У каждой из двенадцати лож был собственный вход, а поверху шел полукруглый карниз для занавеса, чтобы зрители могли укрыться на время антракта. Занавесы убрали и заменили съемными звуконепроницаемыми экранами, кресла свинтили и унесли в подвал. Теперь каждая ложа превратилась в овальный павильон, как раз на одного рактера. Эти двенадцать павильонов приносили театру "Парнас" семьдесят пять процентов дохода.

Миранда всегда приходила за полчаса и проверяла сетку. Зиты не вечные, они разрушаются статическим электричеством или космическими лучами, и если ты по лени запустишь свой инструмент, то недостойна называться рактрисой.

Голые стены ложи она украсила плакатами и фотографиями ролевых моделей, главным образом – актрис из пассивок прошлого века. В углу стояли стул для ролей, в которых приходится сидеть и столик, куда Миранда поставила трехстворчатое сеткало, двухлитровую бутылку минеральной воды и леденцы от кашля. Потом она разделась до черного трико и лосин, а уличную одежду повесила на вешалку у входа. Другие рактрисы раздеваются донага или остаются в уличном. Можно даже подобрать костюм к роли, если знаешь, что будешь сегодня играть. На это Миранде рассчитывать не приходилось. У нее были постоянные роли: Кэт в рактивной версии "Укрощения строптивой" (безбожно накромсанной, но тем не менее популярной у определенной части пользователей-мужчин), Скарлетт О'Хара в "Унесенных ветром", Ильзы в шпионском детективе (действие происходит в поезде, идущем через нацистскую Германию) и Реи, неовикторианской барышни, очутившейся в дурном районе современного Шанхая ("Шелковый путь"). Эту роль Миранда создала сама. После хвалебных рецензий ("исключительно Рея-листично сыграно восходящей звездой Мирандой Редпат!") она несколько месяцев не играла ничего другого, хотя гонорары так круто поползли вверх, что большинство пользователей предпочитали обходиться дублерами или смотрели пассивно за вдесятеро меньшую плату. Однако за пределы Шанхая пьеса не вышла – дистрибьютор напорол с выбором целевой аудитории, "Шелковый путь" оказался под угрозой провала, и кое-кому пришлось поплатиться местом.

Больше четырех главных ролей в голове удержать трудно. Суфлер позволяет играть любую, даже совершенно новую роль, если не боишься сесть в лужу, но Миранда берегла репутацию и не любила халтурить. Чтобы заполнить окна, она, под другим именем, брала заявки попроще: на чтение вслух и все, связанное с детскими рактивками. Своих детей у нее не было, но она продолжала переписываться с прежними питомцами. Ей нравилось рактировать с детьми, и потом, это хорошее упражнение для голоса – правильно выговаривать глупые стишки и скороговорки.

– Кэт из "Строптивой", – сказала Миранда. Созвездие сменилось изображением брюнетки с зелеными кошачьими глазами и в платье, которое по замыслу костюмера изображало наряд богатой горожанки эпохи Возрождения. У Миранды были огромные, широко распахнутые глаза, у Кэт – кошачьи, а такими глазами надо стрелять иначе, особенно когда отпускаешь язвительную остроту. Карл Голливуд, создатель и режиссер труппы, сидевший пассивно на ее "Строптивых", советовал еще поработать в этом направлении. Редкие клиенты заказывали Шекспира или даже знали эту фамилию, но как раз для них-то и стоило расстараться – все они принадлежали к категории лиц с очень высоким уровнем доходов. На Миранду такие доводы обычно не действовали, но вот что занятно: среди этих господ (богатой сексистской сволочи!) на удивление часто попадались замечательно рактеры. А каждый профессионал скажет, какое наслаждение рактировать с понимающим человеком.

Смена охватывала прайм-тайм для Лондона, Восточного и Западного Побережья. По Гринвичу она начиналась в пять вечера, когда лондонцы решают поразвлечься после обеда, и заканчивалась в семь утра, когда калифорнийцы ложатся спать. В каком бы часовом поясе ни жили рактеры, они предпочитали работать в этот промежуток. По шанхайскому времени смена начиналась в пять утра и заканчивалась после обеда. Впрочем, если какому-нибудь богатому калифорнийцу вступит фантазия рактировать до утра, Миранда охотно задерживалась в павильоне. Многие рактеры предпочитали выспаться, но Миранда еще не оставила мечту о Лондоне и ценила тамошнюю искушенную клиентуру. Она всегда приходила рано.

Когда она закончила разогреваться, оказалось, что заявка уже есть. Антрепренер – полуавтоматическая компьютерная программа – собрал девять клиентов, на все гостевые роли "Спального вагона в Женеву". Пьеса о богатых пассажирах в оккупированной нацистами Франции, стала для рактивного театра тем же, что "Мышеловка" 18 для пассивного. Гостевые роли исполняли клиенты, более сложные – рактеры вроде Миранды. Кто-то из героев был (неведомо для остальных) шпионом союзников. Другой – тайным полковником СС. Третий – тайным евреем, четвертый – агентом Чека. Иногда фигурировал немец, стремящийся перейти на сторону союзников. Компьютер всякий раз по-новому тасовал роли, участникам предстояло по ходу действия вывести друг друга на чистую воду.

Доля любителей была довольно велика, их плата распределялась между относительно небольшим числом профессионалов, и сумма выходила очень приличная. Миранда приняла заявку. Одного рактера пока нехватало, и она, чтоб не сидеть зря, запросила, не требуется ли где-нибудь подмена. Такая работа отыскалась. Компьютер преобразил Миранду в приятную молодую особу с модной сейчас в Лондоне стрижкой и в форме кассира Британских авиалиний.

– Добрый вечер, мистер Оремленд, – прочла она с суфлера. Компьютер сделал голос чуть резче, слегка изменил выговор.

– Добрый вечер... э... Маргарет, – сказал мордатый брит с панели медиатрона. Он был в полуочках и сощурился, чтобы прочесть табличку на ее груди. Галстук его съехал на бок, волосатая ручища сжимала бокал с джином. Маргарет ему нравилась. Не удивительно – ведь ее образ слепил кассовый компьютер, знающий о сексуальных вкусах и пристрастиях мистера Оремленда больше, чем он сам.

– Шесть месяцев без отпуска!? Какая скучища! – сказала Миранда-Маргарет. – У вас, наверное, очень важная работа, – продолжала она игриво.