К Строителю всё это дело должно попасть таким, чтоб не было и соринки недосказанности или тайны. Только тогда он мог выстроить мост, — и изменить жизнь.

К концу рабочего дня я заметила, что он давно уже забыл, что на меня нужно сердиться. Он был полностью и целиком сосредоточен над новыми открывшимися обстоятельствами.

Мне так нетерпелось спросить, что же это за обстоятельства, что я мучительно переживала свои классы в мастерской. В этот раз я не стала экспериментировать с уроком, и работала по старой схеме анализа чужих произведений. Всем было скучно, мне самой было очень скучно.

Заехала к родителям, как всегда, потом к старой Гелене, и только потом домой. А Тристан ещё не вернулся.

К ужину я Триса не дождалась, легла спать. Оказывается, он после работы встречался с Нилом, чтобы обсудить его обустройство в городе и поиски официальной работы. Трис занял ему денег на первое время, и вместе они смотрели несколько комнат в наём, получше, чем у Нила была сейчас. Со своими родителями он категорически отказывался жить, даже учитывая трудное положение. Кто знает, от чего сам Нил уехал когда-то из родового гнезда, этого он не рассказывал.

Одним словом, с Тристаном поговорить о деле мне удалось лишь за завтраком. Завтрак всегда готовил он, и обычно так получалось, что я всегда становилась зрителем этого процесса. За то зачастую Трис никогда не видел, как готовлю я, потому что отсутствовал дома. Черта совершенно потрясающая для мужчины, если он не повар по своей профессии, — не уставать готовить каждый день. И не просто пожарить яичницу, щедро засыпав её зелёным резаным луком, а довольно сложные блюда, требующие времени и внимания. Его нисколько не смущала кухня, он знал, что где находится не хуже меня, а может быть и лучше, и управлялся со сковородками и кастрюлями просто. Сказались годы самостоятельной жизни и любовь к вкусной еде.

— Твой упущенный рисунок, это иллюстрация того случая, что произошёл ещё раньше звонка. В тексте этого нет подробно, но и так уже можно понять, что Анна её чем-то обидела. Что-то пустяшное, и Ирен стерпела, сделала вид, что это её нисколько не задело. И поэтому потом, много времени спустя, когда их обоих выписали, всё равно решила позвонить ей и не дать дружбе забыться. Если бы Анна не струсила и не скапризничала, они бы стали подругами, дружили все эти годы…

— А в чём загвоздка тогда? — я сидела на стуле, подобрав ноги и подперев коленками подбородок, рассеянно следя за тем, как он резал овощи, и внимательно слушая.

— Я уверен, что все эти годы Ирен будет глотать обиды, делать вид, что всё в порядке, только бы сохранить дружбу. У неё в детстве не было подруг. А у Ани полно. Только её как подругу, никто не ценит, и с её сложным характером мириться не будет. Никто, кроме той самой Ирен, что ещё в больнице стерпела обиду.

— Поэтому Анна сейчас так и страдает об утраченной возможности дружить с той, кто может её терпеть?

— Да. Ирен, как выяснилось, тоже порой вспоминает об Аньке, как она говорит. И тоже бы хотела, чтоб то, что когда-то пошло не так, повернулось иначе, но она не представляет сейчас, что дружба выйдет мучительной. Что такая подруга больше отравит ей жизнь, чем принесет радости и сочувствия. Анна будет счастливой, а Ирен будет о своих ранах молчать.

— И что делать? Ты будешь восстанавливать такой мост?

— Я должен поговорить с этой Ирен.

— Ты ей скажешь всё? — я удивилась. У нас ещё не было случая повторного визита, и тем более не было случая посвящения в ход возможных событий жизни участников дела.

— Я лишь хочу выяснить, может, ей сейчас живется в сто раз горше в своем одиночестве…

— А если ты выяснишь, что нет, ты возьмёшь на себя такую ответственность?!

— Нет, конечно. Мы все решать будем.

— А Анна?

— Её нынешняя тоска, это тоска вампира по донору… её спрашивать не стоит.

Интересный оборот. Больше всех этому воспротивится Вельтон, он у нас сторонник порядка и отклонение от поставленных правил считает риском.

— А если это не понравится Зданию?

Трис пожал плечами, накрыл блюдо для запекания фольгой и поставил его в духовку.

— Тогда Здание не пустит к Ирен, мы не сможем найти дверей. Если найдем, значит, дано добро… ладно, ужин буде готов через полчаса. Я в душ, воду на кухне не включай.

— Знаю. Рубашку не забудь…

— А ты руки, наконец, вымой…

— Это не грязь! — Заорала я уже в коридор.

Не во всём мой муж для меня был идеальным. Нашлось то единственное, что мне не нравилось в Тристане. По настоящему это не было недостатком, это для многих женщин даже было привлекательным в мужчине, а я не могла не поморщиться, когда он после душа или после ванны, или, наоборот, только после сна собираясь умываться, разгуливал по дому с голым торсом. Мне не нравилась волосатая грудь. Если говорить обобщенно, то мне было всё равно, лысая или волосатая грудь у мужчины, я всего лишь считала отсутствие волос более эстетичным. Но на Тристана смотреть равнодушно я не могла, — если брови у него были бесцветные, щетина на подбородке вылезала русо — седая, голова пестрела каштаново — русо — седыми прядями, то на груди у него росли абсолютно чёрные волосы. Короткие гладкие волоски, усеявшие кожу наподобие прореженной шерсти, и располагались таким ровным участком, что это выглядело специально обритым! Ни к шее, ни к животу, никаких дорожек, никаких поползновений даже, — ровный, овалоподобный, совершенно чужой на теле. Он знал, что меня это раздражает, и в большинстве случаев был снисходителен, но порой плевал и ходил так, как ему хочется. Особенно летом, когда дома было душно и жарко.