— Все живы? — громко спросил Михаил и с облегчением услышал четыре утвердительных ответа.

— Вадим, проверяем системы, — приказал Крупнов, и они начали работать тумблерами и клавишами на панели управления Включались и выключались светодиоды, индикаторы и прибору запускались насосы и моторы… Судя по показаниям приборов они находились на глубине ста десяти метров в очень мутной воде. Единственный оставшийся целым прожектор пробивал мутную взвесь не более чем на полтора-два метра.

Вдруг раздалось три громких металлических удара по обшивке батискафа. Все в кабине оцепенели. Михаил достал небольшую отвертку и постучал три раза в ответ. Послышались негромкие лязгающие звуки, будто кто-то терся о корпус аппарата, и, к изумлению всех пятерых, на передний иллюминатор стало наползать что-то до боли знакомое…

— Акванавт! — вскрикнула Вивьен. — Он жив! ЖИВ!

— Черт меня подери, — пробормотал Михаил и прильнул к иллюминатору, в котором уже вполне конкретно прорисовался шлем подводника со стеклянным забралом. — Зажги в кабине подсветку, чтобы он нас видел, — приказал он Вадиму. — На какой радиоволне работают акванавты?

— Наша рация не работает, командир, — ответил Вадим.

Наконец удалось зажечь свет в кабине, и он осветил лицо акванавта.

— Кинси?! — обомлел Михаил.

Да, это был именно лейтенант Кинси, пожелавший лично совершить погружение к Гостю. Совершил, называется…

— Как нам с ним связаться? Морзе? — спросил Ронни.

Будто отвечая на его вопрос, Кинси прислонил шлем к стеклу иллюминатора и заговорил. Слышно было очень плохо, но разобрать смысл не составляло труда. Звучала английская речь.

— …зацепиться за вас… смеси… на сорок минут… компрессия… ждать… поднимитесь до семидесяти… стоп… — бубнил англичанин.

— Так, все понятно. Он не может всплыть сразу — баротравма! Закрепись! Артур, понял, закрепись!

— Да, — прогудело из-под воды.

— Вадим, попробуем медленно подвсплыть до семидесяти. Только — медленно, осторожно! Я не уверен, что он хорошо закреплен, а его амуниция весит немало. Не сорвался бы!..

— Есть осторожно!

Загудели насосы, продувая часть балласта, и стрелка глубинометра медленно поползла по шкале: 109… 108… 107 метров.

— Алексей, Ронни, посмотрите, сзади вас должны быть принайтованы к переборке несколько баллонов с воздушной смесью. Они целы? — обернулся Михаил.

— Да, — ответил Алексей. — Три штуки. Смеси гелиево-воздушные… разные.

— Отлично! Какая процентовка?

— Восемь с половиной и три процента!

В этот момент затих шум моторов, и батискаф замер на глубине семидесяти метров.

— Вивьен, посмотри карусель для забортных проб. Помещаются ли в ячейки баллоны?

Карусель представляла собой шесть горизонтально расположенных цилиндров, как в револьвере. При вращении один из цилиндров всегда был в кабине, а противоположный ему — за бортом снаружи. Специальным наружным манипулятором туда можно было закладывать образцы грунта, флоры и фауны. В случае необходимости можно было и выводить что-то из батискафа. При погружениях на глубины более тысячи метров карусель не использовалась и закрывалась снаружи сверхпрочным герметичным кевларовым обтекателем. Пока Вивьен и Ронни возились с баллонамиу карусели, Михаил с облегчением выяснил у Кинси, что у того за плечами баллоны именно с гелиево-воздушной смесью.

— Ура, помещаются! — радостно крикнула Вивьен. — И даже с небольшим запасом!

Крупнов приблизился к иллюминатору:

— Артур, мы сейчас тебе передадим по правому борту через карусель баллон с восьмипроцентной смесью, которого тебе хватит на сорок минут. К баллону будет привязан короткий фал с карабином на конце. Не доставая из барабана баллон, сначала закрепи фал за скобу обшивки. Не забудь — уронишь, не донырнешь! Ты понял, Артур? Но в первый цилиндр мы положим просто короткий фал с карабинами на концах, чтобы ты сам мог зацепиться за батискаф и у тебя были бы свободны руки. Второй нам какой баллон заряжать?

Кинси бубнил в ответ и кивал головой. Наконец он посмотрел на наручный манометр и махнул рукой в сторону правого борта. Сначала плечи, а потом и шлем с кольцами воздушных шлангов исчезли из иллюминатора.

С легкими щелчками карусель провернулась. Индикатор показал, что первый цилиндр снаружи. За бортом была слышна возня, а логом Кинси три раза постучал. Значит, закрепился. Kaрусель крутанулась еще раз. Спустя несколько минут шлем акванавта появился в правом боковом иллюминаторе. Пальцами он показал о’кей.

— А вода-то пресная! — неожиданно сказала Вивьен, слизнув с губ упавшие с потолочной панели капли. Все переглянулись.

Почти через три часа, находясь на глубине двадцати метров, удостоверившись, что и Кинси, и экипаж, и сам батискаф готовы к всплытию, Крупнов дал команду:

— Выбросить аварийный буй! Товсь к всплытию! Всем закрепиться! Продуть балласт!

Вадим щелкал клавишами и переключателями, потом руки его легли на джойстики управления.

— Буй на поверхности! К всплытию готов!