер сказал: «Тойо, покажи мне звук двух ладоней».

Тойо ударил в ладоши.

«Хорошо, – сказал мастер. —

Теперь покажи мне звук хлопка одной ладони».

Тойо не издал ни звука.

Затем он поклонился и ушел медитировать об этой задаче.

Следующим вечером он вернулся и ударил в гонг

одной ладонью.

«Не то», – сказал мастер.

Следующим вечером Тойо вернулся и сыграл музыку гейш одной рукой.

«Не то», – сказал мастер.

Снова и снова возвращался Тойо с тем или иным ответом,

но мастер снова и снова говорил: «Не то».

Ночи напролет Тойо пробовал новые звуки,

но каждый его ответ был отвержен.

Сам вопрос был абсурдным, так что не могло быть и правильного ответа.

Когда Тойо пришел в одиннадцатый раз,

не успел он и слова сказать, как мастер произнес:

«Все еще не то!»

– и тогда он перестал приходить к мастеру.

За год он передумал обо всех возможных звуках

и отверг каждый из них,

а когда больше нечего было отвергать,

случился взрыв просветления.

Когда его больше не стало, он вернулся к мастеру,

и без удара в гонг сел и поклонился.

Он ничего не говорил,

было безмолвие.

Тогда мастер сказал: «Теперь ты услышал звук без звука!»

230. Любовь.

Мысль разделяет,

она разделяет ad infinitum [4] ,

таким образом, мысль никогда не придет к полноте, к целому.

И целое существует тогда, когда нет частей, —

или когда они существуют только в уме —

а если нет ума, то нет и частей.

С умом и из-за ума

единое становится множеством – или так кажется;