Сержант, с трудом развернувшись в узком проходе, потирая темечко, протопал в свою маленькую конуру, напичканную электроникой, и с трудом втиснулся в нее. Впрочем, весь самолет был просто до предела забит этим добром. Хотя для экипажа условия были еще сносные — места командира, второго пилота, штурмана, бортмеханика и радиста были просторны по сравнению с рабочими местами шестнадцати операторов РЛС. В кабине экипажа работал автономный климат-контроль, не то что в остальных отсеках самолета — один на всех без индивидуальной регулировки.

За кабиной экипажа располагался первый отсек, где находились рабочие места старшего оператора РЛС и его помощника, и чуть дальше — двух операторов сопровождения и целеуказаний и четырех операторов дальнего обнаружения. Во втором отсеке располагались восемь операторов. Каждый из двенадцати операторов дальнего обнаружения обслуживал тридцатиградусный сектор горизонта. Четвертый отсек — бытовой. Небольшая кухня с микроволновками и холодильным шкафом; через переборку крохотная столовая (на каждом борту по столику, один — на два, другой на четыре места) с телевизором и небольшой видеотекой; еще через одну переборку шесть узких спальных мест для свободных от вахты членов экипажа и операторов и в самом конце — две туалетные комнаты. Дальше находилась только постоянно закрытая дверь в хвостовой отсек. Там ровными рядами вдоль бортов стояли электронные модули приемо-передающих устройств главной РЛС авиакомплекса. Шкафы с микросхемами протянулись на двенадцать метров к килю самолета, а там находился запертый на ключ командира люк, ведущий в хвостовую башню стрелка. Ложемент стрелка был подвешен на сервоприводных механизмах по центру кабины. Внушительного вида спаренная скорострельная авиационная 20-миллиметровая пушка М-61 «Вулкан» с двумя шестиствольными вращающимися блоками управлялась с помощью почти компьютерных джойстиков с программным обеспечением поиска, нахождения и сопровождения цели. Но место стрелка практически с самого момента сборки самолета и его пуска в эксплуатацию пустовало. Во-первых, сегодня этот авиационный артиллерийский «плутонг» был малоэффективен против истребителей даже старого, третьего поколения, а во-вторых, сейчас он был подключен к мощному компьютеру авиакомплекса и мог быть применен без участия стрелка, в автоматическом режиме, и даже с более высокой точностью.

Грант знал, что на рейд военно-морской базы «Арпа-Харбор» на острове Гуам вышли несколько боевых кораблей, в том числе атомный ракетный крейсер УРО ЮСС «Порт-Ройял» класса Тикондерога, пара скоростных сторожевых кораблей и малый противолодочный корабль с вертолетом на борту. «Неужели все это придется задействовать в этой экстраординарной операции?» — недоумевал командир.

Ровный гул моторов убаюкивал, а опущенные на стекла шторки светофильтров и цикадное пощелкивание множества электронных приборов создавали совсем уж нерабочую обстановку. Гленн искренне позавидовал своим коллегам, которые дрыхли сейчас без задних ног, покачиваясь в легких гамаках на веранде офицерского общежития авиабазы. Взглянув на второго пилота, он понял, что мысли его подчиненного бродят где-то там же. С другой стороны, когда еще доведется участвовать в подобной операции? Подумать только: они, возможно, увидят настоящий НЛО! Не дрожащие и скачущие кадры, снятые случайным свидетелем на слепую камеру мобильного телефона, не летящую шляпу, умело отретушированную с помощью фотошопа под летающую тарелку очередным психом или любителем розыгрышей, а реальный объект! С ума сойти…

— Гленн, курс двести семьдесят пять, пожалуйста! — прозвучал в наушниках голос старшего оператора Даррелла Смита и вернул Гранта в реальность. Сейчас работала команда РЛС, и, со-. гласно инструкции, он должен был стремиться к наиболее точному следованию рекомендациям Даррелла относительно курса.

За все время барражирования в западной части Филиппинского моря, они меняли направление уже семь раз.

— Высота, скорость?

— Нет, Гленн, оставайся в этом эшелоне.

— Командир, — спустя несколько минут заговорил штурман. — Через пятнадцать минут придется сменить высоту до семи пятисот — сближаемся с гражданским рейсом 23–14.

— Слышал, Даррелл?

— Да, Гленн, это нам не помешает, крути свою баранку! — засмеялся оператор.

Нынешнее их задание и у Смита вызвало массу вопросов. Уж сколько он летает на АВАКСах, в том числе два с половиной года с командиром Грантом, ничего подобного в его карьере не было. Бывали иногда необычные засветки на экранах радаров, но они так и оставались непонятными и, видимо, все-таки атмосферными явлениями. Правда, не раз он слышал рассказы летчиков о встречах с НЛО, погонях, попытках сбить, но никогда не относился к ним серьезно. Он не склонен был упрекать авиаторов в вымысле, но считал, что в небе многое, при наличии толики фантазии и желания, можно принять за НЛО. Сегодня же он вместе со всей своей бригадой операторов и экипажем вынужден был констатировать, что в рассказах пилотов правды намного больше, чем можно было ожидать. В любом случае, какое бы задание ни было, выполнять его надо.

Грант произвел постановку «Боинга» на новый курс и включил автопилот. Неожиданно он почувствовал приглушенный внутренний радиообмен между операторами. Явно они что-то засекли. Начинается, подумал летчик.

— Гленн, курс сто восемьдесят три!

— Выполняю! Штурман, следить за высотой и курсом! Бортмеханик — смотреть небо! Всем — пристегнуть ремни!

«Сентри», сильно опустив левое крыло, начал разворот на 90 градусов на юг.

— Есть, кэп! — ответил штурман. — Пошла потеря высоты и скорости. Курс двести шестьдесят два… двести шестьдесят…

— Джерри, выбирай газ, выбирай! — приказал командир второму пилоту.

— Выполняю! — тут же ответил пилот.

Все в самолете ощутили значительную потерю веса, некоторые — неприятные ощущения в желудке. Но тут же на новой, более высокой ноте загудели двигатели. Где-то на камбузе упала и разбилась бутылка.

— Обороты восемьдесят пять процентов! Восемьдесят шесть-восемьдесят семь… — докладывал второй пилот. — Скорость семьсот девяносто…

— Высота шесть тысяч девятьсот девяносто… девятьсот восемьдесят пять… девятьсот восемьдесят три… — это бубнил свое штурман. — Полет горизонтальный! Высота шесть тысяч девятьсот восемьдесят пять! Курс двести сорок пять.

Тяжелый авиакомплекс постепенно нашел опору под крыльями, сбалансировал полет и закончил вираж, потеряв всего сто семьдесят метров высоты — сущий пустяк для такой махины и такого срочного маневра.

— Гленн, теперь, как только сможешь, курс сто пять, высота шесть тысяч двести, — как всегда, вежливо и спокойно попросил Даррелл.

На этот раз Грант заложил еще более крутой вираж, и спустя всего две минуты они, опять немного снизившись, легли на нужный курс.

— Гленн, прошу связи с базой.