— Пусть между нами не останется недоговоренностей, Ева. Ты сказала в мой адрес неприятные вещи, но я тебя прощаю, потому что я — христианка и я ставлю значение прощения выше всего на этой земле…

Тронутая мама беззвучно аплодировала. Что за христианка эта Симона! За столом мы все время наслаждались рассказом о безупречном жизненном пути ее мерзкой дочки Брижитты. Жанна не упустила ни слова, постоянно бросая мне поучающе поучительные взгляды. Ах, если бы подвиги Брибри могли бы впечатлить меня, вдохновить…

Когда они ушли, я оставила все как есть и два часа гуляла по Парижу. Очищалась. Между прочим, почки в мадере — отвратительные. Симона и мама нашли их чу-дес-ны-ми. Искренне? Они так сказали, и это главное.

31 ОКТЯБРЯ, ВТОРНИК

Отчаянный звонок Селесты. Она завтра на рассвете улетает в Прагу, праздновать годовщину их свадьбы с Дуду. А ее свекровь, предположительно остававшаяся с гномами, подвела ее, because вывихнула лодыжку в результате падения со своей солонской лестницы (когда у меня будут гномики и свекруха, если они когда-нибудь у меня будут, обязательно поселю старушку в одноуровневой квартире…). Няня, несмотря на все слезные мольбы, категорически отказала: она проводит свой вукенд в Нормандии, это не обсуждается. Тогда-то у Селесты и появилась идея достать из рукава своего джокера: Еву! Я тут же согласилась. Я была польщена. Моя подруга доверяет мне самое дорогое, что у нее есть, это… Прекрасно! Положив трубку, я тут же струсила. Ева Поппинс? А получится у меня?

1 НОЯБРЯ, СРЕДА

Я сразу постаралась забыть все наставления, которые дала мне Селеста. Вся квартира обклеена ее записочками… Ненавижу записочки и читать их не буду! День прошел незаметно. Жюльетта все время хныкала, требуя подать сюда родителей. Я попыталась переключить ее на другую тему, напомнив о прошедшем лете:

— А ты помнишь, как нам было хорошо вдвоем в Туке? Ты разлюбила свою подружку Еву? А где твоя красивая бейсболка?

За тактическим промахом последовала драма. Мартен тут же схватился за голову обеими руками, как футболист, забивший гол в свои ворота. Вопли малышки возобновились с удвоенной силой. Что за невезение, и в который раз!

— Потелялась моя биболка (хлюп, хлюп).

Где же она? Потеряна или тайно выкинута-сожжена-уничтожена эталоном элегантности — Дуду?

Я хваталась за все подряд, чтобы выправить положение, ну, хотя бы попытаться выправить. Достала «Голубого кролика», любимую книжку моего детства, которую я несколько часов искала по дому и принесла с собой, словно сокровище… Жюльетта нехотя бросила на нее косой взгляд. И закрыла в тот момент, когда я читала — на полуслове:

— О, прекрасный стебелек люцерны! — думает Голубой Кролик. — Я хотел бы…

Стоп. Заключение эксперта:

— Твоя книжка пахая!

Вот так! Свои любимые книги, Ева, ты можешь засунуть туда, куда я думаю! Я попытала счастья с книжкой-раскраской, завалявшейся на столике в гостиной. Успех более чем скромный. Порылась в любовно собранной Дуду коллекции дисков и нашла «Самые прекрасные песни Франции».

— Ты знаешь «Авиньонский мост», Жюльетта, лапка моя?

Она послушала. Напела. Это меня приободрило. Я пошла в наступление:

— А давай потанцуем?

Сначала все шло неплохо, мы исполнили на ковре в гостиной нечто вроде старинного танца ригодон… Увы, хохот Мартена отбил у нас всю охоту к продолжению. Я решила сосредоточить усилия на блинчиках. Вернее, на попытке сделать блинчики. Получилось что-то типа магмы с комками. Чем больше я размешивала массу, тем больше появлялось сгустков. Я чуть не расплакалась. А Жюльетта вдруг заулыбалась.

2 НОЯБРЯ, ЧЕТВЕРГ

Тяжелое это испытание — разложить коляску Жюльетты. Честное слово, по нынешним временам для того, чтобы совершить прогулку с четырехлетней девчушкой, нужен диплом о высшем техническом образовании со специализацией по уходу за детьми младшего возраста! В результате я опоздала в школу за Мартеном. Пустые коридоры. Ни одного ребенка на горизонте. Мартен ждал меня в кабинете директрисы, этакой воблы в юбке с воланами. Она смерила меня взглядом:

— Вы кто?

Малыш ответил за меня:

— Это Ева, лучшая мамина подруга, про нее мама всегда говорит, что она ее обожает, хотя у нее есть свои особенности…

— Несмотря на то, что… — сухо поправила его танцовщица фламенко, подталкивая нас к выходу и предложив мне ознакомиться с расписанием на дверях: — На тот случай, если вы еще раз забудете вовремя забрать учащегося Лепра…

После обеда Мартену не хотелось возвращаться в школу. Это мне как раз понятно. Я разрешила остаться. Мы поспали (спала в основном я), потом пополдничали хлебом-с-маслом-с-шоколадом в сквере.

— Хорошо было, правда? — несмело спросила я на обратном пути.

— Ну-у-у… — вздохнул Мартен, — полдник был невкусный, я люблю печенье с орехом пекан внутри…

Невкусный хлеб-с-маслом-с-шоколадом — разве это не самое лучшее, что может быть в четыре часа дня? Поколение печенья с пеканом лишено всего человеческого!

3 НОЯБРЯ, ПЯТНИЦА

Я никогда не думала, что нормальные дети могут просыпаться так рано. Первое явление Мартена в костюме апаша [7] на родительской кровати, занятой, ввиду их отсутствия, мною, произошло в пять часов пятьдесят семь минут утра.