Последний месяц Павленко вел активные телефонные переговоры и переписку с известной американской фирмой «Рони Стар». Шло активное согласование текста договора. Переписка велась по факсу на русском языке. Из Нью-Йорка переговоры вел некто Илья Семенович Шам, бывший россиянин.

Сделка обещала быть очень выгодной!

Павленко получал подряд на строительство мощного перерабатывающего завода и при определенных условиях становился его совладельцем. А по объекту имелись гарантии московского правительства. Это делало ситуацию беспроигрышной.

Основное оборудование поставляли американцы, они же финансировали строительство и обучение персонала.

Одно из их условий для Павленко — четкое соблюдение графика строительства. И еще, для подтверждения серьезности намерений он должен был предварительно закупить в Венгрии часть оборудования. Немного, примерно на триста тысяч долларов.

Условия были приняты, и Павленко ждал прилета Шама со дня на день. Они ни разу не виделись, но пять-шесть раз общались по телефону.

Нормальный парень! Ему примерно сорок лет. Двадцать лет назад с родителями уехал из Москвы. Пробился в руководство большой компании. Настоящий «новый американец»!

Павленко готовил встречу, но неожиданно от Шама пришел факс:

«Завтра прилетаю в Москву. Меня встретят. Буду у вас в офисе в 16 часов. Везу договор. Желательно финансировать закупку венгерскою оборудования в ближайшие два дня».

Встретили Шама по-русски! Переговоры и торжественное подписание договора перешло в крутой банкет. Пили за все, включая нерушимую российско-американскую дружбу.

Два дня Павленко возил Шама по Москве: Арбат, сауна, Кремль, казино, Воробьевы горы, ресторан. На второй день Павленко перевел необходимую сумму на указанный в договоре счет фирмы-посредника по закупке венгерского оборудования.

Шама проводили на самолет до Питера, где он должен был встретиться со старым другом. А через три дня от него из Бостона пришел факс следующего содержания:

«Господину Павленко. Очень огорчен вашим отсутствием в Москве. Готов к встрече. Договор с нашими изменениями может быть подписан в ближайшие дни. Рад буду лично познакомиться. Илья Шам».

— Ты понимаешь, Игорь, что я ощутил, прочтя этот факс. Я перевел триста тысяч двенадцатого мая, я проводил Шама тринадцатого мая, и вдруг шестнадцатого мая такая фишка — «буду рад познакомиться».

— Ловко!

— Не то слово, Игорь! Я попросил предыдущий факс о приезде Ильи Семеновича. Подписи как близнецы; бланк, выходные данные, даты — все как надо. А в тексте принципиальная нестыковка: если не было Шама в Москве, то с кем я кутил два дня? Если это был не Шам, то кому я переслал деньги?

— Красиво они тебя сделали!

— Пойми, Игорек! Я впервые ощутил, что значит, когда «голова раскалывается». Я сидел, поддерживая голову руками, и, когда начал отводить руки, понял, что в каждой руке остается по половине головы. Ну, смейся надо мной, смейся.

Павленко зло схватил бутылку, налил себе, но пить не стал, а торопливо, с виноватым видом продолжил:

— Секретарша передала мне текст, не читая. Я сказал ей, что уеду на три-четыре дня, и помчался на Арбат — звонить в Бостон.

— Молодец, Павленко! Хватило ума не звонить из офиса!

— Да, я молодец. Шам подтвердил мне свой последний факс. Он действительно готовился к поездке в Москву, но пришло сообщение, что ни меня, ни моих сотрудников не будет до шестнадцатого мая. А сейчас у него некоторые трудности, и он будет готов к переговорам только после двадцать восьмого мая.

— Нормально!

— Я извинился, и он извинился. И все! Круг замкнулся! Я понял, что для проведения такой операции нужен не просто хороший актер на роль Шама. У них есть возможность прослушивать все телефоны, перехватывать факсы, направлять их в Бостон от моего имени…

— С тебя, Сережа, пока взяли триста тысяч, но думаю, что это лишь начало.

— Да, Игорь! Возможно, они обложили мою квартиру. Возможно, я передвигаюсь по Москве под наружным наблюдением. Поэтому я и бежал сюда. Я уверен, что кипрского адреса не знает никто.

— Ты звонил из Москвы?

— Да, перед отлетом я заехал в офис и со своего телефона попросил друга прикрыть меня. Он должен сказать жене, что я был у него на даче, а сам я якобы буду у Маши. Я говорил громко. И они должны были это слышать, и сотрудники.

Павленко машинально выпил и еще налил водки, но только себе. Он выпил не чокаясь…

Его было жалко. Он весь обмяк и продолжал говорить вялым и потухшим голосом:

— Позавчера я сидел здесь в «Гроте» один и понял, что без тебя я не вывернусь. Если ты готов меня спасти, я предлагаю тебе организовать совместную детективную фирму. Не охранную, а именно сыскную, с умными сыщиками, аналитиками, с базами данных и все такое… Я все финансирую! Я обеспечу фирму заказами, а все доходы тебе. Я твой первый заказчик. Жду вашего решения, сэр! Ты что молчишь, Игорь? Ты уже полчаса молчишь.