выкрикнул Володя и расхохотался. Поливочная машина отбросила нас к стене дома". [44]

В те же дни состоялся ещё один "квартирник". Слово присутствовавшему на нём В. Попову:

"В доме у директора поэтического книжного магазина на улице Союза печатников Геннадия Моисеевича Рахлина в середине 60-х часто собиралась любящая литература молодёжь….

В мае 1965-го (на самом деле — в апреле — М.Ц.) на гастроли приехал из Москвы Театр на Таганке. О нём мы тогда ничего не знали… Вторым был спектакль "Антимиры" на стихи Вознесенского, и все мы приобрели билеты, так как предполагалось, что поэт вместе с актёрами будет выступать со сцены. После спектакля Рахлин пригласил Вознесенского к себе. Тот согласился и попросил разрешения прихватить с собой несколько человек из театра. Геннадий Моисеевич не возражал. Рассчитывая, что Вознесенский вечером будет читать стихи, я захватил магнитофон, чтобы их записать.

Пришедшие с Юрием Любимовым актёры были обычными ребятами, многим из нас — ровесниками. Их специально никто не представлял и внимания на них особого не обращали. Когда первый круг застолья подходил к концу, Любимов обратился к одному из актёров: "Володя, спой что-нибудь".

Тот взял гитару и сказал: "Песня Галича".

Галича к тому времени я знал, его песни мне нравились, и когда этот Володя запел, я на всякий случай включил магнитофон. После "гадов-физиков" пошли без объявления "Штрафные батальоны", "На нейтральной полосе", "Антисемиты", "Я вырос в ленинградскую блокаду" и другие. Компанию, слышавшую в этих стенах немало замечательных стихов, песни восхитили. Я с трудом пытался погасить восторг и смех, чтобы не мешали записи.

Одно место в пении Володи заставило меня насторожиться. Он пел: "За хлеб и воду и за свободу спасибо нашему совейскому народу…" Вот это нестандартное "совейский" показалось знакомым — недавно у меня появилась плёнка нового исполнителя Высоцкого (имя мне известно не было), который среди различных, явно чужих песен пел: "а я — простой совейский заключённый…" У Володи получалось так же. И когда мы с ним вышли покурить, я, выразив ему своё восхищение, заметил:

— А знаешь, твоё пение похоже на исполнение Высоцкого.

— А я Высоцкий и есть, — сказал он и улыбнулся". [45]

Сегодня история кажется невероятной, но не забудем — это был апрель 1965-го…

О том же вечере вспоминает присутствовавший на нём В. Ковнер, ныне проживающий в США:

"Рахлин в то время постоянно приглашал массу всяких людей. Как правило и в основном, поэтов. Когда приехал Театр на Таганке, Рахлин пригласил Любимова и попросил меня его привезти. Насколько я помню, в этот день был спектакль "Добрый человек из Сезуана".

Я взял такси и ждал окончания спектакля. Любимов сказал, что он хочет взять с собой нескольких актёров. Я помню, что в первой машине поехали сам Любимов, директор театра и Элла Левина, завлит "Таганки". Потом я вернулся назад и забрал актёров. Там были Высоцкий, Смехов, Золотухин и жена

Высоцкого Людмила. Может быть, был ещё кто-то, я уже не помню, но эти четверо были точно.

Все для начала выпили, поговорили. Там прозвучала фамилия Высоцкого. Мы ещё не разобрались тогда, кто есть кто, и почему-то подумали на директора театра, что это он Высоцкий.

Один из наших ребят шутя спросил, не тот ли он Высоцкий, который блатные песни поёт. У нас были уже записи песен в исполнении Высоцкого. Песен самого Высоцкого у нас не было, а именно чужие песни в его исполнении.

И вот в какой-то момент Любимов сказал ему: "Володя, спой песню, которую ты в поезде написал". У нас были с собой магнитофоны на всякий случай. Я помню, что я всё размышлял, записывать или не записывать…

Высоцкий начал с Галича, с "Песни про физиков", и, поскольку Галича я уже знал, то включил магнитофон. Потом он спел "Штрафные батальоны" и не переставая пел минут сорок-сорок пять.

Было два оригинала записи. Одна из плёнок была моя, другая — Славы Попова, который уже умер. Мы много раз эти записи переписывали". [46]

Как видим, воспоминания почти полностью совпадают, за исключением того, что В.Ковнер не помнит присутствия в доме у Г. Рахлина поэта А. Вознесенского.

Как считают специалисты, фонограмма, имеющая кодовое название "Девчонка" — это и есть запись у Рахлина в апреле 1965 года. Название фонограмме присвоено потому, что в исполнении "Нейтральной полосы" Высоцкий поёт: "капитанова девчонка жить решила вместе…", в отличие от всех прочих известных исполнений, где поётся: "капитанова невеста…"

Ещё об одной встрече в домашней обстановке рассказывает её участник, известный бард А. Городницкий:

"Он (Высоцкий — М.Ц.) через Женю Клячкина пригласил меня на один из первых спектаклей Таганки. Я помню, это было возле ДК 1-й пятилетки (ул. Декабристов), он шёл с гитарой к служебному входу, и я его окликнул (в лицо я его уже знал). Он обернулся и я подошёл к нему. Он сказал: "Ой, я так рад, Саша, с Вами познакомиться (мы ещё на "Вы" тогда были). Хорошо бы нам завтра-послезавтра собраться и у Жени Клячкина посидеть". И действительно через дня два мы собрались у Жени в переулке Антоненко, в его квартире, номер дома не помню. Мы собрались, в общем-то, втроём, но с нами был ещё кто-то (по-моему, жена Жени). Кто-то ведь и ещё был, вот, на записи слышен женский голос, кто это — сейчас уже не помню. Мы собрались специально, чтобы поговорить о песнях. Сидели мы часа полтора, пели песни…" [47]