И вот тогда Софья завизжала. Ее визг был жалок и слаб. Так мог бы визжать полудохлый поросенок, накрытый подушкой. Страх задушил в ней все остальные инстинкты, и она даже не могла сопротивляться. Впрочем, сопротивляться ей не пришлось. В коридоре в ту же секунду вспыхнул свет, и она увидела перед собой Суданского. Узрев ее, он форменным образом обалдел.

– Вы?! – воскликнул он, отступая. На нем были тренировочные штаны и ужасные клетчатые тапочки с круглыми носами. – Сейчас же перестаньте голосить!

Софья захлопнула рот и сделала несколько глотательных движений.

– Что вам надо? – пискнула она наконец.

– Мне что надо? – задохнулся от такой наглости Суданский.

– Вам! – Она постепенно начала приходить в себя. – Это ведь вы набросились на меня с жаркими поцелуями!

– Да откуда же я знал, что это вы!

– Но ведь в дверь вам позвонила именно я! – возразила Софья. – Вы что, перед тем как кинуться на человека, даже не смотрите в глазок, кто пришел?

– Да кто вы такая? – Голос Суданского ясно показывал, что хозяин накаляется, как титан.

Софья поняла, что ей вряд ли удастся скрыть свое инкогнито и улизнуть без объяснений, поэтому решила признаться:

– Я ассистентка Дымова.

Она специально выбрала такое слово – ассистентка, чтобы Суданский подумал, будто бы Дымов никуда не делся, что он, как и положено, его охраняет, а Софья всего лишь на подхвате.

– Ага! – задумчиво ответил тот. – Ассистентка, значит. Это многое проясняет. А что у вас на голове?

– Что? – спросила Софья, поспешно приглаживая руками волосы.

– Я имею в виду – на затылке. Во время жарких поцелуев я придерживал вашу голову руками и нащупал что-то большое и круглое.

Софья схватилась за затылок и ойкнула – там прощупывалась здоровенная шишка.

– Эта производственная травма, – поспешно сказала она, – не имеет лично к вам никакого отношения.

Суданский упер руки в боки и стал разглядывать Софью, прищурив один глаз, словно решал, что из нее лучше сделать – фарш или чучело.

– Ну ладно, – наконец сказал он. – Зачем вы позвонили в мою дверь?

– Нас с Дымовым обеспокоило, что у вас весь вечер не было света.

– Ах, вот как!

– Вам что, наше беспокойство кажется странным?

– Нет-нет, напротив. Оно меня так трогает!

Что-то в его тоне Софье не понравилось. Однако глаза у него были такими честными, что она не рискнула возмутиться, а вместо этого спросила:

– Можно, я пойду?

– Конечно, почему бы и нет? Вы ведь убедились, что я в порядке, поэтому…

Он открыл для нее дверь и придерживал, пока она выходила. Софья не могла поверить своему счастью. Там, в коридоре, на какую-то долю секунды ей показалось, что он сейчас бросится на нее. Поэтому она дернула вниз по лестнице и уже этажом ниже услышала позади себя голос:

– У вас потрясающе вкусная помада. Надеюсь, к нашему следующему поцелую вы не успеете использовать весь тюбик!

Скатившись на первый этаж, Софья зигзагами побежала к своей машине, как будто боялась, что Суданский начнет палить по ней со своего балкона. Лишь заблокировав дверцы, она смогла вздохнуть с облегчением. А заглянув в зеркальце, только всплеснула руками: волосы растрепались так, что голова теперь была похожа на ершик для бутылок. Помаду Суданский размазал, и в полутьме казалось, будто бы у Софьи два рта.

Она успела причесаться, вытереть лицо и от души попереживать о том, что произошло. Было уже около десяти, когда из дальнего подъезда вышел мужчина с длинными волнистыми волосами, при усах и бороде. На нем была блестящая черная куртка с белой отделкой и грубые высокие зашнурованные ботинки. Софья и сама не могла бы сказать, почему решила, что это Суданский. Тем не менее ей хватило одного взгляда, чтобы увериться в своем предположении. Это был точно он!

По всему выходило, что Суданский загримировался. Кроме того, он не просто появился на улице, а прошел через чердак и вышел на улицу из соседнего подъезда. Зачем? Может, он нанял Дымова на спор, что тот за ним не уследит? Может, они на деньги играют в казаков-разбойников? Она ведь только что четко дала понять этому типу, что за ним наблюдают. Друзья. А он такое вытворяет!

Загримированный Суданский пешком вышел со двора и отправился вдоль по улице. Софье пришлось поспешно выбираться из машины и красться за ним. При этом она не знала, от кого ей нужно хорониться – от неведомых врагов Суданского или от него самого. Несмотря на позднее время, на улице было довольно оживленно – работали ночные клубы, кинотеатры, рестораны, часть продовольственных магазинов и стоматологических клиник. Так что Софья была не совсем на виду.

Суданский протопал целый квартал, а потом вдруг свернул куда-то в сторону и исчез из виду. Софья припустила бегом и тоже нырнула в подворотню. Минуту спустя следом за ней в ту же подворотню свернул еще один человек. Со стороны он казался просто темным силуэтом, закутанным в длинное пальто, и никто не смог бы с уверенностью сказать, кто скрывается под ним: мужчина или женщина.