— Да начинайте вы уже, — простонала я, чувствуя, что язык почти не слушается. — Ожидание боли порой гораздо сильнее ее.

— Прости, Реймира, — муж погладил пальцами мою щеку. — Прости. Я буду держать, чтобы ты не навредила себе…

Сначала я почувствовала, как руки мужа завели мои за голову и связали их между собой, а потом и к спинке кровати. Затем одна ладонь легла мне на шею, прижимая к кровати, а вторая на поясницу. Я повела плечами и, ощутив невозможность вырваться из пут и хватки, немного запаниковала.

— Тише, — попытался успокоить меня муж и заставил прикусить сложенный в несколько раз кусок ткани, — тише…

Я послушно замерла, а когда увидела Эйлерта, наклонившегося надо мной, закрыла глаза, глубоко вздохнула и задержала дыхание…

Еще пять минут назад я думала, что умею терпеть боль. Я ошиблась. Эта боль, в отличие от побоев в пансионе, выворачивала наизнанку, растягивала на дыбе и бросала меня попеременно то в обжигающий огонь, то в леденящий даже душу холод. Несмотря на то что спина онемела, я все равно прекрасно почувствовала, как тонкий стилет разрезает кожу. Медленно, очень осторожно и почти с наслаждением. Из глаз брызнули слезы, я еще сильнее стиснула зубы, но не проронила ни звука. Почти сразу я ощутила, как Байрат залез пальцами в рану, что-то подцепил и потянул изо всех сил. В глазах потемнело, сердце забилось как ненормальное, а дыхание стало частым и прерывистым. Почти сразу на рану полилась жидкость, отчего боль немного стихла. И сразу же стилет в руках Эйлерта уверенно сделал еще один надрез…

Не знаю, сколько времени длилась пытка. Несколько раз я была близка к тому, чтобы потерять сознание, но лорд Асеро, словно предчувствуя это, возвращал меня в реальность. Я плакала не переставая, молча кусала тряпку, засунутую мне в рот, и еле сдерживалась, чтобы не начать извиваться змеей. Лезвие терзало кожу, на нее постоянно лилась жидкость, приносящая мимолетное облегчение, но я уже ничего не соображала, моля богов, чтобы поскорее это все закончилось. И когда лекарь резко дернул за очередную нить, а затем с видимым облегчением произнес: «Последняя», я не выдержала, приоткрыла воспаленные и ничего не видящие глаза, и задрожала всем телом.

— Ты уверен? — срывающимся голосом спросил муж.

— Да, можешь усыпить ее. А я займусь остальным.

И сразу же комната наполнилась фиолетовым сиянием, приносящим облегчение. Я прикрыла глаза, и меня унесло на волнах беспамятства куда-то далеко, где почти не было боли. Но лишь почти, ибо память прекрасно запомнила и ее…

Я проснулась в полнейшей темноте. Попыталась приподняться, но боль, пронзившая спину, была нестерпимой, и я снова потеряла сознание. Второй раз, когда я приподняла голову от подушки, было уже немного легче. По крайней мере я смогла не только сесть на кровати, отчаянно сражаясь со слабостью, тошнотой и головной болью, но и встать. Меня шатало, так что пришлось схватиться за спинку кровати, чтобы удержаться на ногах. Ужасно хотелось пить. Губы потрескались, а проведя по ним языком, я обнаружила запекшиеся следы крови. Я была одета в свободную рубашку, а на спине ощущалась плотная повязка. Выяснять, кто меня одел, не стала. И так понятно. Лорд никому бы не позволил сделать это, кроме как самому. Почему-то эта мысль принесла облегчение.

В комнате было темно, хотя из окна в нее все-таки заглядывало закатное солнце, а сквозь щель в двери пробивался свет. Я сделала шаг и поморщилась, когда под ногой заскрипела половица. Почти сразу же за дверью мелькнула тень. Послышался еле слышный звук плохо смазанных петель, и в комнату ворвался свет из коридора. Я скривилась, когда увидела, что дверь открылась и на пороге появился Сарт.

— Миледи! — довольно громко воскликнул он и бросился ко мне, а я снова поморщилась.

Звук голоса послышался оглушительным набатом. Опять схватившись за спинку кровати, я вытянула руку, не позволяя приблизиться.

— Я позову лорда, — медленно сказал он, и я кивнула.

Не прошло и нескольких минут, как в комнате оказался муж. Осторожно придерживая меня за талию, он заставил меня опять сесть на кровать, а сам опустился рядом. Подчиняясь быстрому жесту, Сарт зажег в комнате светильник и снова вышел, прикрыв за собой дверь. Лорд Асеро опустился на корточки перед кроватью, взяв мои руки в свои, и заглянул мне в глаза.

Наверное, впервые с момента нашего знакомства я захотела посмотреть на него. Лорд выглядел уставшим, осунувшимся, с залегшими тенями под глазами.

Он молчал и только смотрел на меня. Я делала то же самое. Не знаю, сколько времени мы вот так просидели, когда дверь снова открылась и вошел Байрат.

Лорд Асеро поднялся и попросил меня лечь на кровать. Опираясь на руку мужа, я вытянулась на кровати. Муж осторожно поднял мне рубашку, обнажая спину, и я вздрогнула, когда почувствовала пальцы лекаря, осторожно снимающего повязку.

— Неплохо заживает, — заметил он. — Думаю, еще день-два, и она будет в порядке.

— Следы пропадут? — хрипло спросил лорд.

— Месяц-полтора, — на минутку задумался лекарь. — Если будет использовать мазь. Плотная повязка уже не нужна. Надо, чтобы раны дышали, но и мазь действовала, так что будем использовать тонкую ткань, только чтобы прикрыть кожу. Пусть снимает рубашку, чтобы я намазал…

— Я сам, — отрывисто сказал лорд. — Ты мне больше не нужен, иди.

Я спиной почувствовала, как Байрат нахмурился, дернул плечом, развернулся и вышел. Снова хлопнула дверь, и в комнате стало необычайно тихо.

— Очень больно? — тихо спросил муж.