Оказавшись поздним вечером у санатория, я отыскал бабу Феню, с которой раньше работал здесь посменно, и попросил ее вызвать на улицу Гвоздя, что она и сделала.

Разговор с Гвоздем вышел у меня короткий, при этом мне показалось, что этот хитрец меня раскусил. Тем лучше, подумалось мне тогда. Можно будет играть с Гвоздем в открытую.

Но почему-то Кирпич так и не внял моим предупреждениям, выйдя из санатория только утром, когда мои снайперы уже заняли свои «засидки». Я предложил им устроиться на деревьях, откуда они могли свободно простреливать довольно большое пространство парка, примыкавшего к зданию санатория, и часть шоссе, проходившего рядом с парком. Сам я устроился на крыше санатория и подал знак своим стрелкам, махнув красным шарфом, когда Кирпич вышел во двор и направился к шоссе.

Честно сказать, в то утро я не дал бы за жизнь Кирпича и ломаного гроша. И тем не менее ему каким-то сверхъестественным образом удалось ускользнуть от смерти, что, разумеется, очень расстроило моих новоиспеченных киллеров, но искренне порадовало меня. Значит, Кирпич должен был выжить, и об этом позаботился не только я, но и какие-то высшие силы. Значит, он еще не окончил всех дел на старушке Земле, написанных ему на роду. Тем лучше!

Отправив киллеров-неудачников в Москву, я вновь отыскал Гвоздя в санатории, отвел в укромное место и спросил его напрямик:

— Хочешь заработать сразу много-много денег?

— Кто ж не хочет?

— Тогда вот что! Поедешь в понедельник утром в офис Браслета…

— Нет! — неожиданно заупрямился Гвоздь. — К этому скупердяю я больше ни ногой!

— Что такое? — удивился я.

— Ну как же! В прошлый раз этот гусь лапчатый расплатился со мной очень даже щедро. Прямо куда там! Бутылкой спирта… иностранного! А что мне с одной бутылки? Хотя бы ящик…

— Да ты сдохнешь от такой дозы… — недоверчиво покачал я головой.

— Кто? Я? Ты плохо знаешь мои способности… Конечно, если бы я все выпил сразу, то… мне стало бы плохо! Но я же все сразу пить не стану…

— Понятно! — прервал я Гвоздя. — Значит, наотрез отказываешься? А мог бы сейчас заработать гораздо больше прежнего. За такую информацию Браслет мог бы тебя озолотить! Ну, если не хочешь…

— Стоп! Крути назад! Я не сказал «нет»!

— Но ты не сказал «да».

— Хорошо! Я говорю «да»! И пусть Господь покарает Браслета, если только он снова пожадничает!

— Пусть покарает, — легко согласился я даже на это. — Ты сделаешь Браслету предложение от некоего Мболы.

— Какое предложение? — спросил Гвоздь.

— Слушай сюда…

«БМВ» Браслета мчался по Дмитровскому шоссе, направляясь в противоположную от столицы сторону. В нем разместились трое: на заднем сиденье ехал сам генеральный директор фирмы «Арктур», за рулем находился его ближайший помощник Жбан, а рядом с ним сидел тот самый бритоголовый приятель Жбана, у которого Тимур в пятницу сначала легко выиграл единоборство, а потом играючи отобрал пистолет. Несмотря на этот прискорбный факт в послужном списке бритоголового, Жбану все же удалось уговорить Браслета зачислить его в набираемый штат охранников.

Браслет нисколько не сомневался, что Кирпич больше не будет мешать развитию его собственного бизнеса в северной части Московской губернии — киллеры навечно успокоят этого непоседу. Поэтому он решил не откладывать намеченные деловые встречи в Дубне и Большой Волге. Там он должен был познакомиться с новыми кандидатами на должности «распространителей», как называл мелких наркоторговцев сам Браслет. Те сменят утонувшего Мордашку и пропавшего без вести Марика, если, конечно, понравятся хозяину.

Иномарка миновала старинный русский город Дмитров, потом проехала мимо поселка Вербилки и помчалась дальше, не сбавляя скорости.

Думая о том, что все же не следует особенно доверять людям Жбана, Браслет мерно покачивался на сиденье, прикрыв веками глаза. «Да, надо будет всенепременно заключить договор с охранной фирмой и взять к себе еще человечка три-четыре охранников. В случае если они не справятся со своими обязанностями, всегда можно будет найти крайнего в той же охранной фирме. А еще лучше прямо в контракте оговорить особую ответственность руководства фирмы за плохую работу их специалистов. Пусть об этом подумает мой юрисконсульт».

Затем в голову Браслета вернулись воспоминания об утраченной раз и навсегда любовнице. Лиана, как ему удалось узнать, долго не задержалась у Верблюда. Тот, натешившись вволю ее прелестями, выгнал молодую женщину из дома, предварительно отобрав у нее все свои прежние подарки. Теперь Лиана оказалась на самом дне, зарабатывая на жизнь древнейшей профессией. Эту «милость» Верблюд для нее все-таки сделал, сказав о ней одному из знакомых сутенеров.

«Недолго же попрыгала эта птичка в высших кругах, — подумалось Браслету. — Надо будет как-нибудь в свободный вечерок прокатиться по Тверской улице и посмотреть, как работает на панели новоявленная «ночная бабочка»…