Шрифт:
– Поздний вечер, – ответил я. – Часов одиннадцать.
Мужик снова покрутил головой, с натугой встал, прошелся по «спальне», мельком глянув на своего соседа в «гражданке» и Мишку, подошел ко мне и спросил:
– Курево есть?
– Нет! – Я сел на койке. – Не курю!
– А выпить? – продолжил опрос «по списку» военный.
– Только вода, – я приподнял с пола чайник. – Закуски тоже не осталось.
– Это что же, в армию начали пионеров брать? – Похоже, что мужик только сейчас рассмотрел, с кем разговаривает.
– Да мы… пока не в армии. – Я пожал плечами: – Комсомольцы-добровольцы…
– Как зовут? – строго сдвинув брови, спросил военный.
– Игорь Глейман! – Я встал и вытянулся по стойке «смирно», хоть эта поза выглядела в белье смешно.
– Глейман… – Мужик почесал заросший щетиной подбородок. – Ты не родственник майора Петра Глеймана?
– Сын! – расправив плечи, ответил я. – Только он подполковник уже.
– Ага, ага… – кивнул военный, явно думая о чем-то своем. – Знал я твоего батьку… – Через несколько секунд, словно очнувшись, он протянул мне руку: – Бригадный комиссар Жиленков. Георгий Николаевич.
Мы обменялись рукопожатием. Комиссар, казалось, сразу потерял ко мне всякий интерес – вернулся к своей койке, но ложиться не стал. Задумчиво постояв минуту, надел ремень с кобурой и портупеей, пригладил рукой волосы, подхватил фуражку и решительно вышел из комнаты, что-то бурча под нос. А я опять прилег, мучительно пытаясь вспомнить, откуда мне известна фамилия нового знакомого. Причем слышал я ее довольно давно – лет двадцать назад по «внутренним часам» и в каком-то малоприятном контексте. В сочетании с одиозной фамилией… Власова! Точно! В девяностые годы, когда стало модно печатать в разных желтых листках статьи, разоблачающие преступления «кровавого сталинского режима», мне попалась газетенка, где пытались реабилитировать «генералов-предателей», активно сотрудничавших с немцами, – и именно там я видел упоминание об одном из создателей Русской освободительной армии, той самой пресловутой РОА, Георгии Жиленкове [35] .
35
Жиленков Георгий Николаевич (1910–1946) – бригадный комиссар (1941), активный деятель «власовского» движения. В апреле – июне 1943 года руководил формированием гвардейского ударного батальона РОА. В 1943–1944 годах руководил пропагандистской работой РОА. С августа 1944 года занимался вопросами создания Комитета освобождения народов России (КОНР), один из авторов Манифеста КОНР, так называемого «Пражского манифеста». В мае 1945 года интернирован американскими властями. Активно сотрудничал с американской разведкой. В 1946 году, по запросу из СССР, выдан советскому командованию. 1 августа 1946 года приговорён Военной коллегией Верховного суда СССР к смертной казни, повешен в тот же день во дворе Бутырской тюрьмы.
Вот, блин, и что мне делать? Пойти стукнуть на него «куда надо»? Так он ПОКА ничего предосудительного не совершил, наверняка уважаемый человек – цельный бригадный комиссар. Придушить втихаря, когда вернется? Фи, Игорь, это не наш метод! А ведь его будущий подельник тоже где-то поблизости «геройствует». С ним-то как поступить? Проблема…
Измученный этими мыслями, я завернулся в одеяло, положил голову на тощую подушку, пригрелся и незаметно заснул. В этот раз мне ничего не приснилось.
Часть 3. июля 1941 года. Десятый день войны
Не вижу среди них людей:
Скоты, и больше ничего!
Топчи, в лицо ногами бей,
Убей их всех до одного!
«Убей их всех!» Композитор: А. Крупнов Слова: А. Крупнов. 1994 г.Из сводки Советского Информбюро
Днём 1 июля наши войска вели упорные бои на МУРМАНСКОМ, КЕКСГОЛЬМСКОМ, ДВИНСКОМ, МИНСКОМ и ЛУЦКОМ направлениях. На остальных направлениях и участках фронта наши войска удерживали госграницу и вели борьбу с противником, пытавшимся её нарушить.
На МУРМАНСКОМ направлении наши войска ожесточёнными боями задерживают продвижение превосходящих сил противника.
На КЕКСГОЛЬМСКОМ направлении противник в нескольких местах перешёл в наступление и пытался углубиться в нашу территорию. Решительными контрударами наших войск атаки противника были отбиты с большими для него потерями.
На ДВИНСКОМ направлении наши части ведут упорные бои с танками и пехотой противника, противодействуя его попыткам прорваться к переправам на р. Зап. Двина.
На МИНСКОМ направлении продолжаются бои с подвижными частями противника. Наши войска, широко применяя заграждения и контрудары, задерживают продвижение танковых частей противника и наносят ему значительное поражение.
На ЛУЦКОМ направлении наши войска остановили наступление крупных соединений противника. В многодневных боях на этом направлении противник понёс большие потери в людском составе и материальной части.
Осуществляя планомерный отход, согласно приказу наши войска оставили Львов.
После уточнения данных о действиях нашей авиации установлено, что 30 июня сбито 56 немецких самолётов, из них 50 в воздушных боях. Наши потери – 17 самолётов.
В боях с коварным врагом нашей родины героические советские танкисты, артиллеристы и пехотинцы, преодолевая многочисленные трудности, самоотверженно борются за каждую пядь родной земли. Части N соединения, атакованные превосходящими силами противника, целый день сдерживали натиск вооружённого до зубов врага. Фашисты несколько раз бросались в атаку, но каждый раз отбрасывались на исходные позиции. За один день немцы потеряли 50 танков. Бойцы N стрелкового подразделения уничтожили 6 вражеских танков. Противотанковая батарея, которой командует тов. Утешин, в одном бою расстреляла 8 танков врага.