Шрифт:
Внутри поистине имперский размах. Широкая лестница затянута бордовым ковром. С потолка свисают массивные хрустальные люстры. За витринами — регалии и медали сотрудников Форин офиса. Стены в красочных панно, пол в мозаике.
На видном месте в зале, где проходят брифинги (пресс-конференции для иностранных корреспондентов), — портрет генерала Джорджа Кэннинга, секретаря Форин офиса в начале XIX века: руки по-наполеоновски сложены на груди, металлический блеск в глазах. Под стать генералу другие бывшие секретари, портреты которых развешаны на стенах.
За длинным столом собираются пятнадцать — двадцать корреспондентов и восемь — десять сотрудников отдела печати Форин офиса. Тот, кто ведет пресс-конференцию, сидит во главе стола.
Дальше начинается настоящее состязание. Задача журналистов — узнать хоть что-то новое, интересное, а «мидовцев» — не сказать ничего лишнего.
Правда, иногда эмоции прорываются наружу даже у официальных лиц. Например:
— Между прочим, Уганда была нашей колонией целое столетие. А теперь они хотят, чтобы мы выступали в роли просителя!
И все-таки выступать подчас приходится.
В Лондон прибыл министр по делам нефти Саудовской Аравии. Его встречали торжественней, чем глав ведущих индустриальных государств. Газеты широко комментировали не то что каждое его слово — жест. Я наблюдал на пресс-конференции, как заискивали перед ним британские представители, как они радостно заулыбались, услышав обещание министра «подумать, что он может сделать для Англии в том случае, если ее поведение будет этого заслуживать». Казалось, будто строгий учитель разговаривает с нерадивым учеником. Что ж, нефть стала такой указкой, которая приводит в трепет английских «школьников»!
Но хотя британский лев теперь нередко машет хвостом перед теми, на кого недавно грозно рычал, он отнюдь не спешит уходить из кенийских джунглей, раскаленной Сахары, нагорий Шри Ланки — там есть чем поживиться!
Питер Катьявиви не спал. Он лежал с закрытыми глазами, а мысли блуждали в прошлом.
Южноафриканская охранка повально арестовывает его товарищей. Он скрывается, переезжает с места на место, но постоянно в тревоге: сейчас придут за ним. Тогда, четырнадцать лет назад, у него и началась бессонница…
Мрачное кирпичное здание — тюрьма. Холодные стены, от которых несет сыростью. В этой камере, прикованный цепью к четырем заключенным, он провел два года…
Воспоминания сменяют друг друга. Лагос, учеба в нигерийском университете. Возвращение на родину. Он становится одним из руководителей СВАПО [11] . Включается в борьбу, но вскоре получает приказ — открыть в Лондоне первое в Западной Европе представительство СВАПО.
Питер пытался возражать:
— Мои товарищи воюют на фронте, героически гибнут, а я уеду за тридевять земель!
11
СВАПО — организация, которая возглавляет национально-освободительное движение Намибии.
В ответ услышал:
— Тебе поручено важное дело. А что касается фронта, то он и в Лондоне.
Катьявиви не поверил, решил — утешают. Однако сам убедился в справедливости этих слов.
Восемь лет он трудился в Англии, рассказывая правду о трагической судьбе своей страны. В Намибии, лежащей на юго-западе Африки, хозяйничает ЮАР. Африканцы работают на белых господ батраками, посыльными, чистильщиками обуви…
Однажды раздался скрип входной двери. Спустя секунду — дала себя знать выработанная в подполье реакция — Питер осторожно ступал по ковру. Распахнул занавеску, отделяющую прихожую от спальни, и увидел мужчину с отмычкой в руках. Застигнутый врасплох, взломщик бросился к двери.
— Возможно, он хотел меня убить, — Питер слегка заикается. — Мне не раз пытались заткнуть рот. Подкладывали в машину бомбу, по счастливой случайности она взорвалась раньше, чем я сел за руль. Я знаю, кто организовывал эти бандитские акции — южноафриканская охранка. Помните Морриса?
Это имя известно в Англии. Хотя Майкл Моррис старался держаться незаметно.
— Внешность у него была заурядная, одежда неброская. И номер снимал средний, — вспоминал позже портье отеля, где остановился гость.
Однажды, вооружившись фотокамерой «Кэнон» и телеобъективом, Моррис отправился на прогулку по столице. Спустя полчаса он добрался до посольства ЮАР. Там проходил митинг протеста против режима апартеида. И иностранец забегал по площади, защелкал фотоаппаратом.
Причина его суетливости стала ясна, когда одна из участниц митинга закричала, показывая на «туриста»:
— Это шпион! Остерегайтесь его!
Газеты опубликовали рассказ женщины. Она училась в университете в Кейптауне, где и познакомилась с Моррисом. Майкл участвовал в собраниях студентов, приходил в общежитие.