Все жители Годда высыпали посмотреть на наше прибытие. Никто не сидит дома, когда Золотая Гвардия въезжает в городские ворота. Горцы стояли по обе стороны улиц и махали нам руками и чем-то вроде флагов. Из жителей Годда едва ли один из десяти сможет внятно объяснить причину свой радости, несмотря на то, что на следующее утро они смогут говорить лишь хриплым шепотом, а в их сердцах будут раздаваться отзвуки празднества. Но в таком месте, как Высокогорье, трудно не радоваться всему экзотическому и чужеземному. По крайней мере пока оно просто проходит мимо и не заглядывается на твою сестру.

Я ехал во главе колонны и вел ее к воротам особняка лорда Холланда, самого великолепного здания в городе — или, по крайней мере, самой большой законченной постройки. Однажды собор затмит его.

Лорд Холланд лично вышел и распахнул ворота — тучный человек, потеющий в своем богатом наряде, его жена ковыляла позади, прикрывая второй подбородок веером из серебра и жемчугов.

— Король Йорг! Ваше посещение делает честь моему дому, — поклонился лорд Холланд.

Судя по лицу, его волосы должны были уже поседеть от старости, и я почти ожидал, что при поклоне с него упадет черный блестящий парик, но он остался на месте. Возможно, лорд просто красил собственные волосы ламповой сажей.

— В самом деле, честь, — согласился я. — Я решил переночевать здесь, покуда дожидаюсь вестей из Логова.

Я соскочил с седла, лязгнув броней, и дал ему знак, чтобы он провел нас внутрь.

— Капитан Харран. — Я обернулся и прикрыл ему рот ладонью. — Мы остаемся здесь до завтрашнего утра. Никаких разговоров. Потом наверстаем.

Похоже, это его расстроило, но мы достаточно хорошо знали друг друга, чтобы, посмотрев мне в глаза несколько секунд, он отвел взгляд и приказал гвардейцам расположиться вокруг особняка.

Домовая стража Холланда преградила путь Горготу, когда тот вместе со мной и Макином двинулся к входной двери. Мне пришлось признать их отвагу. Я видел, как Горгот протягивает руки и без усилий сокрушает черепа двоих мужчин. Лорд Холланд остановился на ступенях передо мной, почувствовав, что могут быть неприятности. Он обернулся и вопросительно посмотрел на меня.

— Я проведу Горгота в Золотые Ворота Вьены и полагаю, что его ранг достаточно высок, чтобы войти в двери вашего дома, лорд Холланд. — Я подтолкнул его.

Гвардейцы расступились с заметным облегчением, и мы вошли внутрь.

Комнаты для гостей у лорда Холланда оказались обставлены не просто хорошо, а даже более чем роскошно. Полы были покрыты толстыми коврами из тканого индийского шелка, расшитого изображениями всевозможных языческих богов. Все, буквально все стены были увешаны произведениями искусства: гобеленами, живописными полотнами, — изысканная лепнина в сверкающей позолоте украшала потолок. Холланд предложил мне свои собственные покои, но я не захотел жить там, где пахнет стариковской плотью. И потом, если они были богаче гостевых комнат, мне было бы нелегко справиться с искушением что-нибудь утащить.

— Упадок начинается, когда стоимость украшения дома превосходит расходы на его защиту.

Я повернулся к Макину. Горгот закрыл дверь и стоял рядом с ним.

Макин пригладил волосы и ухмыльнулся.

— Мило, и в самом деле мило.

Взгляд Горгота блуждал.

— Да в эту комнату целый мир впихнули.

Это правда — Холланд собрал вещицы со всех краев Империи и не только. Работы блестящих мастеров. Годы усилий были соединены в четырех стенах, дабы радовать глаз гостей богатого лорда.

Горгот поднял элегантный стул одной ручищей, сцепив пальцы на тонкой резьбе.

— Красота, что покоится под горами, более… весома. — Он поставил стул на место, и я подумал, что, если он вздумает сесть, у стула ножки подломятся. — А что мы вообще здесь делаем?

Макин кивнул.

— Ты сказал — плохие кровати, ехидные чиновники и блохи. Но вот мы здесь — и что? Кровати вполне приличные. Может, слишком мягкие, и… — он покосился на Горгота, — хлипкие, может, и блохи тут есть, хотя, несомненно, это блохи рангом повыше, и да, чиновники и правда ехидничали.

Я сжал губы и откинулся на огромную кровать — и тут же утонул в перине, покрывала почти сомкнулись надо мной, словно я упал в глубокую воду.

— Есть на чем поспать, — сказал я.

Поднять голову, дабы углядеть Горгота, оказалось непросто.

— Вы двое развлекайтесь. Если понадобится, я пошлю за вами. Макин, будь душкой. Горгот, не надо жрать слуг.

Горгот заворчал. Они собрались уходить.

— Горгот! — Он задержался у дверей, таких высоких, что даже ему не нужно было нагибаться. — Не давай им дразнить себя. Можешь сожрать их, если вдруг попытаются. Ты едешь на Конгрессию как Подгорный Король. Сотня может и не знать об этом, но еще узнает.