К радости Кларри, слухи о том, что Берти и Вэрити подыскивают себе жилье, вскоре дошли и до кухни. Лаванда, думая, что она первая об этом узнала, поспешила передать новость остальным.

— Мадам предпочла поселиться в Джесмонде, — сказала она, явно повторяя слова своей госпожи. — Приятный район и при этом недалеко от центра города.

Кларри и Олив завизжали от радости, как только служанка ушла достаточно далеко, чтобы не слышать их.

— Не могу поверить, что мы скоро от нее избавимся! — воскликнула Кларри.

Но радость Олив быстро уступила место тревоге.

— А что, если после того, как они переедут, мы станем не нужны мистеру Стоку? Ему, наверное, будет достаточно Долли и Сары.

— Я уверена, что он позаботится о нас, — развеяла ее сомнения Кларри.

Вскоре был выбран и без промедления куплен большой дом на улице Танкервилл. Весь следующий месяц Вэрити постоянно ездила туда, чтобы руководить его отделкой. Переезд был запланирован на ноябрь, за месяц до того, как Вэрити должна была разрешиться от бремени. За две недели до отъезда она вызвала Кларри в свою гостиную. Вэрити сидела в кресле, обложенная подушками. Большой живот создавал ей неудобства. В комнате было душно от ярко пылающего в очаге огня.

— Белхэйвен, я составляю список прислуги, которая понадобится мне на Танкервилл-стрит, — произнесла она, взмахнув листом бумаги. — Я хочу, чтобы вы мне помогли.

— Я, мэм? — переспросила Кларри в замешательстве.

— Да, вы, — сказала Вэрити раздраженно, обмахивая свое раскрасневшееся лицо веером. — Поскольку вы моя экономка, я хочу, чтобы вы тоже высказали свои соображения по поводу выбора прислуги.

У Кларри оборвалось сердце.

— В-ваша экономка? — спросила она, запинаясь.

— Да, — громко и отчетливо произнесла Вэрити, словно Кларри была слабоумной. — Вы переедете со мной в качестве моей экономки.

— Но я работаю у мистера Стока, — возразила Кларри.

— С мистером Стоком я уже все уладила, — ответила Вэрити, нетерпеливо потрясая списком. — А сейчас подойдите и помогите мне.

Кларри стояла как вкопанная, не веря в то, что только что услышала. Ее даже не спросили! Она не позволит распоряжаться собой, словно каким-то предметом мебели. А что же будет с Олив?

— Прошу прощения, мэм, — проговорила она, — но я не уеду из Саммерхилла. Если только мистер Сток меня не уволит.

Сказав это, Кларри развернулась и вышла, оставив Вэрити с открытым от удивления ртом.

Как позже выяснилось, Берти пытался самовольно определить Кларри экономкой в их новый дом, не получив на то согласия своего отца. Когда Герберту стало известно о том, что происходит у него за спиной, он призвал сына к ответу.

— Ты не имеешь права так обращаться с сестрами Белхэйвен. Ты должен был посоветоваться с ними, равно как и со мной.

Берти попытался отмахнуться от этого как от недоразумения.

— Конечно, ты прав, папа. Просто у нас потребность в прислуге больше, чем у тебя. Вэрити подумала, что ты не будешь против.

— Но я против, — возмутился Герберт. — Если Кларри и Олив захотят остаться здесь, они останутся.

Сестры узнали об этом с большим облегчением, но конфликт омрачил последние дни пребывания Вэрити. Она позволяла себе презрительные замечания в присутствии девушек, и обе они должны были немедленно выполнять все ее распоряжения вплоть до дня переезда. Сару Берти и Вэрити забрали с собой, решив сделать из нее горничную.

— Я не против, — сказала девушка весело. — Работать у мисс Вэрити — это праздник по сравнению с тем, что творится в моей семье.

За неделю до Рождества Уилл приехал домой, а Вэрити родила двойню — Вернона и Джозефину. Все, и Стоки, и Ландсдоуны, собрались на Рождество на Танкервилл-стрит. Вэрити и Берти с удовольствием показывали гостям свой новый дом и новорожденных детей. Долли получила трехдневный отпуск и отправилась домой, и после посещения церкви Кларри и Олив были предоставлены сами себе.

Они решили устроить пикник, поехав на велосипедах на запад, туда, где оружейные заводы и жилые кварталы Бенвелла и Скотсвуда сменялись полями.

Было солнечно и совсем не холодно. Олив рисовала голые деревья и бурые холмы, отчетливо выделявшиеся на фоне светло-голубого неба.

Кларри обратила взор на север.

— В ближайшем будущем мы отыщем ферму отца, — сказала она. — Я не буду здесь чувствовать себя как дома, пока мы ее не найдем.

Олив была полностью поглощена рисованием, и Кларри подумала, что она не услышала ее слов. Но когда они уже собирались уезжать, ее младшая сестра сказала: