Шрифт:
— Признайся, ты меня разыгрываешь?
— Оглядываясь на прошлое, сегодня могу признать, что это были не самые лучшие ответы, какие я мог придумать для тех случаев, но, что поделаешь, именно так все и было. Мне кажется, я не был невежлив по отношению к девушкам.
— Позволь мне уточнить кое-что, чтобы понять тебя правильно. Они говорят: «Джим, я думаю, что люблю тебя», а ты отвечаешь: «Рад слышать, дружище, спасибо»?
— Я не говорил им «дружище», это было бы глупо. Но, в общем-то, мой ответ был кратким и звучал примерно так.
— Ты, наверное, был кем-то вроде чародея. Полагаю, мне повезло, как это следует из твоего рассказа, что я не стала бы единственной в мире девушкой, сказавшей «Я тебя люблю» и получившей ничего не значащий ответ.
— Самое смешное, — говорит Джим, — что чем меньше таких слов ты произносишь, тем значительнее они для тебя становятся.
— Что-то не могу врубиться в то, о чем ты говоришь.
— Ну смотри, все происходит так: дело не в том, что я не верю в любовь. Я верю. Просто мне кажется, что я отношусь к ней серьезнее и с большим благоговением, чем те, кто попросту постоянно и чуть ли не ежедневно бросаются такими словами.
— Ты имеешь в виду меня? — как бы шутя спрашиваю я.
— Конечно. Пойми, для меня эти слова «Я люблю тебя» подобны одной из тех красных кнопок подачи тревожного сигнала за стеклом, на котором написано: «Разбить стекло и нажать в случае чрезвычайной ситуации», а в любом другом случае, не связанном с чрезвычайной ситуацией, то есть обычном, тривиальном, я не намерен разбивать стекло.
— Теперь мне ясно, что может иметь для тебя смысл.
— А что я еще могу сказать? Если я этого не чувствую, я не буду произносить эти слова того лишь ради, чтобы кто-то почувствовал себя лучше.
— Нет конечно, — говорю я с саркастической усмешкой. — Это было бы чудовищно.
— Тем не менее, — продолжает Джим, поднимая вверх палец, чтобы привлечь к своим словам особое внимание, — сейчас я дошел до точки.
— И что это за точка?
— Помнишь, я просил тебя не делать никаких выводов и умозаключений из этого разговора?
— Да.
— Понимаешь, обдумав все тщательно и подробно, считаю, что ты можешь делать из него любые выводы, которые подсказывает тебе интуиция.
— Но ведь ты велел мне не делать никаких выводов.
— А сейчас говорю, что ты можешь делать какие захочешь выводы.
— А что произошло? Ведь ты все время твердил мне, чтобы я не искала какого-либо смысла в том, что ты говоришь.
— Послушай же, наконец, — говорит Джим, жестикулируя, — я как раз и пытаюсь втолковать тебе, что, по-моему, тот момент, когда надо разбить стекло, настал.
— Я не могу взять в толк, о чем ты говоришь.
Джим смеется:
— Я знаю, к чему вы клоните, мисс Смит.
— Что вы говорите?
— Вы пытаетесь заставить меня сказать эти слова.
— Я?
— Да, ты.
— Ну а почему бы тебе их не сказать?
— Хорошо, я…
— Скажешь, когда будешь готов. — Я концентрирую всю свою физическую энергию, мысленно заставляя его произнести эти слова.
Говори их.
Произносится первое слово.
Говори их.
Произносится второе слово.
Говори их.
Наконец произносится третье слово.
Вот так все и получилось. Он произнес эти слова. «Я тебя люблю». Ошибки здесь нет. И он уже ни за что не сможет взять их обратно.
Я смотрю на Джима, он смотрит на меня, стараясь прочитать на моем лице реакцию на свои слова. Я придаю своему лицу бесстрастное, ни о чем не говорящее выражение.
— Ты слышала, что я сейчас сказал?
Я киваю и смотрю на него с идиотской улыбкой.
— Каков же будет твой ответ на эти слова, которые я произнес впервые в жизни, если не считать тех случаев, когда говорил их своей маме?
— Рада слышать, спасибо, — говорю я безразличным тоном, а потом буквально взрываюсь от хохота.
Воскресенье, 5 июня 1994 года
22.45
Мы с Джимом сидим в «Кувшине эля». Прозвучал сигнал приема последних заказов. Джим вывалил на стол содержимое своих карманов: три автобусных билета, скомканные бумажные носовые платки, обертка от жевательной резинки, старые театральные билеты, немного мелочи. Я проделала то же самое с содержимым моей сумочки, и к кучке предметов на столе добавились несколько чеков, наше с Джимом фото, сделанное в фотобудке универмага «Вулворт», гигиенические салфетки, губная помада, ароматизатор для губ и немного мелочи.