Стук в дверь...

Я немного помедлила, но все же открыла и получила от курьера коробочку с очередным плеером.

– Милая, - раздался по номеру голос Курта.
– Я очень тебя прошу, закидай того типа на плакате яйцами.

Что????? Нет, вот если бы он сам явился, я бы его не только яйцами закидала, а то он, видите ли, умный, сам не показывается, типа, срывай злость на заместителе. Я уже натурально так зарычала, не заметив, как схватила яйцо из открытой коробки и запустила его прямо в ухмыляющуюся физиономию на плакате. Так его!

И так! И во-о-от так! Получай, гад хвостатый! Трус!
– я втянулась в процесс и уже вслух комментировала свои попадания.

Вот уж не думала, что это доставит мне такое удовольствие. Надо взять на заметку, на будущее...

Вот теперь точно уборка в номер нужна, хорошо, хоть поставили плакат не на ковер, предупредили их, наверное...

Когда рука нащупала пустое пространство в коробке, я, наконец, успокоилась. Эх, сколько же я добра перевела...

Свет в номере уже горел, в панарамном окне отражалась я и плакат с Куртом, весь обкиданный яйцами.

Тук-тук-тук. Ага! Явился, не запылился, трус хвостатый?!

Хм, опять коробка... И с чем на этот раз?

Я подняла крышку и охнула - коробка была под завязку набита нашими фотографиями: вот мы целуемся, вот мы гуляем, вот мы сидим, обнявшись на диване в его гостиной и еще сотня счастливых моментов из нашей совместной жизни. Откуда? Как?

В горле встал комок, который никак не сглатывался, как я не старалась.

'Врагу не сдается наш гордый варяг!' - подумала я про себя и закрыла крышку коробки, а то вон вся, растеклась лужей, сижу уже полчаса перебираю фотографии... Хватит!
– 'Я крепкий орешек'.

Я уже ждала стука в дверь, но мой муж, видимо, решил, что я всю ночь буду предаваться нашим счастливым воспоминаниям, поэтому меня больше никто не тревожил. Оставил мариноваться?

Я, действительно в ту ночь предавалась воспоминаниям, но не только это чувство было во мне. Была еще и злость, злость на этого оболтуса.

Утро встретило меня курьером и конвертом. Знает же, что я не умею читать на других языках!

– Вы не прочтете мне это?
– попросила я мужчину.

– Это результаты медицинского освидетельствования. Здесь указана дата, во время которой в крови у пациента было обнаружен наркотический психостимулятор, - тоже мне, новый континент открыл.

Но он же не знает, что я уже знаю о подставе. И судя по дате, анализы сданы аккурат на следующий день после инцидента. Ну да, он же делегат, наверное устроил им еще и политический скандал на Черишесе... Не для меня же одной он сдавал анализы?

Я закрыла дверь за курьером и положила листок на стол. Конечно, молодец, что это все документально подтвердил, но я то ждала другое. Точнее другого!

Я уже скоро начну ненавидеть стук в дверь. Знаю уже, что не он там. Ну вот, точно, вносят огромный воздушный шарик, где-то метром в диаметре и дают мне острую палку.

И что? Делать большой бум?

Да, получилось, действительно, громко.

Я стояла, а вокруг меня мягко планировали красные и розовые маленькие сердечки и маленькие воздушные шарики. Не знаю, кто как, но я себя чувствовала участницей чужого праздника, попавшего на торжество с улицы.

Значит, торжественное оглашение результатов, да?!

– Подождите, хотите подработать?
– обратилась я к еще не ушедшему курьеру.

– Конечно, что делать?
– сразу оживился мужчина.

– Вот, купите мне вот такую же коробку яиц, - свои-то я уже использовала.

И через полчаса я стала счастливой обладательницей коробки наисвежейших яиц, ожидающих своего звездного часа.

В дверь стучали неоднократно, но я засела в засаде в номере и ждала. Ждала, когда Курт явится ко мне собственной персоной. Довольно с меня курьеров!

Дверь оставила незапертой, уверенная, что тот, кому предназначено мое теплое приветствие уж точно дернет ручку, когда не достучится до меня.

Повернула кресло от окна к двери и встала, задвинув ящик с ценным грузом за него. Теперь я точно готова! Сам выбрал средство мщения, пусть теперь пеняет на себя.

Дверь открылась, и мой первый снаряд достиг цели. В яблочко!

– Ауч!
– раздалось из-за вмиг захлопнувшейся двери, и второй заряд угодил уже в нее.
– Любимая?!