Мы просидели на протяжении многих часов, они расспрашивали меня о прежней жизни, о чем не успели поговорить прежде. В каком-то смысле понимание, что они наполовину нормальные, было утешением. Они спорили со мной, как братья с сестрой и даже наши родители элегантно вставляли комментарии тут и там. У них было то, почему я так тосковала после смерти опекунов.

Пришло время подготовки и во дворце развернулась бурная деятельность. Мастера нанесли кровью на стены защитные заклинания, и каждый мужчина во дворе вооружился. Они планировали атаку или может сопротивление кому-то. Все происходило слишком быстро.

Если Райдер не вытащит меня отсюда, я все еще верю, что в конечном итоге он найдет лекарство для Царства Фейри и спасет наши миры.

Я избежала одной участи и угодила в гораздо худшую. Одна я не выберусь. На самом деле я ощущала расстройство и неловкость от мысли о женитьбе с Адамом, но сейчас перед встречей с Королем Орды, казалось почти безумным жаловаться об этом вообще.

Я не могу бросить все и уйти от семьи, чтобы найти здесь Райдера. Мне хотелось плакать и кричать от несправедливости. Но что это даст? МакКены гордые и, возможно, это будет моя погибель, но я пройду через все, чего бы это не стоило. Райдер спасет меня. Если обещал, значит вытащит отсюда. Впервые в жизни, я чувствовала себя, как принцесса, ждущая спасения от Прекрасного Принца.

Если Прекрасный Принц не появится, вероятно я попытаюсь убить Короля Орды или погибну, пытаясь… я склонялась к части "погибла, пытаясь".

Переводчик: inventia

Редактор: natali1875, marisha310191

Я надела элегантное светло-голубое платье с разрезом от бедра и крестообразным корсетом, с достаточно глубоким вырезом, открывавшим ложбинку между грудей. Моя мама плакала, в последний раз причесывая меня. Она продолжала расчесывать, пока волосы не стали выглядеть такими же мягкими, как шелк моего платья. На мои предплечья надели королевские серебряные браслеты, а на шею серебряное ожерелье с кроваво-красным рубином, заменившее то, что было надето ранее. Меня попросили сидеть неподвижно, пока художница маленькой кистью очертит мои тату малиновой краской.

— Она нанесет знаки, чтобы он понял кто ты и от какой крови родилась, — пояснила моя мама.

На подготовку ушло чуть более часа прежде, чем мне принесла открытые сандалии на плоской подошве, завязывающиеся вокруг икр. Время текло, и никто не произносил и слова. Все в комнате действовали так, будто предстояла траурная церемония, а не церемония подношения… не важно каким хреном бы это не называлось. Только когда к моей голове серебряным ободом закрепили прозрачную вуаль, я позволила себе судорожно вдохнуть и выдохнуть.

— Освободите комнату, пожалуйста. Я хотела бы поговорить с дочерью прежде, чем она отправится в Орду, — произнесла мама, уперев при этом взгляд в пол. Когда все ушли, она вытащила маленький серебряный кинжал. — Он благословлен Дану для защиты принцесс королевства. Говорят, это единственное оружие способное убить Орду… способное убить его, — прошептала Мадисон, будто Король Орды стоял за дверью.

— Какого хрена я, по-твоему, буду с ним делать? Отдам ему, чтобы поковыряться в зубах, после того, как Король обглодает мои кости? — спросила я, держа маленькое, тоненькое, хрупкое лезвие. Оно такое крошечное! Я видела зубочистки крупнее этой штуковины. Подняв взгляд я нашла маму нахмурившейся.

— Он маленький, Синтия, но заколдованный. Тебе лишь нужно проткнуть кинжалом сердце Короля.

— Мы даже не знаем есть ли у него сердце? — я улыбнулась ей, но это не помогло в серьезности ситуации.

Мама помогла мне поглубже спрятать кинжал в корсете платья.

— Я должна была пойти к нему, когда он меня потребовал. Если бы я так сделала, ты не оказалась бы в этой ситуации, — проговорила Мадисон, сердито стирая слезы, навернувшиеся на глаза.

— Я не слабый, неподготовленный воин. Если он решит сделать мне больно, я найду способ прикончить его, — сдержанно ответила я. — Мы не можем изменить прошлого… мама, — я колебалась так называть ее, но из-за бесконечно катившихся слез, стало проще это сделать. Она моя мама. Все время, когда меня с ней не было эта женщина беспокоилась обо мне и моем благополучии и никогда не отказывалась от меня. — Мы можем двигаться только вперед. Если я найду возможность вернуться к тебе, я так и сделаю.

Она колебалась, подходя ко мне, но я вновь распахнула ей объятья. Позволила ей обнять себя, потому что сейчас нуждалась в ней так же, как она во мне. Когда она отстранилась, положила свои руки мне на щеки прежде, чем накрыть мое лицо вуалью.

— Ты сильней чем я желала бы видеть своего ребенка. Ты прекрасна, Синтия. Большинство сбежало бы от нас. Ты ничего нам не должна и все же даешь то, что необходимо. Ты заслуживаешь большего и пережила слишком много для своих нежных лет. Хотела бы я дать тебе что-то еще, но знай, дочь моя — я никогда не прекращала любить тебя, даже когда мне сказали, что ты навсегда потеряна для нас. Глубоко в душе я знала, что ты найдешь дорогу домой, ко мне, когда придет время.

— Ну, технически, я тебя не находила. Если бы не Кайлен, Фэлан, вероятно, убил бы меня. Фэлан может и ваш сын, но принял другую сторону. Знаю, ты думаешь, что он не способен на это, но я встречалась с ним. Понимаю, тяжело думать, что твой ребенок может так поступать, но я могу его описать во всех подробностях. Он преследует меня в ночных кошмарах, с тех пор, как мне исполнилось пять.

— Я верю тебе, Синтия. Его приведут домой, чтобы наказать за преступления.

— Мама, — позвала Кьера, входя в комнату. — Пора. Король Орды со своей свитой вскоре прибудут.