В начале сего повествования я уже упомянул, что сии матрозы принесли с собою на остров небольшой мешок с мукою весом почти в двадцать фунтов; теперь я покажу, к чему они ее употребили.

Скоро по прибытии своем начали они ее употреблять себе в пищу таким образом, что варили ее с оленьим мясом, и так истратили ее почти половину. А что у них осталось, то служило им для такого употребления, кое по крайней мере столь же было нужно, как и то, о котором мы уже упомянули. Я объясню оно в нижеследующем.

Они усмотрели, что непременно должно было им иметь беспрестанный огонь, потому что они находились под толь холодным климатом, а не знали никакого средства загасившийся огонь скоро опять развести, хотя ж у них и были огниво и кремень, но недоставало им труту. Варварские народы, как-то дикие американские жители, нашли способ, как добывать огонь, когда оный им понадобится. Сие делается посредством трения четвероугольной палки от крепкого дерева, которую вкладывают промеж двух штук мягкого дерева, а потом вертят оную с великою скоростью в руках так, что когда обе сии деревянные палочки, которые сжаты бывают коленами, разгорячатся, то начинают оные в короткое время дымиться, а потом и загорятся{33}.

Я должен и то сказать, что не одним сим способом добывают огонь американцы, но некоторые из них имеют особливый инструмент, который к тому способен. Примечание же достойнее кажется мне то, что и камчадалы достают огонь с помощью сего же инструмента. О сем обстоятельстве должно справиться с вышепомянутым сочинением господина коллежского советника Миллера , стр. 257. Господин Штеллер {34}, усмотрев также американцев в другом месте, где они тогда обедали и лишь только его завидели и убежали, нашел на том месте стрелу и инструмент к доставлению огня, который нимало не разнствовал от употребляемого в Камчатке. Он [34] примечает, что не иное что есть, как доска в разных местах проверченная, при которой бывает палочка, укладываемая одним концом в такую дырочку. Сию палочку, взяв за другой конец, вертят в руках с такой скоростью, что в дырочке огонь покажется, потом собирают искры на какую-нибудь материю, которая удобно загорается{35}.

Правда, что наши несчастные матрозы не знали последовать в том американцам, однако ведали, что когда возьмешь две палки сухого дерева, из которых одна должна быть твердого, а другая мягкого, и станешь тереть одну с другою, то можно в последней произвести огонь; кроме того, что сим способом российские мужики огонь добывают в лесу, могли они сведомы быть о том чрез некие случаи, бываемые у них в некоторые времена, когда они разводят так называемый живой огонь. Способ, которым они производят сей живой огонь, есть следующий. Взяв за самые концы кленовую палку, которая должна быть весьма суха и имеет в длину почти целую сажень, трут ее с великою силою о березовое полено, которое также должно быть сухое. Таким образом, показывается в короткое время пламя, которое служит к зажиганию упомянутых мною огней.

Но мы обратимся опять к своему предмету. Сие бесспорно, что они совершенно знали о сем живом огне и о способе производить оный, но как можно было им его произвесть? У них были только еловые дрова, да и то сырые, которые прибиваемы были к берегам. Так что должно было им восприять, чтобы огонь у них не переводился. Вот какое они употребляли средство. Ходя по острову, приметили они, что посреди оного находится жирная глина. И так вздумали из оной сделать сосуд, который бы им служил вместо лампады, в коей бы горел беспрестанно жир убиваемых зверей. Сие средство, которое они вздумали, было действительно разумнейшее. Ибо что бы им делать без огня во время зимы, когда в сих странах продолжается беспрестанно ночь чрез несколько месяцев. И так, размяв несколько оной глины, сделали такой сосуд наподобие лампады, а потом наполнили его оленьим салом и положили в него светильню, сделанную из тряпки. Но скоро приметили они, к своему несчастью, что сие судно начало всасывать в себя растопляющийся жир, а наконец стал уже он со всех сторон [35] капать. Теперь надобно было им выдумать средство к отвращению сей неспособности, которая происходила оттого, что поры или скважины оного сосуда так были велики, что они сами легко усмотреть могли. В сем намерении сделали они другое, которое сначала высушили на воздухе, а потом, раскалив его, засушили жир в котле, в коем сварено было несколько муки, так что судно приняло некую тонкую скорбильную или крахмальную на себя твердость. После того, высушив свою лампаду и наполнив ее растопленным жиром, увидели, к великому своему удовольствию, что он в ней стал держаться.

Однако к большей безопасности обмочили они несколько лоскутков от своих рубах в помянутую вареную муку и облепили ими кругом свою лампаду. После сего счастливого в своем труде успеха приняли они намерение спрятать оставшуюся муку для сей потребы. Но понеже они также опасалися и того, чтобы не приключилось им с оною лампадою какого-нибудь несчастливого случая, то для сей причины сделали они еще несколько с такими же предосторожностями, дабы в случае нужды не иметь в том недостатка.

Может быть, пожелает кто знать, откуда они брали те светильни, которые употребляли в починке. Однако ответствовать на то нетрудно будет. Между остатками разбитых кораблей, кои собирали они с великим старанием и во время зимы употребляли к топлению печи, находили они несколько канатов или веревок и малое число пеньки, которая по большей части делается из старых разбитых веревок для конопачения судов. А когда не ставало и сего, что, однако ж, редко случалося, то употребляли они к тому свои рубахи и нижнее платье. Всякому, кто русских знает, известно, что между ими весьма мало находится таких, которые бы не носили порток, а почти все мужики штанов не носят. Таким образом свивали они светильни из сей пакли и из исподнего платья, которое простой народ носит из весьма толстой холстины сделанное. И с того времени, как сделали они первый ночник, немного спустя по прибытии своем на сей остров не переводился у них огонь в жилище до тех пор, когда они, взошед на судно, отъехали в свое отечество.

Одно то, что они принуждены были сию существенную часть своей одежды, то есть рубахи и исподнее платье, [36] употреблять на делание светилен, довольную подало им причину помышлять о делании себе платья из звериных кож, хотя одеяние их и не износилось, что, однако ж, очень скоро воспоследовало. Не упоминая о том, чего им недоставало к прикрытию нагого тела, не имели они и обуви, что еще важнее; наступало зимнее время, в которое должны были чувствовать несносную стужу. Итак, должны были они прибегнуть к изобретательному трудолюбию, которое редко в нужде людям не помогает. Они имели множество оленьих и лисьих мехов, которые служили им вместо постель и одеял; дело состояло только в выделке их, и вот как они в том поступили.

Сии кожи положили они на некоторое время в пресную воду, чтобы отмякли. Вынувши из воды, безо всякого труда соскабливали с оных шерсть и мяли их в руках до тех пор, пока они почти совсем не высохли; потом, вымазав их растопленным оленьим салом, начали опять по-прежнему в руках мять.

Чрез сию выделку сделалась кожа мягка и гибка, так что они могли употребить ее ко всему тому, что только им надобно было. Что же касается до тех мехов, из которых они намерены были делать себе шубы, то вымачивали их только один день, дабы их способно было выделывать, и поступали таким же образом, как я уже упомянул, выключая только то, что не выскабливали волосов, и так по прошествии нескольких дней приобрели они трудом своим то, чем можно было им с головы до ног одеться.