— Зато я начинаю верить в это все больше и больше, — я вздохнул. — Где кольчуга, Фредерик? Говори уже, волк. Говори или твоя долгая никчемная жизнь, проведенная в служении прозрачной избалованной девки, пройдет зря.

Волк тоскливо заскулил и отвернул морду. Но на этот раз я не стал прибегать к боли. Положив слегка дрожащую руку на рукоять Пьющего Души, я опустился на землю.

— Ты был капитаном Императора. Носил кольчугу Первого Мастера. Мою кольчугу, — проникновенно начал я. — Долг был для тебя превыше всего Фред. Так исполни его. Верни кольчугу тому, кому она предназначалась и покинь этот мир со спокойной душой.

Но волк лишь хрипло рассмеялся.

— Глупец, — прорычал он. — Те, кто присягают на верность господину Драгору, не могут предать его. Да и не хотят.

— Тогда, — я устало вздохнул, — я выдавлю по капле жизнь из твоего тела, оживлю труп и все равно узнаю, где находится кольчуга. Правда, сейчас сил на это у меня все равно нет, так что ты будешь умирать долго. Возможно, до завтрашнего вечера. Или до послезавтрашнего утра. Так, ребята?

Пауль и Ламберт переглянулись и кивнули. В глазах рыцаря читалась холодная уверенная решимость, в глазах шута — азарт и неприкрытое веселье. Но обращать внимание на странность их поведения у меня не было времени. Вытащив из ножен Пьющего Души, я склонился над вурдалаком…

Фред сдался через полтора часа, когда на его правой лапе остался всего один палец, а десяток зубов был выложен в рядок рядом с уцелевшим глазом.

— У меня нет кольчуги, Темный, — проскулил вурдалак, — и тебе не найти ее, потому что сам Вирм сторожит это достояние Первого Мастера. А уж его тебе не одолеть никогда.

— Если бы я получал золотой каждый раз, когда слышал это…

— Ты не знаешь, о чем говоришь, глупый самоуверенный человек. Вирм — это не живое существо, он сам почти бог, совершенное воплощение самой смерти.

— Ну уж со смертью я как-нибудь договорюсь, — перед глазами все плыло. — Где вход в его логово?

— Ищите, — прозвучал ответ. — Их множество, в каждом холме может находиться одна из его пещер. И когда найдете, сразу начинайте молить о быстрой смерти.

— Он примет вас, он милосерден, — вспоминая цитату из какой-то старой религиозной книжки, я опустился на колено и кинжалом перерубил Фредерику шейные позвонки.

— Можно, я возьму себе его хвост? — Ламберт подошел ко мне и, не дожидаясь ответа, отрубил вурдалаку пышную часть тела и повесил себе на пояс.

— Куда теперь, Темный? — рыцарь носком сапога брезгливо ткнул мертвую голову бывшего капитана первого ранга. — Темный?

Последнее, что я помнил, была быстро приближающаяся к моему лицу земля.

«Не понимаю я, Темный, как тебе удалось так долго стоять на ногах, — Невеар рассуждал на эту тему уже больше получаса. — Лес Смерти очень сложное заклинание, куда сложнее Волны Праха. А после этого еще и взорвать баньши, и создать смерч. Кстати, ты заметил, что тебе наконец-то удалось?»

— Удалось что? — рассеянно отозвался я, глядя под ноги и ведя Годрика на поводу. Хотя, скорее всего, я держался за повод, чтобы не упасть. Голова все еще кружилась, а во всем теле была слабость.

«Смешать Смерть и Воздух».

— Да ну? — я едва не споткнулся. Но это от усталости. Удивляться у меня сил просто не было.

«Ну да, — взбудоражено кивнул король-призрак. — Ты смешал два типа магии и получил свой смерч. Но, похоже, даже не понял, что сделал».

— Оно само получилось, — пожал я плечами. — Это было внезапное озарение.

«И все же, ты не ответил на мой вопрос. Как тебе удалось выстоять? Вообще держаться на ногах после такого колдовства? Еще и пытать полумертвого вурдалака?»

— Я никогда не забываю о той, ради кого все это делаю.

«Любовь? — недоверчиво хмыкнул Невеар. — Насколько же сильно ты ее любишь? Даже я в самом начале не мог похвастаться таким упорством, такой силой».

— Возможно у меня таланта больше, — я с трудом выдернул ушедшую в болото по голень ногу. — А возможно…

«Что возможно? Договаривай!» — забеспокоился мой призрачный собеседник.

— Возможно, тобой двигала ненависть. Я в этом даже уверен. Ты не надеялся вернуть свою любимую. Ты хотел отомстить. Не спорю, ненависть чрезвычайно сильное чувство. Когда ничего не остается в этой жизни именно она заставляет двигаться вперед. Дает силы проснуться утром, и, стиснув зубы, жить, жить, жить! Холодная, расчетливая ярость, с которой ты заставляешь себя жить, конечно, отличный мотиватор. Но любовь всегда была сильнее ненависти.

«Хочешь сказать, что любовь самое сильное в мире чувство?» — в голосе некроманта послышалась насмешка.