Раф расстегнул молнию одной из спортивных сумок, вытащил и натянул на себя мешковатую черную футболку.

Старлитц отключился от Интернета.

– Никогда драмамин не помогает. – Раф зевнул. – Извини.

– Нет проблем, Раф.

Раф оглядел квартиру. Зрачки его темных глаз съежились в две точки.

– А девчонка где?

Старлитц пожал плечами:

– Может, вышла приволочь еды из китайской закусочной.

Раф отыскал свои очки и пачку «галуаз». Вполне возможно, что он был итальянец. Достоверно, если судить по акценту.

– Чехол автомобиля, – произнес Раф. – Поможешь?

Они притащили из багажника «фиата» в дом большой брезентовый сверток. Раф ловко развернул его и разложил содержимое свертка на прохладном линолеуме кухоньки.

Винтовки. Пистолеты. Амуниция. Гранаты. Пластилин. Запал. Детонатор.

Старлитц поглядел на весь этот арсенал скептически. Экипировка выглядела устаревшей.

Раф споро собрал смазанный АК-47. Выглядел автомат так, словно несколько лет был прикопан в чьем-то саду, но прикопан человеком, знающим, как правильно закапывать оружие. Раф вставил на место изогнутый магазин и любовно похлопал по потускневшему деревянному прикладу.

– Видел когда-нибудь «пэнкор отбойный молоток»? – спросил Старлитц. – Современный помповый боевой обрез, целиком и полностью пластмассовый, обманчиво безобидный дизайн.

Раф кивнул:

– Да, я хожу на шоу для профи. Но знаешь ли – с практической точки зрения, – надо показывать людям, что можешь их убить.

– Да? Зачем?

– Всем знаком классический силуэт АК-47. Покажи гражданским АК, – Раф умело угрожающе повел автоматом, – и они бросаются на пол. А приди вы с вашим современным пластиковым автообрезом, они решат, что это пылесос.

– В чем-то ты прав.

Раф поднял увешанный бомбами патронташ цвета хаки:

– Видишь эти лимонки? У подобных гранат убойная сила небольшая, да и радиус действия тоже, но они выглядят как настоящие гранаты. Как ты сказал тебя зовут, друг?

– Старлитц.

– Так вот, Старлетка, приходишь ты с этими лимонками у пояса в банк или в вестибюль отеля, и тебе даже в дело пускать их не придется. Потому что все знают, что такое лимонка. Разумеется, если надо взорвать гранату, никто и никогда эти дурацкие лимонки не взрывает. Тут понадобятся винтовочные BG-15 с реактивным зарядом.

Старлитц принялся разглядывать поцарапанные и засаленные винтовочные гранаты. Цилиндрические стволы со взрывчаткой весьма напоминали сварочное оборудование, единственным отличием на первый взгляд была карандашная военная надпись кириллицей.

– Эти вот ведь уже давно в употреблении?

– Баски на них молятся. Они просто колдовство творят против бронированных лимузинов.

– Баски. Я слышал, язык у них даже более странный, чем у финнов.

– У тебя ствол при себе, Старлетка?

– Не сейчас.

– Возьми себе какой поменьше, – расщедрился Раф. – Скажем, вот этот девятимиллиметровый «Макаров». Отличное оружие в рукопашной. Марочная чешская амуниция. Большая убойная сила.

– Может, потом, – отозвался Старлитц. – Я, возможно, позаимствую у тебя дольку пластилина. Если ты не против.

Раф улыбнулся:

– Зачем?

– С тех пор как Гавел позакрывал заводы, найти хороший «семтекс» непросто, – уныло ответил Старлитц. – Мне он, возможно, понадобиться, потому что... У меня есть личная проблемка с видеокамерами.

– Возьми сигарету, – сочувственно сказал Раф, встряхивая пачку. – Вижу, тебе надо покурить.

– Спасибо. – Старлитц закурил «галуаз». – Видеокамеры теперь повсюду. В банках... в отелях... в универсамах... в кассах... в полицейских машинах... Господи, как же я ненавижу видео. Всегда его ненавидел. А теперь оно и впрямь действует мне на нервы.

– Всеохватывающее наблюдение, – отозвался Раф. – Всеобщий Спектакль.

Старлитц выдохнул дым и хмыкнул.

– Нам следует получше это обсудить, – пристально поглядел на него Раф. – Работа на Революцию требует серьезного теоретического обоснования. Тогда инстинктивное пролетарское недовольство может вылиться в последовательное революционное противодействие.

Он принялся распиливать запакованный брикет «семтекса» ножом для масла из кухонного ящика.

Старлитц разломал пластиковую взрывчатку на кусочки, которые затем распихал по обвисшим карманам.

Дверь открылась – это вернулась Айно. И не одна: ее спутником оказался высоченный и призрачно-бледный финн с огромной и похожей на ком сахарной ваты пурпурной шевелюрой. Одет он был в ковбойку с перламутровыми пуговицами и кожаные джинсы. Над верхней губой свисало большое золотое кольцо, вставленное в носовую перегородку.