— Да хозяин, та пентаграмма не смогла бы вас удержать. Несмотря на заверения архимага эта пентаграмма рассчитана на демонов среднего звена, вы же относитесь к высшей касте. Но все равно чтобы не причинять вам неудобства я находясь вне пентаграммы незаметно разрушил ее контур. А после атаки магов там и вовсе не осталось никаких следов. Так что по этому поводу не извольте волноваться.

Понятно, спасибо Глюк. Кстати я смотрю, ты с каждым разом становишься вроде бодрее.

— Конечно, хозяин ведь теперь вы рядом и моя сила возвращается.

— Так ты значит падла энергетический вампир, а я-то думаю, что меня так в сон клонит, — попытавшись схватить Глюка, я чуть не свалился с дивана, а старичок, спрыгнув, сжался на полу и прикрыл голову руками.

— Хозяин не надо, простите я только чуть–чуть, у вас же силы немерено даже если я не буду с вами рядом то все равно по нашим магическим связям, я буду как зависеть так и пополняться энергией от вас. Просто находясь рядом, это происходит быстрее.

Старичок дрожал и был сильно напуган, мне стало жаль его.

— Глюк встань и не трясись, не трону я тебя. Так вампирюга давай так, раз ты уж присосался, то должен отрабатывать.

— Все что прикажете хозяин, — затряс бородой старичок.

— Вот тебе мое первое задание…

Отпустив Глюка я опять заснул, а утром проснулся от того что опять со мной на диване кто — то сидит.

— Неугомонный старикашка, опять ты? Теперь ты и по утрам мне спать не будешь давать?

— Какая я тебе старикашка!?

Открыв глаза, я увидел, как надо мной нависла Тина.

— Ой, Тина привет, а ты чего? — попытался я подняться.

— Лежи и не двигайся, — толкнула она меня в грудь, и я повалился на подушку.

Рядом стоял Толик Алина и остальные ребята, а Тина водила надо мной открытыми ладонями.

— Так отставить Кашпировского, — сказал я и встал с дивана. — Со мной все в порядке.

— Все в порядке? Да ты уже второй день без сознания, — сказал Толик.

— Все я уже пришел в себя и нормально себя чувствую, только есть очень хочется.

— Роман мы все так переживали, отец даже хотел пригласить дворцового лекаря, но ваши друзья не согласились и пустили к вам только нас с Тиной, — заговорила Алина.

— Правильно сделали, а то от ваших магов всего можно ожидать, сначала заживо зажарить хотели, а теперь лечить надумали.

— Ой, сэр Роман нам всем так не удобно, папа так ругался с дедушкой Викториусом. И ему и папе теперь так стыдно. И мне за них очень стыдно, да если бы я только знала, я бы ни за что не позволила дедушке такое провернуть.

— Алина вот на кого–кого, а на тебя с Тиной я вообще не обижаюсь. А на счет извинений от твоего папы и дедушки, то мы еще вернемся к этому вопросу. А для начала можно поесть а?

— Конечно, конечно сейчас же все принесут. Сэр Роман там папа очень просил сообщить, когда вы придете в себя, не согласитесь ли вы с ним еще раз встретиться?

— Можешь передать ему, что после завтрака я буду абсолютно свободен. Только у меня два условия пусть архимаг тоже будет присутствовать при нашем разговоре и если можно без всяких там церемоний, а то на ваши официальные встречи у меня появилась аллергия.

— Хорошо я передам папе.

— Кстати Алина как там твой брат? А то архимаг говорил о каком-то вторжении?

— У него все хорошо, сейчас у них затишье и он передавал вам привет, сказал, что из всех его знакомых только вы удостоились такой встречи у его отца, с таким фейерверком в главном зале.

— Ха ха ему смешно. Ты лучше напомни его высочеству, что его клятву ни кто не отменял и что до прибытия в столицу у него и Оза сухой закон, — язвительно сказал я.

Принцесса хихикнула и пообещала непременно передать мои слова брату.

— Тина ну а у тебя как дела, надеюсь, все разрешилось? — искренне сочувствуя, спросил я.

— Да сэр Роман, все равно это рано или поздно должно было произойти. Мама и папа все объяснили, почему они скрывали это даже от меня. А теперь у нас все будет хорошо. И еще спасибо тебе большое.

— Пожалуйста, только у меня к тебе большая просьба, больше ко мне в ночнушке не приходить, а то меня твои родители точно прибьют.

— В какой ночнушке? — спросил Толик глядя на меня и Тину.

Я взглядом полным отчаянья посмотрел на окно комнаты. — Опять?

— Рома ты мне ничего не хочешь рассказать? — спросил меня Толик.