Шрифт:
3) Дальнейший психотерапевтический процесс идет по трем направлениям, а именно: во-первых, посредством соответствующих психотерапевтических техник редуцируется симптом (как очерченный, так и не очерченный); во-вторых, означиваются и отводятся в соответствующие «зоны» сексуальные проявления и «игры власти», маскирующиеся под социальное поведение (здесь необходимо принятие пациентом тех позиций – «верха» ли, «низа» ли, – которые манифестируются в различных формах «схемой», а соответствующий процесс обеспечивается переозначиванием, производимым в «картине» пациента); в-третьих, определяются черты нового, свободного от вторичных наслоений социального поведения, цель которого состоит не в решении сексуальных проблем, а также не в определении социального статуса, а в действиях поддержки, заботы, интимного личностного контакта, обеспечивающего редукцию чувства социального одиночества907.
4) После того как вся указанная выше работа проделана, то есть симптом редуцирован, сексуальные отношения и «игры власти» разведены по соответствующим «зонам», а также выработаны новые динамические стереотипы, обеспечивающие социальное поведение собственно человеческой природы, необходимо перейти к решению проблем отношений указанных выше «зон» и отработке новых динамических стереотипов нового социального поведения.
Третий этап (самостоятельная работа).
В самостоятельную работу пациента входит освоение в наличной ситуации новых динамических стереотипов социальных отношений. При этом он должен самостоятельно дезактуализировать прежние дезадаптивные стратегии смешения различных составляющих своего социального поведения, отработать динамические стереотипы, которые обеспечат ему адаптивное поведение в сексуальных отношениях и адекватное использование иерархического принципа.
3. Инаковость субъекта поведения социальных отношений
Современная философия ввела понятие «Другого» (с большой буквы), он – «Другой» – прослеживается уже в работах М.М. Бахтина908, в виде концепта «Ты» у М. Бубера909, особенное место «Другой» занимает в философии Ж.-П. Сартра910, Р. Барта911, Ж. Делеза912, У. Эко913 и многих других. Впрочем, понимание «Другого» в работах этих исследователей неоднозначно, весьма размыто и, в целом, носит несколько абстрактный, а то и откровенно метафизический характер. Вместе с тем необходимость введения этого термина очевидна, более того, она настойчиво диктуется реалиями психотерапевтической работы914. Однако формирование соответствующей концептуальной модели правомерно лишь на базе научных исследований, философии здесь явно недостаточно.
Как уже говорилось, фактически человек не взаимодействует с другими людьми, его настоящими визави являются его собственные «образы» других людей. Если вернуться сейчас к представленной выше формуле «промежуточной переменной» (ВВ -> Ск/а -> ПП -> Р), то становится очевидным, что фактический (реальный) другой человек – это внешнее воздействие (ВВ), тогда как он в качестве «конкретного» (Ск) и «абстрактного стимула» (Са) для другого субъекта (своего визави) – уже означаемое и означающее последнего. То есть, он уже собственное производное того человека, с которым он, этот фактический другой, входит во взаимодействие.
Данное положение четко определено еще А.А. Ухтомским, который писал: «Человек видит реальность такою, каковы его доминанты, то есть главенствующие направления его деятельности. Человек видит в мире и в людях предопределенное своею деятельностью, то есть так или иначе самого себя»915. Этот феномен получил название «психологического солипсизма» [494] 916, 917, решение же этой проблемы «замкнутости человека в самом себе» также предложено А.А. Ухтомским. Однако прежде чем перейти к упомянутым положениям, следует обратиться к работам Ж. Лакана, который педантично рассматривал проблему «психологического солипсизма», используя формулу «промежуточной переменной». [495]
494
Данное понятие восходит к философии И.Г. Фихте, который в работе «Назначение человека», вступая в диалог с Духом, пишет: «Из предыдущего я понял, что я действительно не больше того, что ты говоришь; и это перенесение того, что только существует во мне, на нечто вне меня, от которого я все-таки не могу удержаться, кажется мне в высшей степени странным. Я ощущаю в себе, а не в предмете, так как я – я сам, а не предмет; я ощущаю, следовательно, только себя самого и свое состояние, но не состояние предмета. Если существует сознание предмета, то оно, по крайней мере, не восприятие или ощущение: это ясно». Вероятно, подобный взгляд не кажется оптимистичным, однако он позволяет тому же И.Г. Фихте сделать существенные и очень важные с психологической, да и общечеловеческой точек зрения выводы: «Подобно тому, – пишет И.Г. Фихте в другой части этой же работы, – как я спокойствием и преданностью чту это высшее провидение, так я должен чтить в своих поступках и свободу других существ вне меня. Вопрос не в том, что, согласно моим понятиям, должны делать они, а в том, что могу делать я, чтобы побудить их делать это». Такое, столь важное для межличностного общения, почтительное уважение к другому человеку (к Другому с большой буквы, «выведенному» уже современной философией) возможно только в том случае, если представленная позиция психологического солипсизма не вызывает никаких сомнений, то есть в том случае, когда понятно, что «других» может быть два – тот, который есть на самом деле (ВВ), или Другой с большой буквы, и тот, который создается интерпсихически в виде означаемого и означающего (Ск и Са).
495
Разумеется, сам Ж. Лакан подобной терминологией не пользовался, а потому при дальнейшем изложении будут сделаны необходимые сличения терминологических концептов.
Во втором томе своих семинаров Ж. Лакан определяет структуру «промежуточной переменной» достаточно ясно: «Одной из главных пружин, одним из ключевых моментов теории, которую я здесь рассматриваю, является различение Реального, Воображаемого и Символического. Я все время стараюсь научить вас этому различению, приучить к нему. Моя концепция даст вам возможность разглядеть тайное недоразумение, которое в понятии объекта кроется. Ибо на самом деле понятие объекта как раз и держится на смешении, путанице этих трех терминов»918. Не вдаваясь в излишнюю конкретизацию, хотя и несколько огрубляя, можно сказать, что «Воображаемое» (по Ж. Лакану) – есть «конкретный стимул» (Ск), означаемое, или, иначе, элемент «схемы», «Символическое» (по Ж. Лакану) – есть «абстрактный стимул» (Са), означающее, или, иначе, аберрация «картины». «Реальное» же (по Ж. Лакану) – есть фактическое внешнее воздействие (ВВ), о котором Ж. Лакан говорит достаточно определенно: «С другой стороны, объекты реальные – совершенно очевидно, что мы их не можем дать индивиду, это не в нашей власти»919.
Таким образом, реальные объекты скрыты от человека, с одной стороны, «Воображаемым» (по сути дела работой динамических стереотипов), а с другой стороны, «Символическим», то есть «стеной языка»920, – символами, которые означают этот объект во «внутреннем пространстве субъекта» и являются психическими эквивалентами реальных объектов, символами, которыми, в отличие от реальных объектов, субъект может оперировать, делая различные умозаключения и устанавливая всевозможные взаимосвязи между этими означаемыми объектами (аберрации «картины») [496] 921.
496
Все это позволяет сказать У. Эко: «У Лакана порядок символического конституируется не человеком и не духом, конституирующим человека, но он сам конституирует человека». Не будет большим преувеличением распространить эту закономерность и на «Воображаемое» (динамические стереотипы «схемы»), которое, по всей видимости, так же как и «Символическое» (динамические стереотипы «картины», или, иначе, ее аберрации), не конституируется человеком по его усмотрению, но оно само конституирует человека. Иными словами, речь идет о ситуации, когда субъект, сам того не подозревая, оказывается своего рода марионеткой в игре «Воображаемого» и «Символического», которые подменяют его собою, выдают себя за него самого. Таким образом, субъект оказывается отсечен не только от «Реальности» как таковой, но и от себя самого (как «Реального» субъекта), по тем же самым механизмам. Принцип поведения в отношении поведения здесь не осуществляется.