Половодье чувств, или Рыбка моя

Аннотация

Они встретились возле прилавка ювелирного магазина. Он – пока еще одинокий мужчина, выбирающий кольцо невесте. Она – уже одинокая женщина, только что пережившая измену супруга: на ее глазах он купил очередной любовнице украшение. Почему-то Лизе невероятно легко общаться с этим малознакомым мужчиной, на шарфе которого вывязаны снеговики. Почему-то Игорю потрясающе легко находиться рядом с этой малознакомой женщиной с грустными глазами. И поэтому он приглашает ее встретить Новый год у него дома. Правда, предупреждает, что утром должен будет встретиться со своей беременной невестой Ирочкой. Но ведь жизнь – такая непредсказуемая штука!

Лиза сидела в самом центре мира – в большом магазине, возле фонтана, посреди предпраздничной истерии в канун Нового года и очень хотела расплакаться. Однако глаза оставались сухими и в груди не рождалось ни одного всхлипа. Мимо нее сновали веселые сограждане, накупившие в честь праздника кучу нужных и совсем ненужных вещей. Лиза остро завидовала им. Ей тоже хотелось носиться по этажам и выбирать подарки. Это такое понятное, такое замечательное занятие! Однако подарки потеряли всякий смысл. На этот раз у нее не будет Нового года. Лиза никогда не примеряла на себя судьбы других женщин. В том числе не пыталась представить, что случится, если муж ей изменит. И сейчас она испытывала очень странные чувства. Будто бы она гостья в собственной жизни. Она строила ее с такой скрупулезностью, и вот теперь ей указали на дверь. Ее любовь была разбита, словно новогодний шар, осколки которого валялись под елкой. В это самое время к торговому центру подъехала черная, чисто вымытая машина с шумно работающими «дворниками». Снег, валивший с неба, быстро залеплял стекло, и машина отфыркивалась, как лошадь. Задняя дверца приотворилась, и наружу высунулась женская нога в маленьком удобном ботинке. Вторая нога не заставила себя ждать, и через минуту появилась уже вся целиком низенькая старушенция в короткой шубе и круглой меховой шапочке. Стекло со стороны водителя опустилось, и из салона вырвался мужской голос: – Покупки ты все равно не утащишь, так что я за тобой вернусь. Старушенция огляделась по сторонам. Автомобили подкатывали один за другим и замедляли ход, прицеливаясь к освобождающимся местам на стоянке. Очумевшие рабочие широкими лопатами откидывали снег на газоны, изо рта у них валил пар. К торговому центру нескончаемым потоком неслась людская толпа, охваченная предпраздничным нетерпением. – Штурмуют, как турки Константинополь, – резюмировала старушка и наклонилась к дверце. – А ты со мной не пойдешь? Поели бы вместе щей в ресторане. – Нет. У меня от твоей трескотни голова болит. Ты болтаешь, и болтаешь, и болтаешь… – Потому что у меня жизненный опыт! – Придумай своему опыту какое-нибудь другое применение, более интересное. Короче, развлекайся. Стекло поехало вверх, и через минуту автомобиль, немного поерзав, развернулся, нырнул под кисейный край снегопада и исчез без следа. Старушка неодобрительно поджала губы и пробормотала: – Хм. Возможно, кто-нибудь другой во мне нуждается! А подарки у меня давно уже припасены, и покупать мне ничего не нужно. У нее были совсем другие планы. Она знала, что в предпраздничной суете очень легко почувствовать себя одиноким и заблудившимся. Перед Новым годом люди особенно беззащитны. Некоторым кажется, что жизнь их зашла в тупик. Мелкими шажками она двинулась к главному входу. Толпа охотно подхватила ее, пронесла через вращающиеся двери и, втолкнув внутрь, отхлынула. Старушка огляделась и тихонько вздохнула. Ей нравились новые торговые центры, похожие на помпезные дворцы – с эскалаторами, зеркальными куполами и стеклянными лифтами, бесшумно снующими вверх и вниз. Кроме того, к празднику все здесь было украшено цветными гирляндами, мишурой и блестками. Она неторопливо двинулась к центру зала, любуясь щедро украшенными витринами. За спинами манекенов роились и гудели покупатели – примеряя, прикладывая к себе, нюхая и прицениваясь. Старушка зорко смотрела по сторонам. Она испытывала своего рода вдохновение, твердо решив помочь какой-нибудь заблудшей душе обрести почву под ногами. Она представляла себя сестрой милосердия, призванной утешать и ободрять страждущих. Помощь ближнему – самая сладкая конфета для деятельной натуры. Однако до сих пор ближние активно сопротивлялись проявлению заботы с ее стороны. Ну, ничего, сегодня все будет иначе. По статистике, именно перед Новым годом люди чаще всего впадают в депрессию. Особенно одинокие. Она отыщет такого бедолагу и изменит его несчастливые обстоятельства! Слово – это сила, а слово, сказанное с душой, – сила неодолимая. На одной из скамеек возле фонтана, весело гоняющего воду, сидела женщина с потерянным лицом, уронив руки на колени. «Лет сорок, – прикинула старушка, сделав стойку. – И она несчастна, бедняжка. Кажется, пришел мой час!» Походкой следопыта Зеба Стампа она подошла к скамейке и села рядом с женщиной. Бросила на нее короткий взгляд. Та была миловидной, с темно-каштановыми волосами до плеч. В простом пальто и незатейливой обуви она ухитрялась выглядеть стильно. «Редкий дар, – решила про себя старушка. – Приятно возвращать к жизни не каких-то там запущенных куриц, а вполне симпатичных домохозяек». Старушка задержала взгляд на руках своей жертвы и решила, что та все же не домохозяйка. Потому что маникюр у нее был хоть и аккуратный, но не показательный, сделанный только ради праздника. И кожа уж больно гладкая. Да, эти руки наверняка занимаются благородной бумажной работой. Несмотря на потерянный вид, в женщине ощущалась скрытая живость, и это старушенции особенно импонировало. – К-хм, – сказала она, понаблюдав некоторое время за золотыми рыбками, которые тупо толкались в бетонные бортики фонтана. – Извините, вы не в курсе, где здесь дамская комната? – На втором этаже, возле эскалатора, – ответила незнакомка, едва повернув голову. Старушке было скучно заходить издали, и она сразу же взяла быка за рога: – Вы абсолютно и бесповоротно несчастливы, ведь правда? – Что? – изумилась женщина и развернулась к соседке всем корпусом. Сверкнули серые глаза. – Вы не похожи на всех этих истребителей товаров народного потребления. И вы ничего не купили, – обвиняющим тоном добавила старушка. – И никого не ждете. – Но с чего вы взяли, будто я несчастна? – не отступала незнакомка. – Жизненный опыт, – пожала плечами ее собеседница. – Люди с такими лицами, как у вас, в новогоднюю ночь либо надираются в одиночестве, либо прыгают с моста в реку. А я могу вам помочь. – В самом деле? – спросила незнакомка, улыбнувшись. Это была вялая улыбка, похожая на фиалку, расцветшую без солнца. – В самом деле. – Старушенция посмотрела на нее пристально. – Я в состоянии дать вам совет. Следуя хорошему совету, некоторые огребают такое счастье, что потом только диву даются, как это столь умная мысль им самим не пришла в голову. Кстати, как вас зовут? – Лиза, – ответила женщина и неожиданно почувствовала, как внутри нее что-то дрогнуло. «Черт побери, – подумала она. – Почему бы и нет? Мы все ждем знаков судьбы, оглядываемся по сторонам… А тут вдруг этот знак возникает прямо перед носом, да еще в бобровой шубе! Если я его проигнорирую, ни за что себе не прощу. Решено. Я выложу старушке правду и поступлю так, как она скажет. Даже если ее совет придется мне не по душе. В конце концов, таких совпадений просто не бывает. Я сижу и прошу высшие силы подсказать мне, что делать, и тут появляется она!» «Рождественская фея» была забавной. Маленькая, откормленная и самоуверенная, как кошка. Нос пуговкой, шапочка набекрень, губы подведены помадой того конфетно-розового цвета, который так мил сердцам «девушек за семьдесят». Хотя кто в современном мире знает, как должны выглядеть настоящие феи? Почувствовав, что одержала победу, она придвинулась ближе и сложила ручки на груди, словно предчувствуя, что история будет особенной. – Со мной случилась ужасная вещь, – шепотом сказала Лиза, наклонившись к ней. – Сегодня утром я поняла, что разлюбила собственного мужа. При слове «муж» старушка пискнула, как хомяк в кулаке, и в глазах ее загорелся свирепый огонь. У нее была сумасбродная личная жизнь, отмеченная тремя браками, каждый из которых закончился Помпеей. По странной прихоти судьбы все три ее супруга оказались сатрапами, что сделало ее на старости лет одной из самых революционно настроенных представительниц слабого пола. На поверку весь ее жизненный опыт был кособоким, как избушка лесника, о чем она, разумеется, не догадывалась. Еще не вникнув в суть дела, она уже готова была сформулировать стратегию и тактику войны. Муж! Нелюбимый муж подлежал истреблению, как туркестанский таракан, проникший на кухню. – Он уже давно живет своей собственной жизнью, – продолжала Лиза, лихорадочно вращая пуговицу расстегнутого пальто. – Я у него – тыл, понимаете? Окопная линия, за которой можно зализать раны, сменить грязную одежду на чистую и отоспаться. Когда он врет, мне делается больно вот тут. – Она ткнула рукой не то в сердце, не то в диафрагму, хотя было ясно, что эта боль не имеет никакого отношения к физиологии. – Он вам изменяет? – в лоб спросила старушка. – До сегодняшнего дня я думала, что – нет. По субботам у нас был секс… – Договорные постельные отношения? – уточнила старушенция. – Самое мерзкое изобретение человечества. А что случилось сегодня? – Сегодня? – переспросила Лиза странным голосом. – Сегодня нелегкая понесла меня к нему на работу. Глава 1 Лиза редко появлялась в офисе мужа – только в случае крайней необходимости. Сегодня как раз был такой случай: она собралась с подругами в театр, а Руслан забыл дома ключи. Его сотовый телефон не отвечал, а рабочий был перманентно занят. Толстощекий тип, втиснувшийся вместе с Лизой в вагон метро, порвал ей колготки углом своего портфеля. Когда она возмущенно обернулась к нему, он чавкнул ей в лицо жевательной резинкой и принял скорбный вид. Требовать сатисфакции было бессмысленно. Купив в переходе новую пару колготок и прикрывая сумочкой дорожку спущенных петель, Лиза быстро шла по улице. Не иначе как по заказу восторженных детишек, город к празднику завалило снегом так, что впору было ездить на санях. Паркующиеся автомобили мягко втыкались мордами в сугробы и сразу же слепли. На скамье под крышей автобусной остановки сидел осоловелый кот и удивлялся погоде. На входе в здание компании, в которой ее муж считался большой шишкой, стояли целых четыре охранника. Они выглядели похожими, как спички в коробке, а лица их были слеплены кое-как и напоминали морды горгулий на соборе Парижской Богоматери. Складывалось впечатление, что они стерегут не производственный концерн, а секретный военный космодром. Лизу они знали в лицо, кроме того, у нее был постоянный пропуск, что позволяло ей не тратить время на проверку. Лиза шагнула в лифт и нажала на кнопку последнего этажа, мимоходом подумав, что шишки всегда забираются на самый верх. Вероятно, это желание раскинуть крылья над целым миром. Или наверху просто воздух чище. Вместе с ней в кабину вошла крепко надушенная девица лет тридцати. Она была тощей, как бродячая кошка, но зато имела бюст, яростно тащивший ее к земле. Всю дорогу девица косилась на Лизу и выпячивала губки. Когда лифт, дзенькнув, остановился, девица вышла первой и двинулась по коридору, думая, что покачивает бедрами, а на самом деле извивалась, как червяк. На середине пути она оглянулась и просветила Лизу насквозь своими глазами-рентгенами, в которые наверняка были вставлены цветные линзы – такими они казались ядовито-зелеными. Прежде чем идти в кабинет мужа, Лиза вознамерилась переодеть колготки. Именно с этой целью она и свернула в маленький коридор, где находился туалет. Всем известно, что дамская комната – это место, где разбиваются сердца. Сюда прибегают рыдать после увольнения, материть начальников и проделывать тесты на беременность. В настоящий момент здесь громким шепотом обсуждали соперниц две дамочки с ногтями такой длины, что их вполне можно было рассматривать как холодное оружие. Соперницами они считали всех, включая уборщицу, видевшую живьем еще товарища Кирова. Лиза зашла в кабинку и подняла ручку вверх. Она никогда не умела запирать эти новомодные замки, которые самозащелкивались и саморасщелкивались в совершенно неподходящее время. Несмотря на то что в туалете было довольно чисто, ставить вещи на унитаз ей не хотелось, поэтому она повесила на имевшийся в наличии крючок сначала пальто, а потом и свою поклажу. Места для манипуляций с колготками осталось совсем немного. По-хорошему, ей следовало бы сначала зайти к мужу, снять верхнюю одежду, а уж потом отправляться в туалет. Или вообще сменить колготки у него в кабинете. Однако муж мог быть не один – это раз. А два – это то, что она с утра не уделила должного внимания своему гардеробу. Ходить мимо десятков пар жадных глаз одетой во что попало казалось ей неправильным. Репутация жены шефа не может быть запятнана кофточкой сомнительного происхождения. Так что приходилось терпеть неудобства. Пока Лиза доставала из сумки полиэтиленовый пакет и раскладывала его на полу вместо коврика, потом расстегивала сапоги и устраивала их так, чтобы они не свалились в сомнительную лужу, она вспотела, как мышь под метлой. Любительницы обсуждать соперниц тем временем ушли, а их место заняли две другие девушки, желавшие пошептаться. Лиза сначала вовсе не прислушивалась к их тарахтению, потому что стояла на одной ноге и, пыхтя, натягивала на себя лайкру. Колготки оказались с утягивающим эффектом, поэтому влезть в них оказалось не так-то просто. Внезапно ее внимание привлекло имя мужа, сказанное полузадушенным шепотом: – А потом Руслан Борисович сказал, что ему надоели ее истерики и что между ними все кончено. Лиза замерла, стоя одной босой ногой на пакете и опасно качаясь из стороны в сторону. – А Вероника ответила, что знает, из-за кого он ее бросает, и что он еще пожалеет, потому что эта тощая Виола – подколодная змея! И глаза у нее зеленые, как у гадюки. Потрясенная до глубины души Лиза поняла, что этот голос принадлежит секретарше мужа, Жанне, с которой она редко виделась, зато частенько разговаривала по телефону. У девчонки был едва заметный среднерусский говорок, придававший ее речи определенную прелесть. – Я-то стою с подносом в руках, потому что, если вдруг из кабинета кто выскочит, у меня отмазка есть. А эта ведьма все не уходит. Жутко ее разозлило, что Руслан Борисович ее так быстро в отставку отправил. – Да ты что! – ахнула вторая, невидимая девица. – А то она не знает, что Руслан Борисович долго ни с кем не хороводится. Когда он меня бросил, я даже сопротивляться не стала. Я заранее знала, что соглашаюсь на скоротечный роман. – Да, и я тоже заранее знала, что он меня бросит, – согласилась Жанна. – Но устоять не смогла. До чего же хорош мужик, скажи, Дашка? Невидимая Дашка согласилась, высоко оценив мужские достоинства Лизиного супруга, и с сожалением добавила: – Он говорил, что я – как раз его тип женщины. И если бы у него была такая жена, он никогда бы не ходил налево. Но потом, конечно, увлекся Маргаритой. Как только ее приняли на работу, весь отдел понял, чем дело кончится. Лиза окаменела. Двух Русланов Борисовичей в одной и той же фирме быть, конечно, не могло. Выходит, муж, ее собственный муж, ей цинично изменяет?! Причем совершенно сознательно, а не то что «напился-забылся-в чужой постели очутился». Но почему девицы называют его по имени-отчеству? Неужели романы ее благоверного столь скоротечны, что он даже не успевает перейти со своими пассиями на «ты»?! С проворством акробатки Лиза в две секунды влезла в колготки и прильнула к двери. Конечно, только стрессом можно было объяснить все, что она проделала в следующую минуту. В голове у Лизы было пусто, как в ограбленном сейфе. И ей немедленно, вот просто сию секунду потребовалось увидеть эту самую Дашку! Позабыв о гигиене, Лиза опустилась на четвереньки, потом немного повозилась и легла на бок, на пакет, решив во что бы то ни стало попытаться увидеть, кого это муж называл «мой тип женщины». Судя по всему, девицы стояли спиной к зеркалам и лицом к кабинкам, поэтому, когда Лизина сплющенная физиономия появилась из-под двери, они ее сразу заметили. Вероятно, со стороны это выглядело довольно страшно, потому что обе девицы хором взвизгнули. Даша пискнула: «Ой, мамочки, что это?!» А более решительная Жанна сделала смелый шаг вперед и нажала на ручку. Замок щелкнул, и дверь открылась. На полу в позе зародыша, без сапог и с задранной юбкой лежала Лиза Федотова и смотрела на них снизу вверх остановившимися глазами. Даша оказалась тощей брюнеткой с короткой стрижкой и попой размером с кулачок детсадовца. В шоке от увиденного, она только открывала и закрывала рот. – Боже мой, что с вами?! – воскликнула Жанна, сойдя с лица и засуетившись вокруг. – Вы упали? Вы ранены? И тут же сдавленным шепотом бросила обалдевшей Даше: – Это жена босса. – Считайте, что я умерла от горя, – мрачно сказала Лиза и потребовала: – Закройте немедленно дверь! Жанна мертвой рукой потянулась к ручке. Замок щелкнул, послышался дробный стук каблуков, и снаружи все стихло. Девицы умчались, словно сам черт целовал им пятки. Цепляясь за стены, Лиза встала, натянула сапоги, надела пальто и вышла из кабинки. Подошла к зеркалу, долго с удивлением смотрела на свое отражение. Отражение тянуло на полные сорок пять лет. Лицо было ухоженным, ничего не скажешь, но потеряло четкий контур, и мелкие морщинки окружали глаза довольно заметной сеточкой. Кроме того, под глазами проглядывали мешки, которые психолог советовал ей полюбить, потому что избавиться от них было нереально. Лиза честно любила свои мешки, и вообще все свое тело, покуда верила, что в ее жизни все хорошо. Дочь выросла, вышла замуж, супруг занимает высокий пост, сама она на службе на хорошем счету… Муж заботился о ней, они спали в одной постели… Боже, какая подлость! Сейчас из зеркала на нее серыми глазами смотрела ПРАВДА. От этой правды больше невозможно было прятаться, и Лиза вдруг поняла, что, несмотря на напавшее на нее внешнее отупение, мозг ее лихорадочно ищет выход. Может быть, сделать вид, что ничего не случилось? По крайней мере, сейчас. Хороша она будет, если устроит сцену прямо в кабинете мужа. Кроме того, она вообще не готова устраивать сцены. Так можно одним махом сломать брак, который был центром ее вселенной. Лиза вымыла руки, достала из сумочки помаду и подкрасила губы. Вернее, это не она подкрасила губы, а ее двойник, который выглядел, как обычная Лиза. Двойник оказался столь непробиваемым, что еще и причесался. Похлопал себя по щекам и вышел из туалета. Секретарша Жанна сидела перед кабинетом своего босса ни жива ни мертва. Спина у нее была на диво прямой – именно таких спин добиваются от школьников медицинские работники, озабоченные распространением сколиоза. – Он у себя? – коротко спросила Лиза, не сбавляя шага. – Да! – Жанна изо всех сил кивнула, и челка, делавшая ее похожей на маленькую лошадку, подпрыгнула на лбу. Мерзавка бросила на жену босса только один малюсенький взгляд и тотчас снова уставилась в бумаги. Лиза вошла в кабинет без стука. Полы ее пальто развевались, словно крылья шинели какого-нибудь военачальника, готовящегося к битве. В остальном в ее облике не было ничего воинственного. Руслан сидел за столом, который простирался на многие метры с севера на юг. За его спиной был обрыв, окаймленный окном с дизайнерской шторкой. В глубине обрыва лежал город, запорошенный снегом. Солнце нехотя перебирало свои бриллианты, рассыпанные по крышам. – О! Привет, рыбонька. Почему ты не позвонила? Надеюсь, ничего не случилось? – Ты забыл ключи. Лиза впервые за долгие годы посмотрела на мужа другими глазами. Да, он недаром пользовался успехом у женщин, потому что был высоким и статным, с сильным подбородком и жестким, «мужским» взглядом. Однако в каждом его жесте, в тоне голоса, во взгляде сквозило довольство собой, которое выглядело почти неприличным. – Растяпа, – нежно пожурил сам себя Руслан и пошевелил пальцами: – Давай их сюда. Ты с твоими дурочками собираешься в театр, да? – Почему с дурочками? – спросила Лиза вроде бы как сердито, хотя на самом деле не испытывала никаких чувств. То есть вообще никаких. Не раздеваясь, она села в кресло для посетителей. – Потому что твои подружки дурочки и есть. Ну что ты хочешь, милая? Одна нянчится с мужем-алкоголиком, вторая нашла себе Бога по имени Фэншуй и поклоняется ему… Конечно, дурочки! – Руслан, ты не хочешь выпить со мной чашечку кофе? – перебила его Лиза. – Конечно, хочу. Сейчас скажу Жанне, чтобы принесла. – Нет, я имею в виду выйти на улицу и посидеть в каком-нибудь кафе. – Послушай, рыбка моя, у меня скоро важное совещание. – Лиза поморщилась, и Руслан мгновенно насторожился. Поэтому перешел на вкрадчивый тон. – Но если ты настаиваешь, я его отложу. Вероятно, он что-то заметил. Что-то опасное для себя. Мужчины, скрывающие романы на стороне, особенно внимательны к мимике жены. – Нет, не надо ничего откладывать. Ненавижу, когда ты втискиваешь меня в свой рабочий график. – Рыбонька, у тебя что, критические дни? – поднял бровь Руслан. – Почему ты такая сердитая? – У меня… ноги замерзли, – бросила Лиза. – И вообще. Твой телефон все утро был вне зоны доступа, и из-за этого мне пришлось тащиться через весь город. Колготки в метро порвали. – Могла бы взять такси, – Руслан сразу же успокоился. – Кстати, мой друг Ярцев появлялся у вас в издательстве? – Да, но его послали вместе с рукописью через семнадцать секунд после появления. Двойник Лизы искусно вел разговор, в то время как сама она пристально вглядывалась в лицо мужа, пытаясь отыскать на нем следы многочисленных измен. – Серьезно? А почему? – Ну… Ты ведь предупреждал, у него богатое воображение… – Разве это плохо для писателя? – Дело в том, что он сочинил сказку о нападении на Землю просроченных глазированных сырков. Редакция детской литературы не оценила масштабность замысла. Тем более у твоего Ярцева проблемы с орфографией. С первого взгляда ясно, что родным языком для него является русский устный. Русский письменный он не знает вообще. Руслан рассмеялся. Смеялся он красиво, опровергая постулат Лизиной матери о том, что улыбка обнажает человека до самого донышка. За улыбку Руслана можно было полюбить один раз и навсегда. Лиза думала, что именно это с ней и случилось. Но теперь чары пали, и она увидела мужа не таким, каким он хотел казаться, а таким, каким он был на самом деле. Кажется, они вовсе не шли через годы рука об руку. С самого дня свадьбы Руслан сидел на козлах Лизиной жизни и держал поводья твердой рукой. Вот только на пассажирку, трясущуюся за спиной, ему по большому счету было наплевать. Дескать, ее везут, и пусть она радуется. Она отдала ему ключи и вышла из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь. Жанна по-прежнему сидела на своем месте и разглядывала бумаги, явно не в силах сосредоточиться на их содержании. Лиза подошла к ней вплотную и тихо сказала: – Ты должна мне помочь. – Ее голос был ледяным. – Скажи, когда и где у твоего босса свидание, и я не стану настаивать, чтобы он тебя уволил. Об увольнении пигалица точно не думала, потому что явственно вздрогнула. Потом подняла на Лизу глаза и шепотом выпалила: – Сегодня в четыре часа дня в торговом центре «Гигант», в кафе «Чайная роза», на втором этаже. Они собираются обедать и обсуждать планы на новогоднюю ночь. – Принято, – сказала Лиза и, не поблагодарив, вышла в коридор. Она приехала в торговый центр «Гигант» за час до указанного времени и села на скамейку, чтобы решить, что ей делать. Поймать мужа с поличным или промолчать? «Да пошел он! – кипятилась Лиза, сжимая руки. – Он думает, что без него я пропаду. А вот дудки!» Она стала представлять, как соберет чемодан и хлопнет дверью. Как найдет себе какого-нибудь потрясающего мужчину, и у них случится бурный роман. Впрочем, эти феерические планы недолго занимали ее воображение. Лиза представила себя с чемоданом на улице. Куда она его потащит? К подругам? И сколько придется жить у подруг? Пока Руслан не разменяет квартиру? Нет, скорее всего, ей придется оставаться на их общей жилплощади. Она будет молча ходить по комнатам, а встречаясь с мужем на кухне или возле ванной, поджимать губы. Второй пункт плана тоже заслуживал критики. Какого потрясающего мужчину она себе найдет? Где? Пожалуй, за годы брака ни одного потрясающего мужчины вообще не возникало на ее горизонте. Получалась ерунда. Для того чтобы бросить мужа и сохранить человеческое достоинство, нужно было обладать не только силой воли, но и совершенно определенными материальными возможностями. За душой у нее не было ни гроша. Редактор много не получает, а деньги, зарабатываемые мужем, сам же муж и контролирует. Несмотря на трагизм ситуации, Лиза чувствовала, что ее сердце неожиданно пробудилось от спячки. Оно колотилось в ее груди и требовало немедленного принятия решений. Но на что решиться? Пожалуй, она никогда не сможет простить Руслану измену. Но, возможно, это не значит, что нужно уходить от него! Лиза стала просить, чтобы кто-нибудь там, наверху, подсказал ей, что делать. Именно в этот момент рядом с ней на скамейку приземлилась старушенция, заявившая, что Лиза несчастна и нуждается в хорошем совете. Кажется, Лиза действительно в нем нуждалась! Она рассказала старушке про сегодняшний поход к Руслану на работу и про свидание, назначенное неверным мужем в здешнем кафе. – Вы должны застукать его на месте преступления, закатить грандиозную сцену, а потом уйти от него навсегда! – решительно сказала старушка, и глаза ее засверкали так, словно она готова была пойти на битву вместо Лизы. – Но мы полюбили друг друга еще в восьмом классе. Мы вместе уже тридцать лет! Что я буду делать без Руслана? – спросила та, удивляясь собственной беспомощности. – Все, что захочется! – решительно ответила старушка и прочертила рукой в воздухе вертикальную линию. – Вероятно, линия должна была отделить старую Лизину жизнь от новой. – Тридцать лет! Даже собаки столько не живут. Неудивительно, что все закончилось. Перед вами открываются сумасшедшие перспективы! У старушки был такой бесшабашный вид, что Лиза испытала неожиданный прилив храбрости. Посмотрев на часы, она сказала: – Тогда мне нужно идти. – Все будет хорошо! – сказала ее наставница. – Жить с неверным мужем – все равно что пасти чужую корову. Невыгодно и скучно. – Спасибо вам, – сказала Лиза, – если бы не вы… Несмотря на то что она не договорила, старушка все отлично поняла, и глаза ее увлажнились от нахлынувших чувств. Лиза махнула ей рукой и направилась к эскалатору, ведущему на второй этаж. Из магазина, торгующего товарами для путешественников, можно было скрытно наблюдать за посетителями кафе «Чайная роза». Парочка была уже там. Сначала Лиза увидела мужа. Выражение его лица заставило ее заскрежетать зубами от злости. То самое нежно-покровительственное выражение, которое Лиза считала очень личным, относящимся только к ней. Какая она, оказывается, дура! Девицу было видно не слишком хорошо. Лиза схватила с прилавка подзорную трубу и припала к ней правым глазом. Некоторое время ловила цель и, наконец, взяла девицу на мушку. Это была та самая драная кошка, с которой Лиза сегодня поднималась в лифте в офис мужа. Она сидела с видом королевы, которой есть, кем распоряжаться. – Классная штука, – сказал продавец, подкравшийся к Лизе сзади. – Очень рекомендую. Незаменимая вещь на пляже. Купите, не пожалеете. Моя сестра говорит, стоит усесться с этой трубой на берегу, от мужчин отбоя нет. – Беру, – сказала Лиза. – Мне как раз нужно устраивать личную жизнь. Правда, до лета еще далеко, но сани нужно готовить заранее. Она стала торопливо расплачиваться и даже не позволила упаковать покупку, потому что увидела, что Руслан и его пассия покинули кафе. Лиза выскочила из магазина и отправилась за ними с подзорной трубой в руке. Довольно быстро она догнала сладкую парочку и теперь собиралась с духом, чтобы объявить о своем присутствии. – Мне нужно выбрать жене подарок на Новый год, иначе она будет ходить с унылой физиономией. – Купи ей шаль. Она наверняка мерзнет в своем издательстве. Решит, что ты о ней заботишься. – Она же не Арина Родионовна! Шаль – это как-то по-старушечьи. – Ну, и она уже не девочка, милый. Но если ты комплексуешь, можешь выбрать что-нибудь блестящее. Подари ей подвеску или браслет. – Подвеску! – загорелся Руслан. – На день рождения она вручила мне позолоченную визитницу, придется соответствовать. – А ты делал когда-нибудь подарки по любви? – Конечно! Тебе. – Он наклонился и сочно поцеловал ее в губы. Они подошли к прилавку с ювелирными украшениями и склонились над стеклом голова к голове. – Как ты думаешь, какая ей больше понравится? В виде подковки или в виде месяца? – спросил Руслан у своей пассии. – Вкус у нее всегда был плебейским. Они засмеялись и снова стали целоваться – теперь уже долго и увлеченно. Продавщица смотрела на них с улыбкой. Она понимала, что парочка не уйдет без покупки, поэтому проявляла снисхождение. Неизвестно, чем Лиза больше была шокирована – видом собственного мужа, целующегося с другой, или его словами. В какую-то секунду она струсила и хотела уже ретироваться, но, развернувшись, увидела рождественскую фею, которая бежала к ней через зал с горящими глазами и странным выражением на лице. Значит, выбора не было. – Ну, и что ты думаешь по поводу подвесок? – спросил Руслан у своей подружки. – Подковка подойдет? – Мне нравится вон та, – сказала Лиза, подходя к ним с тыла. – Вполне соответствует моему приятному возрасту. Когда можно уже никого не кадрить, чтобы жить в свое удовольствие. Какими бы нервами не обладал мужчина, появление жены в миг сахарного поцелуя с любовницей стопроцентно вышибает его из состояния эйфории. Руслан Борисович весь налился багровым румянцем, да таким густым, словно пытался доказать, что человек произошел от свеклы. У его подружки, напротив, вид сделался веселым и довольным. Вероятно, ей давно хотелось оповестить Лизу о своем существовании. Руслан все-таки взял себя в руки и возмущенно спросил: – Что ты здесь делаешь?! – Покупала тебе подарок, – сказала Лиза. – Поздравляю с Новым годом! Она вручила ему подзорную трубу и оглянулась через плечо. Старушка была уже совсем близко, лицо ее выглядело перекошенным от волнения. Лиза быстро добавила: – И вообще: пошел ты к черту! Я с тобой развожусь. – Что-то быстро прошла твоя любовь! – ехидно сказал Руслан, засунув трубу под мышку. Лиза задохнулась от возмущения, оглянулась через плечо, ища моральной поддержки, но старушку не увидела. Она исчезла, как будто ее вовсе никогда не было. Лиза осталась один на один с главной проблемой своей жизни. – В общем, я пошла, – сказала она. – Желаю хорошо развлечься. Кстати, – обратилась она к драной кошке. – Целуется он только первые две недели после начала романа. Потом это начинает казаться ему скучным. – Ну, это смотря с кем, – сладким голосом ответила ведьма. – С Жанной было именно так. И с Дашкой. И с Маргаритой тоже! – выпалила Лиза. Развернулась на каблуках и строевым шагом отправилась прочь. Никто не попытался ее остановить. Старушка исчезла, как в воду канула. Лиза нырнула за киоск с мороженым и попыталась отдышаться. Сердце колотилось о ребра, как бешеное, дышать было нечем. Ей понадобилось не меньше четверти часа, чтобы прийти в себя. Тогда Лиза достала телефон и позвонила подруге, Карине Мокиной, той самой, у которой пил муж. – Я бросила Руслана! – выпалила она без предисловия. – Ты где? – с подозрением спросила Карина низким бархатным голосом, который отлично подошел бы исполнительнице шансона. – В торговом центре «Гигант». Поймала этого гада с любовницей прямо возле ювелирного отдела. – Никуда не уходи, – потребовала Карина. – Я сейчас приеду. Ты Ритке звонила? Не звони, я ее захвачу. Разрешаю тебе пойти в ресторан и напиться. Когда Карина и Рита подъехали к торговому комплексу, снег повалил с такой силой, что дух захватывало. Возле входа стоял черный автомобиль, в который усаживалась маленькая старушка в круглой меховой шапочке. – Как я могла хорошо провести время, – возмущенно говорила она мужчине, который держал для нее дверцу, – если твоя жена с утра накормила меня варениками с сырой рыбой?! – Это называется суши, – ответил тот. – Я не знаю, как это называется! Я знаю, что от этого очень болит живот. Вместо того чтобы развлекаться, я сидела в туалете! Женщины прошли мимо, даже не улыбнувшись. Карина Мокина была высокой черноволосой дамой с цыганскими глазами и родинкой в уголке рта. За нечеловеческую прямоту и низкий голос она получила кличку Боцман. Рита Носкова, невысокая и крепкая, с хулиганской стрижкой и шкодливыми глазами, выглядела рядом с ней школьницей. Рита жила по фэншую, любила большие бусы, разноцветные шарфики и маленьких собачек. Дома у нее жил свирепый Рекс размером с морскую свинку, ради которого она была готова на любые безумства. Однажды она даже отказалась выйти замуж потому, что претендент на руку и сердце назвал ее любимого пса гадским бобиком. – Нет, ну как это так – ни с того ни с сего бросить мужа? – кипятилась Рита. Ей казалось, что брак длиной в тридцать лет нужно охранять, не гнушаясь даже запрещенными приемами. – А мне ее Руслан никогда не нравился, – бросила Карина. – Я, конечно, в этом не признавалась… Чего ради? Тем более Лизавета свихнулась на своем красавчике еще в пору дремучего детства. – Она тогда училась в восьмом классе, – напомнила Рита. – А он перевелся из другой школы и сразу положил на нее глаз. – С тех пор на кого только он этот свой глаз не клал, – сердито ответила Карина. – Но Руслан очень приятный! – У мужчин, которые ходят налево, обычно бездна обаяния. Вероятно, Лизавета его, наконец, поймала с поличным. – Что значит – наконец?! Она его никогда не подозревала в изменах. – Зато его подозревала я, – отрезала Карина. – Сейчас все узнаем. Лизу они действительно обнаружили в ресторане. Перед ней стоял коньяк и блюдце с тонкими лимонными дольками. – Салют! – поприветствовала подругу Карина и, наклонившись, чмокнула ее в щеку. На Лизу повеяло ароматом тяжелых духов, которые годились для званого вечера, бархатного платья и жемчуга. – Привет, Лизка, – задорно подхватила Рита и тоже поцеловала подругу в щеку. Запах ее легкой туалетной воды попробовал пробиться через мускус и пачули, но тотчас угас. – Садитесь, девочки, – сказала Лиза истерично бодрым голосом. – Я только что объявила Руслану, чтобы он катился ко всем чертям! – Ну и правильно сделала, – высказала свое мнение Карина. – Очень жаль, – тотчас прокомментировала Рита. – Мне кажется, ты погорячилась. Ресторан был набит до отказа, и измочаленные официантки носились туда-сюда, шаркая по полу подошвами. На вешалках не нашлось места для их одежды, и подруги устроили шубы на свободном стуле, увенчав пушистую гору своими сумками. – Погорячилась? – удивленно повторила Лиза. – Да я была сама сдержанность. Другая на моем месте разбила бы о голову этого ловеласа какую-нибудь вазу или огрела его скалкой по хребту. Она принялась взахлеб повествовать о том, что пережила сегодня в офисе мужа и как отправилась за ним следить. Рассказ о драной кошке и поцелуях вызывал бурю эмоций у слушательниц. – Я от него такого не ожидала, – сказала Рита. – Но, может быть, не стоило рубить с плеча? – Да ты что? – возмутилась Карина. – Сказано же тебе – у него уже были другие женщины. Я ничего не перепутала? Жанна, Даша, Маргарита, кто еще? – Я думаю, целый отдел, – мрачно заметила Лиза и разжевала дольку лимона вместе с косточками. – Возможно, Руслан крутил романы и вне работы. Как представлю, что он обо мне при этом думал, так просто выть хочется. Чувствую себя так, будто меня вываляли в грязи. Я моюсь, моюсь, а отмыться не могу. Карина сочувственно похлопала Лизу по плечу. – И что ты теперь собираешься делать? – спросила она. – Подашь на развод? – Понятия не имею. У меня очень странное ощущение. Я сейчас как лодка, которую унесло в открытое море. – Еще бы! – воскликнула Рита. – Ведь ты с пятнадцати лет с Русланом. Ты привыкла к тому, что рядом крепкое мужское плечо. – Она может найти и другое плечо, – сварливо возразила Карина. – Невелика проблема. – Невелика проблема?! – возмутилась Рита. – Да ты знаешь, сколько в Москве одиноких женщин? – Не больше, чем одиноких мужчин, уверяю тебя. Лиза, – обратилась она к подруге тоном опытной наставницы, – тебе необходимо немедленно переключиться на другую особь мужского пола. Пока вы с Русланом будете разменивать квартиру, пройдет немало времени. Если ты не сосредоточишься на новых отношениях, ты вся изведешься. Но как только у тебя кто-то появится, все пойдет как по маслу. Руслан потеряет свою власть над тобой. Вот увидишь. – Новые отношения! – продолжала возмущаться Рита. – Да я за последние десять лет ни разу не завела новых отношений просто потому, что не встретила ни одного достойного мужчины. – Лизе сейчас сгодится любой, даже недостойный. Его главная задача – отвлечь ее от горестных раздумий и сомнений. – Я согласна на какого угодно, – подхватила Лиза. – Ты права. Еще неизвестно, как поведет себя Руслан. Не в его характере пускать все на самотек. Он обдумает ситуацию, примет решение, и тогда держись. Уверена, что ничего хорошего меня не ждет. – Он тебя любит, – уверенно заявила Рита. Подозвала официантку и потребовала сто граммов водки. – Мне просто необходимо выпить. Не представляю, Лизка, как ты все это выдержала. Я бы, наверное, кинулась домой плакать. – Не собираюсь я плакать, – заявила Лиза. У нее был задиристый вид, а глаза горели, словно у кошки, вышедшей на охоту. – Завтра Новый год, и я собираюсь начать новую жизнь. – Мать моя, каждый хоть раз собирался начать новую жизнь с первого января, – мрачно заявила Карина. Она тоже выпила и неожиданно впала в тоску. – Но покажи мне хоть одного, который начал. – Пусть я буду первой. Ты говорила, мне нужны новые отношения, – Лиза хлопнула в ладоши и потерла руки. – Давай, придумывай, где взять кавалера. И быстро, потому что сегодня уже вечер тридцатого, времени совершенно не остается. – У тебя просто истерика, – сказала Рита и взъерошила волосы на затылке. – Невозможно завести новые отношения назло! Впрочем… Если у тебя есть какой-нибудь старый кадр, можно попробовать реанимировать давние чувства. – Девчонки, – грустно призналась Лиза, – никаких старых поклонников у меня нет. Их и быть не могло. Когда Руслан начал за мной ухаживать, я еще и целоваться толком не умела. Он у меня всегда был один. Подумать только! – тотчас возмутилась она. – За все тридцать лет я ни разу даже не посмотрела на сторону, а этот… этот… – Засранец, – подсказала Карина, наливая коньяк себе и Лизе. – Все эти годы он вел себя как взрослый мальчик. Жена, как говорится, женой, а свобода – за мной. Эх, какие же мужики подлые создания. – Наверное, есть и хорошие мужья, – робко предположила Рита. – Ты сама в это веришь? – спросила Лиза и посмотрела на нее через коньячную рюмку, в которой плескался жидкий янтарь. – Если даже Руслан… Я думала, девчонки, что я для него – свет в окне. Он мне сапоги расстегивал, когда я после работы домой приползала. Он меня на руках через лужи носил. – Привык за бабами ухаживать, – вынесла вердикт Карина. – У ловеласов это в крови. И цветочек купит, и за ручку возьмет, и глазки поцелует, и песенку споет. Каждая может рассчитывать на его нежность. – Ненавижу, – Лиза скрипнула зубами. – Так ты говоришь, одиноких мужчин столько же, сколько одиноких женщин? А где конкретно они водятся? Глава 2 Игорь вышел из своей квартиры на лестничную площадку, захлопнул дверь и вызвал лифт, попросив провидение сделать так, чтобы тот приехал пустым. Он считал поездку в восемь этажей слишком интимным делом и ненавидел, когда в кабинку набивались соседи. Его вредный нос улавливал не только утренний парфюм, но и запах только что проглоченного завтрака, и вчерашнего пива. Еще хуже, когда к нему подсаживался кто-нибудь с собакой. Тогда уже собака нюхала Игоря, утюжа влажным носом его брюки. От этого жадного собачьего внимания он всегда покрывался мурашками. Прежде чем вызвать лифт, Игорь прислушался. В подъезде было тихо, свет лежал на коричневых плитках пола, покрывая его солнечной пылью. Лифт откликнулся, громыхнув где-то внизу, и мерно загудел, отправившись в очередное путешествие. К несчастью, не успел привередливый жилец проехать пару этажей, как кабинка остановилась, двери разъехались, и внутрь вошла супружеская пара, у которой Игорь, будучи в сильно нетрезвом состоянии, занимал однажды сахар для знакомой женщины, которая пила исключительно сладкий чай. Больше ту женщину Игорь к себе не приглашал, а вот соседи – Тоша и Маша – как-то сразу затесались в его приятели. Встречая Игоря возле дома, они мучили его сведениями о погоде и политической ситуации в стране, сообщали о курсе доллара и звали на общее собрание жильцов, посвященное массовой замене батарей центрального отопления. Тоша был большим и рыхлым, похожим на сильно надутый, а потом слегка спущенный воздушный шар. Глаза в мелких складочках кожи казались темными и блестящими, как ягоды черной смородины. Его жена состояла из лисьего меха, духов и приторной улыбки. – Привет, – сказал Тоша, втискиваясь в кабину. От его поступи содрогнулся пол. – Добренькое сегодня утро! Хорошо выглядишь. Он совершенно точно врал: Игорь всю ночь не спал и выглядел несвежим, как скумбрия из вакуумной упаковки. – Почему у тебя мокрый галстук? – спросила Маша с живым любопытством. – Менял рыбам воду. – В восемь утра?! – Иначе было невозможно. Они начали задыхаться и дохнуть. Игорь знал, что его честные ответы зачастую ставят людей в тупик, однако ничего не мог с собой поделать. Мать всегда говорила, что у него зловредный характер, доставшийся ему, разумеется, от родного папочки. – Если бы у тебя была жена, – наставительно заметил Тоша, – она могла бы почистить аквариум. Почему ты не женишься? – На ком? – Ну, не знаю. Вроде бы ты встречался с Верой. – Я до сих пор с ней встречаюсь. – Ну и? – Я не могу сделать предложение женщине только потому, что у меня грязный аквариум. Лифт как раз добрался до первого этажа, и Игорь, торопливо попрощавшись, первым выскочил из подъезда. – По-моему, он очень симпатичный, – сказала Маша, беря мужа под руку собственническим жестом. – Свой в доску, – ответил тот. – И так не везет в личной жизни! – Нужно будет пригласить его на дачу, – решил Тоша, распахивая дверь навстречу ясному морозному дню. – Познакомить с твоей подругой из Питера. Ну, той, которая приедет на Рождество. – Обязательно пригласим. Тем временем Игорь, не подозревая о том, что относительно него строят какие-то планы, шагал по улице, радуясь пышным сугробам. Москва, проводившая последние зимы в серой жиже, замученная гололедом и затравленная реактивами, сегодня явно чувствовала себя королевой. Навстречу сплошь попадались люди с ясными лицами. Только дворники были злыми и румяными. До офиса Игорь решил дойти пешком – что такое пять троллейбусных остановок для человека, который выходит на свежий воздух реже, чем кастрированный кот? Под мышкой он нес папку с переводами. Он клятвенно обещал закончить работу до праздников. Обещание он сдержал и теперь чувствовал себя свободным. Но зато не было никакого предвкушения праздника. Впрочем, ничего удивительного. У него с Новым годом были личные счеты. В детстве Игорь считал, что он самый несчастливый мальчик на свете. Потому что день рождения у него был тридцать первого декабря. В связи с этим подарков он получал в два раза меньше, чем полагается. Все поздравляли его с днем рождения, ну, а заодно уж и с Новым годом! Или наоборот. Только родители дарили сразу два подарка. Но и это ничего не меняло. Потому что два праздника вместе – это все равно один большой праздник. И Новый год всегда побеждал. Ведь он был большим, на всю страну, его все ждали, все к нему готовились, покупали елки, игрушки, сувениры… И день рождения Игоря просто захлебывался в этой предновогодней суете. Когда Игорь вырос, ничего не изменилось. Даже круглые даты отметить, как полагается, не удалось. Садиться за стол тридцать первого днем ни у кого из родственников и друзей не получалось. Семьи, дети, обязательства… А если садились вечером, все равно получался праздник «заодно». Тост за именинника поднимали до курантов. Но чисто символически, чтобы раньше времени не надраться. Поэтому Игорь не любил Новый год и всячески его игнорировал. Впрочем, как и свой день рождения. Войдя в офис, он потопал ногами на коврике, чтобы сбить снег, и сразу же поднялся на второй этаж. К двери кабинета его начальницы, Зои Савенковой, была прилеплена криво вырезанная из бумаги снежинка – наверняка произведение чьего-нибудь чада, которое только научилось держать в руках ножницы. Сама Зоя была не замужем, но все еще не теряла надежды. Об этом говорил ее взгляд, который она обращала на всех без исключения мужчин, появлявшихся в поле ее зрения. С Игорем она давно уже пыталась закрутить романчик, но он делал вид, что страдает врожденным кретинизмом и не понимает даже самых грубых намеков. Романчик! Он был взрослым мальчиком и понимал, что романчики с начальницами заканчиваются либо в отделе кадров с заявлением в зубах, либо во Дворце бракосочетаний. Правда, некоторые незамужние женщины старше сорока заявляли, что вовсе не хотят замуж, но Игорь им не верил. В душе он был убежден, что человеку обязательно нужна пара. Другое дело, что не всегда удается ее найти. Или удается найти, но не удается удержать. Как это случилось с ним, например. Он с тоской вспомнил о том времени, когда был женатым человеком. Привычно подумал о собственных недостатках, из-за которых сбежала его благоверная, и вздохнул. Недостатков, конечно, имелось множество. Мать говорила, что он слишком увлекающаяся натура, а женщинам нужна стабильность. – Входи, входи, – воскликнула Зоя, увидев Игоря на пороге. – Отвратительно выглядишь. – Как я могу хорошо выглядеть, когда ты заставляешь меня пахать днем и ночью? Вот, – он положил папку на стол. – Я обещал, я сделал. – Молодец, – она быстро просмотрела перевод, – заслужил сладкую косточку. Не халтурил? Зоя была высокой и худой, почти костлявой, с оливковой кожей и темными волосами, которые она распускала по плечам. Волосы вились, как у испанки, зато глаза были светлыми, и в них отсутствовало южное коварство. – Я когда-нибудь халтурил? – обиделся Игорь. – Ты и держишь меня только потому, что я ужасно ответственный. – Хм. Завтра наши собираются устроить сабантуй в кабинете Михалыча. Ты придешь? Ей хотелось, чтобы он пришел. Но Игорь Северьянов был ужасно несговорчивым типом. Он давно нравился Зое. Да и не только ей! Желающих захомутать Северьянова было множество. Несмотря на свою энергичность и крепкое телосложение, он казался уязвимым. Есть такие лица, которые словно тронуты жизненной усталостью, какой-то скрытой печалью. Эту печаль еще можно прогнать, если изменить некие обстоятельства. Всякая женщина немедленно загоралась идеей, что она может стать той волшебницей, которой по плечу эдакое дело. Каждая верила, что именно она способна зажечь в глазах Северьянова искорку надежды и вернуть ему радость жизни. – У меня же день рождения, – привычно отбоярился Игорь. – И вообще. Я не люблю Новый год. – Все любят Новый год, – не согласилась Зоя, перекладывая бумаги в другую папку. Неожиданно вскинула голову и игриво спросила: – Не пригласишь меня куда-нибудь? В честь праздника? Начальников иногда надо баловать. – Я приму это к сведению, – быстро ответил Игорь. – Но к такому походу нужно готовиться заранее. Сейчас везде полно народу. Даже в цирк все билеты проданы. – Я бы согласилась на чашку кофе. Это была уже не первая попытка Зои вынести их общение за пределы офиса. Когда она наседала, Игорь чувствовал себя, словно плохой дрессировщик, которого тигр теснит к прутьям клетки. Вроде бы и съесть не должен, но все равно страшно. – Зоя, извини, но я обещал заехать к матери. Ты же знаешь, она то в Италии, то в Париже. Ее очень трудно застать дома. – Ладно, ладно, поезжай к мамочке, я просто проверяла тебя на вшивость, – проворчала Зоя беззлобно. Она заранее знала, что никакого кофе вдвоем не будет, поэтому не особо расстроилась. Игорь поцеловал ее в щечку и подарил брелок – белого мишку в вязаной шапке с помпоном. – Я тронута, – сказала Зоя и прицепила мишку к своей сумке. – Он будет скрашивать мое одиночество. Эти ее слова про одиночество еще долго преследовали Игоря. Удивительное дело! Его родители были живы-здоровы, у него имелись близкие друзья, бывшая жена и сын, у него даже была Вера, которая считала Игоря уже почти что своей собственностью, однако чувство одиночества не покидало его. Особенно острым оно становилось именно в праздники, когда повсюду царило оживление, магазины распродавали запасы кошельков, чайных наборов и шкатулок, родители тащили с елок счастливых детей, нагруженных конфетами, а влюбленные целовались под каждым фонарем. Вспомнив о Вере, Игорь завернул в магазин, торгующий парфюмерией. И тут же встал, как осел, уставившись на невероятное количество прилавков, заставленных стеклянными баночками с волшебными названиями. Он понятия не имел, что здесь может сгодиться для подарка. На помощь ему поспешила девушка-консультант – с блестящими волосами, накрахмаленной улыбкой и жесткими стрелками ресниц. – Я могу вам помочь? – привычно пропела она. – Э-э, – протянул Игорь. – Мне нужно купить подарок. Для невесты. – Вы хотите духи? Или крем? Может быть, губную помаду? – Мне что-нибудь хорошее. На ваш вкус. – Конечно, – улыбнулась девушка. Вероятно, таких красавцев в магазине перебывало несметное количество. – Сколько лет вашей невесте? – Тридцать пять, – ответил Игорь. – Или тридцать шесть. Что-то в этом роде. – Он широко улыбнулся. – А какие запахи она любит, вы знаете? – От нее всегда пахнет, как от пчелы, – сказал Игорь. – Чем-то ужасно сладким. Девушка посмотрела на него с укоризной. Вероятно, ему стоило сказать, что от Веры пахнет, как от эльфа, который питается нектаром, или что-нибудь в этом духе. Но она никогда не вызывала в нем никакого трепета. Он еще год назад хотел порвать с ней отношения, но до сих пор не сподобился. Вера прикрывала его от одиночества. Раз в неделю они встречались, но ей, конечно, этого было мало, и она пыталась, так сказать, намотать поводок на руку. Игорь лениво огрызался. – Возьмите набор, – посоветовала продавщица. – Там лосьон для тела, тушь для ресниц и розовая помада. Все упаковано в очень красивую белую сумочку. Игорь согласился, радуясь, что проблема решилась так быстро. Если Вере не подойдет помада, сумочке она наверняка обрадуется. Каждая женщина найдет, что засунуть в белую сумочку. Ему выдали нарядный пакет, и Игорь снова очутился на улице. Ветер растрепал ему волосы, а снег попытался залепить глаза. Солнце закопалось в тучи и померкло, а сугробы росли прямо на глазах. Троллейбусы с облепленными снегом усами, ворча, пробирались вдоль тротуаров. Игорь посмотрел на часы и прикинул, что до встречи с Верой остается еще много времени. Он зашел сначала в «Продукты», а потом – в зоомагазин. А там сразу отправился в отдел декоративных рыб. Привычно прошелся вдоль аквариумов, в которых мельтешила мелюзга, и остановился возле дискусов. Рядом суетились мамаша с дочкой, явно дилетанты, которые покупали все подряд. – Не стоит сажать в один аквариум барбусов и гуппи, – посоветовал Игорь. – Барбусы объедят им плавники и хвосты. – Это правда? – спросила мамаша у продавца, тощего юноши с лицом законченного меланхолика. – Могут и объесть. А могут и не объесть, – пробурчал юноша, с неодобрением поглядев на Игоря. – На вас написано – консультант, – взъерепенилась мамаша. – Так вот и консультируйте, как полагается. Юноша принялся неохотно консультировать. Игорь стоял, смотрел на дискусов и думал о том, что рыбы не ведают о своей судьбе так же, как и люди. В каком аквариуме ты окажешься, будут ли о тебе заботиться, не съест ли тебя кто ненароком, неизвестно. На троллейбусной остановке, ставшей местом постоянных свиданий с Верой, Игорь очутился раньше назначенного времени. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы Вера не приезжала. Он представил ее наигранное оживление, ее цепкий взгляд, вспомнил вкус ее быстрых поцелуев и поежился. А может быть, ничего лучше Веры уже не будет? И он просто дурак, что до сих пор не сделал ей предложение? Тихо урча, подъехал троллейбус. У него была умильная морда, и Игорь невольно ему улыбнулся. Из троллейбуса по одному стали выскакивать люди. Вера тоже выскочила, да так резво, что Игорь не успел среагировать и подать ей руку. Вера была в новой шубке и в хорошем настроении. Невысокая, с модной стрижкой и фарфоровыми щечками, она, несомненно, привлекала к себе внимание. – Здравствуй, милый! – сказала она и поцеловала Игоря в губы. В этом поцелуе ему почудилась искренность. – Вера! Как я рад тебя видеть. Это тебе. Он вручил ей пакет с подарком, и она сразу же запричитала: – Ну, что ты! Зачем так сразу? Я думала, мы спокойно где-нибудь посидим… Я тоже должна тебя поздравить, разве подарки можно рассмотреть на ходу? Ах, какая потрясающая сумочка! Послушай, а там у тебя что? Она ткнула пальчиком Игорю в грудь. У него за пазухой явно что-то лежало. – Рыбки, – ответил он. Вера оторопела. До этого момента она тащила Игоря за рукав, подальше от остановки, где было слишком много людей, но сейчас внезапно остановилась как вкопанная. – Какие рыбки?! – Цихлиды. Два самца и две самочки. Прежние сдохли. Я зашел в магазин, увидел их и просто не смог удержаться. – Но мы же собирались поужинать вместе. Вера все никак не могла поверить в то, что свидание накрылось медным тазом. – Ну, мы и поужинаем. – А рыбы? У нее было лицо героини комического телесериала, которая обнаружила в супе мышь. – Им в пакет накачали воздуха. Часа два продержатся. Мы же не будем сто лет сидеть в ресторане. Поедим, и все. – То есть ты по дороге на свидание со мной купил рыб?! – Извини, не удержался. Рыбы – это моя слабость. Кстати, если я перееду к тебе, они переедут вместе со мной. Готова ли ты принять меня вместе с аквариумом? Вера, которая от возмущения, кажется, даже перестала дышать, снова сделала вдох и выдох. Потом глаза ее постепенно приобрели осмысленное выражение. – Ты хочешь переехать ко мне? – недоверчиво спросила она. – Пятьсот литров. Аквариум, я имею в виду. Он огромный. Ты же не против? – Сколько-сколько литров?? – Ну… Если лопнет, придется делать капитальный ремонт соседям снизу. Лицо Веры приобрело неприятное выражение. Она снова взяла Игоря за руку и отвела его к самому краю тротуара. – Надеюсь, ты это не всерьез? – спросила она и строго посмотрела на него. – У меня маленькая двухкомнатная квартирка. В ней много мебели. Там встроенный шкаф, в конце концов. С большим зеркалом. И вообще. Я не люблю водоплавающую живность. – То есть ты не хочешь. А как же наши отношения? – обвиняющим тоном заявил Игорь. – Любимого человека обычно принимают таким, какой он есть. – Тебя я готова принять таким, какой ты есть. Но без аквариума. – Вера, это не смешно. – Так вот почему ты никогда не звал меня домой! Сколько времени мы встречаемся, и все время на моей территории. Ты просто боялся, что я сбегу от тебя! – Хорошо, я не буду к тебе переезжать, – сказал Игорь. – Пусть все останется, как было. – Как было?! – закричала Вера и вытаращила глаза. Игорю показалось, что сейчас она ударит его по голове пакетом с той самой белой сумочкой, которая должна была ее восхитить. – А как же перспективы?! Я-то, идиотка, надеялась на то, что мы поженимся, родим детей и к старости купим домик где-нибудь под Воскресенском! – Почему под Воскресенском? – удивился Игорь. – Можно купить домик где-нибудь в Андалусии. И для этого не обязательно ждать до старости лет. – Клоун! – воскликнула Вера. – Ты не можешь уехать в Андалусию, потому что тебе не разрешат вывезти твой дурацкий аквариум! Иди, целуйся со своими рыбами! Считай, что между нами все кончено! Вера развернулась на каблуках и, яростно всхлипывая, бросилась бежать. Сначала Игорь рванул было за ней, но потом замешкался и упустил время. Вера выскочила на шоссе и подняла руку. Тотчас рядом с ней притормозил автомобиль, в который она сразу же и запрыгнула. Автомобиль весело укатил в сторону центра. Игорь остался стоять, тупо глядя ей вслед. – Ну, что же ты такой лопоухий? – сочувственно спросила у него старуха, торговавшая еловыми ветками. – Надо было ловить, покуда не улизнула. Теперь не вернешь, девка-то видная. – А я не очень-то хочу возвращать, – пробормотал Игорь и поудобнее устроил за пазухой бутылку шампанского. Если бы Вера не сглупила, они отправились бы к нему домой и распили ее, сидя на диване и глядя друг другу в глаза. Он шел домой, ощупывая свою душу, словно доктор пациента. Пытаясь понять, больно ему или нет. Вряд ли Вера позвонит или приедет мириться. Это он понимал отчетливо. Но вот рад ли этому обстоятельству он сам? Кажется, да. В конце концов, некоторые люди начинают новую жизнь с Нового года. Почему бы ему тоже не попробовать? Впрочем, что он может изменить в своей старой жизни? Игорь понятия не имел. Он знал только одно – для того, чтобы стать счастливым, ему нужна любимая женщина. А любимые женщины на дороге не валяются. Снег пошел так густо, что стало трудно идти. Казалось, что земля летит куда-то вверх и ты вот-вот не удержишься и упадешь. Игорь невольно раскинул руки, пытаясь сохранить равновесие. Мимо него пробежал сначала визжащий от восторга ребенок, за ним спаниель с развевающимися ушами, волоча поводок, а уже после всех вопящая мамаша с сумкой наперевес. Игорь рассмеялся. Еще издали он увидел, что возле его подъезда топчутся две знакомые фигуры с сигаретами в зубах. Друзья детства никогда не спрашивают разрешения забежать в гости – приезжают, и все. Игорь прибавил шагу. Ребята его не видели, продолжая что-то оживленно обсуждать и пускать клубы дыма. Олег Четвертаков был крепышом и задирой с круглыми щеками и пышными усами, которые шли ему как корове седло. Антону Летягину он доставал до плеча. Антон был не столько длинным, сколько тощим. Когда он надевал водолазку, лопатки торчали как только что прорезавшиеся крылья. Волнистые волосы он стягивал в хвост, а на нос сажал узкие очки, придававшие ему хитрый вид. – Привет, орлы! – крикнул им Игорь и помахал рукой. – Ну, надо же, он все-таки пришел! – воскликнул Олег. – Мы чуть не уехали. Почему у тебя, Северьянов, мобильник не отвечает? – Я его выключил, – ответил Игорь, пожимая руки друзьям. – Он мне на нервы действует: всегда звонит в самый неподходящий момент. – Будь ты женат на такой женщине, как моя Анька, – сказал Антон, – ты бы живо выбросил эту дурь из головы. У тебя бы все всегда работало как часы. Друг за другом они вошли в подъезд, и Игорь сразу же двинулся к почтовому ящику. – Письма перед праздником так и повалили, – сказал он и, словно в подтверждение своих слов, достал из темных жестяных глубин два конверта, подписанных от руки. Посмотрел на обратный адрес и прокомментировал: – Опять эти кузины! Поздравляют с праздником. У меня кузин как грязи. – Ты никогда нас с ними не знакомил, – заметил Олег. – Так они же не московские. Один клан нашей семьи живет в Воронеже, а второй в Саратове. Я всегда родню приглашаю в гости, но они не едут. Очень деликатные люди. – Куда ж к тебе ехать, в однокомнатную квартиру? – удивился Антон. – Ну, они не знают, какая у меня тут квартира. Но я все равно приглашаю, так принято. Если приедут, размещу уж как-нибудь. У меня кладовка просторная, там старая кушетка стоит, вполне себе приличное спальное место, хоть и без окна. – Добрый какой, – не то сыронизировал, не то похвалил друга Антон. – А чего вы явились? – спросил Игорь, когда они все втроем втиснулись в лифт. В лифте мгновенно запахло мокрой овчиной и табачищем. – Просто так или по делу? – Мы тебе подарок привезли, – Олег похлопал по сумке, висевшей у него на плече. – Надька меня завтра забирает к своим родителям, а Антоха с Аней вообще за город уезжают. – Хотим тебя с собой пригласить, – подхватил Антон. – У моей тетки дача огроменная, там всем места хватит. Если хочешь, приезжай с Верой. А если не хочешь с Верой – приезжай с кем-нибудь еще. Нам без разницы, лишь бы тебе в кайф. – Спасибо, орлы, но я – пас. У меня с завтрашнего дня новая жизнь начинается. Он впустил друзей в квартиру, полез за пазуху и достал оттуда бутылку шампанского. Поставил ее на тумбочку рядом с вешалкой и принялся с остервенением сдирать с себя ботинки без помощи рук. Шнурки затянулись в тугие мокрые узлы. Наконец один ботинок отлетел в сторону и ударился о стену. Олег, который первым вошел в комнату, громко закричал оттуда: – Каждый раз поражаюсь, какой у тебя огромный аквариум, просто дух захватывает. – Чувствуешь себя как в океанариуме, – поддакнул Антон, просачиваясь вслед за ним. – Как ты эту штуку в квартиру-то затащил? Она всю комнату занимает. Удивляюсь, что пол выдерживает. – Пятьсот литров, – с гордостью сказал Игорь, избавившись наконец от обуви и пальто. Он присоединился к друзьям, любовно оглядывая свое сокровище. – Могу я, в конце концов, увлекаться рыбами? Кому это мешает? Комната была небольшой, но светлой. По левую руку стояли диван и шкаф, по правую – аквариум. Он был действительно огромный, с голубоватой подсветкой, густо засаженный растениями, среди которых мелькали яркими боками экзотические создания. – Эгоист ты, братец, – с завистью сказал Антон и посмотрел на проскользнувшую мимо рыбину поверх очков. – А кто у тебя там плавает? – Рыбы, – ответил Игорь. – Даже если я тебе скажу, как они называются, ты все равно не запомнишь. – Слушай, так ты поедешь с нами? Или вы с Верой хотите побыть вдвоем? – Я расстался с Верой, – сообщил Игорь, доставая из холодильника пиво. – Серьезно? А что случилось? Вы поссорились? – Конечно, мы поссорились, – пожал плечами Игорь. – Ни одна уважающая себя женщина не отпустит мужчину без хорошей ссоры. Слушайте, ну что я буду вам объяснять? Мы не подходим друг другу, вот и все. – Надька говорит, ты никому не подходишь, – ехидно заметил Олег. – Она говорит, у тебя слишком большие запросы. – Я знаю: я чертов интеллигент, я перевожу инструкции к станкам и холодильникам, развожу рыб и не хочу жениться на ком попало. – Самокритично, – одобрил Антон, слизывая пивную пену с верхней губы. Они стояли, как три собутыльника, посреди комнаты с пивом в руках и завороженно смотрели на рыб, снующих между ракушками и камнями. Рыбы были большими, гладкими, фантастически красивыми. – Диван теперь не раскладывается, – с сожалением заметил Игорь. – Может, тебя Вера поэтому и бросила? – В какой-то мере – да. – А мне Вера нравится, – заметил Олег, вытирая усы огромным платком, без которого жена не выпускала его на улицу. Она считала, что приличные мужчины должны носить в кармане матерчатый носовой платок, а не пользоваться дурацкими бумажными салфетками. – Тебе все женщины нравятся, – проворчал Игорь. – Ты любвеобильный, как кролик. – Получается, ты будешь встречать день рождения один? – сердито спросил Антон. – Почему один? Мамаша моя приехала в Москву. Сейчас она взялась за отца, потом и до меня руки дойдут. – Я видел ее по телеку. Она потрясающе выглядит, – сказал Олег. – Такая вся стильная. – Я сам радуюсь как ребенок. Могу себе представить, если бы она не таскала по всему миру картины этих новомодных художников, а тихо сидела дома, жизнь моя превратилась бы в ад. Мама просто обязана кем-то или чем-то руководить. Счастье, что это не я. Впрочем, за Веру мне от нее наверняка достанется. Она хочет, чтобы я был счастлив, а я упорно сопротивляюсь. По крайней мере, это ее точка зрения. Друзья некоторое время молчали, потом Олег вспомнил, зачем они, собственно, приехали. – Подарок-то! – воскликнул он и побежал за своей сумкой. – Вот, – сказал он, достав из нее деревянный ящичек с выдвигающейся крышкой. – С первого взгляда ясно, что внутри лежит что-то… эксклюзивное, как говорят в кругах, близких к гламурным, – заметил Игорь и, получив подарок в руки, немедленно крышку отодвинул. Там лежала бутылка вина с этикеткой, подписанной от руки. Толстое темное стекло вызывало уважение. – Французское, – с гордостью пояснил Антон. – Твоего, брат, года рождения. – Вы оба достигли замечательной степени зрелости, – добавил Олег. – Мы желаем тебе наслаждаться собственным возрастом! Потому что жизнь прекрасна и удивительна. Игорь представил, как будет пить это вино один, сидя перед аквариумом и глядя на своих любимых рыб. Ему стало грустно, но он, разумеется, не подал виду. Глава 3 – Домой я не поеду, – решительно заявила Лиза и одним глотком прикончила коньяк. Не хочу видеть этого типа. Не хочу выяснять отношения. Не хочу скандалов. Сначала мне нужно все это… переварить. – Ладно-ладно, – успокоила ее Карина. – Мы все уже решили за тебя. Отправишься к Ритке. Ее Рекс все-таки более безвредный, чем мой Шурик. Хотя, если честно, Рекс тоже не подарок. – Чем тебе не угодила моя собака?! – возмутилась Рита. – Тем, что она все время гавкает и выпрашивает сосиски. Впрочем, черт с ним, с твоим Рексом, я тоже с вами поеду. Купим бутылочку с собой, посидим, покалякаем. Подумаем, где взять кавалера для Лизаветы. Они вызвали такси и всю дорогу раздражали водителя недружелюбными высказываниями в адрес мужчин. Ввалившись в дом, подруги напугали храброго Рекса пьяным хохотом. Он забрался под вешалку и оттуда наблюдал, как они расшвыривают пальто, шубы, шапки и перчатки. Впрочем, когда все ушли на кухню, разбросанные вещички очень даже согрели собачью душу. – Можно познакомиться через Интернет, – сказала Рита, нарезая колбасу огромным ножом. Она любила все большое и яркое, и на кухне у нее стояли массивные кастрюли, висели огромные сковородки, и даже холодильник отличался завидным ростом. Количество салфеток, ухваток и тряпочек превышало допустимые пределы. Все это было разноцветным и назойливо лезло в глаза. – Ненавижу Интернет, – с отвращением сказала Карина. – Анонимность украшает только героев вроде Зорро. А обычных людей она развращает. Чувствуя свою безнаказанность, они теряют над собой контроль и демонстрируют худшее, что в них есть. – Некоторые демонстрируют лучшее, – не согласилась Лиза. Однако подруга не пожелала ее слушать. Она хлопнула себя по лбу и радостно воскликнула: – Есть разделы знакомств в журналах, которые Ритка скупает пачками. Только ей нужен фэншуй, а нам молодые, привлекательные, одинокие! Ритка, где ты прячешь эти пачки? – В коридоре, в тумбочке, – проворчала хозяйка дома. – Тащи самые свежие, – распорядилась Карина. – В завалявшихся наверняка не осталось ничего достойного. Рита шмыгнула в коридор, и тотчас оттуда раздался ее истошный вопль: – Рексик! Свинья ты безрогая! Отдай перчатку, отдай, я сказала! Фу! Карина и Лиза с пониманием переглянулись. Через некоторое время возвратилась Рита с пачкой журналов и с красными пятнами на щеках. Счастливый Рексик семенил следом. – Хорош, – с неудовольствием сказала Карина. – Наверняка сожрал что-нибудь милое моему сердцу. Плохая собака! Не получишь сосиску! Рекс обратил на нее не больше внимания, чем на снег за окном. Он отправился к своей миске, чтобы в очередной раз подкрепиться, хотя уже был круглым, как медведь панда. Карина схватила один из номеров журнала и, быстро перелистав страницы, нашла нужный раздел. – Вот оно! – воскликнула она и посмотрела на Лизу со значением. – Ты ощущаешь важность момента? В ответ Лиза икнула. – По-моему, ей больше не нужно пить, – заметила Рита, глядя на подругу с сомнением. – Мне кажется, романтические отношения вряд ли заводят с бодуна. Завтра она будет опухшая, с заплывшими глазками. И никакого боевого духа. Ты же знаешь, что с ней творится после пьянки. – Но ей непременно нужно было напиться! – возразила Карина. – Кроме того, по объявлению можно найти только какое-нибудь недоразумение в галстуке. Но на нынешнем этапе и это сойдет. Так что не стоит особо и париться. Итак, – она ткнула пальцем в глянцевую страницу, – приступим-с. «Мужчина пятидесяти пяти лет, – с выражением начала зачитывать она. – Симпатичный, порядочный. Познакомится с женщиной двадцати пяти – тридцати лет для серьезных отношений». – У него возрастной ценз, – печально заметила Лиза. – Мне так давно было тридцать! Я ужасно старая, девочки! Кому я нужна? – Прекрати ныть, – накинулась на нее Рита. – Если уж ты никому не нужна со своей фигурой, и волосами, и вообще… То что говорить о других? – Тебе мы тоже можем найти какого-нибудь хмыря, – успокоила подругу Карина, пьяно махнув рукой. Слушайте тогда обе. Нет, все-таки у Лизаветы приоритет. Сначала мы ее пристроим, а уж потом тебя с собакой. Итак. «Шестидесятилетний вдовец познакомится с приятной женщиной для создания семьи». Ты очень приятная женщина, Лизавета, но шестьдесят лет – это для тебя многовато. Тебе еще ураганить и ураганить. А, вот! «Георгий. Голубоглазый брюнет, рост – метр девяносто, с собственной квартирой. С перспективой серьезных отношений». Тебя это не вдохновляет? – Лично мне не нравится, что он написал про голубые глаза, – высказала свое мнение Рита. – Это как-то не по-мужски. Написал бы: верный, преданный. – Это же не твой Рекс, а живой мужик, – возразила Карина. – Мне кажется, надо попробовать. Мы же Лизавету не замуж выдаем. Это просто реабилитация после перенесенного стресса. Понятно? Всем было понятно, и тогда Карина, ни с кем не советуясь, достала мобильный телефон и начала набирать номер, сверяясь с журналом. Лиза, нахохлившись, следила за ней. – Георгий? – спросила Карина роскошным басом. – Я звоню по объявлению. Моя подруга хочет с вами познакомиться. Надеюсь, вы еще не заняты. Вероятно, Георгий подтвердил, что он не занят, поскольку Карина заметно оживилась и продолжала: – А завтра вы свободны? Вот я тоже подумала: чего тянуть? Жизнь короткая, а век любви еще короче. Ну… Где-где? Где-нибудь в людном месте. Мы должны быть уверены, что вы не полоумный маньяк. Нет, по разговору не похоже, но это ничего не значит. В наше время каждый может оказаться выпущенным на поруки шизофреником. Подруга? Она вам понравится, Георгий, не сомневайтесь. Каштановые волосы, мордашка, как у кинозвезды. Сколько лет? Сорок. Нет, будем честными: сорок пять! Что – тю-ю? – передразнила она с непередаваемой интонацией. – «Тю-ю» – это когда к тебе приходит молодое чудовище весом в центнер в сиреневых колготках. А элегантная сорокапятилетняя женщина – это находка для мужчины, который хочет чего-то настоящего. Да что я вас уговариваю? Назначаете свидание или нет? В конце концов, у нас тут целая подшивка журналов с объявлениями. Георгий тут же согласился на свидание, и еще некоторое время Карина потратила на то, чтобы обговорить время и место. – Все в том же торговом центре «Гигант», – сообщила она, положив трубку. – В кафе «Чайная роза». – Но ведь именно там Руслан встречался со своей тощей кошкой! – вознегодовала Лиза. – Ну и что? Ему можно, а тебе нельзя? Преодолей свой страх, – повелела Карина. – В два часа дня тебя устроит? Если понравитесь друг другу, у тебя появится шанс провести новогоднюю ночь вдвоем с новым кавалером. У него квартира есть, не забыла? А для тебя сейчас это очень актуально. Лиза призадумалась, а потом с отвращением спросила: – А я что, должна буду с ним спать? С совершенно незнакомым мужиком? – Да кто ж тебя заставляет-то? – удивилась Карина. – Однако в жизни всякое случается. Вдруг он окажется настолько потрясающим, что ты не устоишь? В голове у Лизы шумело, но она сразу же подумала о том, что сейчас ее, пожалуй, не соблазнил бы даже Мистер Вселенная. Она была зла на Руслана, а из-за него на всех мужчин, которые наверняка были такими же подлыми, мелкими и эгоистичными, как он. Наверное, счастливые браки существуют только потому, что некоторые жены просто закрывают глаза на измены и делают вид, что ни о чем не догадываются. Может быть, она тоже делала вид? Может быть, в душе она давно все поняла? – У тебя сейчас период накопления негатива, – сочувственно заметила Рита. – Но потом он пройдет, и ты снова увидишь солнце. – Я и так вижу солнце, – огрызнулась Лиза. – Нет, вы только подумайте, девочки! Я тридцать лет жила с человеком, полагая, что он верен мне и нашей любви. – Ты в самом деле так думала? – с подозрением спросила Карина. – Разве ты не читаешь журналов и не общаешься с людьми? Нет таких мужчин, которые тридцать лет готовы возвращаться в одну и ту же постель. Нет, они, конечно, готовы возвращаться, но с условием, что по дороге у них будет возможность завернуть куда-то еще. Лиза, ты ископаемое чудовище. Ты примеряла свои глупые мысли о верности к существу противоположного пола. Тебе разве не рассказывали, что эти существа нацелены на опыление не одного цветка, а целой поляны? – Будут летать, жужжать и опылять, пока не сдохнут, – с чувством подтвердила Рита. – Ах, девочки, зря я защищала мужчин, они этого не заслуживают. Она уронила пьяную слезу в тарелку с колбасой. Что касается алкоголя, то среди подруг Рита всегда была самым слабым звеном. – Зачем вы тогда хотите свести меня с Георгием? – угрюмо спросила Лиза. – Этот не просто опыляет, а действует масштабно. Вон, объявление дал. Кто знает, может быть, его «серьезные отношения» – это блеф? – Но ведь и ты блефуешь, – напомнила Карина. – Тебе нужно временное утешение, вот и все. Для мужчины с голубыми глазами утешить красивую женщину – это только удовольствие, поверь мне. Так, девочки, – неожиданно всполошилась она. – Пора укладываться. Иначе на наш товар завтра ни один купец не взглянет. Георгиям по телефону мы можем заливать что угодно, но сами-то мы знаем, что в сорок пять привести себя утром в порядок, просто припудрив носик, уже не удастся. Так что – по кроватям! Рита, раздавай указания. – Ты будешь спать в гостиной, – распорядилась та. – Рекса я заберу с собой в маленькую комнату. – Уж сделай милость, – проворчала Карина. – Ты его так раскормила, что если он запрыгнет мне на живот, то выдавит из меня весь ужин. – Лиза ляжет в моей спальне, я сейчас постелю. Если, конечно, она заснет. Разбитое сердце обычно… царапается, когда ты ворочаешься с боку на бок. Однако как только Лиза донесла голову до подушки, она сразу же начала проваливаться в сон. И успела подумать лишь о том, что ее сердце, по всей видимости, вовсе не разбилось. Да, оно было растревоженным, но целехоньким. Интересно, что бы это значило? Она проснулась раньше всех, но не вскочила, как обычно, а повернулась на бок. Голова вдавилась в подушку, потому что была тяжелой, как бабушкин чугунный горшок, в котором томили кашу. Лиза застонала и широко открыла глаза. Утреннее солнце, влетая в задернутые шторы, густело и стекало на паркет медовыми каплями. Лишь один ломкий солнечный прутик протиснулся в комнату через тюлевую прореху. На коврике стояли пушистые тапки, еще не побывавшие в зубах Рекса. «Сердце, – вспомнила Лиза и прислушалась к себе. – Почему не разбилось мое сердце?» Холод прополз по ее позвоночнику, несмотря на толстое одеяло. Кажется, она уже давно не любит своего мужа – вот в чем дело. Какой же изощренной лгуньей нужно быть, чтобы столько времени отрицать очевидное! Обманывать саму себя – что может быть глупее и бессмысленнее? Почему она пряталась от правды? Ответ лежал на поверхности. Она боялась остаться одна. Она не чувствовала себя самостоятельной личностью. Ее робкую личность поглотило яркое «Я» Руслана. Он доминировал. Довлел. Диктовал. Прививал вкусы. Формировал привычки. Лиза прикусила губу. Она вдруг стала вспоминать какие-то мелочи, которые Руслан высмеял бы, как не заслуживающие внимания. Но из этих мелочей складывалась ее жизнь – обыкновенная, повседневная и… невозвратимая! Вот, например, у нее никогда не было кошки. А она так любила кошек! Она так хотела, чтобы дома ее встречало независимое пушистое существо, которое можно тискать и с которым можно разговаривать, когда тебе одиноко. Еще она любила танцевать, но Руслан не приветствовал и этого ее увлечения. Несколько раз он застал ее в трико, танцующей под зажигательную латинскую музыку и сделал такое ехидное замечание, что навсегда отбил у нее охоту раскрепощаться в его присутствии. Она любила книги, стоящие на открытых стеллажах, однако у них были шкафы с застекленными полками, потому что Руслан считал, что пыль портит дорогие переплеты. Она обожала, когда к ним приходили гости, и с удовольствием пекла пироги. Руслан презирал ее подруг, а к приходу важных гостей всегда заказывал еду в ресторане. Руслана можно было переспорить, если очень захотеть, но Лиза почти никогда не хотела. Она приняла условия игры. У нее был только этот брак, только этот мужчина существовал в ее жизни. О другом она даже и не помышляла. Но почему, почему?! Она могла бы очнуться еще несколько лет назад, когда Машка окончательно повзрослела и вышла замуж. Но Лиза не прислушивалась к себе. Она вообще никогда не задумывалась о личном счастье, повторяя, словно мантру: «У меня удачный брак». «Господи, я что, была в обмороке? В анабиозе? На меня наложили чары? – думала Лиза. – Почему я считала, что если мы не ссоримся и время от времени занимаемся скучным сексом, значит, мы – идеальная семья? Разве покой и бесконфликтность – это и есть семейное счастье?» Она села на кровати, взявшись за голову обеими руками. Надо срочно встать под душ и пустить сначала очень горячую, а потом очень холодную воду. Дверь, скрипнув, приоткрылась, и в комнату вошел Рекс, цокая когтями по паркету. Алчным взглядом посмотрел на тапки, и Лиза поскорее вставила в них ноги. – Ты разрушитель, – сказала она. – Кыш отсюда. Пес обошел комнату и удалился с гордым видом. В приоткрывшуюся дверь потекли запахи – свежих булочек и кофе. Рита покупала в магазине готовое тесто и по утрам занималась выпечкой. Подруги были уверены, что она делает это для Рекса, который таскал булки со стола с виртуозностью Карлсона. – Хороша! – воскликнула Карина, когда Лиза появилась на кухне. – Как будто вообще вчера не пила. И щеки красные, и глаза ясные. – Зато у меня голова сильно болит, – пожаловалась Лиза. – Налейте мне кофе. А вы как? – Я чувствую себя, как смятая бумага, – призналась Карина. – Хочется лежать в углу и медленно разворачиваться. – А я ничего, – сообщила Рита и тут же спросила, сдвинув брови: – Лизка, ты не передумала? Может быть, тебе стоит встретиться с мужем на трезвую голову и попытаться все обговорить? – Что – все? – тотчас взвилась Карина. – Составить список всех баб, с которыми он гулял? – Нет, но надо же его выслушать! Так нельзя. Может быть, у Руслана есть какие-то оправдания. – Да наверняка у него есть оправдания! – кипятилась Карина, раздирая булочку зубами. – Он, небось, уже сто раз звонил, да, Лизавета? – Двенадцать, – ответила та. – Я у мобильника звук отключила. Нет, девочки, я не хочу с ним разговаривать после вчерашнего… Он целовался с другой женщиной у меня на глазах. – Но он же не знал, что ты за ним следишь, – продолжала наседать Рита. – Он не настолько циничен, чтобы специально тебя мучить. Все же поговори с ним прежде, чем встречаться с голубоглазыми незнакомцами. – Ритка, прекрати свою агитацию, – вознегодовала Карина. – Вон, посмотри на нее: она даже не плакала. – Потому что у нее шок! Лиза пила горячий кофе и молча слушала, как подруги воюют из-за нее. Она была в смятении. Если она сейчас скажет, что уже давно не любит Руслана и ей не нужны голубоглазые незнакомцы с квартирами, они ей просто не поверят. Поэтому она промолчала и отправилась наводить марафет. «Ну, встречусь я с каким-то там Георгием, – думала она, нанося на лицо маску из овсянки со сливками. – Ну, выпьем мы с ним по чашке кофе. Я ни за что не соглашусь ехать к нему. Мне это просто не нужно. Но Каринка так загорелась меня спасать, что не хочется заранее ее разочаровывать». Чтобы не разочаровывать Каринку, она даже согласилась надеть Ритины серьги с аметистами, которые ей очень шли. Как будто мужчины обращают внимание на украшения. – Эх, жалко Риткины шмотки тебе малы, – посетовала Карина, оглядев ее с ног до головы. – Юбку я бы выбрала покороче. – Короткие юбки годятся только для коротких отношений, – возразила Лиза. – А вдруг Георгий мне понравится и я захочу продолжения? Карина согласилась, что Лизино платье тоже вполне ничего, и решила проводить ее до торгового центра. Они ушли в распахнутых пальто, с развевающимися шарфами, бурно обсуждая, как следует вести себя на свидании вслепую. Оставшись одна, Рита принялась ходить взад и вперед по кухне с озабоченным видом. Воспользовавшись ее замешательством, подлый Рекс стащил последнюю булку и унес под стол. – Девчонки совершают глупость, – пробормотала Рита, остановившись возле окна. Побарабанила пальцами по подоконнику, отломила засохший лист от кофейного деревца и растерла его в пальцах. За окном по-прежнему было белым-бело. Рита принесла из комнаты мобильный телефон и решительно набрала номер, по которому прежде никогда не звонила. – Да! – через секунду ответила трубка решительным мужским голосом. – Говорите. – Руслан? – уточнила Рита и торопливо добавила: – Это подруга вашей жены, Маргарита. – Да? – спросил ее собеседник все так же отрывисто. Вероятно, он ждал вероломных заявлений о том, что сейчас подруга приедет за вещами Лизы или что-нибудь в этом роде. – Э-э… Я знаю, что вы поссорились, потому что Лиза ночевала у меня. На самом деле я хочу вам помочь. – Вот как? – голос Руслана замедлился и подобрел. – В самом деле? – У вас такой счастливый брак. Если вы рассчитываете его сохранить… – Рассчитываю, – быстро ответил ее собеседник. – Лиза все не так поняла. Я собирался объяснить… – Я ей сказала то же самое! – горячо подхватила Рита. – Но она и слушать не стала. Поехала в тот самый торговый центр, где вы вчера с ней столкнулись. У нее в кафе на втором этаже в два часа дня свидание. – Какое свидание?! – неожиданно взревела трубка. – С кем?! У нее нет никого! Да я бы сто раз ее расколол. Она врать не умеет! У нее все на лбу написано… Лиза в самом деле была бесхитростной, как юная пастушка, но презрительный тон, каким это было сказано, должен был насторожить Риту. Однако она, как все женщины, истово желающие добра подруге, закусила удила и ничего не замечала. – Да не тревожьтесь, Руслан. – Сообразив, что собеседник взволнован, Рита заговорила спокойно, даже немножко снисходительно. Однако на всякий случай решила приврать: – Я не знаю, с кем у нее свидание. Может быть, со старым другом. – У нее нет старых друзей! – отрывисто бросил тот. – Она всегда была под моим контролем. Куда ее черт понес? Мудрая Рита решила не говорить Руслану про знакомство по объявлению. Вдруг это разъярит его до такой степени, что вместо примирения он устроит второй акт семейного скандала? – Вы же понимаете, что все это только от отчаянья! – Что там за тип? – спросил Руслан подозрительно. – Наверняка какой-нибудь аферист. Моя жена – просто глупая курица. Если появляется какая-нибудь неприятность, она обязательно вляпается в нее руками и ногами. Мне всегда приходилось за ней следить в четыре глаза. «Кажется, он забыл, кто потерпевшая сторона», – подумала Рита, однако ни на секунду не раскаялась в содеянном. – Я ничего не знаю про этого мужчину, – соврала она. – Но я для того и звоню, чтобы вы появились первым и успели все наладить. Лиза решила собрать чемодан и уйти от вас, вы в курсе? – Я не в курсе, – рявкнул Руслан. – Меня вообще поставили в идиотское положение. Мне приходится оправдываться! – Лиза – моя подруга, – напомнила Рита. – Мне хочется, чтобы у нее все было хорошо. Ваш брак… – Я с ней разберусь, – людоедским голосом пообещал Руслан и отключился. Послушав короткие гудки, Рита вздохнула и покачала головой. Семейные разборки – особенная штука. Интересно, как это – прожить с человеком тридцать лет, знать все его привычки, уметь распознавать настроение по едва заметному движению бровей… Почему же, в таком случае, Лиза не почувствовала, что с мужем что-то не так? Она перестала обращать на него внимание? Ей было все равно? Или она догадалась и смирилась? А когда увидела воочию его любовницу, то сорвалась! Конечно, все так и было. Многие женщины догадываются об изменах мужа, но если он не собирается уходить, делают вид, что все в полном порядке. Чаще всего они «хранят очаг» ради детей. Или чтобы не попасть в отвратительную категорию «разведенок». Тем временем Карина доставила Лизу к дверям торгового центра. По дороге та хотела рассказать ей про «рождественскую фею», но потом передумала. Карина и так на ее стороне, не стоит мистифицировать события. – Ты не сдрейфишь? – с подозрением спросила подруга, остановившись возле стеклянного барабана, вращавшегося на входе. – Обещай мне, что ты пойдешь на это свидание. – Я пойду, пойду, – досадливо ответила Лиза. – Я же обещала. Не бойся, Боцман, ветер дует в нужном направлении. – Тогда ни пуха ни пера! Лиза махнула рукой и ушла, расправив плечи. Аметистовые сережки покачивались при каждом ее шаге и весело сверкнули на прощание. Карина подняла лицо к небу и вздохнула. Чего она так разволновалась? В конце концов, это чужая жизнь, и надежды на перемены, на новое счастье – тоже чужие. У нее дома – все тот же Шурик, будь он неладен. Все те же выкаблучивания, все тот же гонор («Я могу бросить пить, когда захочу!»), все те же невыполненные обещания. Квартира, пришедшая в упадок, беспросветное будущее. Если у кого-то и начнется новая жизнь с первого января, то уж точно не у нее… Пока Карина оплакивала собственную судьбу, Лиза шла через торговый зал. Возле прилавка с ювелирными украшениями она притормозила. Именно здесь вчера разыгралось дурацкое представление. Купить себе, что ли, подарок на Новый год? Не банальную подвеску в виде подковки, а что-нибудь действительно стоящее? Один раз она может себе это позволить! Лучше всего купить кольцо. Она наденет его на палец и будет любоваться. Кольцо не даст забыть о том, что началась новая жизнь. Рядом с ней возле прилавка остановился мужчина в распахнутом пальто и красном шарфе с вышитыми снеговиками. Руслан никогда не надел бы такой шарф, даже ради прикола. Лиза тотчас одернула себя. И чего она сравнивает всех встречных и поперечных с Русланом?! Краем глаза она посмотрела на незнакомца. У него был озадаченный вид. Короткая челка смешно взъерошилась, одна бровь уехала вверх, как у собаки, которая силится понять хозяина. Лизе мужчина показался симпатичным – с высоким лбом и карими глазами в длинных девичьих ресницах. Продавщица была занята с клиентом, и он растерянно поглядывал то на нее, то на кольца, уложенные в бархатные гнезда. Потом почувствовал рядом Лизу, повернулся и посмотрел на нее в упор. Не защищенная больше браком и уверенностью в своем личном счастье, Лиза дрогнула. – Послушайте, – сказал незнакомец таким требовательным тоном, как будто она была ему чем-то обязана. – Когда делаешь предложение женщине, какое кольцо надо дарить? Обязательно с бриллиантом? Лиза не обиделась. Она сразу поняла, что этот человек находится на пороге важного решения и окружающие сейчас для него не имеют никакого значения. – Желательно, – мягко ответила она. – Кольцо не обязательно должно быть дорогим, но непременно с изюминкой. Незнакомец опустил одну бровь и задрал другую. Еще раз взглянул на прилавок и спросил: – А как это – с изюминкой? – Возьмите то, которое вам больше всего понравится, и дело с концом. – А вот вам лично – какое больше всего нравится? – привязался он. Чувствовалось, что в деле выбора украшений у мужчины нет опыта, а терять почву под ногами он не привык. – Ну, лично я к бриллиантам равнодушна. Мне приглянулось вон то, с оранжевым камнем, – Лиза действительно сразу его приметила, так что душой она не покривила. – И цена у него вполне пристойная. – А какой у вас размер? – почти нахально спросил незнакомец и уставился на Лизины руки. – Вы что, на мне жениться собираетесь? – беззлобно возмутилась она. – Кольцо подбирается для определенной женщины, а не для первой попавшейся! – А какие обычно у женщин пальцы? Лиза поняла, что он ни за что не отстанет. Вероятно, он решил делать предложение, нырнуть, как в омут с головой, но насчет размера кольца сомневался. – У меня семнадцать с половиной, – ответила она и показала ему правую руку. И только тут сообразила, что по-прежнему носит обручальное кольцо. Нахмурилась, сдернула его с пальца и засунула в карман пальто. – Чего это вы? – изумленно спросил незнакомец. – Зачем вы его сняли? – Да вот, муж мне изменил, – неожиданно для себя ляпнула Лиза. – Я решила с ним разводиться. – И насмешливо добавила: – Уверяю, к вам это не имеет никакого отношения. – Слава богу, – пробурчал тот. – Вы меня прямо напугали. Значит, семнадцать с половиной? – Послушайте, ну что вы, как маленький?! У меня семнадцать с половиной, а у вашей избранницы может быть семнадцатый или восемнадцатый размер. А если она молода, то и шестнадцатый! Мне, между прочим, сорок пять лет, это тоже кое-что значит. – Я думал, к старости пальцы, наоборот, высыхают и становятся тоньше. – Чего это вы нагличаете? – Я пошутил, чтобы привести вас в чувство. Тоже мне – старушка, – ворчливо сказал он. – Померяйте кольцо, а? Мне ужасно надо. Он посмотрел на нее с мальчишеской непосредственностью. Однако в глубине его глаз пряталась отчаянная решимость. «Настоящий мужской шарм кроется в трехдневной щетине, – решила Лиза, взглянув незнакомцу прямо в лицо. – И в непобедимой уверенности в себе». – Ладно, черт с вами, померяю. Только не говорите потом, что я вас не предупреждала. – Я вам ничего не скажу, потому что вообще вас не знаю. – Меня зовут Лиза, – бросила она, склонившись над витриной. – Это для того, чтобы вы знали, за кого поднять первый тост на вашем бракосочетании. – Северьянов, – сказал ее неожиданный знакомый и протянул руку. – Игорь Геннадьевич. – Вы что, прораб? – спросила Лиза, крепко ее пожав. – Или политик? У вас прямо условный рефлекс: руки раздавать. – Слушайте, не иронизируйте, ладно? Я совершенно выбит из колеи. – Ну, хорошо, – сжалилась Лиза и подозвала продавщицу: – Девушка! Нам нужно примерить кольцо. Появилась продавщица, лучась любезностью, и достала кольцо вместе с бархатной подложкой. Лиза надела кольцо на безымянный палец правой руки – на место обручального – и полюбовалась издали. Кольцо состояло из двух тонких, переплетающихся змеек, одной – золотой и одной – серебряной. Сверху в крупных «лапках» сидел сапфир – темно-оранжевый, как глаз персидской кошки. – Очень необычное кольцо, – сказала продавщица. – Оно вообще в единственном экземпляре. Итальянская работа, между прочим. Хочется на него смотреть и смотреть. Лиза тут же пожалела, что сосватала настырному Северьянову такую красоту. Лучше бы себе купила, честное слово. Однако делать нечего. Теперь у него эту находку вряд ли вырвешь. Вон как загорелся. – Я беру, – выпалил будущий жених и достал из кармана пальто бумажник. – Ладно, я пошла, – сказала Лиза. – Удачи вам. И с Новым годом! – Спасибо, – ответил тот и невнимательно посмотрел на нее. Лиза решила, что ей в самом деле пора сматываться. Купит для себя что-нибудь в следующий раз, не проблема. Если она здесь останется, этот Северьянов еще чего доброго подумает, что она хочет продолжить знакомство. Вот и поджидает его. Быстрым шагом она дошла до конца зала и отправилась на второй этаж. В «Чайной розе» яблоку негде было упасть, и она испугалась, что ждать свободного места придется стоя, у всех на виду. Она не любила привлекать к себе внимание, и толочься возле стеклянной этажерки с кремовыми тортиками ей было неловко. Однако, как только она подошла, один из столиков освободился, и официантка торопливо протерла его влажной тряпкой, стряхнув крошки в поднос. Лиза села и посмотрела на часы. До свидания оставалось ровно тридцать минут. Но Георгий, как и она, вполне мог явиться заранее. На дорогах плотное движение, рассчитать время тютелька в тютельку вряд ли получится. Лиза огляделась по сторонам. Кругом одни парочки. У всех лихорадочно блестят глаза, каждый уже получил свою инъекцию надежды. Не одна она обманывала себя! Все знают, что после узловой станции «первое января» жизнь тронется в путь с той же скоростью, и вокруг будет тот же ландшафт, и те же самые соседи по купе, и тот же проводник в потертом форменном кителе. Однако в глазах все равно прыгают маленькие веселые чертики предвкушения: «А вдруг?» Георгия она узнала сразу, как только он появился на гребне эскалатора. Глаза его голубели издали, словно топазы, которые Лиза видела только что в ювелирном магазине. Недаром он упомянул их в первую очередь – как свое главное достоинство. Кроме этой сумасшедшей голубизны, не было больше ничего, заслуживающего внимания. В его «метр девяносто» наверняка входили каблуки и шапка-ушанка, которую он нес под мышкой. То, что он брюнет, определялось лишь по жидким усам. Голова была лысой, с желтоватой кожей, блестевшей, как надраенный сапог. Улыбка держалась на двух передних зубах, превосходящих своими размерами все остальные. Но больше всего Лизе не понравилась его пенсионерская основательность, которая проявлялась во всем – в том, как он снимал куртку и доставал из кармана телефон, в том, как он устраивался на стуле, как разговаривал с официанткой. Лиза привыкла к манерам Руслана. Он командовал жизнью, а не примеривался к ней, как этот тип. – Подруга ваша не соврала, – с удовлетворением констатировал тип и потер руки. – Вы симпатичная. Замуж хотите? В этом вопросе было такое простое, жадное, купеческое самодовольство, что Лиза против воли рассмеялась. – Нет, замуж не хочу, – честно призналась она. – Я еще с первым мужем не развелась. Хочу простого женского счастья, если вы не возражаете. Меня зовут Лиза, кстати. – А я помню! – возвестил Георгий, собрав вокруг своей голубизны дряблые морщинистые мешочки. Щеки его при этом забавно округлились. – А меня можно звать Жорой. Надеюсь, мы с вами поладим, и Жора будет в самый раз. Лиза с первой же секунды поняла: ни за что они не поладят, и это глупое свидание лучше закончить сразу, пока Жора не раскатал губы. – А вот про квартиру вы зачем в объявлении упомянули? – с искренним любопытством спросила Лиза, сложив руки под подбородком. – Чтобы было понятно, что место есть, – живо откликнулся Жора и заботливо подлил Лизе чаю. – Чтобы вместе жить или чтобы просто встречаться? – настаивала она. – Вы что-то такое писали о серьезных отношениях. – Все о них пишут! – весело заметил Жора и засунул в рот одно из маленьких пирожных, которые официантка утвердила на середине стола. Жевал он долго, жмурился, почмокивал, и при взгляде на него сразу становилось ясно, как он любит себя и балует. – Жора, – обратилась к нему Лиза серьезным тоном. – Вас устраивает свидание на одну ночь? – Да! – быстро сказал тот и облизал пальцы. – Можно взять с собой бутылку портвейна. Или вермута. Шампанское вряд ли стоит покупать – до вечера мы же не просидим. Сегодня ж Новый год. У меня планы. Так что вы там любите? – Я ничего не люблю, – улыбаясь, ответила она. – В первую очередь я не люблю мужиков, которые заманивают женщин в свою квартиру, как охотники куропаток. – Как это так?! – вознегодовал Жора. – Я сюда приперся, деньги заплатил… А вы меня динамить вздумали? – Жора, идите в задницу, – процедила Лиза. – Ну и пойду, – обиженно сказал тот и быстро доел все, что оставалось на тарелке. Выложил на стол две смятые бумажки и поднялся, резко отодвинув стул. Стул заверещал, царапая ножками по полу. Жора схватил куртку, засунул шапку под мышку и, сопя, удалился, бросив на прощание: «Пока!» – Какая гадость, – сказала Лиза, проводив глазами своего несостоявшегося утешителя. Подозвала официантку и заказала себе чашку кофе и булочку с изюмом. Жору нужно было чем-то срочно заесть. Раскрасневшаяся официантка – ладная и веселая, возбужденная работой, поставила перед Лизой обливную фарфоровую чашку, до краев наполненную кофе со сливками, и блюдце с чудно пахнущей булочкой… И в этот самый момент на плечо Лизы легла чья-то рука. Она вздрогнула, внезапно ощутив всем своим существом, что сейчас случится что-то плохое. – Лиза, – сказал над ее головой знакомый спокойный голос. Лиза на секунду закрыла глаза. Потом снова открыла их. Вряд ли сейчас ей удастся спрятаться от проблем таким детским способом – просто сделать вид, что проблем вовсе не существует. – Как ты меня нашел? – спросила она, не оборачиваясь. Булочка источала пряный аромат ванили и корицы, но Лиза уже точно знала, что не сможет проглотить ни кусочка. – Интуитивно. Руслан выглядел не расстроенным, а по-настоящему злым. Лиза отлично знала, что это самое мерзкое его состояние. Он схватил стул, на котором недавно сидел Жора и, резко развернув его в воздухе, поставил так, чтобы быть ближе к жене. Не снимая пальто, сел на краешек и наклонился вперед. Вокруг царило предпраздничное оживление. Люди перемещались по торговому центру, гомонили, ели мороженое, разговаривали по телефону, выбирали елочные украшения и докупали последние подарки. Им и в голову не приходило, что рядом, прямо тут, у них под носом, могут разыгрываться личные драмы. – Чего ты хочешь? – Лиза смело посмотрела на мужа, но потом все-таки отвела глаза. Она терпеть не могла этот его надменный вид и злые губы, которые когда-то складывались нежно лишь для нее одной. – Как чего я хочу?! Я хочу обсудить сложившуюся ситуацию. Во всем разобраться. И вернуть тебя домой, черт побери. – Вряд ли у тебя получится, – Лиза говорила ровным голосом, пытаясь справиться с навалившейся тоской. – Не будешь же ты шляться неизвестно где в Новый год? – Шляются помоечные кошки, – привычно огрызнулась она. – Ну, извини, извини, – раздраженно сказал Руслан. – Лиза, ты должна понять вот что. – Он взял ее безвольно лежащую руку в свои ладони и легонько сжал. – Что бы ни происходило у меня с другими женщинами, это не имеет значения. Ты всегда оставалась для меня главным человеком на свете. У меня никогда не было намерения уйти от тебя. И никогда не будет. – Зато такое намерение появилось у меня, – резко бросила Лиза. – Отлично, – язвительно ответил Руслан и выронил ее руку. – Только что ты без меня будешь делать? Ты не любишь оставаться по ночам в пустой квартире. Заживешь на старости лет одна? – Я не останусь одна. Есть люди, которым я интересна. – Не выдумывай. Нет таких людей. Я знаю всех твоих подруг и друзей, я в курсе всех твоих дел, твоя жизнь для меня – открытая книга. Я – твое прошлое и будущее. Я единственный, кто в тебе заинтересован. – Я хочу развода. Лиза смотрела на Руслана и не чувствовала ни боли, ни горечи, одно только разочарование. Черт побери, теперь-то она на своей шкуре испытала то, о чем читала в книжках. Ставшая уже почти комической фраза «я отдала тебе лучшие годы своей жизни» просто вертелась у нее на языке. А ведь она могла бы давно уже бросить Руслана и влюбиться в кого-нибудь другого до дрожи в коленках! – Ты находишься под влиянием эмоций, – сказал Руслан. – И я не могу тебя за это винить. Милая, – он понизил голос и наклонился еще ближе. Его лицо сделалось ласковым, глаза заискрились. – Я люблю тебя. Я не хочу тебя потерять. Ну, прости меня! Это были не слова, а шелуха, праздничная обертка, под которой ничего не крылось, ровным счетом. Он не чувствовал раскаянья, только досаду на то, что его интрижка вскрылась так некстати. – Руслан, ты мне давно изменяешь? – спросила Лиза с любопытством. Ей действительно стало интересно, сколько лет он водит ее за нос. – Ой, вот только не надо вставать в эту дурацкую позу! – тотчас взвился он. – Можно подумать, ты ни о чем не догадывалась. – Я не догадывалась, – уверила его Лиза. – Ты не догадывалась, когда я выходные за выходными проводил на выездных семинарах, а праздники в командировках? – Ты делал карьеру, – пожала она плечами. – Вполне мог отдавать ей всего себя. – Вот ты сейчас просто прикидываешься. Ты воспринимала все совершенно спокойно. Я был уверен, что между нами существует негласная договоренность – не лезть в личную жизнь друг друга. Я же в твою не лез! – Еще как лез, – неожиданно вскипела Лиза. – Ты запретил мне ходить на литературные курсы, потому что там, видишь ли, была пара-тройка мужиков, которые казались тебе достойными ревности. Ты постоянно склоняешь и унижаешь моих подруг! Ты все время учишь меня, как одеваться, как разговаривать с начальником и какие отношения установить с соседями по даче. Ты считаешь себя вправе управлять мной, тогда как сам крутишь романы направо и налево! – Я тобой не управляю, дурочка, – сбавил обороты Руслан. – Я отвечаю за тебя. Ты попала мне в руки, когда тебе было пятнадцать лет. У тебя нет даже собственного прошлого! Ну, кроме золотого детства с мамой и папой, но это не в счет. Твое прошлое накрепко связано со мной, не забывай об этом. Вся твоя сознательная жизнь прошла у меня на глазах. И ты хочешь все это разрушить просто потому, что я приударил за смазливой сотрудницей? Да плевать мне на нее и на всех других баб вместе взятых! Я хочу, чтобы ты вернулась. – Я не вернусь, – Лиза помотала головой из стороны в сторону, словно этот жест мог подтвердить серьезность ее намерений. – Руслан, я тебя не люблю. – Да ладно тебе, – он не просто не хотел, он не мог ей поверить. – Хватит выдумывать всякую чушь. Ты романтическая натура, тебе нужен мужчина. – А кто тебе сказал, что его у меня нет? – холодно бросила Лиза, раздосадованная словами мужа. – Как только Машка вышла замуж, я завела новые отношения. Перед дочерью у меня были моральные обязательства, а перед тобой нет. – Ну что ты мелешь? – Руслан откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. На лице его появилась омерзительная усмешка, с которой он обычно распекал своих подчиненных. – Лиза, я знаю тебя как облупленную. Я бы раскусил тебя в тот же день. Кроме того, у тебя принципы. – Руслан, ты слишком высокого мнения о своих достоинствах. Ты возвел себя на пьедестал и не желаешь с него слезать. У меня есть любимый мужчина. Это мой старый друг, о котором ты ничего не знаешь. И теперь, когда я уверилась, что ты давно меня предал, я твердо решила уйти к нему. Тебе придется с этим смириться. – Да нет у тебя никого, – пренебрежительно бросил Руслан и придвинул к себе чашку кофе, до которой Лиза даже не дотронулась. – Я понимаю – уязвленное самолюбие и все такое… Но ты бы придумала что-нибудь более правдоподобное. Что ты решила уйти в монастырь, например. Или возглавить движение феминисток. Удалиться в деревню и писать там любовные романы… Ну, я уж не знаю. Пока он говорил, Лиза неотрывно смотрела на него и чувствовала, как в ее груди разрастается ком. Он поднимался все выше и выше и должен был вот-вот пролиться слезами. Она сдавленно всхлипнула. Руслан схватил булку, отломил от нее глянцевый край и отправил в рот. Отхлебнул половину чашки кофе, благо, кофе был остывший. Выхватил из подставки салфетку, вытер руки и бросил салфетку на стол. Руслан был доволен, что Лиза заплакала. Женские слезы – первый признак капитуляции. Однако Лиза плакала не потому, что муж оказался таким подлым и мелким. Ей просто было жалко себя, те долгие годы рядом с ним, которые она до сих пор не хотела анализировать. Наверное, боялась понять, что жизнь проходит впустую. Впустую – значит, без любви, без азарта, без жажды перемен и без надежды на что-то прекрасное. – Ну прекрати, прекрати плакать, – успокоительно пробормотал Руслан и выдернул для нее еще одну салфетку. – Вот, возьми, вытри глаза. Я понимаю, тебе хочется мне отомстить. Отплатить той же монетой. Ты поэтому придумываешь какого-то несуществующего мужика… – Я ничего не придумываю. – Лизе было так досадно, что она не может по-настоящему задеть Руслана! Слезы закапали из ее глаз еще быстрее. – Лапочка моя, я уже давно в этом кафе. Я сидел за соседним столиком у тебя за спиной и все слышал. Как ты разговаривала с этим Жорой, как послала его в задницу… Лиза мгновенно вспыхнула. Подбородок ее мелко затрясся. Руслан, как всегда, ухитрился поставить ее в неловкое положение, заставил испытать стыд. Вряд ли он отдавал себе отчет в том, что таким образом самоутверждался за счет собственной жены. – Знакомиться вслепую опасно, – менторским тоном продолжал тот. – А в твои годы, старушка, уже просто неприлично. В конце концов, тебе не двадцать лет, у тебя морщины и второй подбородок. Сидела бы дома и вязала крючком. А ты знакомишься по объявлению. Романтики тебе захотелось! Ни в какие ворота не лезет. Короче, кончай дурить, и поехали домой. – Руслан, свидание с Жорой – это просто новогоднее развлечение, – твердо сказала Лиза и вытерла глаза. Не будет она больше плакать, хватит себя жалеть. – На самом же деле я жду здесь другого человека. К которому собираюсь уйти от тебя. И ты не в силах заставить меня изменить решение. Поезжай домой и подумай лучше, кого тебе пригласить на Новый год. Выбор у тебя вполне приличный. – Это уже не смешно, – сухо бросил Руслан. – Ну что ты из себя строишь? Будешь тут сидеть, как пенек, пока магазин не опустеет? А потом? Поедешь к подругам, станете есть тортик и оплакивать горькую женскую долю?! Свою гневную тираду он не успел довести до конца. Потому что именно в этот момент возле столика нарисовался человек. Это был незнакомец из ювелирного магазина. Впрочем, почему незнакомец? Игорь Геннадьевич Северьянов собственной персоной. В руках он держал букет цветов – огромный, как сноп сена, обернутый в розовую бумагу с сердечками. На Северьянове было все то же распахнутое пальто и красный новогодний шарф со снеговиками. Изменилось только выражение лица – оно сделалось до ужаса нахальным. – Здравствуй, котеночек! – сказал Северьянов, обращаясь совершенно точно к Лизе и всовывая ей в руки цветы, от которых исходил одуряющий запах. – Прости, что задержался. Я выбирал тебе подарок! Когда ты его увидишь, сразу перестанешь сердиться. После этих слов он наклонился и поцеловал Лизу в губы – довольно смачно, надо сказать. Лиза издала странный звук, похожий на писк задушенной кошки. – Так, а это у нас кто? – весело спросил Северьянов, повернувшись к Руслану. – Может, познакомишь? Пока я не начал ревновать. Лиза вскинула голову и встретилась с ним глазами. Он смотрел на нее, не мигая. И тут она внезапно поняла, что ей протягивают руку помощи. Практически незнакомый мужчина давал ей шанс с достоинством выйти из ситуации. Ее затопила волна благодарности. И одновременно она испытала невыразимое облегчение, потому что больше не была одна. Глава 4 Игорь нажал на кнопку звонка и тотчас стал громко насвистывать. Так он всегда обманывал себя – делал вид, что не ждет, когда за дверью раздадутся легкие шаги. Через минуту дверь распахнулась настежь, и появилось пухленькое создание с короткой стрижкой, в пижаме и с мятой щекой. Его бывшая жена. У нее были полные щечки и глаза сытой кошки. – Привет, Натусик, – быстро сказал Игорь. Наталья расправила плечи и приняла воинственный вид. – О, именинник! С днем рождения тебя. Что ты здесь делаешь? – Просто проходил мимо. – Если ты забыл: ребенок гостит у двоюродной бабки, – Наталья смотрела на бывшего мужа с подозрением. – Да помню, помню. Я всего лишь хотел узнать, как ты. – Я – хорошо. Надеюсь, ты понимаешь, что я не стану приглашать тебя войти. – Понимаю, мы же развелись. – Игорь потрогал щетину на подбородке и переступил с ноги на ногу. – Дело не в этом. А в том, что я снова вышла замуж. И мой муж ждет меня на кухне. – Он что, любит поесть? – Не паясничай, пожалуйста. Сегодня тридцать первое декабря. Подарок на день рождения я тебе уже подарила, так что… – А что ты будешь подавать вечером на стол? – Какая тебе разница? Господи, когда ты перестанешь являться сюда, как какой-нибудь призрак? Когда ты, наконец, снова женишься? В глазах Натальи не было ни капли жалости. – Я над этим работаю. Веришь ли, вчера провел тест. Ну, помнишь, с рыбками? – Неужели? – Наталья посмотрела на него с отвращением. – Это была Вера? Бедняжка. В глубине квартиры что-то громыхнуло, но она не обратила на это внимания. – Я сказал, что готов переехать к ней вместе с аквариумом, – продолжал Игорь. – Она срезалась. – Жаль. Вера – подходящая кандидатура. И варит вполне приличные щи. А если по-честному – это дурацкий тест. – Но ты же его прошла! Ты сказала: «Мне нужен ты. И все, что тебе дорого, мне тоже дорого». И разрешила привезти аквариум. – В нем плавали всего лишь два головастика, – глаза Натальи впервые за время их разговора затуманились. Игорь заметил это и тихо сказал: – Ты лучшее, что было в моей жизни. Туман немедленно рассеялся, и на Игоря взглянули два трезвых зеленых глаза: – Не надо делать из меня идеальную женщину, ладно? – Из-за чего ты со мной развелась? – с любопытством спросил Игорь, прищурившись. – Только не рассказывай мне больше про старые тренировочные штаны, которые тебя так раздражали. – Ты их выкинул? – спросила Наталья с подозрением. – Чего это вдруг? Они мне нравятся. – За прошедшие годы они так истончились, что твоя будущая избранница сможет продеть их сквозь обручальное кольцо, – с иронией заметила Наталья. – Если, конечно, вид этих штанов не заставит ее бежать сразу после свадьбы. Она оперлась одной рукой о дверной косяк, не отступив ни на шаг. В этой своей пижаме она была такая домашняя, такая уютная, что у Игоря комок встал в горле. – Наташ, почему ты от меня ушла? – снова спросил он. Лестничная площадка была, конечно, не лучшим местом для такого разговора, но Игорь об этом даже не задумывался. Он приходил сюда постоянно, и даже вид вязаного половика и выщербленной плитки умиротворял его. Через маленькие окна на площадку падал солнечный свет, и в волосах Натальи вспыхивали золотистые блестки. – Потому что ты очень хотел, чтобы я тебя любила, – ответила она. – А сам продолжал жить так, как тебе нравилось, и ничем не собирался жертвовать. Уж своей живностью точно. – Вот как?! – мгновенно вспылил он. – Когда ты стала киснуть, я подарил отличную пару хомяков детской стоматологической клинике! Директор до сих пор мне благодарен, потому что они размножаются, как заведенные, и детям всегда есть чем развлечься перед экзекуцией. – С твоей точки зрения, ты совершил подвиг? – иронически осведомилась Наталья. – То, что наша квартира из большого зоопарка превратилась в маленький, должно было освежить наши отношения? Игорь задохнулся от возмущения: – Я отказался от того, что было мне дорого, и эта жертва оказалась напрасной?! – Не знаю, что за жертву ты имеешь в виду, – сварливо ответила она. – Нашему сыну на письменный стол ты поставил здоровенную банку, и бедный мальчик рос и учился, вынужденный наблюдать за жизнью какого-то палтуса! – Дети, у которых есть домашние питомцы, вырастают добрыми и чуткими, – заявил Игорь. – Аквариум – совершенно необходимая вещь в доме. – Ты вырос добрым и чутким – вообще, – она очертила рукой в воздухе большой круг. – Но когда дело касалось интересов семьи, тут твоя чуткость сходила на нет. Вместо того чтобы водить ребенка кататься на лыжах или в музей, ты таскал его на Птичий рынок. – Наталья неожиданно сдулась и уже спокойнее добавила: – Я не понимаю этой твоей привязанности к рыбам. – Они даже не смотрят на тебя. Им все равно, ты это или не ты. Лучше бы ты подарил мальчику собаку. – В наше время гулять в парке с собакой опасно, не детское это занятие. А тебя вряд ли можно поднять на заре или выгнать из дому в плохую погоду. Даже если прилетят инопланетяне, ты останешься в теплой постельке. – Что это, интересно, за наезд? – возмутилась Наталья. – Ты приходишь под Новый год, ноешь тут, что жизнь твоя не удалась, и устраиваешь мне сцены, как будто я все еще твоя жена! – Натали! – позвал из глубины квартиры нетерпеливый баритон. – Кого ты там впустила? Ты мне нужна. – Я всем нужна, – сердито крикнула Наталья, обернувшись. – Обождешь, ничего с тобой не случится. – Он у тебя подкаблучник, – с деланым сожалением констатировал Игорь. – Тебе нужен был муж, который во всем тебя слушается? Наталья разозлилась, вспыхнув, как бенгальский огонь: – Мне нужен был муж, который ко мне прислушивается, – резко бросила она. – Извини, Игорь, но время поджимает. У нас сегодня будут в гостях американцы, а я еще не сделала «Оливье». – И не делай, – посоветовал Игорь. – Американцы в ужасе от всего, что густо перемешивается и заливается майонезом. Лучше свари для них макароны. – Фу. У тебя всегда было идиотское чувство юмора. – Ладно, ладно, – Игорь поднял вверх обе руки, сдаваясь. – Мы с моим чувством юмора уже уходим. Можно я поцелую тебя на прощанье? В честь праздника? Наталья секунду раздумывала, нахмурившись, потом ткнула себя пальцем в щеку: – Сюда. Игорь наклонился и чмокнул ее, почувствовав знакомый запах мыла и крема и ежедневной утренней капельки духов за ушком. Его затопила жалость к себе. Он махнул рукой и побежал вниз по ступенькам. Пнул ногой дверь подъезда и вывалился в заснеженный мир, дохнувший на него холодом. Легкий морозец довольно быстро отрезвил его. Грех было курить в этом ослепительном мире, заваленном снегом, но Игорь все же достал сигареты и сунул одну в рот. Прикурил и, засовывая зажигалку обратно в карман, нащупал коробочку с медальоном – подарок для матери. Недолго думая, достал телефон и позвонил ей. – Здравствуй, душа моя, – сказала мать, на свой обычный манер растягивая слова. – А я как раз набирала твой номер. Мы с отцом приезжали сегодня утром, чтобы тебя поздравить, но тебя не было дома! И мобильник ты, как водится, выключил. Ненавижу, когда ты вне зоны доступа. – Как же это мы раньше-то обходились без мобильников? Когда я был маленький, о них никто и не помышлял. – Когда ты был маленький, ты находился у меня на глазах, – возразила мать. – Хочешь, давай встретимся? Отец отправился поздравлять бабушку. Теперь наверняка застрянет до вечера в Камышовке. Особенно, если его станут кормить всем этим деревенским безобразием. Рубец, холодец, заливной рыбец… – Маринованный грибец, – пробормотал Игорь. – Я вот как раз сейчас совершенно свободен, – сообщил он, посмотрев на часы. Было около полудня. Все улицы и переулки оказались запружены машинами, медленно ползущими вдоль тротуаров. Пешеходы весело обгоняли едва ползущий транспорт, выдыхая ватные шарики пара. – Если бы я была домовитой и пекла пироги, я пригласила бы тебя домой, – сказала мать. – А поскольку на кухне у меня ни черта нет, встретимся в ресторане. Где ты сейчас? – Где я сейчас? – переспросил Игорь, чтобы потянуть время. Но потом вспомнил, что дал себе слово не врать. Вранье почему-то постоянно выходило ему боком. Поэтому он вздохнул и честно ответил: – Возле Наташкиного дома. В трубке сгустилось молчание. Это было нехорошее молчание – с нахмуренным лбом и вытянутыми в трубочку губами. – Ну, вот что, – решительным тоном заявила мать. – Двигайся в сторону своей квартиры. У тебя там рядом чудный ресторанчик «Восемь диванов», встретимся через двадцать минут. – На одном из диванов? А ты успеешь за двадцать минут? – Игорь обозрел улицу, забитую машинами и автобусами. – Ничего не ездит. – Я рядом и приду пешком, – пообещала мать и отключилась. Игорь поплелся в ресторан, точно зная, что по головке его не погладят. Мать с ума сходила оттого, что сын таскается к бывшей жене. Он скрывал, что страдает, но получалось у него плохо. Войдя в ресторан и заняв место в углу, Игорь достал из кармана коробочку с медальоном и положил на салфетку. Заказал себе кофе и с удовольствием закурил, откинувшись на мягкую диванную спинку. Буквально через пять минут появилась его родительница – элегантная и броская, как бабочка-махаон. Игорь встал и поцеловал ее в щечку, радуясь, что, несмотря на возраст, не чувствует в ней никакой хрупкости. Она была сильной, страстной и умела себя преподнести. В прошлом году она прибрала к рукам какого-то итальянского магната, который назвал ее именем яхту и потребовал, чтобы она официально развелась с мужем и вышла за него. Мать все еще раздумывала, оказать ли ему такую честь, и магнат ревновал, как бешеный. Когда она отправилась в Москву, он послал с ней своего телохранителя. Однако на гостеприимной российской земле телохранитель встретил девушку Свету, которая взяла в плен не только его сердце, но и физическое тело. Из-за этого мать получила абсолютную свободу, которая, впрочем, была ей не очень-то и нужна. – Поздравляю с наступающим, – сказал Игорь и придвинул к ней коробочку. В отличие от других подарков, этот он выбирал сам. И не просто выбирал. Медальон он заказал у молодого ювелира, который в самое ближайшее время собирался покорить мир. Это была яркая и стильная вещица – как раз такая, которая могла понравиться Елене Максимовне Северьяновой. Мать отреагировала именно так, как он и рассчитывал: обняла его за шею и прижалась лбом к его лбу. Когда она смотрела на медальон, на лице у нее появлялась радость обладания красивой вещью. Игорь понял, что попал в десятку. – Мы с отцом тоже приготовили для тебя подарки. Не скажу, какие. Скажу только, что огромные. Мы завезем их вечером. Если, конечно, твой папочка не явится из Камышовки пьяным. – За ним не водится, – ради справедливости заметил Игорь. – Ха! Ты просто не попадал в лапы своих деревенских родственников. В этой Камышовке к самогону относятся, как к квасу. А твой папочка, скажем прямо, далеко не мушкетер. – Если он обещал вернуться к вечеру, значит, вернется, – не слишком уверенно заметил Игорь. Мать закурила, сощурила один глаз, вроде как от дыма, а другим глазом – очень внимательным – уставилась на сына. – Ну? Как твоя личная жизнь? К моему приезду ты обещал предпринять какие-нибудь шаги для собственного счастья. – Мам, ты смешная, – Игорь постарался сбить ее с серьезного тона. – Мне в последнее время кажется, что в счастье можно только провалиться, как в яму. По чистой случайности. Никакого разумного пути к нему не существует. – А как у тебя дела с Верой? – продолжала допрашивать она. – Может быть, тебе уже пора сделать ей предложение? – Меня посещала такая мысль. – Игорь вдумчиво подергал себя за ухо, как будто выполняя мистический ритуал. – Поэтому вчера я провел тест. Мать сощурила оба глаза. – Ты наехал на Веру со своими рыбами? – Я сказал, что готов переехать к ней вместе с аквариумом. Она послала меня к черту. – О, боже! – мать затушила окурок в пепельнице и прижала ладонь к щеке. – Ты убил бедную девочку своими литрами. Ни одна нормальная женщина не согласится выходить замуж за резервуар с водой. Ты хоть понимаешь, что предлагаешь бедняжке? Любовь пополам с бытовыми неудобствами! – Я думал, она меня любит, – глубокомысленно заявил Игорь. – Любая нормальная женщина… – Да ладно, мам! Моя бывшая жена, например… – Что – твоя бывшая жена? – На лицо Елены Максимовны легла грозная тень негодования. – Она любила меня. И рассмеялась, когда я пришел с сумкой, в которой якобы находился пакет с рыбами. И ее не испугал аквариум в половину квартиры… – М-м… Ты снова был у нее. Это никуда не годится. – Наташка-то в свое время прошла тест. – Еще бы. Я ведь ее тогда предупредила. – Ты ее… что? Елена Максимовна внимательно оглядела свои ногти. – Я позвонила и рассказала о твоей затее. Про этот дурацкий тест! Потому что поняла, что иначе ты не женишься никогда. И я останусь без внуков. Пока Елена Максимовна говорила, у нее покраснела шея в вырезе блузки. Чтобы унять нервы, она принялась щелкать зажигалкой. Игорь так растерялся, что даже не сразу нашел подходящие слова. – Хочешь сказать, Наташка меня обманывала? С самого начала морочила мне голову? – Ты сам сказал: она любила тебя, – огрызнулась мать. – Так она знала? – пробормотал Игорь и уставился вдаль невидящим взглядом. – Она знала, как нужно себя вести? И сказала «да» просто потому, что ты прочистила ей мозги? И это была никакая не любовь, а так… заговор?! – Какая теперь разница? – резко бросила Елена Максимовна. – Ведь вы все равно развелись сто лет назад. Игорь некоторое время сидел молча, потом взглянул на мать и возмущенно воскликнул: – Ты вмешалась в мою жизнь! Ты интриганка. Теперь я понял, почему ушел отец – ты опутала его ложью, и он этого просто не вынес. У Елены Максимовны при упоминании мужа мгновенно изменилось выражение лица. Несмотря на то что Геннадий ушел от нее много лет назад, она все еще испытывала сильные чувства. Разумеется, с тех пор чувства изменились. Если раньше это было голое отчаянье, то сейчас оно оказалось приправлено изрядной долей иронии. – Он не вынес того, что я нашла себе хорошую работу и перестала носиться с ним, как дурень со ступой! Твоему отцу всегда требовалось поклонение, как какому-нибудь арабскому шейху. – Ты понимаешь, что вот прямо сейчас лишила меня счастливого прошлого? – возмущенно спросил Игорь. – Я лишила тебя иллюзий, – отрезала Елена Максимовна. – Надеюсь, ты сделаешь правильные выводы и прекратишь мучиться дурью. Выбери себе хорошую женщину и женись на ней. Заметь: я не говорю «найди». Потому что искать тебе нечего. Вокруг тебя всегда кто-то вьется. Вот, например, твоя начальница Зоя. Она, конечно, похожа на цыганку, но это ничего. Зато она варит вполне приличные щи. – Дались вам эти щи! – в сердцах бросил Игорь. – Щи смягчают сердце мужчины и продлевают его жизнь, – наставительно сказала мать. – Я почти уверена, что ты питаешься пакетированными продуктами. Твой сын, например, грызет сухую китайскую лапшу в брикетах. Для него это что-то вроде десерта. Надеюсь, это не ты его научил. – У тебя странное представление о моей жизни. Ты почему-то думаешь, что по вечерам я сижу дома один, смотрю на рыб в аквариуме и грызу китайскую лапшу! Уверяю тебя, эта картинка не соответствует действительности. У меня масса друзей и знакомых женщин, высокооплачиваемая работа и интересный досуг. У меня сын есть, между прочим! У меня все хорошо! – Если бы у тебя было все хорошо, – повысила голос Елена Максимовна, – то ты бы не бегал, чуть что, к бывшей жене. В этом заявлении была доля правды и, расставшись с матерью, Игорь все продолжал думать о том, что она ему сказала. Было ясно, что к Наташке он больше ни ногой. Забирает сына на выходные – и привет! Не успел он дойти до ближайшего перехода через улицу, как зазвонил его мобильный, который он включил по настоянию матери. «Сегодня твой день рождения, котик. Ты просто не имеешь права так поступать с друзьями, которые тебя любят и захотят поздравить». Игорь посмотрел на дисплей. Это были никакие не друзья. Это был отец. Голос у него был бодрый и даже звонкий. И никакого самогона в этом голосе не чувствовалось. – С днем рождения тебя, сынок! – сказал Геннадий. – Ты дома? Я бы хотел с тобой встретиться, пока не вмешалась твоя мать. Не знаешь, где она? – Знаю. Пьет чай в ресторане «Восемь диванов». Я только что ее там оставил. Она думает, что ты в Камышовке поедаешь деревенские разносолы. – Я поехал еще затемно – одна нога тут, другая там. Хотел с тобой повидаться до того, как она возьмет меня за глотку. Сейчас позвоню, скажу, чтобы оставалась на месте и никуда не уходила. – А ты сам-то где? – Я к твоему дому подъехал. Сижу в машине на стоянке перед супермаркетом. Долго пробирался, и вот… – Сейчас буду, – сказал Игорь. Он пошел быстрее, мельком поглядев на часы. Перевалило за полдень. Игорь подумал, что скоро станет еще на год старше. Отвратительное ощущение. Даже здесь его мать поступила экстравагантно. Не могла подождать еще хотя бы пару дней, а уж родила так родила – незадолго до полуночи. Всю жизнь его уверяли, что это к счастью, и всю жизнь он честно пытался в это поверить. Отец не вышел из машины, и Игорь просто подсел к нему, резко захлопнув дверцу. В отличие от матери отец раздобрел и обрюзг, под глазами набрякли мешки. Взгляд из-за этого сделался мрачноватым. Мужчины похлопали друг друга по спине и немного поболтали о пустяках. Судя по всему, Геннадий что-то хотел сказать сыну тет-а-тет и ждал подходящего момента. Наконец, все-таки решился. – Понимаешь, сынок, у меня начались проблемы в бизнесе, я стал плохо спать, постоянно на нервах. И суставы скрипят, и давление поднимается… Один друг посоветовал мне обратиться к психотерапевту. – Он нашел у тебя что-нибудь серьезное? – Да нет, психотерапевт – это же не рентгенолог! Но он действительно нашел… Нашел застарелые душевные травмы. И теперь мы с ним их прорабатываем. Надо снять все зажимы, освободить духовную энергию… – А ты уверен, что это настоящий психотерапевт, а не ученик Кашпировского? – Игорь, сейчас не время для шуток. Все очень серьезно, – сказал отец и, крякнув, достал из куртки мятую пачку сигарет. – Господи, ты меня пугаешь. Со мной связана какая-то душевная травма? Говори, не бойся: сегодня меня уже ничто не сможет удивить. Сегодня у меня уже были сюрпризы… Геннадий приспустил стекло и глубоко затянулся. – Я хочу, чтобы ты знал. Это тяжелое признание. Я никогда не собирался тебе этого говорить, но… Так уж получается, что время пришло. Когда ты был маленький… – Вы украли меня из коляски, – обреченным голосом сказал Игорь. – Теперь ты раскаялся и хочешь обо всем мне рассказать. Чтобы ты знал, мама совершенно ни в чем не раскаивается. – Пожалуйста! – укоризненно воскликнул Геннадий. – Врач сказал мне, чтобы я не возвращался, не поговорив с тобой. – Ладно, давай, говори, – разрешил Игорь и скрестил руки на груди. – Должен признаться тебе, я никогда не верил, что ты – мой настоящий сын. Твоя мать постоянно сочиняла какие-то истории… Полагаю, она сочинила и эту. Что мы с тобой одной крови. В конце концов, я решил просто принять это на веру. И женился на ней. Игорь вытянул губы и высвистел легонький мотивчик. – Так вот почему ты постоянно намыливался уйти. Даже когда я был совсем маленьким, я это чувствовал. Твою готовность сделать ноги. – Но я тебя всегда очень любил! – горячо возразил Геннадий, глядя прямо перед собой. – И все-таки ушел. – У меня не было другого выхода. Твоя мать сживала меня со свету. Знаешь, есть такие женщины, которые постоянно заставляют тебя держать марку. Не дают расслабиться. Рядом с ними ты испытываешь дискомфорт. – Да, я понял, – покивал Игорь. – Ты нашел более комфортную жену. Геннадий крякнул. – В тот день, когда ты уходил из дома, ты подарил мне аквариум. И сказал, что пока я маленький, аквариум тоже маленький. Но чем больше я буду становиться, тем больше будет становиться и он. И когда-нибудь я смогу взять на себя ответственность не за пару рыбок, а за целый косяк. – Никогда не думал, что тебя это так увлечет… – Да. Я безумно увлекся, – согласился Игорь. – Теперь у меня аквариум на пятьсот литров. Из-за него в комнате не раскладывается диван, и мне приходится спать на боку. Ужасно неудобно, если честно. Но зато я чувствую себя абсолютно взрослым. Геннадий посмотрел на сына краем глаза и ничего не ответил. Он заметил в его голосе издевку и теперь боялся сказать что-нибудь невпопад. – Ну, и как? – спросил Игорь. – Тебе полегчало? – Не знаю, – Геннадий пожал плечами. – Пока нет. Я должен обсудить все это со своим психотерапевтом. – Скажи ему, что я воспринял новость нормально. – Игорь снова похлопал отца по спине и открыл дверцу. – Мама говорила, вы вечером собирались заехать? – Да, обязательно. Заглянем ненадолго, поздравим тебя с днем рождения. Ну, и с Новым годом заодно. – А как же? Мне, как всегда, везет. Игорь ушел, а Геннадий озадаченно почесал нос и повернул ключ в замке зажигания. Свою бывшую жену он застал за чашкой чая. Она что-то записывала в маленький блокнот, обтянутый бархатом. Вид у нее был до неприличия цветущим. Геннадий слышал про итальянца, и отчего-то это задевало его несказанно. Елена сидела, закинув ногу на ногу. Ноги у нее были до сих пор стройными, и она носила юбки по колено. Блузку он не рассмотрел, но заметил сразу, что она с интригующим вырезом. – В твоем возрасте надевать такое декольте неприлично, – заявил он вместо приветствия и плюхнулся на диван напротив бывшей жены. Елена закрыла блокнот, отложила ручку и посмотрела на него снисходительно: – Ты просто ревнуешь меня к мужчинам, которых это зажигает! – В твои годы зажигать нужно не мужчин, а камин, чтобы греть возле него косточки. – Что ж делать, если в молодые годы я была твоей женой и имела право только на то, чтобы носить за тобой пепельницу. Моим уделом были водолазки под горлышко и жакеты до середины бедра. – Страшная доля, – пробормотал Геннадий. – Почему ты так настаивала, чтобы я обязательно вернулся из Камышовки пораньше, да еще трезвым? – Я беспокоюсь за Игоря. Он снова ходил к бывшей жене. – Ну и что? Возможно, он ее до сих пор любит. Рано или поздно она не выдержит и вернется к нему. – Ничего она не вернется! – сердито бросила Елена. – Она нашла Игорю замену и, кажется, вполне счастлива. – А он, как мне думается, не собирается ставить в паспорт еще один штамп, – заметил Геннадий, отмечая про себя, что бывшая жена пользуется яркой помадой и что на шее у нее какой-то потрясающий и наверняка дорогущий медальон. – Не собирается, – подтвердила она. – Не представляешь, как мне обидно. Благодаря моим связям он мог бы вести светскую жизнь. Сколько прелестных женщин вращается по орбите искусства! – Девицы, которые ходят по галереям, внушают мне священный ужас, – заметил Геннадий. – Но они умны. – Женский ум не гарантирует мужского счастья. – Как и женская красота, – парировала Елена. Геннадий хмыкнул и посмотрел на бывшую жену снисходительно. По его выходило, что женская красота гарантирует все. – Открою тебе тайну, – самодовольно заявил он. – Расхожая байка о том, что мужчины любят глазами, – это страшная правда. – Любят глазами, но в связях неразборчивы, – немедленно возразила Елена. – Поэтому у некрасивых девушек всегда есть шанс. – Что у тебя за язык? Тебя невозможно переговорить. – А ты не соревнуйся со мной в остроумии. – Вот уж поистине, – пробормотал Геннадий, – океан невозможно победить, в нем можно только утонуть. Кстати, я только что виделся с Игорем. – И что? Почему у тебя такой вид, как у кота, кокнувшего вазу? Геннадий снова потянулся за сигаретами. Они помогали ему держать паузу, если нужно было немного подумать. Впрочем, под взглядом бывшей жены мысли разбегались в разные стороны, как потревоженные муравьи. – Я сказал ему правду, – наконец выдавил из себя он. – Ну, что я с самого начала не верил, будто он мой сын. Елена вспыхнула мгновенно. Геннадию даже показалось, что сейчас она поднимется, подойдет к нему и влепит ему затрещину. Психотерапевт предупреждал, что могут возникнуть трудности. И Геннадий к ним приготовился. Получит по морде – что ж, значит, заслужил. Его беспокоило только одно. Камень, который он всегда чувствовал в груди, когда виделся с сыном, после разговора с ним, кажется, стал еще тяжелее. Елена кое-как справилась с первым порывом и злобно бросила: – Ты виноват, что наш ребенок несчастлив. Твое идиотское стремление говорить правду и поступать по совести сломало жизнь нашего сына. – Твоего сына. – Это ты так думаешь. Ты говоришь правду и при этом никому не веришь. Глупо, как мне кажется. – Не заводись. – Я не завожусь! – Успокойся и разбей что-нибудь… Вон, пепельницу, например. Когда бьешь что-то тяжелое, на душе становится легче. – Это ты со своей Мусей приобрел столь бесценный опыт? – не преминула съехидничать Елена. – Я совершенно спокойна. Мне просто интересно, какого черта тебя разобрало вывалить все именно сегодня? Не в прошлом году, не в будущем, а вот теперь? Только потому, что у тебя обострилась подагра? Геннадий, у которого было довольно погано на душе, сразу принялся защищаться: – В конце концов, говорить правду – вовсе не грех. Мой психотерапевт настаивает на том, что это исцеляет. И мне просто необходимо вскрыть старые нарывы. Кстати, ты тоже в критическом возрасте. У тебя может начаться воспаление желчного пузыря. – С какой стати? – Плохие поступки накапливаются у нас внутри. Обман тоже. А ты любишь обманывать. – Он с тревогой уставился на Елену, которая, не мигая, смотрела ему в лоб. – Что? Ну, что такое? Почему ты так смотришь? – Я только что обманула сына, – мертвым голосом призналась та. – Сказала ему, что предупредила его бывшую жену о той проверке, которую он придумал еще до свадьбы. Ну, помнишь, я тебе рассказывала? Тест. – Сказала, что предупредила ее? А на самом деле? – На самом деле не предупреждала. – Она любила его. – Если он будет думать, что она любила его, то больше никогда не женится. Двух одинаковых женщин не бывает. Этот идиотский тест с рыбами… – Это твое заблуждение, – с сожалением заметил Геннадий. – Ты думаешь, что, соврав, можно что-то улучшить. А все только запутывается. Елена посмотрела на бывшего мужа с несвойственной ей надеждой: – Как ты думаешь, что теперь делать? – Ничего не делать, – решительно заявил Геннадий. – Пусть все идет своим чередом. Сегодня Новый год. Нужно верить, что чудеса еще случаются. Тем временем Игорь не терял времени даром. Вспомнив, что у него в доме хоть шаром покати, а вечером должны заехать родители с подарками, он направил свои стопы в продовольственный магазин, где народ лихорадочно скупал хлеб, икру и масло, памятуя о том, что ни первого, ни второго никуда идти не захочется. Однако до магазина он так и не дошел. Уже видно было вход и обледенелые ступеньки, по которым скакали возбужденные домохозяйки. Уже Игорь проверил, сколько у него с собой денег, когда из автобуса, причалившего к остановке, находившейся чуть впереди, выпрыгнула знакомая женская фигурка. «Неужели ко мне?» – подумал Игорь, и нехорошее предчувствие накрыло его с головой. Девушку звали Ирочкой. Не Ирой, а именно Ирочкой, потому что имя Ира ей вовсе не подходило. Она была нежной, как крокус, с глазами цвета фиалок и с несмываемым выражением беспомощности на лице. Игорь познакомился с ней на одной из вечеринок в тот момент, когда вдрызг разругался с Верой. У них начался роман, и был он с самого начала каким-то блеклым и нежизнеспособным. А потом Вера решила вернуться и предприняла жестокие меры по выдавливанию Ирочки из Игоревой жизни. Ирочка выбралась из автобуса, двумя руками поправила шапку и потопала – совершенно однозначно – к его дому. Игорь негромко выругался себе под нос, и собака, крутившаяся возле соседнего дерева, подняла голову и посмотрела на него с укоризной. – Молчу, молчу, – пробормотал он и двинулся Ирочке наперерез. – Игорек! – воскликнула она, когда Игорь неожиданно вырос у нее на пути. – Это ты! На ловца и зверь бежит. – А ты именно меня приехала ловить? – с опаской спросил Игорь. Он не любил разборок и женских слез. Черт их разберет, этих женщин. Они могут плакать, потому что несчастны, а несчастными их может сделать любая фигня, на которую мужчина даже не обратит внимания. – Нам нужно поговорить, – сказала Ирочка и, схватив Игоря за локоть, оттащила с дороги поближе к киоскам. Они остановились возле урны, забитой обертками от мороженого. Игорь достал сигарету и сунул в рот. – Мы не виделись несколько месяцев, – напомнил он. – Я думал, ты больше никогда не появишься. – Ты думал… – Ирочка вскинула на него глаза. Фиалки показались ему сегодня на диво решительными. – Я жду от тебя ребенка. – С какой это стати? – Игорь обалдел. – С такой стати, что он решил появиться на свет. Я не собираюсь от него избавляться. Ты – его отец, и я хочу, чтобы ты взял на себя ответственность. Ирочка сняла варежку, вытащила изо рта Игоря сигарету, бросила в снег и затоптала. – Вовсе не факт, что именно я его отец! Даже мой собственный отец не уверен в том, что он – мой отец, а это самый честный человек на свете! – Не морочь мне голову. – Ирочка распрямила плечи. – Между нами кое-что произошло, и теперь ты должен поступить как мужчина. – Да? – Вся жизнь Игоря в одно мгновение пронеслась у него перед глазами. – А ты умеешь варить щи? – Конечно, умею, – весело ответила Ирочка, поняв, что победа не за горами. – Чего там варить-то? Покрошил в воду капусту с картошкой – и делов-то. – Хорошо. Ты выйдешь за меня замуж? – спросил Игорь, чувствуя себя примерно так, как человек, переживающий клиническую смерть. Он отчетливо видел себя со стороны, как стоит, засунув руки в карманы, без шапки, в глупом красном шарфе, с заиндевевшей щетиной. Его язык действовал сам, говорил какие-то подходящие к случаю слова и не спрашивал разрешения. Игорь был уверен, что его мозг точно не участвует в деле создания новой семьи. – Я перееду жить к тебе, – сообщила Ирочка. В ее голосе не было вопросительных интонаций. – Только, милый, ты должен избавиться от аквариума. – Почему это? – Когда ребенок родится и встанет на ножки, он может случайно стукнуть чем-нибудь по стеклу… Дети такие шалуны! Аквариум разобьется, и он поранится. Мы не должны этого допустить. Перед глазами Игоря мгновенно всплыла очень яркая картина. Напротив его аквариума стоит маленький ребенок с пластмассовым молотком в руке и очень пристально смотрит на рыбок. – Хорошо, – процедил он сквозь зубы. – Я должен помочь тебе перевезти вещи? – Нет, милый, я приеду сама, на такси. Завтра. Новый год я справлю с бабушкой, а утром начну собираться. Позвоню тебе снизу, и ты спустишься за чемоданами. – Ладно, – сказал Игорь мертвым голосом и посмотрел на Ирочкин живот. Под шубой ничего не было видно. – Ты не спросил, что подарить мне на Новый год! – заметила она, улыбаясь. – Что подарить тебе на Новый год? – послушно переспросил будущий отец. – Подари мне кольцо, – потребовала Ирочка. – Которое будет означать, что мы с тобой помолвлены. Ну, то есть, что ты сделал мне предложение. Хочу, чтобы все знали! – Конечно, – пробормотал Игорь. – Вызвать тебе такси? – Не надо, я до метро пешком дойду. А то я сюда ехала три часа, тогда как ножками идти минут десять. Кроме того, это полезно. Ребенку нужен свежий воздух. – Ладно, – сказал Игорь. – Тогда – до завтра? – До завтра, – подхватила Ирочка и, подставив щеку, потыкала в нее пальцем: совершенно так же, как утром Наташка. Игорь наклонился и поцеловал ее прямо в алеющий румянец, молодой и здоровый. Чувствовал он себя при этом довольно дико. Когда Ирочка отправилась в обратный путь, он долго провожал ее глазами, а потом немедленно решил идти в ювелирный магазин за кольцом. Это было неотложное дело, за которое следовало уцепиться, чтобы не слететь с катушек. Вспомнил, что ювелирный отдел есть в торговом центре «Гигант», который выстроили на краю парка, и направил свои стопы именно туда. «Вероятно, это судьба, – думал он, шагая по улице и слушая, как скрипит под ногами снег. – И Наташка, и мать, и отец… вернее сказать, Геннадий, – все уговаривали меня жениться. Кажется, никого из них не особенно интересовал вопрос, на ком конкретно я в итоге женюсь. Если это будет Вера – хорошо, Зоя – отлично! Когда я скажу, что мою новую жену зовут Ирочкой, вряд ли кто-нибудь из них удивится или выразит неудовольствие». Все в том же странном состоянии духа он дошагал до торгового центра, вошел внутрь через вращающиеся стеклянные двери и попал в жестокий мир вещей, которые давно уже установили свою диктатуру и безраздельно властвовали над людьми: привлекая, обольщая и зачаровывая. Здесь было довольно жарко, и Игорь расстегнул пальто. Конечно, ему следовало бы побриться, но он сомневался, что теперь у него вообще хватит на это пороху. Для того чтобы ухаживать за собой, нужен драйв. А драйва никакого нет, зато есть полноценное отупение. Даже напиться нельзя – завтра с утра явится невеста с чемоданами. Ювелирный отдел находился на первом этаже. Игорь нашел его довольно быстро. Отыскал на витрине кольца и уставился на них в совершенном замешательстве. Во-первых, он понятия не имел, какое кольцо ему следует купить. С бриллиантом или без? Во-вторых, он не знал, какого размера должно быть это кольцо. По-хорошему, размер следовало бы узнать у Ирочки, но беда в том, что у Игоря не было номера ее телефона. Вера вымарала Ирочкино имя из его записной книжки и, разумеется, стерла из памяти мобильного. Из памяти Игоря она тоже его стерла. Положение казалось безвыходным. Игорь чувствовал себя капитаном корабля, налетевшего на мель прямо возле берега. Отступать было совершенно невозможно. Рядом с ним, уткнувшись носом в витрину, стояла женщина. Игорь тайком принялся ее рассматривать. Она выглядела вполне прилично. Такая вся из себя порядочная дамочка средних лет. Гораздо старше Ирочки, ухоженная, с миролюбивым выражением лица. По крайней мере, губы в ниточку не сжаты, и то хлеб. Ощущая в себе пустоту и легкость, Игорь обратился к ней и буквально потребовал, чтобы женщина помогла ему выбрать кольцо. У нее были красивые руки, и ему вдруг захотелось, чтобы у Ирочки оказались такие же длинные пальцы. Сколько ни силился, пальцев будущей жены он вспомнить так и не смог. Незнакомка действительно ему помогла, один раз рассердилась на него, а один раз рассмеялась. Когда он поддел ее, она подняла голову, и он разглядел, наконец, ее лицо. Что-то такое было в ее глазах, что заставило Игоря встрепенуться. На секунду он отвлекся от своих проблем, словно вынырнув из темной глубины, в которую погрузился, и посмотрел на нее очень внимательно. И просто почувствовал, что у этой симпатичной женщины в жизни что-то случилось. Что-то такое, что заставляет ее высоко задирать подбородок. Скорее всего, ее здорово обидели. При этом она оказалась способна на сопереживание, и Игоря это удивительным образом тронуло. Когда он стал спрашивать ее, какого размера нужно покупать кольцо, она показала ему правую руку и ответила: – У меня семнадцать с половиной. На ее безымянном пальце красовалось обручальное кольцо. Женщина тихонько ахнула, быстро его сдернула и засунула в карман пальто. – Чего это вы? – изумленно спросил Игорь. – Зачем вы его сняли? – Да вот, муж мне изменил, – сказала она с самоубийственной жизнерадостностью. – Я решила с ним разводиться. – И насмешливо добавила: – Уверяю, к вам это не имеет никакого отношения. Игорь, в отличие от нее, не был склонен к сочувствию. Перспектива приезда Ирочки наполняла его тревожной тоской, и он снова переключился на собственные проблемы. К счастью, женщина явно не собиралась продолжать знакомство, хотя и назвала свое имя. – Меня зовут Лиза, – сообщила она, склонившись над витриной. – Это для того, чтобы вы знали, за кого поднять первый тост на вашем бракосочетании. – Северьянов, – неожиданно для самого себя представился Игорь. И зачем-то добавил: – Игорь Геннадьевич. – Вы что, прораб? – спросила Лиза, крепко ее пожав. – Или политик? У вас прямо условный рефлекс: руки раздавать. Если бы он не собирался жениться, то пригласил бы ее в кафе и угостил пирожным. Из простой симпатии. Но обстоятельства сложились не в их пользу, он отвлекся на кольцо и тут же забыл о своей новой знакомой. Хотя, надо признаться, она ему здорово помогла. Даже если это кольцо не подойдет Ирочке, ему не за что будет себя ругать. Потому что он сделал все что мог. Причем сделал это искренне! Купив кольцо, Игорь почувствовал странную эйфорию. Несмотря ни на что, жизнь налаживалась. Сегодня он освободился от многих вопросов, которые портили ему жизнь. Например, он узнал, почему в свое время развелись родители. И что его бывшая жена не такая уж замечательная, как он все время думал. Он узнал, что во второй раз станет отцом. Конечно, он не любит Ирочку, но, возможно, этого и не требуется для того, чтобы жить спокойно и счастливо. Говорят, можно найти счастье в самых простых вещах, вот он и будет искать его. И почему, черт побери, он всегда старался не обращать внимания на Новый год? Может быть, пора поменять традиции, встретить его как следует, хоть раз в жизни? Игорь направился к отделу, торговавшему елочными украшениями. За прилавком стояла продавщица в красном колпаке с помпоном. И именно от того, что она стеснялась этого колпака, у нее был абсолютно дурацкий вид. – Здравствуйте, девушка, – сказал Игорь, почувствовав прилив энтузиазма. – Помогите мне, пожалуйста. Кстати, вам очень идет эта шапка! – Конечно, – продавщица расцвела, как будто ей никогда не говорили добрых слов. «А может быть, действительно не говорили?» – подумал Игорь и внезапно ужаснулся тому, что люди в сто раз чаще говорят друг другу гадости, чем что-нибудь приятное. – У меня есть искусственная елка, – сообщил Игорь. – А шары и гирлянды забрала моя бывшая жена после развода. Это было подло с ее стороны. Теперь я совершенно не знаю, что делать. Лысая елка выглядит настолько ужасно, что способна испортить настроение кому угодно. Подберите мне игрушки, чтобы я смог снова почувствовать себя нормальным человеком. Улыбаясь, продавщица начала показывать ему мишуру и сосульки, настроение у нее явно пошло вверх, и Игорю это так понравилось, что он принялся отвешивать ей комплименты. Получив на руки пакет с игрушками и широкую улыбку, он до кучи купил огромный букет цветов, чтобы украсить квартиру, и отправился выпить чашку кофе. Поднялся на эскалаторе на второй этаж и двинулся к кафе «Чайная роза». И тут заметил ее. То есть Лизу. Он увидел ее как раз в тот момент, когда к ней подошел муж. То, что это именно муж, было ясно без слов. Игорь почувствовал, как она помертвела. Потом взяла себя в руки. Ей было здорово не по себе, это читалось у нее на лице. Игорь неожиданно представил, что бы он сам почувствовал в свое время, если бы узнал, что Наташка ему изменила. Нет, это было бы слишком… слишком ужасно! Переполненный сочувствием, которое разбудили в нем собственные проблемы, он сел за свободный столик, в непосредственной близости от Лизы и ее мужа. Он оказался сбоку, и Лиза не видела его, сосредоточившись на разговоре. Ее муж и вовсе не смотрел по сторонам. Кроме того, для него Игорь был никем – просто еще одним безликим посетителем. Игорь ждал, когда ему принесут заказанный чай, и глаз не сводил с этой пары. Значит, вот этот вот мужик изменил жене. Экземпляр, ничего не скажешь. Костюмчик с иголочки, рубашка хрустит, ботинки матово блестят. Он знал, что мужчина, которому наставили рога, превращается в зверя. А мужчина, пойманный на измене, – в чудовище. Возле Лизы сидело матерое чудовище, с холеной мордой, маленькими, прижатыми к голове ушами и с холодными глазами истребителя вампиров. Вряд ли ей удастся с ним справиться. В том смысле, что он просто задавит ее мощью своего эгоизма и самоуверенности. Официантка принесла Игорю чай и сказала что-то забавное про его шарф. Он кивнул и рассеянно улыбнулся, потому что целиком настроился на волну этих двоих. В мерном гуле, висевшем над кафе, он стал различать их голоса. Впрочем, они говорили довольно громко, и Игорь за какие-то несколько минут узнал гораздо больше, чем можно было вообразить. «Черт побери! – подумал он. – Я привязался со своим кольцом к женщине в такой момент, когда ее просто раздирало на части. Могла бы меня отшить, как нечего делать. А она разговаривала со мной, как с ребенком, да еще и улыбалась. С ума можно сойти». Он тотчас решил, что должен ей помочь, только не знал как. Она сама подсказала ему выход, когда придумала воображаемого друга. Он точно знал, что никакого друга у нее нет. Он видел это внутренним зрением, которое открылось у него после разговора с Ирочкой, когда он очутился на краю новой жизни, словно на краю бездны. Либо он полетит, расправив крылья, в эту новую жизнь, либо камнем рухнет вниз. Третьего не дано. Он расплатился по счету и подумал, что букет придется весьма кстати. Поднялся на ноги и шагнул вперед. Этот мужик разозлил его. Игорю очень хотелось, чтобы дело дошло до скандала. А еще лучше – до драки. Несмотря на свою кабинетную профессию, драться он умел и планировал поставить этому типу показательный фингал под глаз. Главное, чтобы Лиза ему подыграла. Она должна быть проницательной. – Здравствуй, котеночек! – сказал Игорь, остановившись рядом с Лизой и всовывая ей в руки букет. – Прости, что задержался. Я выбирал тебе подарок! Когда ты его увидишь, сразу перестанешь сердиться. Она растерялась. В глазах ее появилось недоумение. Чтобы все расставить по своим местам, Игорь наклонился и поцеловал ее в губы – довольно нахально, надо сказать. Вкуса поцелуя он не почувствовал, потому что был настроен не на лирику, а на схватку. Лиза пискнула. Никаких ахов, вздохов и восклицаний не последовало. – Так, а это у нас кто? – весело спросил Игорь, повернувшись к ее мужу. – Может, познакомишь? Пока я не начал ревновать. Он поймал ее взгляд и целую секунду удерживал его, пытаясь мысленно внушить ей, как нужно себя вести. Секунды оказалось достаточно. В ее глазах вспыхнуло понимание, и у Игоря отлегло от сердца. – Господи, как долго я тебя ждала, – сказала умная Лиза. – Познакомься, это мой муж. Ты в курсе наших отношений, так что ревновать тебе нечего. Руслан, это Игорь. Сказать, что муж был не готов к такому развитию событий, – значит, не сказать ничего. У него в прямом смысле слова отвалилась челюсть. Выглядело это некрасиво. – Руслан? – переспросил Игорь в странной нахальной манере, которой Лиза раньше в нем не заметила. – Вас назвали в честь грузового самолета? Забавно! Здравствуйте, здравствуйте. Рад, что мы наконец-то познакомились. А то как-то несправедливо получалось. Я знал о вашем существовании, а вы о моем нет. Руслан медленно поднялся. Не для того, чтобы пожать руку новому знакомому. Впрочем, тот и не подал ему руки. – Я чего-то не понял, – сказал он ледяным тоном. – Что тут происходит? – А что тут происходит? – удивился Игорь. – Разбор полетов! – Он ухмыльнулся. – Хороший каламбур, правда? И учтите, я с вами соревноваться не стану. В этом деле я всего лишь диспетчер. Так что докладываю – ваш курс изменился. – В каком это смысле?! – Руслан медленно наливался гневом. – В таком смысле, что вы летите дальше, а Лиза идет на посадку. Милая, куда ты дела обручальное кольцо? По-моему, сунула в карман. Верни его папе, сейчас самый подходящий момент. Лиза молча достала из кармана кольцо и положила его на стол. – Действительно, так удачно все получилось, – сказала она радостно, обращаясь к мужу со своего стула. – Зря я расстроилась, что ты явился так неожиданно. Надо радоваться, что мы все проблемы решим одним махом! – А чего тут решать? Папа едет домой, праздновать Новый год, а тебя забираю я. Насовсем. За вещами кого-нибудь пришлем. – Он притормозил и тревожно спросил у Руслана: – Почему вы такой бледный? Когда злишься, нужно краснеть и сопеть, а то удар хватит. Я прямо за вас волнуюсь. – А ты за меня не волнуйся! – раздул ноздри Руслан. Глаза его перебегали с Лизы на Игоря и обратно. Было ясно, что он не знает как поступить. – Лиза, ты сейчас совершаешь самую большую ошибку в своей жизни! – Ты действительно так думаешь? – Лиза встала, держа букет перед собой обеими руками, и на секунду прижалась щекой к плечу Игоря. Глаза ее сияли. – Да ты только посмотри на него, – процедил Руслан. – У него морда, как у кота в Масленицу! – Кто бы говорил, – радостно заметил Игорь. – Такие, как он, с детства бегают за бабами, это у них такой спорт! – Насчет детства спорить не буду. Первое сексуальное влечение я почувствовал в десятилетнем возрасте, – признался Игорь. – Когда меня купали вместе с соседкой по коммунальной квартире в связи с экономией горячей воды. Но насчет спорта – это ты загнул! – Игорь повернулся к Лизе и вполголоса пояснил: – Поскольку он не выказывает никакого уважения, я тоже перешел с ним на «ты». Руслан злобно зыркнул на него и снова обратился к Лизе: – Послушай, рыбка моя, нам нужно поговорить наедине. Без суфлеров. – Вот уж дудки! – заявил Игорь и обнял Лизу за плечи. – Эта рыбка теперь плавает в моем аквариуме. Пойдем, милая. Вы все сказали друг другу, вам не обязательно больше видеться. Можешь забыть этого типа как страшный сон. – Прощай, Руслан! – с удовольствием сказала Лиза. – Ты ведь думал, что отлично устроился, правда? Жена в качестве экономки… И прикрытия, разумеется. Полная свобода и никаких моральных обязательств. Чем не жизнь? – Лафа кончилась, – вынес вердикт Игорь. – Нет, подождите, – сердито бросил Руслан, обращаясь к жене. – Давайте вести себя как интеллигентные люди. – Давайте, – радостно согласился Игорь. – Хотите чаю? – Пошел ты к черту! – свирепо сказал Руслан. – И этот человек называет себя интеллигентным, – пробормотал его соперник. – Лиза, нам пора идти. – Да, нам действительно пора. Счастливо тебе, Руслан, – проникновенно сказала она и мстительно добавила: – Надеюсь, Виола приберет тебя к рукам. Игорь обнял ее за талию и повлек к выходу. Когда они ступили на эскалатор, он оказался на две ступеньки ниже. Обернулся к Лизе, и их лица оказались на одном уровне. – Господи, как вам это только в голову пришло?! – шепотом спросила она, даже не пытаясь скрыть восторг в голосе. – Я что, выглядела такой жалкой? – Нет, вы выглядели как человек, попавший в беду. Ну, как я сыграл роль? – Великолепно! Блестяще! Кроме того, вы потрясающе выглядите. И рост, и элегантность, и эта щетина… – Я побреюсь, – пообещал Игорь. – Не надо, вам так очень идет! – Думаю, моя невеста будет не в восторге. Она завтра приезжает, – на всякий случай напомнил Игорь. – Невеста? – удивленно спросила Лиза. – Ах да! Вы же покупали кольцо. Не думайте, что я ничего не понимаю. Вы просто помогли мне: ну, как один боец помогает другому, если тот ранен и не может идти. – Вот именно. Как боец бойцу. На любовном фронте можно так покалечиться, что мало не покажется. Они сошли с эскалатора, и Игорь подставил локоть: – Возьмите меня под руку. Ваш муж следит за нами. Лиза с удовольствием продела свою руку в его и прижала к себе букет. – А цветы вы купили для меня? Ну, то есть для антуража? – Для вас, – соврал Игорь, чувствуя себя практически Дедом Морозом. – Кстати, что вы собираетесь делать дальше? У вас есть где жить? – Пока поживу у подруги, – сказала Лиза. – А потом буду решать. В любом случае, от разборок с мужем вы меня избавили. Я вам так благодарна! Ее в самом деле переполняла благодарность, и чувство это было таким ярким, словно к благодарности примешивалось что-то еще. Но поскольку «что-то еще» не имело права на существование, Лиза решила не обращать на него внимания. – Я живу здесь недалеко, – сообщил Игорь. – Минут пятнадцать через парк. Слушайте, знаете что? Я приглашаю вас встретить Новый год вместе со мной. Это дружеское приглашение, честное слово. Завтра утром приедет моя невеста, Ирочка, и закрутится совершенно новая жизнь. Они вышли на улицу, и ветер набросился на них с такой жадностью, словно специально поджидал за дверью. После магазинного тепла сделалось зябко, и Лиза поежилась. – Ну, что скажете? Вы не можете отказаться. Я очень порядочный – это у меня на лице написано. И еще у меня есть совершенно потрясающий аквариум на пятьсот литров. Вы любите аквариумных рыбок? – Не знаю, – честно призналась Лиза. – Наверное, да. Я член общества зеленых. Это считается? – Вы влюбитесь в них, когда увидите мой аквариум, – пообещал Игорь. – М-м… Наверное, вы боитесь. О, придумал! У вас есть близкая подруга? – Есть, – удивленно сказала Лиза, взволнованная приглашением. После стычки с Русланом и его безоговорочной капитуляции ей хотелось петь, плясать и смеяться. – Боцман. – Боцман – это подруга? – изумился Игорь. – Боцман – это Карина! – Позвоните ей, пожалуйста, а я поговорю. Можно? – Конечно, можно. – Ради него Лиза сейчас была готова на все. Она достала мобильный, нашла телефон подруги и нажала на кнопку вызова. Карина тотчас откликнулась: – Лизавета! Как у тебя дела? – выпалила она. – Великолепно, – ответила та. – Тут с тобой хотят поговорить. Она передала трубку Игорю, и тот, соорудив на лице улыбку, заворковал приятным баритоном. Сказал, что они с Лизой старые знакомые, давно не виделись, и она решила встретить Новый год у него. Чтобы Карина не волновалась, пусть запишет адрес и телефоны – домашний и городской. Потрясенная Карина стала записывать. Лиза, хихикнув, представила, как она это делает. Стоит одним коленом на стуле, схватив первый попавшийся клочок бумаги и любимый обгрызенный карандаш, и выводит адрес круглыми буквами. Наконец, он попрощался и положил трубку. На секунду остановился, посмотрел на Лизу и воскликнул: – Ну, хотите, я покажу вам свой паспорт? И у моего подъезда всегда сидят старушки, я вас им обязательно представлю. И мои родители заедут вечером поздравить меня. С ними я вас тоже познакомлю. Его так вдохновила мысль о том, чтобы встретить Новый год с этой почти незнакомой женщиной, с которой тем не менее он ощущал странное родство душ, что даже думать не хотел, что она откажется. Вероятно, потому, что оба они оказались на жизненном перепутье – каждый со своими проблемами. – Зачем мне ваш паспорт? – удивилась Лиза. – Я вам верю. А у вас дома есть какая-нибудь еда? – Только какая-нибудь, – с сожалением сказал Игорь. – Но это не беда! Пока вы будете знакомиться с рыбками, я сбегаю в супермаркет и куплю что-нибудь вкусное. Главное, у меня шампанское есть. Вы любите шампанское? Лиза призналась, что очень любит. Сейчас она любила все – жизнь казалась ей такой сочной, такой интересной, многообещающей, что дух захватывало. Игоря Геннадьевича Северьянова она тоже любила – за то, что он помог ей сделать в эту новую жизнь самый первый шаг. Глава 5 Дело, которое затеял Антон Летягин, было для него совершенно новым и волнующим. Жена собирала вещи, чтобы ехать за город к тетке, а ему дала увольнительную на два часа. – Попробуй только заболтаться со своим Павликом, – сурово сказала она, выйдя проводить суетящегося в коридоре мужа. – Павлик не женат, у него в голове мусор и девочки, да еще пиво. Если налакаетесь, казню сначала тебя, а потом твоего дружка. – Ладно, ладно, – отмахнулся Антон и выбежал на мороз, застегивая на ходу куртку. Он так и не решился рассказать жене о том, что задумал. Это была фантастическая идея! Но чисто мужская. Антон нырнул в машину и быстро набрал телефонный номер. – Ну? – нетерпеливо спросил он, когда Павлик снял трубку. – Она придет? – Придет, не бойся. Я же сказал, что все будет тип-топ. Приезжай, давай. Тебе пиво взять? – Нет, – с сожалением ответил Антон. – У меня… печень! Поберечься надо. «Печень» наблюдала из окна, как муж отъезжает. Через полчаса он уже входил в знакомый кабак с креативным названием «Одноглазый конь». Кличка Конь намертво приклеилась к бармену, хотя с глазами у того было все в порядке – от их зоркого взгляда ничто не могло укрыться. Бармен скользил от одного конца стойки к другому и время от времени подбрасывал в воздух бутылки, чтобы позабавить публику. Павлик ждал Антона за столиком в углу. Он был невысоким, вертлявым и прилизывал челку с помощью геля. Глядя на него, трудно было поверить, что перед вами – один из крупнейших специалистов в области авиационной автоматики. На специалисте был умопомрачительный пиджак в желтую крапинку. Пиджак означал, что Павлик собирается кутить. – Привет женатикам, – весело воскликнул он, когда Антон появился в поле его зрения. – Ух, и задачку ты мне задал! Но зато какое я получил удовольствие… Они пожали друг другу руки и успели обменяться лишь парой новостей, когда на горизонте появилась Она. Лет двадцати пяти, брюнетка с короткой стрижкой, алым ртом и шальными глазами. Шла она расхлябанной походкой, хотя от природы была довольно грациозна. Маленькое кружевное платье, обтягивающее грудь, черные колготки и сапоги выше колен делали ее в глазах большинства мужчин сногсшибательной. Брюнетка шла прямо на Антона и смотрела ему в лоб. Тот немедленно вспотел, на одну малюсенькую секундочку представив, что будет, если он не поедет ни к какой тетке ни в какую деревню, а останется с этим дивным созданием. Желательно – наедине. – Познакомься, это Анжелина, – сказал Павлик, сияя лицом и мелко суетясь. – Анжелина – это Антон. – Симпатичный, как маленький жираф, – сказала Анжелина, поведя бровью. Она села на свободный стул и сразу же закинула ногу на ногу. Антон вспотел еще раз, когда поднес зажигалку к сигарете, которую она сунула в рот. Она наклонилась, и два волнующих полукружия оказались прямо у него перед носом. – Сначала деньги, – сказала Анжелина вполне миролюбивым тоном. – Потом поподробнее о вашем, этом… – Северьянове, – подсказал Павлик и, обратившись к Антону, с веселым ужасом воскликнул: – Он нас убьет, когда узнает! – Когда узнает, он будет в расслабленном состоянии, – пообещала Анжелина. Взяла конверт и ловко спрятала за корсаж. – Итак, как меня зовут? – Да, в сущности, как хотите, – сказал Антон и сделал знак официанту. – Пива принесите. – А как же твоя печень? – удивился Павлик. – Или она на время затаилась? Антон отмахнулся. До сегодняшнего дня он, кажется, даже не догадывался, до чего у него богатая фантазия. Это было захватывающее ощущение. – Возьмете с собой дорожную сумку и представитесь кузиной из Саратова, – приступил к наставлениям Павлик, сообразив, что приятель не готов раздавать инструкции. – Игорь понятия не имеет, сколько у него в Саратове кузин, но исправно зовет их в гости. Скажете, что написали ему письмо, а оно не дошло. Ни за что не соглашайтесь ехать в гостиницу, придумывайте, что угодно… – Не вам меня учить трюкам, – скромно сказала Анжелина и, затушив недокуренную сигарету, поднялась на ноги. – Если что, я буду звонить… – Она перевела взгляд с Павлика на Антона и обратно. Выбрала Антона, вероятно, сообразив, что к полуночи Павлик будет в негодном состоянии, и закончила: – Буду звонить вам. – А у вас есть номер моего телефона? – с замиранием сердца спросил Антон, представив, как снимает трубку и слышит сладостный хрипловатый голос, ласкающий его ухо. – Разумеется. Вы же клиент, – проворковала девушка и потрепала его по волосам. Она привыкла к тому, что маленькие вольности только повышают ее ставки. Наклонилась и шепнула: – Возможно, в следующий раз вы не отошлете меня в Отрадное, а оставите себе. От нее пахло тяжелыми густыми духами, наводящими на мысль о постели. Впрочем, ради справедливости следовало заметить, что будь она надушена легкими духами, Антон все равно подумал бы именно о постели. А о чем еще думать, когда в ухо вам дышит такая горячая штучка? Когда Анжелина испарилась, Антон достал мобильный и позвонил Олегу Четвертакову. Тот долго не брал трубку, а когда взял, на заднем плане стали слышны женские голоса, которые что-то бурно обсуждали. – Встречать Новый год с тещей, – шепотом сказал Антон Павлику, – все равно что ездить на рыбалку с женой. События те же, а удовольствия ноль. Наконец, Четвертаков ожил и крикнул: – Алло! Говорите! – Ты чего орешь, у меня чуть телефон не разорвало от твоих воплей! – попенял ему Антон. – Я тут одно дельце проворачиваю. Хочу тебе рассказать. – Я не могу сейчас разговаривать, – перешел на шепот Олег. – У меня тут заседание генерального штаба. К жене приехала подруга, они такую операцию планируют! Ты с ума сойдешь. – Нет, это ты сойдешь, – возразил Антон. – Ты просто не знаешь, что я придумал. – Моя жена – гениальная женщина, – не слушал его Олег. В его голосе появились ликующие интонации. – Такая голова, в берете не помещается! – Смотри, чтобы она не услышала твоих комплиментов. Тоже мне, Петрарка. * * * Положив трубку, Олег Четвертаков азартно потер руки и потрусил на кухню, где теща, жена Надежда и ее подруга Лола обсуждали план готовящейся кампании по соблазнению Северьянова. Надежда была веселой пышечкой с круглым задиком, весьма жизнерадостной и активной. Мужу нравилась ее комплекция, что, безусловно, шло на пользу семейным отношениям. Забава заключалась в том, что Надежда была точной копией своей матери, и когда они сидели рядом, у Олега просто-напросто двоилось в глазах. Подруга Лола считалась женщиной стройной и томной. В наличии имелось длинное печальное лицо, низкая челка и зеленые глаза рыси. Ко всему этому богатству прилагались красивые ноги. Ну, и сорок пять лет за плечами. Лола могла стать желанной добычей всякого холостяка, если бы не обладала одним серьезным недостатком, который перечеркивал все ее достоинства. Она обожала смотреть сериалы. В какой-то момент это обожание переросло в проблему, разрушившую ее личную жизнь. От Лолы сбегали все ухажеры, которых ей удавалось увлечь. Чаще всего жертвами ее чар становились сослуживцы и клиенты, обращавшиеся в частную стоматологическую клинику, где она работала администратором на телефоне. Все свободное от звонков время Лола тратила на просмотр сериалов. Сериалы были плохими и хорошими, зарубежными и отечественными, длинными и короткими. У Лолы не было предпочтений. Она смотрела все подряд, переключаясь с канала на канал, и нервничала, если перерывы между сериями оказывались длиннее десяти минут. Сначала она перестала готовить, перейдя на хлопья с молоком и суп, который можно заливать кипятком. Потом она перестала следить за домом, потому что шум пылесоса заглушал звук телевизора, а ползая с тряпкой по полу, приходилось опускать голову и отрывать глаза от экрана. Следующим этапом стала мигрень – Лола не могла заснуть, зная, что по одному из каналов показывают «Ужасы старой мельницы», поэтому не выключала телевизор до утра. Спала под бубнеж и взвизги, а утром просыпалась разбитая, но превозмогала себя и летела на работу, чтобы поскорее включить телевизор там. Природные данные все еще выручали ее, но уже с трудом выдерживали натиск бездарно прожитых лет. Надежда, помнившая Лолу в период расцвета, не оставляла мысли влюбить ее в какого-нибудь хорошего парня, который сможет отвадить подругу от экрана. – Если он будет красиво ухаживать, – мечтала теща, – ты, Лолочка, сможешь представлять себя героиней какой-нибудь викторианской драмы. Так тебе будет легче переключиться на живого мужчину. – Я согласна, – решительно сказала Лола. – Если этот ваш Северьянов будет вести себя, как мистер Дарси, я заведу с ним отношения. – Кто это – мистер Дарси? – шепотом спросил Олег у жены. – Это из «Гордости и предубеждений», – тоже шепотом ответила та. – Потрясный мужик. По всему выходило, что потрясный мужик – это какой-то актер. Вряд ли Лола читала книжку. Олег подумал, что ее хорошо было бы познакомить именно с актером. Конечно, не тем, который играл мистера Дарси, а каким-нибудь своим, отечественным. Вдруг из этого что-нибудь да вышло бы? Однако мысль свою он придержал, потому что сейчас речь шла о его собственном друге. Как и многие другие, Олег был уверен, что Северьянов абсолютно несчастен, и необходимо срочно приложить какие-то усилия для того, чтобы ему помочь. Кроме женитьбы, в голову ничего не приходило. И то сказать: когда Игорь был женат на Наталье, он выглядел гораздо более уравновешенным. А сейчас пошел вразнос – купил аквариум размером с маленькую машину, стал отключать мобильный телефон… Нехорошие признаки. Поэтому, когда жена предложила под видом кузины из Воронежа заслать к Игорю домой Лолу, он обрадовался, как ребенок. Про кузин, от которых Игорь в бессчетных количествах получал открытки, Олег сам рассказал жене и теще. В мозгу одной из них и родилась эта сумасшедшая идея. – А что, если Лола явится к нему прямо перед Новым годом с чемоданом и скажет, что она его кузина из Воронежа? Не станет же он звонить в Воронеж и проверять, правда ли это. – Ему и в голову такое не придет, – подтвердил Олег. – Северьянов жутко легковерный. Особенно охотно он верит женщинам. Как правило, зря. – Ну, я думаю, Лолочка справится, – выразила надежду теща и поправила кудри, которыми была усеяна ее голова. Олег постоянно удивлялся желанию женщин быть похожими на пуделей и тратящими на это время и силы. Пару раз его жена лепила на голову бигуди и лезла в супружескую постель. Олег несколько раз поцарапал себе нос об эти пластиковые штуки, после чего заявил, что либо Надежда ходит с нормальной прической, либо отправляется спать на диван. Надежда заявила, что он тиран, и в знак протеста постриглась под мальчика. – Я возьму спортивную сумку, – вслух стала рассуждать Лола. – Неохота тащиться с чемоданом через весь город. Вдруг он меня не впустит? – Как это – не впустит?! – вознегодовала Надежда. – Ерунда. Северьянов не оставит женщину на лестнице, особенно если она его родственница. Это не по-мужски. – А что, если он впустит меня в квартиру, но не станет разговаривать? – переживала Лола. – Куда он денется? – плотоядно сказала теща. – Законы гостеприимства еще никто не отменял. – А что, если его не будет дома? – не отставала та. – Не может этого быть. У него день рождения. Он всегда празднует его в одиночестве. Считает, что никто не радуется тому, что он стал на год старше. А все только и думают, как бы напиться в честь Нового года. – Но, думаю, лучше не ждать полуночи, – высказал свое мнение Олег. – Игорь может назюзюкаться, и тогда никакого романтического вечера не получится. – Лола знает сто сорок способов соблазнить мужчину, – похвасталась талантами подруги Надежда. – Она суммировала все женские уловки, которые приходили в голову сценаристам. Получилось настоящее пособие о том, как разжигать страсть. Мать немедленно пнула ее ногой, сделала страшные глаза и прошипела: – Ты что, дура? Что это ты при муже расхваливаешь свою подружку? Вдруг он польстится? Олег сделал вид, что ничего не заметил. Польститься на Лолу он не мог в принципе – она казалась ему худосочной и вялой. Тело женщины должно гореть в руках! А в Лоле не было огня. Соки ее жизни ушли в грезы о героях с экрана. Все вечера она проводила в кресле и, если бы могла, пустила в него корни. – В общем, я попытаюсь. Попытка – не пытка, – сама себе сообщила Лола и посмотрела на Олега: – А у твоего друга есть телевизор? – Даже два – на кухне и в комнате. Так что можешь быть спокойна: хоть маленькую дозу своего успокоительного ты получишь. – Лола, не забудь: только одна любимая серия, поняла? – грозным тоном предупредила Надежда. – Если провалишь дело, у тебя вряд ли будет еще один шанс остаться наедине с Северьяновым. – А вы думаете, что он будет заигрывать с кузиной? – высказала еще одно сомнение Лола. – Скажешь, что ты двоюродная кузина, – рассердилась Надежда. – А потом, когда между вами пробежит искра, признаешься, что соврала, чтобы познакомиться поближе. Найдешь какие-нибудь слова, поняла? – Поняла, – не слишком весело ответила Лола. – Главное, ничего не забыть. Я – его двоюродная кузина из Воронежа. Приехала вечерним поездом, остановиться негде. А почему я не предупредила его о своем приезде? – Ты предупреждала, – тотчас нашлась теща. – Но письмо, по всей видимости, потерялось. А по телефону звонить дорого. «Какие все-таки женщины коварные создания, – думал Олег, представив себе, как Лола ловко разыгрывает свою партию, и Игорь попадается на крючок. – Ты думаешь, что сам принимаешь решение, а оказывается, за тебя уже заранее все было решено». * * * – Я туда и обратно, – пообещал Игорь, достав из-под вешалки большую хозяйственную сумку. – Заскучать не успеешь. Они перешли на «ты» по дороге из торгового центра, в парке, когда Лизе на голову свалилась с дерева целая охапка снега и едва не сбила ее с ног. Было страшно смешно, обидно, мокро за шиворотом, но ее настроение поднялось еще на один градус, и она сама предложила перестать «выкать». – Кстати, что ты любишь есть? – Все, – сказала Лиза. – Единственная вещь, которую я терпеть не могу, – это манная каша. Не думаю, что тебе придет в голову под Новый год покупать манную крупу. – Никогда в жизни! – воскликнул Игорь. – Ученые доказали, что это страшно вредная штука, и, учитывая мои детские воспоминания, я с ними совершенно согласен. Он ушел, оставив ее осваиваться в своей квартире. Показал, где ванная, где кухня и, разумеется, похвастался своим аквариумом. Аквариум был фантастически красивым, и медленные рыбы, плававшие взад и вперед, поражали воображение и даже казались ненастоящими. Оставшись одна, Лиза еще некоторое время наблюдала за ними. Из-под коряги высунулись длинные черные усы, и было любопытно посмотреть, что за чудище там прячется. Однако чудище так и не появилось, и Лиза, как всякая нормальная женщина, решила воспользоваться полной свободой для того, чтобы немножко больше узнать о хозяине квартиры. Она отправилась в обход комнаты, разглядывая обстановку. С первого взгляда было ясно, что здесь живет мужчина. Женщина наставила бы на полки всяких вазочек и статуэток, на стол бросила бы салфетку и водрузила какую-никакую вазочку, а шторы наверняка выбрала бы менее мрачного оттенка. Книг оказалось очень много, секретер утопал в бумагах, на подоконнике навалом лежали словари. Из одного словаря торчала открытка, Лиза замешкалась было, но потом все же вытащила ее и посмотрела, что написано: «Дорогой пупсик! Я в Париже, наслаждаюсь солнцем и вином. Не забывай умываться на ночь. Твоя Мими». «Какая глупая открытка», – подумала Лиза и тут же заметила еще одну. Она лежала в хрустальной вазе, яркая, с красивым тиснением. «Гуляю по Риму, наслаждаюсь погодой. Туристов больше, чем голубей. Хорошо бы ты прилетел ко мне. Твоя Мими». Обойдя комнату, Лиза нашла еще полдюжины открыток, присланных из самых экзотических мест, все они были подписаны «Твоя Мими». Интересно, как выглядит эта Мими? Наверняка мармеладно-шоколадная красотка, при взгляде на которую хочется реветь от зависти. И уж ей наверняка не сорок пять лет. Лиза хмыкнула. Какая разница, сколько лет Мими? Во всяком случае, Ирочке, на которой собирается жениться Игорь Геннадьевич Северьянов, тридцать пять. Когда они шли через парк, он сказал Лизе: – Ты должна знать, что у меня на уме нет ничего лирического. Ты очень симпатичная женщина, разумеется… – Мы просто помогли друг другу, – немедленно согласилась с ним Лиза. – Ну… Как боец помогает другому бойцу, когда тот ранен и не может доползти до окопа. – Вот именно, – важно сказал Игорь. И повторил со значением: – Вот именно. Лиза вспомнила об этом и усмехнулась. Порядочные мужчины порой бывают ужасно забавными. Лучше бы он перед приездом своей невесты пробежал по квартире и собрал все открытки от этой самой Мими. Подойдя к шкафу, Лиза некоторое время раздумывала, потом коротко выдохнула и приоткрыла одну створку. Одежды было мало. Гораздо меньше, чем книг. И ничего женского – ни халатика, ни комбинации. Хотя какая ей разница? Лиза заглянула на кухню, с удовлетворением отметила, что там чисто, и подумала: «А что, если бы сегодня на месте Георгия был Игорь? И я отправилась бы к нему отмечать Новый год, так сказать, с совершенно определенными намерениями?» От этой мысли у нее екнуло в груди. Она отыскала ванную комнату и подошла к зеркалу. Ахнула. Под глазами расплылась тушь, крем-пудра, на которой настояла Карина, лежала на лице шелушащимися островками. Вероятно, это из-за снега, который упал ей на голову по дороге сюда. Лиза заметалась, не зная, что делать. Никакой косметики у нее с собой не было, пришлось умываться обычным мылом. После этого кожа на лице стянулась, и смотреть на себя стало жалко. Она пробежалась по полкам и нашла крем после бритья. Состроила себе рожу и намазала щеки. Потом причесалась и сказала собственному отражению: – В конце концов, это не свидание. – Вспомнила, как Игорь сравнил Руслана с самолетом, а себя с диспетчером и добавила: – А просто вынужденная посадка. – С кем это ты там разговариваешь? – донесся до нее из коридора знакомый голос. Хлопнула дверь, раздалось шуршание целлофановых пакетов, такое привычное для женщины. – Сама с собой, – призналась Лиза, выходя на свет божий. – Не знаю, как ты, но я, когда волнуюсь, всегда с собой беседую, чтобы успокоиться. – А чего ты волнуешься? – спросил Игорь. – Он раскраснелся, и от него яростно пахло мандаринами. – Ну, согласись, день сегодня необычный. – Соглашусь. Поможешь мне разобрать сумки? Лиза понятия не имела, почему так легко чувствует себя в его присутствии. Может быть, потому, что они сразу исключили из уравнения секс? Конечно, она все равно немножко флиртовала с Игорем. И плевать при этом хотела на невест, которые собираются нагрянуть к нему с утра. Запретить женщине флиртовать – все равно, что запретить курильщику дымить. Оба, разумеется, выдержат некоторое время, но настроение будет совсем не то. А у Лизы не было никакого желания подавлять свои чувства. Слишком многое ей пришлось пережить в последнее время. Они отправились на кухню и принялись доставать пакеты, банки и баночки. – Такое впечатление, что ты кидал в корзинку для покупок все без разбора, – заметила Лиза, разглядывая банку томатной пасты. – Ничего подобного, – ответил Игорь и отнял у нее банку. – Я собираюсь приготовить рыбу под маринадом. – Мы будем готовить? – удивилась Лиза. – Я думала, просто сделаем себе бутербродики какие-нибудь… Но если ты хочешь настоящий стол, кашеварить буду я. – Ну, вот еще не хватало! – вознегодовал Игорь. – Ты только что стала свободной женщиной. Ну, почти что свободной. Так наслаждайся своим новым положением. Я сегодня повар. – Тогда я буду поваренком. Я умею шинковать, натирать на терке, очищать шкурку, вынимать зернышки и удалять плодоножки. Игорь, все еще копавшийся в пакетах, одобрительно прогудел: – Считай, что ты зачислена. Сейчас я переоденусь во что-нибудь удобное. Тебе мне нечего предложить, кроме большого фартука. У него действительно имелся огромный фартук, в который можно было завернуть трех Лиз, и пока она возилась с завязками, Игорь отправился переодеваться. Первым, что он увидел, распахнув шкаф, были те самые тренировочные штаны, которые так ненавидела его бывшая жена. Штаны просвечивали почти что насквозь. Он много раз принимал решение отнести их на помойку, но мысль об утрате оказывалась слишком мучительной. Сейчас, представив, что Лиза увидит его в этих штанах, он ощутил легкую панику. Ему хотелось ей нравиться, хотя бы и просто так, без дальнего прицела. Поэтому он достал джинсы и плотную рубашку глубокого синего цвета, которая ему офигительно шла. Он это точно знал. Бывают такие счастливые вещи, сшитые словно специально для вас. Когда он вернулся на кухню, Лиза уже выложила фрукты в вазу, вымыла помидоры и нарезала хлеб для бутербродов. Его бывшая жена была копушей, и Игорь несказанно удивился такой оперативности. – Давай включим телевизор, – предложил он. Телевизор крепился на панели прямо напротив кухонного стола. – Там наверняка поют и пляшут. Он взял пульт и нажал на кнопку. Комнату затопила знакомая мелодия, и знакомые звезды заскакали по экрану. – Справедливости ради нужно сказать, что эти люди весь год поют и пляшут, – с отвращением сказала Лиза. – Лучше переключи на что-нибудь другое. Игорь пробежался по каналам и отыскал шоу группы «Монти Пайтон», которую они оба, как выяснилось, обожали. Они даже ненадолго отвлеклись от начатого дела, и Лиза дохохоталась до слез. Игорю пришлось принести для нее салфетки, чтобы вытереть глаза. – Когда готовишь в хорошем настроении, блюдо получается отменным, – заметил он. – Для чего это ты варишь картошку? – Для салата «Оливье». Если я не готовлю этот самый салат, – призналась она, – то чувствую себя, как Гринч – похититель Рождества. Помнишь, такой отвратительный монстр, который хотел украсть у людей радость? Игорь взялся за рыбу и еще пообещал запечь курицу по бабушкиному рецепту. Ну, не совсем по бабушкиному. – Бабуля выпытала этот рецепт в каком-то ресторане, в Бомбее, – признался он. – Повар хранил секрет приготовления в глубокой тайне. Но перед ней не смог устоять. Курочка немного островата, но вкус у нее незабываемый. Меня насильно учили ее готовить. Бабуля уверена, что такие вещи должны передаваться по наследству. Причем изустно. Этот рецепт ни разу не был записан на бумаге. – Чертовски интригующе, – пробормотала Лиза и посмотрела на ощипанную тушку, которой вскоре суждено было превратиться в деликатес. – Чур, ножка моя. Тем временем группа «Монти Пайтон» закончила развлекать публику, и началась новая передача. Сначала показывали танцевальные пары, и Лиза даже начала приплясывать под зажигательную песенку Рики Мартина. А потом на первом плане появилась корреспондентка, вся в люрексе, и субтильный брюнет, представившийся руководителем группы психологической поддержки «Руки». – Вы думаете, это школа танцев? – спросил он с едва скрываемым удовольствием и показал себе за спину, где кружились пары. После его вопроса Лиза пригляделась к танцующим и поняла, что это никакие не профессионалы, и среди них есть даже люди весьма преклонного возраста. – Это наши подопечные, которые пережили стресс, глубокую депрессию и победили их! Методика оказалась простой и совершенно ни на что не похожей. Попавшие в беду люди приходили в группу «Руки», выбирали себе партнера на вечер и начинали с ним обниматься. Ну, то есть они вроде бы танцевали, но на самом деле перед ними стояла совсем другая задача. Один человек должен был обнимать другого, даря ему чувство защищенности, утешения и братской любви. – Когда тебя обнимают, у тебя улучшаются ритмы сердца и приходит в норму кровяное давление. Искренние объятия могут успокоить боль любого происхождения. Он говорил так убедительно, что корреспондентка захотела немедленно испытать это на себе. Они обхватили друг друга в кадре и, держа микрофон над плечом интервьюируемого, корреспондентка сказала: – Именно перед Новым годом, по статистике, одинокие люди переживают самые острые приступы депрессии. Лиза сразу же вспомнила свою рождественскую фею и даже хотела рассказать о ней Игорю, когда он внезапно предложил: – Давай попробуем! – Что? – оторопела она. – Обняться. Люди же ничего не выдумали, там все научно обосновано. Когда чувствуешь себя несчастным, нужно, чтобы кто-то подарил тебе свое тепло. – Я не чувствую себя несчастной, – сказала Лиза. – Но ты совершенно точно переживаешь стресс. Налицо истерическая веселость. – И странное ощущение пустоты в области сердца. – У меня то же самое, – признался Игорь. – Ну, так что? Грех не попробовать. – Раз уж мы наткнулись на эту передачу, – с сомнением заметила Лиза и вытерла руки полотенцем. – Я вообще-то фаталистка. Верю в то, что на свете не бывает случайностей. Все к чему-то ведет. – Так. Давай, придвигайся ближе. Отлично. Он обнял ее, глядя на экран, чтобы ничего не перепутать. – Просто ощутите тепло друг друга, – словно специально для них посоветовал брюнет. – Уверяю, это не только полезно, но и приятно. Лиза обхватила Игоря двумя руками и почувствовала мышцы на его спине. Она тихонько вздохнула. – Действительно, приятно, – пробормотал тот, в свою очередь прижимая Лизу к себе. Сначала он уткнулся носом в ее волосы, тут же посчитал, что это слишком интимно, и прижался щекой к ее виску. Потом отстранился и принюхался. И изумленно воскликнул: – Знаешь, твои щеки совершенно точно пахнут моим кремом. Ты что, брилась?! – Я умывалась! – рассмеялась Лиза. – А поскольку я явилась к тебе с пустыми руками, практически как Афродита, возникшая из пены, мне нечем было намазать нос. Надеюсь, у тебя не настолько развит инстинкт собственника, чтобы убить меня за чуточку крема? – Не женщина, а сюрприз. Ждешь аромата ландышей, а она пахнет, как твой собственный бритвенный набор. Он снова прижался щекой к ее виску и внезапно замолчал. Лиза тоже замолчала, осознав, как прерывисто он дышит. Это совсем не было похоже на умиротворение. Его волнение тотчас передалось ей, и она вдруг почувствовала в груди странный, давно забытый трепет. Сердце снялось с места и пустилось в дрейф, раскалывая лед на своем пути. – Знаешь, я очень хочу тебя поцеловать, – шепотом сказал Игорь Лизе в ухо. Ухо мгновенно сделалось малиновым. – Как боец бойца? – насмешливо спросила она, тоже приглушив голос. – Как мужчина женщину. Ты можешь думать обо мне все, что тебе угодно, но… – Но? Лиза подняла голову, и Игорь посчитал это сигналом к действию. А может, он просто не успел ни о чем подумать, и природа решила за него. Он быстро наклонился, нашел ее губы и припал к ним с такой силой и нежностью, что у Лизы мгновенно подкосились ноги. В этот момент кто-то позвонил в дверь. Звонок был заливистым, длинным, словно птичья трель, и если честно, ужасно действовал на нервы. – Вот черт! – пробормотал Игорь, отстраняясь. – Кого это, интересно, принесло? Родители должны приехать позже. Он не двинулся с места. – Родители? – изумленно переспросила Лиза, у которой пылало все – щеки, уши, шея и даже, кажется, живот. – Ах да, ты же говорил… – Они ненадолго. Только поздравят – и все. Уверяю тебя, ничего страшного не произойдет. Они давно в курсе, что я время от времени встречаюсь с женщинами. Нам же не обязательно рассказывать историю с твоим разводом и моим внезапным порывом жениться. Пусть думают, что мы просто старые друзья. Звонок продолжал надсаживаться, и Игорю ничего не оставалось делать, как открыть дверь. Лиза пошла за ним. Ей не хотелось, чтобы гости – кем бы они ни были – внезапно для себя обнаружили ее на кухне. С первого взгляда стало ясно, что пришли соседи. Дверь квартиры слева оказалась распахнута настежь, а два мужичка, возникшие на пороге, были обуты в домашние шлепанцы. – Здрасте, – сказали они практически хором. – К вам случайно не забегала Мэри Пикфорд? Игорь оглянулся на Лизу, и они посмотрели друг на друга расширенными глазами. – Вы знаете, нет, – наконец сказал Игорь весьма любезно. – Ширли Темпл тоже не удостаивала… Да и Джуди Гарланд как-то мимо проскочила… Вы что, сбрендили, что ли? – уже другим тоном спросил он и представил: – Знакомься, Лиза, это братья Плотниковы: Семен и Казимир. Самое забавное, что по профессии они плотники. С ними всегда куча недоразумений. Так что там Мэри Пикфорд? Обещала заглянуть на огонек и не пришла? – Нам не до шуток, – сказал Казимир, который был повыше и помассивнее. – Мэри Пикфорд, – пояснил Семен, – это кошка нашей матушки. Матушка обожает старое кино, и кошке пришлось смириться с такой жуткой кличкой. – По-моему, у бедной животины началось раздвоение личности, – заметил Казимир. – Она откликается и на Мэри, и на Пикфорд, и на все вместе. Не говоря уж о «кыс-кыс». – Так вот. Матушка уехала на несколько дней погостить к подруге. А кошку привезла нам, – подхватил Семен. – А она исчезла! – Давно? – спросил Игорь. – Кошка давно пропала? – Да уж сутки, – печально сообщил Казимир. – Уж мы искали, уж мы звали… Все подвалы облазили, все чердаки. У матушки будет инфаркт, если мы не найдем эту белую сволочь до полуночи, к ее возвращению. – А какой она породы? – спросила Лиза, обожавшая ходить по кошачьим выставкам. – Ваша Мэри Пикфорд? – Да хрен ее знает. Белая с хвостом – вот и вся порода, – ответил Казимир. – Так вы не видели? Я помню, мы с тобой, Игоряша, третьего дня о хоккее разговаривали, стоя на пороге. Наверное, тогда она и вышмыгнула, зараза. – Если увидим белую кошку, поймаем и принесем вам, – пообещал Игорь. Закрыл дверь и обернулся к Лизе: – Хорошие мужики, но пропадают без женского присмотра. – Старые холостяки? – улыбнулась Лиза. – Откуда ты знаешь? – У них рубашки, как у детей: одна серая в белую клетку, а вторая белая в серую клетку. Жены не допустили бы такого безобразия. – Экая ты наблюдательная, – похвалил Игорь и двинулся вслед за Лизой на кухню. По телевизору шел какой-то фильм, и начинать целоваться по второму разу было как-то неудобно. Лиза молча принялась резать колбасу. На Игоря, который всегда болезненно воспринимал молчание, набросилась совесть и принялась глодать его. – В этом не было ничего плохого, – убежденно сказал он. – Мы случайно встретились и, наверное, понравились друг другу. Но обстоятельства не позволяют нам рассчитывать на продолжение отношений, поэтому мы чувствуем себя неловко. – Я себя отлично чувствую, – сообщила Лиза. – Поскольку я влетела в твою жизнь совершенно внезапно и не знаю ни одного человека из твоего окружения, я не испытываю неловкости. Мы встретились, мы расстанемся… В этом нет ничего такого, что не происходило бы сотни раз. – У тебя что, были сотни мужчин? – с подозрением спросил Игорь, возвращаясь к курице. – Ха, если бы. Я – женщина без прошлого. Я познакомилась с Русланом, когда мне было всего пятнадцать лет. Он – мое прошлое. До него ничего не было. Ну… Практически ничего. Когда я говорю «сотни раз», я имею в виду других людей. Со всеми так происходит: встретились, расстались… Ой, посмотри, как уже темно на улице! – Лиза подошла к окну и прижалась носом к стеклу. – И все окна горят, и разноцветные лампочки мигают – так красиво. Игорь посмотрел и тут же хлопнул себя по лбу: – А елка-то! Блин, я же игрушки купил, целый пакет. Надо срочно доставать ее с балкона и наряжать. А то что это за Новый год без елки? Только она искусственная, – признался он. – Но радоваться мы будем по-настоящему. Он ринулся в комнату, оттуда – на балкон, впустив в квартиру морозный воздух. Занавеска взлетела до потолка и принялась биться в истерике, в ужасе от того, что ее может оторвать от гардины и унести в темную ночь. – Ого, какая огромная, – восхитилась Лиза, входя в комнату. – Я такой даже не видела – чтобы прямо под потолок. – Занимает много места, – признался Игорь, кряхтя, – но зато производит сильное впечатление. – У тебя явная тяга к монументальности, – сказала Лиза, помогая ему установить елку в специальный держатель. – И елка, и аквариум… Такие аквариумы я видела только в зоопарках. Игорь, сидевший на корточках, вскинул голову и воскликнул: – Но это же так красиво! Настоящий уголок счастья в центре сумасшедшего мира. Когда я смотрю на рыб, мое внутреннее пространство гармонизируется. Думаешь, легко за ним ухаживать? Чтобы вода была кристально чистой, и растения здоровыми, и ракушки не обрастали илом? У меня на балконе целая лаборатория – скребки и сачки, химические препараты для проверки состава воды, специальные пылесосы, чтобы убирать со дна грязь, термометры, фильтровальная вата и свежий грунт, препараты для обеззараживания воды, жидкие витамины… – Когда здесь появится младенец, – сказала Лиза, – молодая мать сживет тебя со свету. Игорь засопел. Ему не хотелось думать о младенцах. Младенцы – весьма зловредные существа. По идее, они должны появляться на свет, когда их ждут не дождутся, а они постоянно появляются, когда им вздумается. Иногда они ломают жизнь своих родителей, заставляя их расстаться, а иногда они ломают ее, заставляя их жить вместе. В четыре руки они принялись доставать из пакета игрушки и развешивать их на пушистых елочных лапах. Лизе пришлось встать на табуретку, чтобы водрузить макушку и украсить шарами самый верх. Игорь страховал ее. Сначала он делал это совершенно невинно, а потом неожиданно, в приливе острой жалости к себе, схватил в охапку, прижался щекой к ее бедру и закрыл глаза. – Эй, – сказала Лиза и попыталась дрыгнуть ногой. – Так я свалюсь и косточек не соберу. Сними меня. Игорь отпустил ее, и она повернулась к нему лицом. Положила руки ему на плечи. Он снял ее с табуретки, но из объятий не выпустил. Некоторое время они стояли, обнявшись. Телевизор на кухне распевал дурным голосом: «Джингл беллз, джингл беллз, очень счастлив я! Дед Мороз и Санта-Клаус – верные друзья!» Потом Игорь осторожно взял Лизу за подбородок и заставил поднять лицо. – Я ничего о тебе не знаю, – признался он, глядя в ее глаза. – Но от тебя исходит совершенно потрясающая энергия, которая тревожит мое сердце. Он наклонился, и Лиза почувствовала его дыхание – сладкое и горячее от нахлынувших чувств. Однако едва лишь он коснулся губами ее губ, как раздался звонок в дверь. – Какой противный у тебя звонок, – сказала Лиза, нахмурившись. – Думаешь, стоит вырвать его из стены, и дело с концом? – натужно пошутил Игорь, не двигаясь с места. – А, черт с ним! Он прижал Лизу к себе и поцеловал так, что у нее голова пошла кругом. Звонок продолжал ввинчиваться в их мозги. – Придется открыть, – пробормотал Игорь. – Чтоб им пусто было. Пойдем со мной. Он взял Лизу за руку и повлек в коридор. Замок щелкнул, дверь открылась, и на пороге возникла девица, одетая в огромную дубленку, с дорожной сумкой в руках. Из-под капюшона смотрели два нахальных глаза, губы были ярко-алыми, и цвет их даже перебивал румянец, которым пылали щеки. – Здрасте, – сказала девица и пристально посмотрела на Лизу. Потом перевела глаза на Игоря. – Я ваша кузина, из Саратова. – Кто?! – Игорь так изумился, что даже отступил назад и чуть не упал, наступив на собственный ботинок, брошенный посреди коридора. – Ваша кузина из Саратова. Анжелина, – пояснила девица и скинула капюшон. Под ним оказалась милая головка с растрепанными темными волосами. – Пустите, кузен? – Кузен, – пробормотал Игорь. – И кем я только сегодня не был. Неродным сыном, будущим отцом, теперь еще и кузеном… – Он беспомощно посмотрел на Лизу. Лиза хихикнула. – Заходи, конечно. Они расступились в разные стороны, давая Анжелине дорогу. – А вы кто? Жена моего кузена? – спросила та у Лизы, снимая замшевые сапоги с голенищами, похожими на бальные перчатки – такими они были длинными и мягкими. – Нет, я знакомая твоего кузена, – покладисто объяснила та. – Меня зовут Лиза. – Очень приятно. – Ты приехала из Саратова на таких каблуках? – удивился Игорь, доставая из шкафчика гостевые тапки. – И в таком платье?! На Анжелине было что-то черное, обтягивающее и совершенно неприличное, потому что снизу из-под него виднелись резинки чулок, а сверху – бретельки красного бюстика. – Так Новый год же, – объяснила та и прошествовала из коридора в комнату. – Ух, ты! – воскликнула она, уставившись сначала на елку, а потом на аквариум. – Мощно. А вы тут на всю ночь или как? – обратилась она к Лизе. – А тебе-то что? – свирепо спросил Игорь. – Я, конечно, рад тебя видеть, а вернее даже, рад с тобой познакомиться, но все же предупреждать надо. О своем приезде, я имею в виду. Вдруг меня не было бы дома? – Я бы к соседям попросилась, – сказала Анжелина. – Могу себе представить, – хмыкнул Игорь. – И я предупреждала. Открытку накатала. Вы не получали? – Нет, не получал, – неуверенно заметил Игорь, который, разумеется, просматривал открытки от родственников, но никогда не вникал в смысл. Кажется, это сослужило ему плохую службу. А он-то рассчитывал остаться с Лизой наедине. Он хотел остаться с ней наедине! Несмотря на завтрашний приезд Ирочки, на дурацкие обстоятельства, на взвинченное состояние Лизы после разрыва с мужем, несмотря ни на что. Он почувствовал в себе это желание очень отчетливо именно в тот момент, когда появилась Анжелина. Этому желанию невозможно было противиться. – Тебе придется спать в кладовке, – мстительно сообщил он, мысленно призывая на головы всех своих кузин громы и молнии. – Там стоит кушетка, и есть вентиляция, так что жить можно. Ты согласна? – А у меня есть выбор? – спросила та, жадно разглядывая голубоватых рыб, кружащих вокруг длинных водорослей. – У рыб были смешные носы, напоминавшие птичьи клювы. – Есть еще кухня, но там слишком мало места. Так что кладовка предпочтительнее. А ты вообще с какой целью приехала в Москву? – Хочу найти работу. – Анжелина наклонилась, рассматривая шустрых полосатых боций. Вид сзади открылся сногсшибательный. – Интересно, кем же ты собираешься работать? – спросил Игорь, скептически подняв одну бровь. – А сами вы как думаете? – ответила Анжелина вопросом на вопрос. – Разумеется, официанткой. – Разумеется, – пробормотал тот. – Лиза, нам нужны помощники на кухне? – Я готовить не умею, – быстро сказала Анжелина. – Мать говорит, у меня руки кривые. И еще у меня маникюр за пятьсот рублей. И есть я не особенно хочу, так что вы на меня не рассчитывайте. – Это ты сейчас не хочешь, потому что устала с дороги, – сказала жалостливая Лиза, которую появление кузины из Саратова почему-то страшно развеселило. – А потом, когда мы на стол накроем, слюнки потекут. – Ну, дадите что-нибудь, чтобы я с голоду не умерла. Красной икры или яйцо вкрутую. – Тогда включай телевизор, забирайся на диван и отдыхай, – приказал Игорь, всунув ей в руки пульт. – Скоро приедет моя мать, вот ей точно будет интересно тебя порасспросить – она обожает родственников. Кстати, может, ты переселишься к ней? Вам будет о чем пошептаться. – Нет уж, – испугалась Анжелина. – Меня дома моя собственная мать строит, еще не хватало, чтобы ваша мать меня строила! А дайте мне полотенце и простыню с пододеяльником! Вдруг мне поспать захочется? Кладовка вон там, рядом с ванной? – Слава богу, да. Смотри, Новый год проспишь, – заметил Игорь, доставая из шкафа чистую стопку белья. – Тебя будить, когда появится президент? – Где появится? – не поняла она. – Где-где, в телевизоре, не у меня же дома. Игорь никак не мог найти верный тон, который подошел бы для общения с кузиной, которая выглядела как девушка по вызову и вела себя примерно так же. Чулки на ней были ажурными, а маленькая нахальная грудь все время лезла на глаза. Однако Игорь был весь настроен на Лизу, и вся эта эротическая хрень его сейчас абсолютно не трогала. Кроме того, он вообще не был склонен заигрывать с кузинами, даже если они носили чулки на резинках и трусики с оборками. – Вот мать твою так, – выругалась себе под нос Анжелина, когда Игорь и Лиза удалились на кухню. Сначала она включила телевизор, чтобы ее не было слышно, потом из маленькой сумочки, обшитой бисером, достала мобильный телефон и набрала номер Антона Летягина. Когда ей ответили, она быстро сказала, отбросив свою томную манеру и позабыв про фирменный тягучий голос: – Слушайте, это Анжелина. Я на месте, но контракт выполнить не могу. Тут возникло препятствие. – Какое препятствие?! – шепотом возопил Антон, испугавшись, что жена войдет в комнату и по выражению его лица догадается, что дело нечисто. Тогда она отберет у него трубку, а потом убьет его. – Женщина. Я приехала, все, как договаривались – с дорожной сумкой… А они тут вдвоем. И совершенно ясно, что клиент влюблен в нее по уши. – Это Вера? – спросил Антон, волнуясь. – Нет, это… – Это Зоя! – Нет, это Лиза, – прервала его гадание Анжелина. – И что мне теперь делать? – Лиза? Кто такая Лиза, черт побери? А Игорь что говорит? – Он говорит, чтобы я шла в кладовку! Представив себе Анжелину в кладовке, Антон Летягин покрылся сначала горячим, а потом холодным потом. Кладовка… Если выключить там свет и зажечь маленькое бра… – Так что мне делать? – не унималась та. – М-м… Пока оставайтесь на месте и действуйте по обстоятельствам. – Значит, так. Мне оплатили всю ночь до утра. Я постараюсь соблазнить вашего Северьянова, но если не получится, я не виновата. – Конечно, конечно. А вы еще позвоните? – с надеждой спросил Антон. – Только в том случае, если вы еще заплатите, – отрезала Анжелина и положила трубку. Потом она взяла в охапку постельное белье и полотенца, прижала их к груди и возвела глаза к потолку: – Господи, ты оглянулся на меня! Неужели я сегодня высплюсь? Она отправилась в ванную, где смыла с себя всю косметику и ополоснулась в душе. Нашла крем после бритья и густо сдобрила им кожу на руках, до самого локтя. Потом тем же кремом увлажнила ноги и, завернувшись в большое полотенце, прошествовала в кладовку. – Надеюсь, она проспит до утра, – понизив голос, сказал Игорь, который за это время успел надраить курицу специями и нафаршировать непонятно чем. От горячей духовки, в которую сунули тушку, почти сразу же поплыл по кухне умопомрачительный запах. – Если эта курочка сейчас так пахнет, то что будет, когда она приготовится? – спросила Лиза. Ее хорошее настроение не убавилось ни на грамм. Так иногда бывает с человеком, когда он погружается в состояние глубокой внутренней радости, и никакие внешние обстоятельства не могут на это состояние повлиять. – Лиза, слушай. Я хочу тебе все объяснить. Игорь повернулся к ней и посмотрел серьезно. В темно-синей рубашке он выглядел сногсшибательно. Его щетина никуда не делась, и эти внимательные глаза, в которых всегда таилась капелька печали, даже когда он улыбался, привлекали ее невероятно. Лиза почувствовала, что у нее перехватило дыхание. Она отложила ложку и сказала: – Зачем мне что-то объяснять? Разве у нас были какие-то обязательства друг перед другом? Я все понимаю, Игорь. Даже лучше, чем ты. Успокойся и расслабься. Предлагаю провести эту ночь так, как нам хочется. И, знаешь, мне совершенно не стыдно! – Может быть, это нам нужно было удалиться в кладовку? – пробормотал Игорь, в который уже раз за этот вечер прижимая ее к себе. – Лиза, ты знаешь, какая ты замечательная? – Какая? – спросила она не без доли кокетства. – Ты самая замечательная женщина на свете, – ответил он. – Поэтому я просто обязан тебя поцеловать. Не успел он это сказать, как позвонили в дверь. – Кажется, поцелуй – это какой-то ключ, – заметила Лиза, сморщив нос. – Или пароль. Вселенная реагирует на него тем, что присылает в твою квартиру гостей. – Это, наверное, мама и Геннадий, – сказал Игорь. – Вообще-то Геннадий – мой отец, однако он в этом сомневается. И все потому, что моя мать – страшная выдумщица. Все время сочиняет какие-то истории, хотя занимается бизнесом. И вполне успешно, надо сказать. Звонок снова заголосил. – Пойдем, я тебя им представлю. Моей матери нужно сразу дать понять, что в квартире гости, иначе она за одну минуту успеет наговорить такого… Мало не покажется. Рука об руку они отправились в коридор, и Игорь вдруг подумал, как было бы хорошо, если бы Лиза была с ним всегда. Вот здесь, в этой самой квартире. Ему все равно, чем бы она занималась – работала или спала, варила суп или смотрела телевизор. Ему хотелось, чтобы она присутствовала в его жизни. Мысль эта расстроила его невероятно. Потому что он точно знал, что мечта неосуществима. Скоро здесь будет Ирочка. И младенец. Открыв дверь, он увидел совершенно незнакомую женщину лет сорока – стройную, с большими зелеными глазами, которые смотрели на него в упор из-под пушистой шапки-казачка. – Здравствуйте, Игорь, – сказала она вежливо. И, поглядев на Лизу, добавила: – Здравствуйте. – Вы ко мне? – изумленно спросил тот. – Я вас не знаю. – Понимаете ли… – Женщина на секунду замялась, потом решительно произнесла: – Я ваша кузина. Из Воронежа. Лола. Вы меня помните? – Нет, – с чувством ответил Игорь. – Как я могу вас помнить, когда я вас никогда не видел? – Он отступил, пропуская гостью в коридор. – Вы прямо с поезда? Наверняка писали мне открытку, предупреждая о своем приезде? – Письмо, – торопливо ответила Лола. – Оно не дошло? – Не дошло, – согласился Игорь. – С почтой в последнее время вообще творится что-то неладное. Это Лиза, – представил он. – Мы хотели встретить Новый год вдвоем, но… Лиза ткнула его кулаком в почку, и Игорь немедленно взял себя в руки: – Наверное, вам будет приятно узнать, что у вас есть родственники в Саратове. Они тоже решили навестить меня прямо сегодня. Одна кузина уже спит в кладовке. Так что, уверяю вас, сегодня нам не придется скучать. Ошарашенная Лола надела шлепанцы, выданные Игорем, и растерянно сказала: – Может, я тогда пойду? – Куда ж вы пойдете, золотце, на вокзал? Справлять Новый год с пьяными носильщиками? Нет уж, приехали в гости, так располагайтесь! – азартно воскликнул Игорь. – Северьяновых никогда еще не уличали в недостатке гостеприимства. – Может быть, вы хотите кушать? – спросила Лиза, пытаясь прикинуть, как будут разворачиваться события дальше. – Да, кстати, – подхватил Игорь. – У нас есть вареные яйца, можете взять пару штук и подкрепиться. – Мы еще не до конца приготовили ужин, – улыбнулась Лиза и незаметно ущипнула хозяина за руку. – Ай! – воскликнул тот и произнес сакраментальную фразу, которая произвела на Лолу удивительное впечатление: – Хотите пока посмотреть телевизор? Лицо кузины из Воронежа в тот же миг просветлело, как будто она узрела чудо. Дрожащими руками она взяла в руки пульт и нажала на кнопку. Экран мягко засветился. Игорь увел Лизу на кухню и проворчал: – Могла бы, по крайней мере, предложить помочь нам с салатиками. Порезала бы огурцы или петрушку. Что сегодня такое? День чудес? Лиза, я совершенно не виноват! Клянусь, до сегодняшнего дня я в глаза не видел ни одной растреклятой кузины – ни из Воронежа, ни из Саратова. Может быть, планеты сошлись каким-нибудь особенным образом? – Секунду помедлил и добавил, взяв Лизу за руку: – Да наверняка. Я же встретил тебя. Это гораздо больше, чем я мог себе представить. Если бы ты знала, какой странной и одинокой была моя жизнь в последнее время… Не успел он договорить, как услышал за спиной покашливание. Он обернулся, а Лиза высунулась из-за его плеча. В дверях кухни стояла Анжелина в комбинации, украшенной стразами, и в чулках с подвязками. Тапочки с мишками разрушали образ, но ей, кажется, было не до того. – Знаете, – сказала Анжелина заговорщическим тоном, – в кладовке кто-то есть. Игорь повернулся и посмотрел на Лизу. Та пожала плечами. – Кто? – спросил он изумленно. – Кроме тебя, в эту кладовку никто просто не поместится. Там только полки с вареньем и коробки со старым барахлом. Включи свет и посмотри сама. – Говорю вам, там кто-то есть! – стояла на своем Анжелина. – Кто-то живой. Я чувствую его присутствие. – Может быть, это мышь? – высказала предположение Лиза. – Ну, откуда тут взяться мышам? – вознегодовал Игорь. – Если бы у меня водились мыши, я бы их видел. – Необязательно. Они могут выходить из укрытия, когда ты спишь. – Да нету у меня никаких мышей. Если бы они угнездились тут, то сгрызли бы орехи, которые лежат в вазе. Вон, видите? Сейчас я сам посмотрю, что там такое. Решительным шагом он направился к кладовке, женщины потрусили за ним. – У меня нюх, как у ротвейлера, – сказала Анжелина. – Только я закрываю глаза, как чувствую – оно смотрит на меня. – Может, это домовой? – высказала еще одно предположение Лиза. – Некоторые перевозят их с квартиры на квартиру в старых валенках. Игорь, у тебя нет домового? – С уверенностью сказать не могу, но посуду по ночам мне никто не моет и шнурки на ботинках не запутывает. Он распахнул дверь кладовки, включил свет – довольно тусклый, надо сказать, – и внимательно осмотрел полки. – Ну, видите? Кто здесь может спрятаться? – Мышь запросто, – пожала плечами Лиза. – Как ты себе представляешь мышь, которая выходит, чтобы посмотреть на спящую Анжелину? Зачем ей это? – А что, разве не на что посмотреть? – хохотнула та. – Слушай, кузина, – мрачно спросил Игорь. – А ты не привезла с собой какой-нибудь халат? – Мышам было бы гораздо спокойнее, – скрывая улыбку, сказала Лиза. – Ну вот еще, – фыркнула Анжелина. – Спать в кладовке, да еще халат носить, за кого вы вообще меня принимаете? – Не забывай, что во всем виновата почта. Это она твою открытку до моего почтового ящика не донесла! Знай я заранее о твоем приезде, я бы тебе раскладушку купил. Мы бы поставили ее возле аквариума, и ты спала бы под мерный гул аэратора. – Что это – аэратор? – удивилась Анжелина. – Такая штука, которая пузырьки делает. Чтобы у рыб не было кислородного голодания. Ну, вот что. Не хочешь спать здесь, иди в комнату. Лолу мы переселим на кухню, а сами пойдем в кладовку. – Мы не можем пойти в кладовку, – отрезвила его Лиза. – Мы еще на стол не накрыли и салаты не доделали. Кроме того, должны приехать твои родители. Будет потрясающе, если кто-нибудь откроет им дверь, а мы вдвоем появимся из кладовки. – Да, действительно. Об этом я как-то не подумал. – А кто такая Лола? – вытаращила глаза Анжелина. – Не поверишь, – ответил Игорь. – Родственница наша с тобой. Еще одна кузина. Она приехала из Воронежа. Сейчас я тебя с ней познакомлю. Ты у нас младшая кузина, а Лола, значит, старшая. – Так надо выпить за знакомство, – всполошилась Анжелина. – А то на меня сушняк такой напал… – Я бы тоже выпила, – поддержала ее Лиза. – Какого-нибудь легкого вина. У меня редко бывает настроение пить вино, но сейчас – самое время. – Так что же вы раньше не сказали?! – воскликнул Игорь. – Оплошал хозяин, держит бедных женщин без выпивки. Они выбрали самую красивую бутылку, обнаруженную в баре, разлили вино по бокалам и отправились в комнату знакомить Анжелину с Лолой. Лола сидела на диване абсолютно неподвижно и таким же неподвижным взором смотрела в телевизор. – Лола, хочу тебе представить мою, а также и твою кузину Анжелину. Прямо в рифму получается: кузина – Анжелина, – хмыкнул он. На Лолу его заявление не произвело никакого впечатления. – Или она умерла, – с подозрением заметила Анжелина, – или уже выпила без нас. – Может быть, она в трансе? – шепотом спросила Лиза. – Тогда ее нельзя пугать. Не успела она это сказать, как Анжелина сделала широкий шаг вперед и хлопнула в ладоши перед носом у внезапно обретенной родственницы. И крикнула: – Ап! Лола моргнула и отклонилась от вертикальной оси примерно градусов на тридцать, потому что ей загородили экран. – М-да, – сказал Игорь. – Сдается мне, это будет не самый веселый гость за нашим столом. Что же там такое показывают-то, господи? Все втроем они повернулись к телевизору. «Рикардо, Рикардо, прости меня! – кричала темноокая красотка, падая на колени и прижимая руки к груди. – Если ты не простишь меня, то никогда больше не увидишь! Моя смерть будет на твоей совести. А мои братья станут преследовать тебя до конца жизни». – Мрак какой, – содрогнулась Анжелина. – В таком жутком платье можно убиваться сколько угодно, никто не посочувствует. – Анжелина, сколько вам лет? – с любопытством спросила Лиза. – До хрена, – ответила та. – Ну, то есть двадцать пять. А вам? – А я на двадцать лет старше. – На двадцать лет?! – ужаснулась та. – Это ж целая жизнь. Ну, Лола, за нашу встречу! Она подошла и сунула все еще неподвижной кузине в руки бокал с вином. Лола взяла его и не глядя выпила до дна. – Вот молодец. А говорили – в коме! Чувствую, мне ее с этого дивана не выжить, поэтому пойду я обратно к своей мыши. Если засну, не зовите, я слежу за своим здоровьем, поэтому сон прерывать по пустякам не люблю. Она удалилась, и Игорь азартно потер руки: – Ну, где мы будем накрывать на стол? Лучше, конечно, в комнате. Здесь елка, гирлянда с огоньками, диван опять же. Сейчас я разложу стол, он у меня на балконе. Лолочка, а давайте включим что-нибудь более жизнеутверждающее? Все-таки Новый год, праздник, хочется петь и смеяться, как детям… Давайте? Лола не реагировала. Тогда Игорь взял пульт, лежавший рядом с ней, и нашел другой канал. На экране появился знаменитый певец с карими горящими глазами и зубами, которыми можно грызть колючую проволоку. Оператор с удовольствием показывал его горло до самых миндалин. Лола вскрикнула, словно подстреленная гагара. Руки ее заметались по воздуху, большой палец правой руки нажимал на воображаемую кнопку. Поскольку ничего не произошло, она вздрогнула, вскочила на ноги и, с трудом сфокусировав зрение на оторопевшем Игоре, шагнула к нему. С надрывом сказала: – Вы зверь, а не кузен! Верните мне пульт, иначе я укушу вас. То есть удушу вас. – Что?! От неожиданности Игорь отдал ей пульт, и Лола немедленно переключилась обратно на сериал про гадского Рикардо. – Вон, посмотри, – прошептала Лиза и показала Игорю на початую бутылку коньяка, которая стояла сбоку от дивана. – Интересно, где она ее отыскала? – пробормотал он. – Твоя кузина просто захмелела, так что не обращай внимания. Нам же лучше. – Тогда давай ужинать на кухне, – обрадовался Игорь. – Вдвоем. Только ты и я. – Может, у тебя и свечи есть? – Есть. Хозяйственные. На случай отключения электричества. – Годится, – сказала Лиза. – Тогда я сейчас накрою на стол. Поставлю шесть приборов. – Почему шесть? – Для нас, для твоих родителей и для кузин. Вдруг они проголодаются. Мышь я в расчет не беру, потому что она то ли есть, то ли нет. – Надеюсь, нам все же удастся побыть немного наедине, – сказал Игорь и взял Лизу за руку. – Еще всего лишь восемь часов, родители могут приехать нескоро. Ему хотелось сразу же перейти к романтической части вечера. Однако Лиза твердо вознамерилась расставить тарелки и готовые блюда на столе. Курица по бабушкиному рецепту удостоилась стоять в самом центре, на специальной подставке. Лиза выложила ее на блюдо и разделила на кусочки. Пока она занималась этим, то и дело блаженно прикрывала глаза, вдыхая невероятный аромат. Определить, из чего он складывался, оказалось совершенно невозможно. – Где ты взяла эту скатерть? – с удивлением спросил Игорь, глядя, как Лиза ловко управляется со своим делом. – Я думал, у меня ее украли, я ее два года не видел. – Она лежала в ящике. Вместе с салфетками и чайными ложечками. На последней паре тарелок Игорь сломался и все-таки обнял ее, подойдя сзади. Положил руки ей на талию. Она откинулась назад, прижавшись спиной к его груди, и прикрыла глаза. – Мне так нравится наша близость, – пробормотал Игорь. – Не могу поверить, что это всего лишь на одну ночь. – Вероятно, так, – согласилась Лиза. Впервые в ее голосе прозвучала нотка грусти, и Игорь с горечью бросил: – Если бы я встретил тебя несколькими часами раньше, я не повел бы себя с Ирочкой как инфантильный дурак и… – Ты повел бы себя именно так, – легко возразила Лиза. – Потому что ты такой, какой ты есть. И именно таким ты мне нравишься. Одна ночь – тоже хороший подарок. «Интересно только, где мы ее проведем, – мрачно подумал Игорь. – Допустим, Лолу можно будет перетащить на кухню. Здесь тоже есть телевизор, к которому она испытывает болезненное влечение. Выходит, мы с Лизой останемся в комнате. Но ведь проклятый диван не раскладывается!» Недавно он дал себе слово решать проблемы по мере их поступления, поэтому отбросил тревожные мысли и целиком сосредоточился на Лизе. Они снова оказались в объятиях друг друга, его губы потянулись к ее губам… Лиза прикрыла глаза, затрепетав ресницами… И тут раздался звонок в дверь. Лиза засмеялась грудным смехом, а у Игоря потемнело в глазах. – К утру я превращусь в неврастеника, – сказал он сдавленным голосом. – Если это твои родители, то я даже рада. Ожидая их приезда, мы находимся в постоянном напряжении. – Мы не из-за них находимся в напряжении, – многозначительно заметил Игорь. – И ты сама это знаешь. Лиза улыбнулась, а Игорь неожиданно спохватился: – Мать терпеть не может, когда я курю на кухне. Сильно пахнет дымом? Надо быстренько проветрить. Он раздернул занавески и открыл форточку. После чего обнял Лизу за плечи и повлек в коридор. По дороге он поцеловал ее в висок, а потом в ухо, и это было удивительно приятно, хотя и щекотно. Когда Игорь распахнул дверь, у него внезапно изменилось выражение лица. Кажется, он даже побледнел. Лиза тревожно взглянула на хмурую молодую женщину, стоявшую на пороге. – Ирочка! – воскликнул Игорь с такой горечью, словно та, появившись, сразу же вонзила в него нож по самую рукоять. Лиза поняла, что ей следует ретироваться – Ирочка приехала раньше, чем планировалось. «Игорю, конечно, здорово не по себе. Интересно, как он поступит? Если представит меня еще одной кузиной, я сразу соберусь и уйду», – решила она. Сердце заставило ее прислушаться к разговору, доносившемуся из коридора. – Ирочка, это нечестно, – говорил Игорь. – Ты прекрасно помнишь, как произошло наше, так сказать, обручение. Возле урны, совершенно неожиданно для меня. Поэтому ты не можешь меня упрекнуть, что я пригласил дорогого мне человека, Лизу, для того, чтобы встретить с ней Новый год. Могу себе представить, как она расстроилась. И я тоже расстроился. – Я не собираюсь оставаться. Но я должна сказать тебе нечто важное, – упрямым тоном заявила Ирочка. – И я не хочу, чтобы кто-то еще это слышал. Надень куртку, и пойдем на лестничную клетку. Послышалась возня, потом потянуло холодом, и дверь хлопнула. Лиза посмотрела на открытую форточку и поежилась. «Отлично, – подумала она, усаживаясь за стол. – Вероятно, мне следует попробовать бомбейскую курицу, иначе я никогда не узнаю, что у нее за вкус». Совершенно неожиданно до нее донесся голос Лолы, которая пыталась перекричать телевизор: – Скажите, а у вас нет чего-нибудь съедобного? У меня в животе урчит. – Сейчас принесу! – отозвалась Лиза и, положив на тарелку пару бутербродов, отправилась в комнату. – Ой, как у вас громко! – воскликнула она, оказавшись в непосредственной близости от телевизора. – Что-то случилось со звуком, он не работает! – откликнулась Лола, не отрываясь от экрана. – Может быть, вам лучше поесть за столом? Там много всяких вкусностей, – предложила Лиза. – Все равно ведь сейчас рекламная пауза. Какую-то долю секунды Лола сомневалась, но потом сказала: – Нет, я не могу, – и осталась на месте. Лиза пожала плечами и собралась уже было уходить, когда заметила еще одну открытку, торчавшую из альбома с фотографиями Грейс Келли. Будет не очень хорошо, если Ирочка вслед за ней станет находить все эти эпистолярные упражнения Мими, и семейная жизнь Игоря начнется с обид и недоверия. Лиза вытащила открытку и взглянула на нее. Это была фотография пляжа, утыканного разноцветными зонтами на фоне помпезного отеля с башенками. Лиза присела на диван, перевернула открытку и прочитала послание, написанное острым косым почерком: «Милый Игоряша! Сижу на берегу Атлантического океана. На пляже пустота: вчера акула съела серфингиста. Вспоминаю, как ты голый бегал вдоль линии прибоя. Хочу вернуть старые времена. Напиши, что ты все еще любишь меня. Маргарита». Ну, надо же. Какой он, однако, любвеобильный. Непонятно почему, но настроение у Лизы испортилось. Как будто она не догадывалась, что у такого симпатичного парня может быть целая куча женщин. Мужчины непостоянны, вероятно, с этим ничего не поделаешь. После того что она узнала о Руслане, это открытие не должно было ее особо расстроить. Но она расстроилась. Между тем за стенами комнаты с аквариумом происходили драматические события. Как только за Лизой закрылась дверь, в кладовке раздался тонкий писк, потом грохот, после чего дверь распахнулась, и в коридор вылетела сначала белая кошка, а вслед за ней встрепанная Анжелина с выражением панического ужаса на лице. Кошка, задрав хвост, кинулась к входной двери, которая оказалась заперта, развернулась и метнулась на кухню. Она тоже была в ужасе, но почему-то не мяукала и не шипела, а бежала молча, заведя уши за голову и вздыбив шерсть на загривке. Когда, находясь в сладкой полудреме, Анжелина внезапно почувствовала, как что-то мягкое, меховое и слишком большое для мыши задело ее голое плечо, волосы у нее на голове встали дыбом. Ее воображение немедленно нарисовало крысу размером с хороший утюг, и она выскочила из кладовки с разинутым ртом, готовая орать благим матом. Ясное дело, это была исчезнувшая сутки назад Мэри Пикфорд, невесть как просочившаяся в кладовку Северьянова. Узрев открытую форточку, она с силой оттолкнулась задними лапами от пола, сиганула сначала на стул, потом на подоконник, и уже с него полетела в открытый космос. Анжелина, с трудом затормозив посреди коридора, ахнула и прижала руки к груди. Сделать она уже ничего не успевала. В самый последний момент по чистой случайности кошка ухитрилась зацепиться за что-то когтями и рухнула между оконными рамами, растопырив лапы, как какой-нибудь монстр из фильма ужасов. Глаза у нее были размером с два будильника. – Ты напугала меня до смерти! – закричала Анжелина и топнула ногой. – Дура ты эдакая! Откуда ты только взялась?! Кошка, пытаясь выбраться из ловушки, изо всех сил молотила лапами по стеклу, но у нее ничего не получалось. Анжелина встала на табуретку и полезла спасать животину, но когда она сунула руку между рамами, кошка сжалась в комок и ощетинилась, как ерш для бутылок. Разинув розовую пасть и показав все свои зубы, она, вероятно, собиралась издать шипение, но изо рта у нее так и не вылетело ни одного звука. – Немая ты, что ли?! – удивилась Анжелина, еле успев отдернуть руку от острых когтищ. Судя по выражению морды, Мэри Пикфорд решила защищаться до последней капли крови. – Ну и сиди там, раз ты такая умная, – сердито сказала Анжелина. – Блин, а если бы ты мне на голову прыгнула, когда я спала? Да я бы со страху коньки бросила. Разозлившись, Анжелина состроила кошке рожу, а потом плотно задернула занавески и ушла в кладовку, захватив с собой бутылочку коньяка. Улеглась на тахту и постаралась успокоиться. Коньяк должен был ей в этом помочь. Конечно, она понервничала! К счастью, кошка вылетела из кладовки первой, и Анжелина, увидев ее, почти сразу пришла в себя. В то время как Лиза размышляла о мужской неверности, а Анжелина разбиралась с Мэри Пикфорд, на лестничной площадке разыгрывалась другая драма. Игорь, в наброшенной на плечи куртке, стоял с незажженной сигаретой в руке возле лифта. Рядом, кутаясь в шубку, переминалась с ноги на ногу Ирочка. – Ну, вот что, – решительно сказала она, пряча глаза. – Я пришла повиниться. И разорвать нашу помолвку. И она заплакала – так горько, что Игорю стало не по себе. – В каком смысле – повиниться? – спросил он напряженным тоном. – Ты не беременна? Ирочка принялась размазывать слезы по лицу и причитать сквозь всхлипывания: – Я жду ребенка… Но не от тебя… Просто его отец такой безответственный! И я подумала… – И ты подумала, что я буду таким олухом, что поверю тебе на слово, – скрипнул зубами Игорь. – Поздравляю, ты отличный психолог. – А когда сегодня я стала собирать вещи и представлять, как перееду к тебе, как ты будешь носиться со мной, покупать мне яблоки и соки… – Носиться! – фыркнул Игорь, чувствуя, как стальные тиски, в которые было зажато его сердце, медленно разжимаются. – Я поняла, что не смогу так поступить. Прости меня. И прощай. Я буду строить свою жизнь самостоятельно. – Тебе помощь, случайно, не нужна? – У меня две бабушки и мама, – сквозь слезы сказала Ирочка, подняв лицо и продемонстрировав несостоявшемуся мужу красный нос. – Мы отлично справимся. Желаю тебе счастья! – Прощай, – растерянно сказал Игорь. Он все никак не мог поверить, что все произошло на самом деле. Что страшный сон, который должен был начаться завтра утром, ему не приснится. Казнь отменена. Он помилован. Более того – он свободен! Игорь бросился обратно в квартиру и наткнулся в коридоре на Лизу. За время его отсутствия у нее изменилась осанка, и в глазах читалось что-то такое… не то. Однако он так торопился поделиться новостью, что позволил себе не обратить на это внимания. – Не представляешь, что сейчас случилось, – сказал он, не в силах сдержать ликование, которое рвалось наружу. – Ирочка расторгла помолвку! – Наверное, она тоже нашла какую-нибудь открытку, присланную из Эквадора или с Борнео! – выпалила Лиза, не успев прикусить язык. И ехидно добавила: – С подписью Фифи или Жужу. Игорь несколько секунд оторопело смотрел на нее. – Жужу? – тупо переспросил он, после чего радостно воскликнул: – Тебя это так задело? И совершенно напрасно, кстати. Мими – это моя бабушка. Скажу тебе по секрету, она страшно экстравагантная особа. Моя мать пошла в нее. Недавно подцепила итальянского магната, можешь себе представить? – Мими – бабушка? – иронически хмыкнула Лиза. – За кого ты меня принимаешь? А Маргарита кто? Вторая бабушка? «Вспоминаю, как ты голый бегал вдоль линии прибоя», – на память процитировала она. – Ты не должна была читать чужие открытки, – попенял Игорь, с усмешкой глядя на нее. Ему льстило, что она так сильно его ревнует. – Они валялись всюду и так и лезли в глаза! – выпалила Лиза. – Маргарита – это и есть Мими, – улыбнулся Игорь. – Да, она отлично помнит, как возила меня на юг, и я действительно бегал голый, потому что тогда мне было года три, и я еще не был столь стыдлив, как сейчас. – Открытки написаны разным почерком! – И этому тоже есть разумное объяснение. У бабушки артрит, она не может сама держать в руках ручку. За нее всегда пишет кто-то другой. Мими только диктует. Когда приедет моя мать, можешь невзначай завести с ней разговор о ее мамочке – услышишь много интересного. Это у нас в семье больная тема. Бабуся бросила двоих детей на попечение мужа, а сама слиняла за границу и не смогла вернуться. С тех пор она забрасывает всю семью открытками с описанием своих похождений. Тот тип, с которым она бежала, оставил ей наследство, и теперь она проматывает его на лучших курортах мира. Пока он говорил, Лиза постепенно приходила в себя после приступа совершенно неконтролируемой ревности. – Ну, ты удовлетворена? – спросил Игорь и потащил ее на кухню. – Мы будем пить шампанское! Ты вообще меня слушала? Я сказал, что Ирочка расторгла помолвку. Я не будущий отец, представляешь? Им оказался кто-то другой. Ты хоть понимаешь, какие перед нами открываются перспективы? Лиза смотрела на него во все глаза. – Это означает, что у нас не одна ночь, а целая сотня ночей впереди. И что ты не поедешь жить к подруге, а останешься у меня. И что мы можем быть вместе, сколько душа пожелает! Конечно, говорить так – опрометчиво. Я знаю, кого-нибудь из нас может убить сосулька, свалившаяся с крыши. Так обычно бывает в драмах, но я надеюсь, что у нас все сложится более оптимистично. Он схватил бутылку шампанского, которая стояла на столе, и принялся крутить проволоку. Теплое шампанское бумкнуло, и плотная струя, выбив пробку, улетела к самому потолку. Лиза взвизгнула и отскочила в сторону, а Игорь среагировать не успел. Струя обрушилась на него, намочив волосы и рубашку. Он засмеялся первым, потом к нему присоединилась Лиза. Она стала вытирать Игоря бумажными полотенцами, и как-то так само собой получилось, что они снова оказались в объятиях друг друга. – Знаешь, что? – неожиданно сказал он. – Я опасаюсь, что как только мы поцелуемся, кто-нибудь снова позвонит в дверь. Подожди, я прежде проверю. Широким шагом он отправился в коридор и вышел на лестничную площадку. Прислушался, после чего довольно громко крикнул в гулкую тишину подъезда: – Эй, тут есть кто-нибудь?! Отзовись! Это я, Северьянов! Ты идешь ко мне, неведомый друг? Я жду! Ну? Что же ты медлишь? Внизу послышался какой-то шум, потом шарканье и снизу появилась сначала чья-то голова, а потом и туловище. Игорь узнал Тошу, который смотрел на него во все глаза. Вслед за мужем появилась Маша с открытым ртом. – Игорь! – изумленно воскликнула она. – Зачем ты кричишь? – И почему ты весь мокрый? – поддакнул Тоша, опасаясь подходить ближе и остановившись где-то на середине лестницы. – Ты менял рыбам воду? – Ну, если вам так легче, – ответил Игорь, странно ухмыляясь, – то менял. – Прямо в новогодний вечер?! – Рыбам нужна чистая вода в любой вечер, у них календаря нет. – Ты справляешь Новый год один? А говорил, что хочешь жениться на Вере, – на всякий случай напомнила Маша. Супруги так и остались стоять на ступеньках, на безопасном расстоянии от Игоря, который казался им сейчас очень, очень подозрительным. – Но я не люблю Веру, – возразил Игорь. Ему почему-то хотелось выговориться, и он не уходил. – Если бы я любил ее, то не стал бы параллельно встречаться с Ирочкой. И не влип бы в историю с этим младенцем. А ведь Зоя меня предупреждала! – А кто такая Зоя? – Это моя начальница. Она тоже положила на меня глаз. Но я всегда опасался, что стоит завести с ней отношения, как она начнет мной командовать. И она никогда не станет чистить аквариум, даже если у нее будет вагон свободного времени. Меня это заранее задевает. Впрочем, о чем теперь говорить? Я встретил Лизу, и все изменилось, как по волшебству. В этот момент из его квартиры донесся какой-то грохот и рев телевизора. – Кто это у тебя там? – изумленно спросила Маша. – Да кого у меня там только нет… – Понятно-понятно, – зачастил Тоша. – Мы тут, знаешь, в магазин собирались. Майонез забыли купить и еще кое-что по мелочи. Решили прогуляться через парк до «Гиганта», он до одиннадцати работает. – Бедные кассиры! – поддакнула Маша и потянула мужа за рукав: – Лифт подошел. – С Новым годом! – крикнул им вслед Игорь. Тоша с Машей нырнули в лифт и, как только двери сомкнулись, посмотрели друг на друга. – По-моему, он ненормальный, – заметил Тоша. – Ты собирался пригласить его на дачу. Чтобы познакомить с моей подругой из Питера. Ну, той, которая приедет на Рождество. Не делай этого. – Не буду. Странно, раньше он казался мне своим парнем. И таким искренним. Не знаю, что это на него нашло. Пока Игорь разговаривал с соседями, Лизе позвонила дочь, которая на праздники отправилась с мужем в гости к его родным. За сегодняшний день Лиза ни разу не подумала о том, что Машке придется все как-то объяснять. Вероятно, это будет не так-то просто. Телефон запиликал где-то в кармане пальто, Лиза с трудом нашла его. – Мам, – заявила дочь басом. Именно таким голосом она разговаривала в детстве, когда собиралась плакать. – Папа сказал мне, что ты от него сбежала. – Неужели? – спросила Лиза, не в силах скрыть негодования. – А он, случайно, не объяснил, почему? Машка немного помолчала, потом уже совершенно нормальным голосом спросила: – Ты что, застукала его с какой-нибудь из его баб? Лиза ахнула и чуть не сползла по стене на пол. – Так ты знала?! – Мам, – тон дочери сделался снисходительным. – Об этом каждая собака знала. – И она тут же озадачилась: – Я была уверена, что ты тоже знаешь. Просто не хочешь ничего предпринимать. Я думала, тебе так проще жить. Лиза почувствовала, что последний кусочек льда, застрявший в ее сердце, растаял. – Наверное, мне действительно так было проще. Но теперь все изменилось. – Ты кого-нибудь встретила? – спросила Машка с затаенной надеждой в голосе. – Встретила, – шепотом ответила Лиза. Ей было страшно заявлять об этом вслух. Вдруг все возьмет и разрушится? Поэтому она на всякий случай добавила: – Кажется, да. Но я еще не уверена. – Мам, а где ты будешь жить? У него? – Маш, я только сегодня выясняла отношения с твоим отцом. Откуда я знаю, где я буду жить? Я еще не думала. Пока что у меня стресс и вообще… Когда вы возвращаетесь? Ленькина мать здорова? Я позвоню вам после двенадцати и тогда поздравлю ее, хорошо? – Хорошо, – ответила Машка. – Мы вернемся к Рождеству. Сразу же приезжай, поняла? А если что-то пойдет не так, бери билет и лети к нам. Пообещай мне! – Обещаю, – сказала Лиза. Не успела она спрятать телефон обратно в карман пальто, как появился Игорь. – Что ты делал мокрый на лестнице? – воскликнула она. – Ты заболеешь, там же холодно. – Разговаривал с соседями. Кажется, я напугал их своим энтузиазмом. И я совсем не замерз. Хотя мне нравится, что ты обо мне заботишься. Он поцеловал ее в нос и весело сказал: – Прежде чем мы продолжим наш любовный роман, мне нужно сменить рубашку. Он отправился в комнату и там увидел Лолу, которая стояла в центре ковра и смотрела почему-то не в телевизор, а прямо на Игоря. Судя по дурному голосу за кадром, шел рекламный блок. Возможно, это объясняло перемещения кузины по квартире. А дело было вот в чем. Незадолго до того, как он вошел, Лолу вывел из прекрасного небытия звонок мобильного телефона. Телефон висел у нее на шее, на розовом шнурке, поэтому бегать за ним никуда не нужно было. Вздрогнув и с трудом вернувшись к жизни, Лола прижала телефон к уху и осторожно сказала: – Алло, я вас слушаю. – Ну как там? – нетерпеливо спросила Надежда. – Он на тебя клюнул? – Кто? – глупо переспросила Лола, насмерть позабыв о том, зачем она вообще приехала к Северьянову. Возможно, если бы они остались с ним наедине, ей и удалось бы удержаться от телевизионного соблазна. Но интима с самого начала не получилось, и она с удовольствием капитулировала, погрузившись в любимые грезы с продолжением. – Как – кто?! – завопила Надежда, предполагавшая, конечно, что подруга может провалить операцию. – Северьянов! Немедленно встань и иди к нему. И примени один из приемов, которым ты научилась, просматривая свои сериалы. Ты обязана это сделать. Слышишь? Только попробуй сачкануть. Я все потом выведаю, учти. И тогда… – Надежда остановилась, придумывая самое страшное наказание. – Тогда я позвоню в твою клинику, представлюсь клиенткой и скажу, что одному из администраторов телевизор мешает выполнять свои прямые обязанности. – Ты этого не сделаешь, – прошептала Лола, впервые за время их разговора оторвав глаза от экрана. Телефон она тоже отлепила от уха и несколько секунд смотрела на него с таким изумлением, словно это он сам все придумал. – Или ты обманывала меня? – не унималась Надежда. Если громы и молнии не обрушивались на голову Лолы, то лишь потому, что связь была плохая. – Или ты просто похвалялась, что умеешь соблазнять мужчин? А на самом деле у тебя кишка тонка? – Я сейчас пойду, – покорно сказала Лола. – Куда ты пойдешь? – Надежда не ждала, что ее так внезапно перебьют и даже не сразу поняла, о чем речь. – Пойду соблазнять Северьянова. – Ты говоришь об этом так обреченно, словно тебя посылают резать свинью. Не дрейфь, подруга! Призови на помощь свое обаяние. Ты красавица, поняла? Отключившись, Лола некоторое время собиралась с силами, потом потрясла головой и осторожно положила пульт на диван. Тут как раз началась реклама, и она подумала, что это знак. Через пару секунд выяснилось, что это и вправду был знак, потому что Северьянов собственной персоной и, что самое главное, в единственном числе, вошел в комнату. Здесь царил волшебный полумрак: верхний свет не горел, и освещением служили лишь телевизор, аквариум да гирлянда на елке. Лола выставила бедро, вильнула им, потом опустила вниз подбородок и стрельнула глазками. – Лолочка, дорогая, туалет там, по коридору и сразу налево, – жалостливым тоном сказал Игорь в ответ на ее телодвижения. – Я не хочу в туалет, – растерянно ответила она. – А что же вы хотите, лапа моя? Покушать? – Я спросить хочу, – сказала Лола, беспокойно подергиваясь. Рекламная пауза не могла быть вечной! Она решила не соблазнять хозяина дома с помощью всяких уловок, а задать ему вопрос в лоб. Это будет и честно, и быстро. – Ну, спрашивайте, конечно, о чем разговор. К огромному изумлению Лолы, Игорь начал расстегивать на себе рубашку. Сначала расстегнул манжеты, потом принялся за пуговицы на груди. Неужели то, что она двигала бедрами и стреляла глазками, произвело на него такое сногсшибательное впечатление? Лола решила, что пора действовать. Она сделала несколько быстрых шажков к Игорю и в тот момент, когда он расстегнул последнюю пуговицу, положила ладошки ему на грудь. И снова стрельнула глазками. – Эй! – изумленно воскликнул Игорь и отпрыгнул от нее, как от какой-нибудь гадюки. – Вы что это, кузина, перепутали меня с Рикардо? Откуда такие животные порывы? – Простите, – пробормотала Лола, кожей чувствуя, что реклама вот-вот закончится. – Я нечаянно. – Так что вы хотели спросить? – Ее так называемый кузен открыл шкаф, скомкал рубашку и засунул ее на полку. Достал другую и принялся натягивать ее на себя. – Я вам нравлюсь? – со всей прямотой спросила Лола, надеясь побыстрее отделаться от неинтересного поручения подруги. – Да, вы очень красивая женщина, – сказал тот, на секунду замерев и глядя на нее во все глаза. – Но я что-то не понял… Вы же моя кузина. – Вообще-то я двоюродная кузина, – сообщила Лола, чувствуя себя абсолютно несчастной. – Или даже троюродная. А может быть, и пятиюродная. – Как это? – опешил Игорь, не рассчитывавший собирать на праздники под своим кровом пятиюродных сестер. – Это когда родство совсем не мешает вступать в близкие контакты. – Насколько близкие? – с опаской спросил Игорь. – Ну… Тесные. – Вы что, меня соблазняете?! – догадался он. – И как вам только в голову пришло? Он смотрел на нее с живым интересом, как ребенок на жабу, которую только что собственноручно изловил и посадил в банку. – Ну, потому что рекламная пауза и… – Знаете что? Садитесь-ка вы лучше обратно на диван и смотрите свое кино. – Вы правда считаете, что так будет лучше? – робко спросила Лола, бочком продвигаясь к столь полюбившемуся ей дивану. – Чистая правда. – И пробормотал, выходя из комнаты: – У красивых женщин иногда бывают странные завихрения в мозгах. Лиза ждала Игоря в коридоре. На ее взгляд, он довольно быстро вернулся, застегивая на ходу что-то клетчатое. – Буду как третий брат Плотников, – заявил он. – Интересно, нашли они свою кошку или нет? А то видел я однажды их маму, до сих пор мурашки по спине. Не знаю, кем она работала до пенсии. Возможно, укротительницей тигров. Лиза рассмеялась. Она глаз не могла оторвать от Игоря. И все еще была не в силах поверить, что у них действительно начался роман. В этот момент они услышали трель мобильного телефона, доносящуюся из кладовки. – Кузина ведет бурную жизнь, – заметил Игорь. – Интересно, кто ей звонит? Глава 6 Антон Летягин ненавидел тетку, на дачу которой они ехали справлять Новый год. Тетка была взбалмошной и рассматривала всех гостей как нахлебников, приезжавших для того, чтобы бесплатно пользоваться ее имуществом. Когда народу на даче набиралось много, она была не такой вредной, потому что распыляла силы. Но в тесной компании всем задавала жару. «Одной только Аньке все эти склоки по душе, – подумал Антон. – Она от них кайф ловит, потому что… Потому что сама такая!» Впервые в жизни он позволил себе откровенно признаться в том, что жена у него, мягко говоря, не ангел. До отъезда оставалось не больше часа. В последнюю минуту Антон рискнул попробовать изменить ход событий. – Ань, может, мы зря едем? – спросил он небрежным тоном. – Если бы там собиралась хорошая компания, было бы понятно, зачем тащиться в такую даль. – Какая даль? – сердито одернула его жена. – Ближайшее Подмосковье. Тридцать минут езды. И ты даже не поведешь машину! Скажи спасибо дяде Ване… Сиди себе, расслабляйся да покуривай. – Спасибо, – пробормотал Антон и посмотрел на жену пристально. Она всегда гордилась своей стройностью и всячески подчеркивала, что до сих пор носит тот же размер, что и в юности. У нее был острый нос, длинные прямые волосы ненатурального белого цвета и привычка пилить мужа днем и ночью. – Пожалуйста, – бросила она презрительным тоном. – Ну что ты за мужик? Вместо того чтобы быстро собраться, проверить, все ли мы взяли, ты ходишь и нудишь! В тот же миг в голове у Антона как будто что-то щелкнуло, и он неожиданно увидел свою благоверную со стороны. «Господи, и эта тощая крашеная ведьма – моя жена?! – с ужасом подумал он. – Почему я до сих пор не сбежал от нее? Что меня держит рядом с этой женщиной столько лет? – Хреново-то как, – вслух сказал он, и сам себе удивился. – Еще бы! – не преминула откликнуться супруга. – Не надо было пиво глушить, теперь живот диафрагму подпирает. А все твой Павлик… – Ты бы заткнулась, а? – бросил Антон. Впервые за многие годы он не испытывал перед женой никакого смятения, и ему совершенно искренне было наплевать на то, что он сейчас услышит в ответ. Это его «заткнись» послужило сигналом к началу боевых действий. Жена выпучила глаза, сделала руки в бока и так разоралась, что затряслись стекла в серванте. Именно в этот момент раздался телефонный звонок. Антон поднял трубку. Звонил их сын, взрослый и самостоятельный, отличный парень. – Привет, Андрюшка! – обрадовался Антон и бросил через плечо: – Ань, перестань гудеть, Андрюшка звонит. – Ты всегда найдешь повод, чтобы меня заткнуть! – завизжала та. – Скажи Андрюшке, что ты меня достал! Скажи ему, скажи! Что, кишка тонка?! – Пап, может, вам развестись? – неожиданно спросил сын серьезным тоном. – С вами в последнее время встречаться можно только по отдельности. Ты не любишь мать, и это приводит ее в бешенство. – Считаешь, это я во всем виноват? – растерялся Антон. До этой минуты он ни разу всерьез не думал о разводе, но сейчас слово это, произнесенное сыном, неожиданно наполнилось для него совершенно реальным смыслом. – Я ничего не считаю, – ответил Андрей. – Я просто вижу, что вам плохо вдвоем. – Ты прав, мне действительно плохо, – согласился Антон. – Еще бы, – фыркнула жена из угла комнаты. – Насосался пива с дружком… – Пап, давай я тебе попозже позвоню, когда она успокоится, – предложил Андрей. Тот согласился и, нажав «отбой», без перехода набрал номер собственной матери. – Мам, – сказал он, не здороваясь. – Как ты смотришь на то, чтобы я снова перебрался в свою старую комнату? – С радостью я на это смотрю! – воскликнула мать, быстро сообразив, откуда дует ветер. – Антош, неужели ты все же решился ее бросить? – В голосе ее звенела надежда. – Кажется, решился. – Я всей душой на твоей стороне! – с большим чувством поддержала его мать. Потом быстро заговорила: – Ты же у меня умница! Люди тебя уважают, зарплата отличная, с лекциями по заграницам разъезжаешь – что тебе еще надо? Не пропадешь! И квартира будет в полном твоем распоряжении. Я как раз собиралась перебраться к тете Лене, у нее в последнее время проблемы со здоровьем, я обещала за ней присмотреть. Ты же знаешь, мы с ней отлично ладим, нам вдвоем будет веселее. Немного помолчав, она добавила: – Только не останавливайся на полпути! Если ты сбросишь это бремя, то будешь счастлив. С Новым годом, сынок! Только положив трубку, Антон сообразил, что в комнате как-то подозрительно тихо. Его жена стояла возле окна и смотрела на него горящими глазами. – О чем это ты говорил со своей мамочкой? – зловещим тоном прошипела она. – Куда ты собрался переезжать?! В ее квартиру на Соколе? Не жирно ли тебе будет одному, а?! – Почему одному? – спросил Антон спокойным и уверенным тоном, которому сам продолжал удивляться. – Я собираюсь найти себе какую-нибудь хорошую женщину. Добрую и гуманную, – добавил он, поглядев жене прямо в глаза. – А то я уж и забыл, что такое доброта. – Я тоже гуманная, – сказала жена с вызовом. – Да-да. Гуманная, как испанская инквизиция. Его благоверная неожиданно скривила лицо, упала в кресло и зарыдала. Соседская собака за стенкой сразу же стала ей подвывать. На лице Антона не дрогнул ни один мускул, а в душе не шевельнулась жалость. Вместо того чтобы попробовать успокоить жену, он снова потянулся к телефону и набрал номер Павлика. – Слушай, – спросил он, когда друг откликнулся, пытаясь перекричать музыку, гремевшую в «Одноглазом коне». – Тут вот какое дело… Я не очень разбираюсь во всех этих тонкостях… Как все это происходит… Короче, я хотел спросить, как мне можно договориться с Анжелиной? – Вряд ли она согласится! – проорал Павлик. – Ты ведь чертов женатик. А она не настоящая девушка по вызову. Так, подрабатывает иногда, чтобы за квартиру платить. На самом деле она ищет себе мужа. – С пропиской? – насторожился Антон. – Не, у нее прописка есть, просто братьев и сестер очень много. И родители алкоголики. А что, ты на нее запал? – И ты еще спрашиваешь! По мне разве не видно было? – хмыкнул Антон и положил трубку. Не обращая внимания на булькающую в кресле жену, он немедленно позвонил Анжелине, номер которой отпечатался в его мобильнике. – Алло, – ответила она низким хмельным голосом. – Это ты, нежный жираф? Я не выполнила контракт. Я сижу в кладовке, а они бегают снаружи и топают. И дверьми хлопают… – Контракт отменяется, – бодро сказал Антон. – Никуда не уходи, я скоро приеду. – Н-да? А зачем? – Хочу тебя оттуда забрать. – И увезти в золотой чертог? – спросила Анжелина заплетающимся языком. – Ну, что-то в этом роде, – улыбнулся Антон. – Ладно, я тебя жду, – легко согласилась она. – Как войдешь – сразу направо. Я буду в кладовке. Мне тут тепло. Антон положил трубку и глубоко вздохнул. Дышалось непривычно легко и свободно. Было странное ощущение – как будто бы несколько лет подряд он просидел в подземелье и вот наконец-то выбрался на свет божий. Жизнь неожиданно представилась ему такой заманчивой и интересной, что захватило дух. – Антошенька, – сказала жена, вынырнув из кресла и заискивающе глядя ему в глаза. – Ну, прости меня, я просто устала, пока собиралась на эту чертову дачу. Ну, хочешь, мы никуда не поедем? – Можешь не волноваться, – твердо сказал Антон. – Вдвоем мы уже точно больше никуда не поедем. * * * Звонок зашелся очередной трелью. Игорь широко улыбнулся и отправился открывать. – Ну, это уж точно родители, – сказал он. Распахнул дверь и озадаченно моргнул. На пороге стояла крупная девушка в пуховике и меховой шапке с завязанными под подбородком «ушами». Ядреный румянец через все лицо и чемодан в руке наводили на совершенно определенную мысль. У девушки были соболиные брови и плутоватые глаза игрока в наперсток. Завидев Игоря, она широко улыбнулась и открыла было рот, чтобы что-то сказать, но он ее остановил. – Подождите, подождите! – воскликнул он, вытянув руку вперед. – Дайте я угадаю. Вы – моя кузина?! – Да! – радостно воскликнула девушка и поставила чемодан на пол. – Из Саратова?! – возликовал Игорь. – Да!! – еще радостнее ответила она и раскинула руки, словно собираясь объять весь мир. – Меня зовут Фаня! Я тети-Фаинина дочка. Мы вам открытку послали! – Елки-палки, ну конечно! Открытку! Лиза, иди скорее сюда. Кузины пошли косяком! В тот момент, когда он потерял бдительность, тети-Фаинина дочка бросилась на него и обхватила обеими руками. Игорю показалось, что на него напал медведь. Весь воздух сразу же вышел из его легких, и он засипел. Наконец она его отпустила и, схватив чемодан, шагнула в коридор, который сразу показался узким и тесным. Подоспевшая Лиза взглянула на Игоря и поняла, что еще чуть-чуть и она умрет со смеху. Однако смеяться было неприлично, приходилось сдерживаться изо всех сил. – Лиза, – представилась она, подавая руку третьей кузине. – Что же вы не позвонили, чтобы вас на вокзале встретили? – А в нашей деревне почты нету, – сообщила Фаня, развязывая шапку. – Откуда ж звонить-то? Мы открытку послали. Месяц назад. Уж за месяц-то она должна была дойти! Под шапкой у нее оказался длинный «хвост», в которой были собраны все волоски до единого. – Позвольте, но вы же сказали, что вы из Саратова! – удивился Игорь. – Какая деревня? – Ну, это мы с мамкой так говорим – из Саратова, чтобы понятней было. На самом деле до Саратова от нас сто с лишком километров. Деревня Кочки, слыхали о такой? – Да как-то не доводилось, – признался Игорь. – А чего мы выкаем-то, как неродные? – спросила Фаня. – Эх, братец, как я рада тебя видеть! И она ткнула Игоря кулаком в грудь. Тот устоял и даже удержал на лице улыбку. Правда, в отличие от непосредственной Фаниной, его улыбка была слегка кривоватой. – Есть хочешь? – спросила Лиза, понимая, что ей придется проявить инициативу. – Еще как хочу, – ответила самая жизнерадостная из кузин. – Но я потерпеть могу, пока все за стол сядут. Кстати, я кой-чего привезла в подарок. Самое главное, огурцов и самогону. Прям бы щас сама и тяпнула. С мороза-то. Она прошла на кухню и, увидев накрытый стол, потерла руки и сообщила, что за такой стол обязательно нужно садиться всем вместе. Умостилась на табуретке и продолжала повествовать: – Я ведь от метро пешком шла через парк. Автобусов нету и нету… У меня там стычка вышла с одним дядечкой. На меня его собачища напала. Так я возьми и стукни ее чемоданом. Ну, зашибла немножко. В чемодане-то банки да бутылки. Надо проверить, чтобы ничего не разбилось. Хотя мамка стекло в тряпки заворачивала. Так они за мной со своей собакой гнались аж до самого шоссе. Я насилу от них убежала. Вот и раскраснелась! – объяснила она, потрогав щеки. – Ужас как лицо горит. Ну, так достать самогону-то? – Подожди, Фаня, мы сначала должны познакомить тебя с другими гостями, – остановила ее Лиза. – Думаешь, ты одна под Новый год путешествовать любишь? – подхватил Игорь, прислонившись спиной к холодильнику и скрестив руки на груди. – У меня тут уже целых две кузины. – Ну да! А где они? – живо спросила Фаня. – Одна спит в кладовке, другая телевизор смотрит, – ответил Игорь. – Все смотрит и смотрит… – подхватила Лиза. – Может, тебе удастся ее немножко отвлечь? – Если скажете, я всегда готова. – Кстати, Фаня, – спросила Лиза, решив, что лучше она задаст этот вопрос сама. – А ты зачем в Москву? Отдыхать или работать? – Ребенка хочу родить, – мечтательно ответила Фаня, заведя глаза к потолку. – Только не здесь! – быстро сказал Игорь. – Нет, и что сегодня за день такой? – По-моему, хороший день, – ответила Лиза. Подошла и погладила его по руке. – Любые события нужно принимать с радостью. – А я разве не рад? – удивился Игорь. – Всех кузин принял, рассортировал… Кстати, Фаня, а ты знакома с Анжелиной? Она тоже из Саратова! И тоже моя кузина. Прикинь? – Да ну тебя, – ответила Фаня и спросила: – Я ж тебе объяснила: я из Кочек. Можно я бутерброд возьму? А то, если у меня в животе бурчать начнет, стесняться буду. – Бери, какой на тебя смотрит, – предложила Лиза. – Если честно, я тоже есть хочу. Слушай, – обратилась она к Игорю. – Может, не станем ждать твоих родителей, а сядем и поедим? Уже половина десятого. Или позвони им, узнай, когда они точно приедут. – Я уже звонил, – пожал плечами Игорь. – Никто трубку не берет. Но ты права, надо покушать. Сейчас созовем всех кузин и начнем праздновать. – Наклонился к Лизиному уху и прошептал: – Лиза, куда мы ее денем?! Она слишком здоровая, чтобы спать на диване. Он не раскладывается, и она на нем просто не поместится. Лиза не выдержала и всхлипнула от смеха. Игорь взял ее за руку и вывел в коридор. – Слушай, у меня есть план. Когда приедут родители, я сдам им всех кузин, и пусть они везут их куда хотят. Мать мечтает, чтобы я устроил личную жизнь, так что вряд ли станет протестовать. И тогда мы, наконец, останемся одни! Не представляю, что ты думаешь обо всем этом. – Я думаю, что это самый фантастический день в моей жизни, – призналась Лиза. – Никогда еще я не чувствовала себя такой… живой. – Нет, правда? Я рад. Хотя, честно говоря, немножко растерялся. Все время кто-то приходит, ты не заметила? – Конечно, заметила, – ответила Лиза. И в этот миг позвонили в дверь. – О! – воскликнул Игорь и поднял брови высоко вверх. – Опять. Ты чувствуешь? Что-то такое происходит в природе. Знаешь, мне почему-то хочется спрятаться. – Спрячься, – разрешила Лиза. – В конце концов, здесь столько народу, что грех тебя один разочек не прикрыть. Если это, паче чаяния, еще одна кузина, ее впустить? – Северьяновы никогда… – Ах, ну да! Законы гостеприимства, я помню. – Заодно я проверю Лолу, – оправдался Игорь. – Сдается мне, родные отправили ее в Москву в надежде, что в дороге она отвыкнет от телевизора. Но нет – чуда не произошло. – Иди, иди, – поторопила Лиза. – Я справлюсь. Если что, позову. Игорь проскользнул в комнату, откуда раздавалась киношная стрельба и крики супергероев, и прикрыл за собой дверь. С опаской посмотрел на Лолу, которая еще недавно покушалась на его честь. Если это был какой-то приступ, то он прошел. Кузина никак не отреагировала на его появление и только притопывала ногой в такт заводной музыке. – Вот и славно, – пробормотал Игорь. – А я пока рыбок покормлю… Лиза тем временем отправилась встречать гостей. За ее спиной возникла Фаня с бутербродом в руке. – Кто приехал? Тетя Лена? – спросила она. – Я имею в виду, мама Игоря? – Узнать это можно только опытным путем, – ответила Лиза и открыла дверь. На пороге стояла цветущая женщина в белой шубке и с выражением трагической обреченности на лице. – Здрасте. А Игорь дома? – спросила она мрачно. – Вы его кузина? – поинтересовалась Лиза. – Я его невеста. Лиза некоторое время размышляла, потом осторожно поинтересовалась: – Разве вы Ирочка? – Какая Ирочка! – возмутилась гостья. – Меня зовут Вера. И я хочу войти. – Зачем это? – спросила Лиза. – Мне нужно посмотреть на аквариум. Я должна видеть, что меня ждет. – Невеста? – удивилась, в свою очередь, Фаня, проглотив последний кусок бутерброда и сыто облизнувшись. – Во дела! А вы тогда кто? – спросила она у Лизы. Вера злобно посмотрела на Лизу и повторила: – Действительно, вы кто? Пока та придумывала достойный ответ, Фаня взяла инициативу в свои руки. – Ну, вот что, – сказала она. – Скоро Новый год, ссориться никак нельзя, примета плохая. Предлагаю вам, Вера, снять свой тулупчик и пройти с нами на кухню. Я самогону достану, вот и поговорим по душам. Невест, девки, много не бывает! – добавила она оптимистично. – Каждой что-нибудь обломится, если мужик хороший. – Что за глупости вы говорите? Я не буду раздеваться, пока не увижусь с Игорем, – заявила Вера и вздернула подбородок. – Скажите ему, что я пришла. Позовите его. – Сначала самогону по рюмочке тяпнем, – настаивала Фаня. – Не хотите раздеваться, оставайтесь так. Она зашла с тыла и нежно подтолкнула Веру в спину. Та пролетела полкоридора и отчаянно крикнула: – Иго-о-орь!!! – Он не услышит, – обнадежила ее Фаня. – Там телевизор надсаживается, так что придется покуда с нами посидеть. Вера влетела на кухню и плюхнулась на табуретку. Расстегнула шубку и спросила с вызовом: – Куда вы дели Игоря? – Что значит – куда мы его дели? – удивилась Фаня, начав хлопотать где-то на уголке стола. – Сейчас придет, что с ним сделается? А я аквариум тоже не видела. Только что приехала, еще в залу даже не заходила. А там вроде как родственница моя телевизор смотрит. И в кладовке, говорят, кто-то из родственников живет. – Что значит – живет в кладовке? – Вера чувствовала себя все более неуютно. – Там поселили другую кузину из Саратова, – объяснила Лиза. – Да вы не волнуйтесь так. Сейчас я Игоря позову. – Подождите, – попросила Вера и посмотрела на Лизу исподлобья. – А вы, значит, Наталья, да? – Ха! – воскликнула Фаня. – Вы еще, вроде, самогону не пробовали, а все время друг дружку не теми именами называете. – С чего вы взяли, что меня зовут Наталья? – спросила Лиза, почувствовав неприятный холодок в груди. – С того, что если он на ком-то и женится в этой жизни, кроме меня, так это на своей бывшей, Наталье. Фаня поставила перед каждой из женщин рюмочку, до краев наполненную прозрачной жидкостью. Вера взяла свою и без предупреждения опрокинула в рот. – О как, – Фаня проследила за ней глазами. – Я еще выдохнуть не успела, а она уже… Ну, раз так, что ж. За знакомство! Она тоже выпила и быстро занюхала выпитое кусочком черного хлеба. – Вот это по-нашенски, – сказала она. – Не опозорим Кочки! – Какие кочки? Господи, спаси и помилуй… Позовите Игоря, наконец! – возопила Вера. – Сейчас, сейчас, – сказала Лиза и отправилась в комнату. Лола сидела на диване в той же позе, сложив ручки на коленях, и что-то жевала. По елке бегали цветные огоньки, перескакивая с лапы на лапу. – Я Лолу подкармливаю, – с жалостью сказал Игорь. – Вот бедолага! Ну, что там? – с жадным любопытством спросил он. – Кто это был? – И был, и есть, – ответила Лиза. – Это Вера. – Вера?! – Игорь едва не рухнул. – Зачем она пришла? – Говорит, аквариум смотреть. Лиза бросила взгляд на рыб, скользящих в толще воды. Игорь помотал головой: – Ну, это уж дудки. Несмотря на кажущуюся решимость, у него противно засосало под ложечкой. «Что, интересно, подумает обо мне Лиза? Что я такой же проходимец, как и ее муж? Отвратительно. Надо увести Веру из квартиры на лестницу и разобраться с ней там. И почему это я решил, что Вера удовольствуется одной ссорой? С женщинами, которые нацелены вить гнездо, нужно держать ухо востро. А поскольку я разрушил не какие-то там мечты, а вполне конкретные матримониальные планы, она решила сделать еще одну попытку». Увидев Веру на собственной кухне, Игорь испытал такой острый душевный дискомфорт, что даже сам удивился. Внутренний голос давно уже дудел ему в ухо, что с этой женщиной нужно порвать, но Игорь все тянул. И вот расплата. – С Новым годом, Веруся, – сказал он, точно зная, что она всеми фибрами души ненавидит эту «Верусю», считая ее собачьей кличкой. – Каким ветром тебя занесло? – Заносит, знаешь ли, всякие микробы, – резко ответила Вера. – А я приехала обговорить детали твоего переезда. – Переезда куда? – спросил Игорь, хотя отлично все понял. – Может быть, нам не стоит посвящать всех в наши отношения? – Нет, пусть уж ВСЕ будут в курсе. – Вера в упор посмотрела на Лизу, которая со спокойным лицом стояла поодаль и резала хлеб на деревянной доске. – Хорошо, что ты признал существование между нами отношений. – Которые недавно закончились, – Игорь перешел на холодный тон. – И если ты приехала измерять аквариум и прикидывать, совмещается ли он с твоим раздвижным шкафом, то я могу тебе и без рулетки ответить – нет, не совмещается. А я не совмещаюсь с тобой. На самом деле ехать мириться Веру подтолкнул сон, который приснился ей сегодня ночью. Ей снилось, что она сидит перед зеркалом в шелковой ночной рубашке и расчесывает волосы. Игорь в пижаме с полотенцем на плече целует ее в губы и удаляется в ванную комнату. Вера ложится в разобранную постель. Вокруг горят свечи, стоят цветы. Она принимает разные соблазнительные позы. Ходики показывают, что прошел час. Вера встает и идет искать Игоря. Открывает дверь и видит, что в эмалированной ванне плавают две рыбины, а Игорь сидит на краю, подперев голову рукой, и с умилением на них смотрит. Разгневанная Вера бросается на Игоря, опрокидывает его головой в ванну и топит. Он вырывается, но она изо всех сил сжимает его горло и держит голову под водой. Вера проснулась в холодном поту и долго размышляла, что бы мог значить этот сон. Потом позвонила подруге, и вдвоем они решили, что сон символизирует попытку Веры задушить увлечение Игоря. Вероятно, это неправильно, и чтобы все вернуть на круги своя, придется идти на компромисс. Вера долго уговаривала себя, что аквариум – это гораздо меньшее зло, чем, например, водка или девочки. При этом она вовсе упустила из виду, что после ссоры Игорь мог вообще вычеркнуть ее из своей жизни. Сейчас это открытие произвело на нее сильное впечатление и разозлило до чертиков. Худшее, что было в ее душе, неожиданно обрело силу и голос. – Ах, значит, наши отношения закончились?! – воскликнула она резким голосом. – Что-то быстро все у тебя начинается и заканчивается. То ты сохнешь по своей бывшей, потом соглашаешься оставить ее в прошлом и жениться на мне, а как только у нас случается маленькая размолвка, появляется Ирочка! А потом еще ВСЯКИЕ! – Она снова уставилась на Лизу, выкатив глаза. На секунду замолчала, обмахнулась ручкой и, встав со своего места, развернулась к окну. – Фу, мне даже душно стало. Я открою ненадолго форточку, – сказала она и отдернула штору. За шторой, между рамами, вылупив глаза, стояла на задних лапах Мэри Пикфорд и молча разевала рот. А поскольку Вера ничего не ожидала увидеть за шторой, кроме окна, она от неожиданности так заорала, что перекричала даже телевизор и напугала Лолу, которая едва не свалилась с дивана. Отскочив назад, Вера налетела спиной на Игоря, развернулась и замолотила по нему руками. Лиза от неожиданности выронила нож, и он заскакал по полу. Все в немом изумлении уставились на кошку, продолжавшую беззвучно орать. Обстановку разрядила Фаня, которая удивленно сказала: – О, кошак! Надо ж, какой глазастый. Провалился, дурилка. За птичками, небось, охотился и сплоховал. – Игорь, это Мэри Пикфорд! – воскликнула Лиза, приблизившись к окну. – Не может быть, чтобы она сутки тут сидела, – сказал тот. – Я бы ее заметил. – У тебя что, еще и кошка есть? – визгливым голосом поинтересовалась Вера, окончательно сойдя с лица. Игорь ничего не успел ответить, потому что в этот момент открылась дверь кладовки, и появилась Анжелина в прежнем экзотическом виде и с мятой щекой. – Кто это тут орет, как девственница на стриптизе? – спросила она с любопытством. – Господи, сколько вас тут набежало. Ну, кузен, познакомьте меня с дамами. – Это Вера и Фаня, – коротко ответил Игорь, который прикидывал, что ему теперь делать. – И кошка Мэри Пикфорд. Она от соседей убежала. Фаня – моя кузина, а Вера – бывшая герлфрендиха. Это слово выскочило из него случайно. Про себя он именно так и называл Веру, но ей об этом никогда не говорил. – Кто-о-о?! – закричала Вера. – Кем ты меня обозвал?! Она размахнулась и со всего маху ударила Игоря по щеке. Тот в последний момент успел поймать разящую руку, и удар получился, скорее, символический. Фаня никогда раньше не видела, чтобы женщина била мужика по морде. Поэтому она крякнула и опрокинула в себя еще стопку самогона, оставленную Лизой на столе. Вера зарыдала у Игоря на груди. Мех на ее шубе вздрагивал, как будто души кроликов, из которых она была сшита, рыдали вместе с ней. – Ух ты! Вот это страсти в нашей разведчасти, – пробормотала Анжелина. – Слушайте, Игорь, это ваша «экс», что ли? – В каком-то смысле да, – ответил тот, не зная, куда деть сотрясающуюся Веру, которую ему совершенно точно не хотелось успокаивать. – Я бы на вашем месте шуганула ее. А то она повадится, чуть что, сюда приезжать. Вам это надо? – Не могу же я в новогоднюю ночь выгнать из дому женщину, которая… имеет ко мне некоторое отношение? – Поручите это мне, – предложила Анжелина и повернулась к Вере. Отлепившись от Игоря, та вытирала глаза платочком, исподтишка наблюдая за происходящим и прислушиваясь к разговору. – Что это вы задумали? – писклявым голосом спросила Вера, отступая, когда увидела, что Анжелина молча идет прямо на нее. – Почему вы на меня так смотрите? Отойдите от меня! – Вера, если ты не на машине, я могу вызвать для тебя такси, – предложил Игорь. – Подавись своим такси! Ты инфантильный болван! И увлечения у тебя идиотские! Целуйся со своими рыбами! Выкрикивая эти оскорбления, она тем не менее не двигалась с места. Проголодавшаяся Фаня, понимая, что до тех пор, пока эта дамочка отсюда не уберется, ей ничего со стола не обломится, предложила: – А давай, брат, я ее отсюда вынесу? И она, оттеснив Анжелину, грудью двинулась на нарушительницу спокойствия. Увидев ту грудь, Вера тонко и пронзительно завизжала и бросилась наутек. Фаня прыжками преследовала ее до самой входной двери. А когда та распахнула ее и вылетела на лестничную площадку, бросилась вслед за ней. – Ату ее, ату! – кричала Анжелина, прыгая на резиновом коврике и стуча себя по коленке. Игорь надел куртку и сказал, посмотрев Лизе в глаза: – Я отвезу ее домой, хорошо? Это рядом. Как я буду праздновать, не зная, добралась она или нет? Лиза кивнула и улыбнулась. Как раз так, по ее мнению, и должен был поступить нормальный мужчина. Ей было приятно, что Игорь именно такой, каким она его вообразила. Когда Фаня и Анжелина, которые друг дружке невероятно понравились, возвратились на кухню, Лиза стояла на табуретке и пыталась выудить Мэри Пикфорд из ловушки. Кошка относилась к ее попыткам исключительно враждебно и изо всех сил сопротивлялась спасению. – Нет, в руки она не дастся, – покачала головой Фаня. – Надо ей туда полотенце спустить, чтобы она по нему наверх выбралась. Вот, отличное полотенце, есть за что зацепиться. Лиза спустила вниз полотенце, но кошка только беззвучно мякала и пыталась от него увернуться. Глаза у нее сделались несчастными, и Лизе было ее до ужаса жаль. – По-моему, она хочет послать нас на хрен вместе с нашим полотенцем, – сказала Анжелина, закуривая сигаретку, которую она вытащила неизвестно откуда, учитывая, что на ней практически ничего и не было. – Нельзя так ругаться, – наставительно сказала Фаня. – Почему нельзя? – искренне удивилась та. – Училка наша все время повторяла: ругательства о-без-ображивают женщину. – И обеззараживают окружающую атмосферу, – радостно добавила Анжелина. – Да ну тебя, Фаня. Никогда не поверю, что в Кочках никто матом не ругается. – В Кочках матом не ругаются, в Кочках матом разговаривают, – с удовольствием констатировала та и сказала, обращаясь к Лизе: – Ну, хватит кошака пугать. Дай-ка мне. Она взгромоздилась вместо Лизы на табуретку, крякнула, взобралась на подоконник, сунула руку между рамами и, не успела Мэри Пикфорд даже рта раскрыть, схватила ее за шкирку. Вытащила на волю и показала всем, как трофей. – Во! Хороший кошак, гладкий. Видно, что домашний. – Это кошка, а не кошак, – заметила Анжелина. – По кличке Мэри Пикфорд. Кошка покорно висела в воздухе, поджав задние лапы к животу и завернув хвост. В глазах у нее стоял инфернальный ужас. – Ну, Мэри – это я еще понимаю, – пробормотала Фаня. – Но того дурака, который ей вторую половину клички придумал, я бы самого Пикфордом назвала, пусть помучается. Она поставила кошку на пол, и та, распушившись, мигом улетела под стол, а там забилась под батарею. Лиза приподняла скатерть, заглянула под нее и сказала: – Надо киску хозяевам отдать, а то они с ума сходят. – Лучше ей сначала воды предложить, а то она сутки не пила и не ела. Знаете, где она пряталась? В кладовке! – Да ну, – не поверила Лиза. – Вот и ну! Я же говорила, там кто-то есть, а вы мне не верили. Напугала меня, зараза, до потери пульса. Если знаешь, что в доме кошка, совсем не удивляешься, когда в темноте тебя пощекочет чей-то хвост. А когда думаешь, что, кроме мышей, в кладовке никто не водится, и вдруг чувствуешь, что возле тебя ходит что-то большое и теплое, становится как-то не по себе. Они налили в плошку воды и засунули ее под стол. Через минуту стало слышно, как кошка жадно лакает воду. – Она, наверное, есть тоже хочет, – сказала Лиза. – Надо ей колбаски нарезать. – Я тоже есть хочу, – заявила Фаня. – Мне тоже можно колбаски. Вообще вы тут странно, в Москве, живете. До Нового года два часа осталось, а никто за стол не садился, хотя уже накрыто сто лет как. Мы в Кочках справлять начинаем часа в четыре. Собираются все родственники – человек двадцать, а то и тридцать, и поехали гудеть! К двенадцати уже так все нагуляются, такой гвалт стоит – курантов по телеку не слышно. Звонок в дверь прервал ее интересный рассказ на полуслове. – Что-то быстро Игорь вернулся, – пробормотала Анжелина и отправилась открывать. – Наверное, это его родители, – предположила Лиза и крикнула: – Подожди, подожди! Ты в таком виде напугаешь их до смерти. Она протиснулась вперед и открыла дверь. Анжелина, которая даже не собиралась прятаться – ни от родителей, ни от кого другого, – осталась стоять за ее спиной. На пороге стояла… Карина Мокина с грозно нахмуренными бровями и выпяченным подбородком. – Боцман! – воскликнула Лиза, обалдев. – Что ты здесь делаешь?! Увидев подругу живой и невредимой, Карина сделала глубокий выдох и закатила глаза: – Слава тебе господи! Я уж думала, ты вляпалась в ситуацию. А что это у вас тут? Гарем? – удивилась она, бросив взгляд на Анжелину в чулках с подвязками. – Не обращайте внимания, – махнула та ручкой. – Я просто спала, а тут всякие крики начались, вот я и выскочила. Но если честно, я вообще люблю ходить в эротических нарядах. – Какие крики у вас тут начались? Лизавета, у тебя вообще-то все нормально? И где тот тип, который мне звонил? – Он отлучился по делам. А я здесь пока с его кузинами на стол накрываю. Хочешь, присоединяйся к нам! В коридоре появилась Фаня и радостно поприветствовала вновь прибывшую: – Здрасте! Меня Фаина зовут. Сокращенно – Фаня. Это потому, что мамка тоже Фаина. Значит, чтоб не путаться, меня до Фани сократили. Самогонки из Кочек не хотите выпить? – Самогонка из кочек? – удивленно переспросила Карина, сбрасывая с плеч шубу. – Из чего я только самогонку не пила – и из тыквы, и из морковки, и даже из афганской тутовой халвы. Но чтобы из кочек… – Проходите, проходите, – подбадривала Карину Фаня. – Мы еще только первую бутыль почали. – А ничего, что я без хозяина сюда ввалилась? – спросила Карина, взбивая кудри и оглядываясь по сторонам. На ней был праздничный наряд, состоявший из укороченных штанов и красного балахона с бахромой. – Хозяин сегодня ничему не удивляется, – успокоила ее Лиза. – А ты чего всполошилась-то? – Да потому что я тебе звоню, звоню, а ты трубку не берешь! Я стала ему звонить, он тоже трубку не берет! Что я должна была думать?! – Что мы не хотим подходить к телефону, – ответила Лиза, которая категорически отказалась от самогона и налила себе бокал красного вина. Фаня заявила, что она не желает во цвете лет умереть голодной смертью, поэтому пусть про нее думают, что хотят, но она начинает закусывать. И она действительно начала, причем делала это так смачно, что все остальные женщины, не сговариваясь, присоединились к ней. – Ой, а Лола-то! – неожиданно вспомнила Лиза. – Надо ей еду отнести. Наложите чего-нибудь на тарелочку. – Лола – это кошка, что ли? – поинтересовалась Карина, по достоинству оценив самогон. – Ух, и гадость же! Зачем люди вообще пьют самогон? – удивилась она. – Затем, что нынешней водкой отравиться можно, – пояснила Фаня. – А самогонкой разве отравишься? Для себя ж гонишь, в этом весь смысл. – Вообще-то Лола – это женщина, – сказала Анжелина, налегая на «оливье». – А кошку зовут не как-нибудь, а Мэри Пикфорд. Она под столом сидит. Карина тут же заглянула под стол, чтобы увидеть кошку, и удивленно воскликнула: – А чего это она у вас такая ужасная? Тоже самогон пила? Прямо даже жуть от нее берет. – Почему это она ужасная? – заступилась за кошку Лиза. – Вполне даже себе симпатичная киска. – Может, она и симпатичная, но у нее язык высунут до полу. Как будто она бежала кросс и теперь не может отдышаться. Все остальные тоже полезли под скатерть, и увидели, что Мэри Пикфорд сидит, обернувшись хвостом, возле батареи, высунула язык и тупо глядит перед собой. – Бли-ин, – протянула Фаня. – Надо было ее сразу соседям отнести. А то как такую отдашь? Скажут, это мы ее испортили. – Это она сама испортилась, – сказала Лиза. – Кажется, я знаю, в чем дело. Кто-нибудь из вас ел вот эту курицу? Нет? Значит, пока мы в коридоре толпились, кошка пировала за нашим столом. Боюсь, курочка по бомбейскому рецепту оказалась островата. Дайте-ка я проверю, чем она тут еще поживилась. Через некоторое время обнаружилось, что кошка съела вареную картошку, оставшуюся от салата, триста граммов мясной нарезки, два вареных яйца и бутерброд с рыбой. – Может быть, это Лола выходила на кухню? В кошку бы столько не влезло! – не поверила Анжелина. Лиза нырнула под стол и взяла Мэри Пикфорд на руки. Та не сопротивлялась. Она лежала смирно, заведя глаза к потолку, язык свешивался набок. Живот был круглым и надутым, как барабан. – Нет, все-таки это была не Лола, – покачала Лиза головой. – Надеюсь, кошки не умирают от обжорства. Господи, когда же она успела все это проглотить? Лиза положила кошку на стул и обратилась к Карине: – Боцман, останешься с нами встречать Новый год? – Нет, не останусь, – с сожалением ответила та. – Домой надо ехать. Ты же знаешь, у меня дома горе живет. Это горе одно не оставишь, за ним глаз да глаз нужен. А то приеду, а там дружки да разгул. Эх! И деться мне от него некуда. – Выходит, это ты только мне горазда советы давать, – рассердилась Лиза. – А как до самой себя дело доходит, тут ты и лапки кверху?! – Сравнила! – воскликнула Карина. – У тебя внешность, а у меня? Разве я найду нормального мужа с такой задницей? – Размер задницы тут совершенно ни при чем! – вознегодовала Лиза. – Это точно, – подтвердила Анжелина, закинув в рот оливку. – Вот у меня тоже, вроде бы, внешность, – она повела плечом со спущенной бретелькой. – И лет мне всего двадцать пять. А мужа найти не могу. Карина вздохнула, поднялась на ноги и сказала: – Давайте мне кошку, я ее хозяевам отнесу. А то ее вид мне на нервы действует. Она распрощалась с новыми знакомыми, а Лизе возле двери пожаловалась: – Жаль, я так и не познакомилась с этим твоим… Игорем Геннадьевичем. Он что, правда, твой старый друг? – Я тебе потом про него расскажу, – увильнула от ответа Лиза. – И я даже рада, что вы не познакомились. Не люблю забегать вперед. А то нарассказываешь, а потом – бац! – и вся любовь накрылась медным тазом. – Не знала, что ты такая суеверная! – А я и не была, – усмехнулась Лиза. – До сегодняшнего дня. – Кстати, а что же Георгий? – неожиданно вспомнила Карина. – Ты с ним виделась? – Увиделась и сразу послала. Такой засранец, что даже оторопь берет. – Так я и знала, – мрачно сказала Карина. Кошка у нее на руках издала тяжкий вздох, и она всполошилась: – В какую квартиру нам нужно? – Вот в эту. – Лиза подошла к двери Плотниковых и нажала на кнопку звонка. Прошло немного времени, и на пороге появился Казимир уже в другой, нарядной рубашке, чисто выбритый и трезвый как стеклышко. Именно это последнее обстоятельство сразу же произвело на Карину неизгладимое впечатление. Вообще Казимир выглядел очень представительно – как многие крупные мужчины, он отличался покладистым нравом и важными манерами. – Мэри Пикфорд! – воскликнул он, увидев материну любимицу. – Господи, что это с ней? – Она объелась, – извиняющимся тоном сказала Лиза. – Простите, это мы недоглядели. Она у Игоря в кладовке сидела. А потом выбралась и влезла на новогодний стол… – Мать ее разбаловала, – покачал головой Казимир. – Хотя как ее не баловать, когда она такая, зараза, симпатичная? – Вы любите кошек? – спросила Карина изумленно. Ее Шурик ненавидел кошек. Он вообще ненавидел домашних животных, потому что все домашние животные, со своей стороны, ненавидели его. А ненавидели они его потому, что он все время был или пьяный, или с похмелья. – Я всех животных люблю, – признался Казимир. – Я даже на фотоохоту хожу, когда время есть. Знаете, какие у меня фотографии? – Какие? – с живым интересом спросила Карина. – Обалденные! – Он смерил ее заинтересованным взглядом и неожиданно предложил: – А хотите посмотреть? – Хочу, – тотчас согласилась она. И проявила интерес: – Фотографии у вас в компьютере или в фотоальбомах? С кошкой на руках Карина направилась за Казимиром в его квартиру. Поскольку Лизу смотреть фотографии никто не приглашал, она шепотом сказала, догнав подругу на пороге: – А как же твое горе-то? В ответ Карина, не оборачиваясь, лягнула ногой воздух, выражая, вероятно, желание, чтобы от нее отстали. Смеясь, Лиза возвратилась в квартиру Игоря и закрыла за собой дверь. С кухни доносились оживленные голоса и смех. Проходя мимо закрытой двери в комнату, Лиза вспомнила о всеми позабытой кузине из Воронежа, у которой наблюдалась болезненная зависимость от телевизора. – Девочки, – сказала она. – Я чувствую в себе невероятное желание делать добро. Надо что-нибудь придумать и отогнать Лолу от голубого экрана. Она, как приехала, так и приросла к нему. Предлагаю коллективную терапию. Если у нас ничего не получится, мы хотя бы покормим ее. Вы не против? – Я только «за», – воскликнула Фаня. – Давно уж мылюсь сходить в залу и познакомиться, да все время что-то отвлекает – то самогон, то кошка, то вот Вера. До чего противная оказалась женщина – до сих пор дивлюсь. Любви, как и мужику, надо радоваться, а не подгребать под себя. – Ты прямо какой-то образец народной мудрости, – беззлобно заметила Анжелина, прикидывая, что бы такое положить на тарелку для Лолы. – Поживешь в Кочках, тоже станешь мудрой, – важно ответила Фаня. – У нас в деревне без мудрости даже редиску не вырастишь. Гуськом они вошли в комнату. Анжелина, пошарив по стене, нажала на выключатель, и люстра весело засветилась. Лола, сидевшая на диване, несколько раз моргнула, потом посмотрела на вошедших и снова перевела взгляд на экран. Потом опять посмотрела. И снова вернулась к фильму. – Лолочка, а вы можете на время выключить телевизор? – с интересом спросила Лиза. – Или для вас это стресс? – Вы думаете, я – того? – спросила Лола, продолжая просмотр. – А я, между прочим, в стоматологической клинике работаю. Администратором. Могу без телевизора хоть весь день прожить, если клиентов много. – Тю… Их, должно быть, очень много, – пробурчала Анжелина. – Лола, а ведь мы на стол накрыли, там много вкусной еды. – Спасибо, я не хочу. – А придется, – сказала Фаня, подошла к телевизору и нажала на кнопку. Экран погас, и мир сузился до одной светлой точки в его центре. Лола всполошилась и только сейчас, кажется, поняла, что в комнате полно народу. – Зачем вы это сделали? – сердито спросила она, оглядывая всех женщин по очереди. Я вас даже не знаю. – Как же нас узнать, когда мы на кухне за Новый год пьем, а вы тут глаза портите? Меня зовут Фаня, я двоюродная сестра Игоря – из Саратова. Ну, почти что из Саратова. Когда он по телефону иногда звонит, то называет меня с сестрами «кузины». Мы ржем потом, как сумасшедшие. – Почему это? – Лола беспомощно посмотрела на нее. – Потому что слово потешное. Анжелина выступила вперед и доложила: – Я тоже вроде бы как кузина Игоря. Из Саратова. – Что значит – вроде как? – заинтересовалась Лиза. – Ну… На самом деле, девчонки, я никакая не кузина, и живу я на Пролетарке. Меня к Игорю его друзья подослали, чтобы ему Новый год не скучно было встречать. Лиза, вы не обижайтесь, но они думали, что у Игоря никого нет. При этих ее словах Лола заволновалась и даже вскочила на ноги: – Бальзам на мою душу! Знаете, я ведь тоже никакая не кузина. Меня тоже друзья подослали, но только с другой целью. – С какой это? – поинтересовалась Анжелина. – Чтобы это не ему, а мне Новый год не скучно было встречать. – Да… – протянула Лиза и тут же, по своему обычаю, нашла в случившемся положительную сторону: – Ну, зато у нас с вами компания получилась хорошая. – А я, девки, самая настоящая кузина! – возвестила Фаня, задрав брови и выставив одну ногу вперед. Из самых настоящих Кочек! – Да мы и не сомневались, – честно призналась Лиза. – Одна самогонка с огурцами чего стоила. – Как вы думаете, – спросила Лола, – я могу здесь остаться до утра? А то куда я сейчас поеду? Дома у меня только хлеб и масло, я и не готовила ничего. Правда, если честно, я уже давно для себя не готовлю… – Так вот почему худая такая, – пробормотала Фаня. – Надо начинать жир на косточках наращивать. А то откуда ж силы возьмутся жить в полную силу? Вялые женщины для хозяйства непригодные. – А за мной один человек должен приехать, – сказала Анжелина. – Правда, я не знаю… Может, он наврал. Это друг вашего Игоря, – она посмотрела на Лизу. – Такой очаровательный жираф. Его Антоном зовут. Ну, не молодой, конечно, но в личной жизни неудачник – по глазам видно. – Я друзей Игоря совсем не знаю, – призналась, в свою очередь, Лиза. – Мы с ним вообще только сегодня познакомились. При весьма драматических обстоятельствах. Но речь сейчас не обо мне. Лола, пойдемте за стол. Мы хотим узнать, почему вам с телевизором интереснее, чем с живыми людьми. – Потому что рутина, – пожала плечами Лола, когда ее привели на кухню и усадили на стул. – Все время происходит одно и то же. Ты просыпаешься утром и выполняешь одни и те же действия – умываешься, чистишь зубы, гладишь себе одежду, причесываешься, завтракаешь… Потом едешь на работу. И там одно и то же. Звонки, клиенты… Дурацкие шуточки охранников. Тоже одни и те же! – Но ведь вы для клиентов – родная мать, – удивилась Анжелина. – Когда я звоню в поликлинику, а мне там отвечают через губу, у меня потом на целый день настроение портится. – Я не отвечаю через губу, – обиделась Лола. – Я нормально разговариваю. – Так она ж и толкует: нормально – это не то! – воскликнула Фаня, засовывая в рот маринованный гриб. – Чтобы жить весело было, людям надо в душу заглядывать. – Я не хочу в душу, – с отвращением сказала Лола. – Лучше я в телевизор буду заглядывать. Вот где жизнь! Я раньше вообще сериалы не смотрела, даже смеялась над подругами. А потом однажды проснулась утром и подумала – какого черта? Я так и буду ходить по кругу, как пони. И все будет повторяться и повторяться… Лучше уж я посмотрю, как другие куролесят – плавают на кораблях, летают через океаны, бродят по джунглям, влюбляются, расстаются… – Еще один Боцман! – с досадой воскликнула Лиза. – Как это у вас у всех ловко получается, от всего отмазываться? Женщины удивленно смотрели на нее. Лиза пояснила, усмехнувшись: – Боцман – это моя подруга Карина, которая только что здесь была. Это у нее с детства еще прозвище, за громовой голос и умение всех построить. Так вот, значит, моя Карина всегда горазда меня учить, как надо строить семью, как надо искать новые знакомства, делать карьеру и все такое прочее… А сама живет с мужем-алкоголиком и доказывает с пеной у рта, что развестись с ним ну никак не может. Находит сотни причин… – Наверное, ей для чего-то нужно быть несчастной, – вынесла вердикт Фаня. – Моя подружка Варька однажды год болела – то головой, то животом. Всей деревней ее лечили, пока врач один к нам случайно не заехал на собственной машине. Заблудился, бедолага. Мы ему поесть дали и показали, как выбраться. А он за это Варьку обследовал и совет мамке дал. Сказал, чтоб ее в огород и в поле не гоняли, а оставляли дома, для другой работы. Иначе, говорит, она все время болеть будет. Из-за того, что она в поле не хочет, у нее организм бунт поднимает и болезни всякие выдает: нате вам! Ну, мамка подумала-подумала и устроила Варьку в совхозную библиотеку тете Паше помогать. Всё! Как рукой хвори сняло. Расцвела, ногти на ногах стала лаком красить, умора! После Фани слово взяла Анжелина. Она стала рассказывать про то, как из дому сбежала, как пыталась в институт поступить… А Лиза сидела и думала, почему это вдруг решила согласиться на авантюру Боцмана и пойти на свидание по объявлению в журнале… Если бы она не решила, то никогда не встретилась бы с Игорем. Они могли бы пройти друг мимо друга и даже не повернуть головы. Это было так страшно, что Лиза даже зажмурилась. – Если ты в тупике, надо действовать, – словно в ответ на ее мысли заявила Фаня. В дверь позвонили. Лиза пошла открывать, а «кузины» остались – им жалко было прерывать разговор. Лиза надеялась, что вернулся Игорь, но на пороге стоял незнакомый мужчина – высокий и грузный, с тяжелыми веками и мешками под глазами. В руках он держал две огромные коробки. – Здравствуйте, – он растерянно уставился на Лизу. – А вы кто? Она могла бы спросить: «Нет, это вы кто?» – хотя бы потому, что находилась внутри квартиры, а он снаружи. Однако интуиция подсказала ей, что не стоит вставать в позу. – Я старая подруга Игоря, – ответила она. – А вы Геннадий, его отец, да? Вместо ответа тот быстро окинул ее взглядом и, не скрывая досады, произнес: – Вот так история! Хм. Старая подруга, говорите? Как это некстати. А где он сам? Лиза почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо. – А сам он уехал провожать до дома другую старую подругу, – бросила она, отступая в сторону и позволяя ему войти. Геннадий внес коробки, водрузил их одна на другую в углу коридора и примирительно сказал: – Вы на меня не обижайтесь… – Лиза, – подсказала она. – Вы на меня не обижайтесь, Лиза, – повторил он и поглядел на нее тяжелым взглядом человека, который устал от себя самого. – Тут такое дело… А, да ладно, все равно вы узнаете. Погодите, а там кто? У Игоря гости? Разве он собирал гостей? Мы сегодня виделись, он ничего не сказал. – Наверное, хотел устроить сюрприз. У Лизы отчего-то резко испортилось настроение. Она как будто чувствовала, что вместе с этим недовольным жизнью мужчиной в дом вошли неприятности. «Только бы он ничего не испортил! – взмолилась про себя Лиза. – Пожалуйста!» Но, судя по всему, он именно для этого и явился. Или провидение прислало его. – Вы с Игорем, значит, друзья? А вы давно с ним знакомы? – поинтересовался Геннадий. – Не очень, – пожала плечами Лиза. – А, тогда ясно. Дело в том, что он раньше был женат… – Я в курсе, – с вызовом сказала Лиза. Она уже начала защищаться, хотя еще и не знала, от чего именно. – А он говорил, как относится к бывшей жене? – Дурацкий разговор. Какое это имеет ко мне отношение? Лиза скрестила руки на груди, давая понять, что ему не удастся заставить ее нервничать. – Может, и никакого, – пожал плечами Геннадий. – Просто я предупредить хочу. Моя жена… То есть мать Игоря, устроила тут светопреставление. Узнала, что Игорь чуть не каждый день приходит к Наталье, своей бывшей, и мается под дверью. – Прям, так-таки и мается? – А вы не иронизируйте, – жестко бросил Геннадий. – Это она его бросила. Другого себе нашла, покладистого. Игорь с тех пор словно потерянный. Все для него стало неважным. Вчера опять там околачивался, просил, чтобы она к нему вернулась. Умолял. Чтобы мой сын умолял – это должно было его здорово забрать. Лиза почувствовала комок в горле, попыталась проглотить его, но у нее ничего не вышло. – Зачем вы мне все это рассказываете? – спросила она, постаравшись сделать так, чтобы голос прозвучал как обычно. – Погодите, я к этому и веду. Я вас предупредить хочу, а не расстроить, глупая вы голова. «Глупую голову» Лиза пропустила мимо ушей. Она смотрела на Геннадия неотрывно, стараясь предугадать, что он сейчас на нее обрушит. – Так вот, моя бывшая жена приложила некоторые усилия к тому, чтобы сын забыл про Наталью и нашел себе кого-то другого. Наталья тоже его просила. Даже обещание взяла. – Хотите сказать, что я – это и есть обещание? – насмешливо спросила Лиза. Она не поверила в это. Хотя бы потому, что с Игорем они встретились случайно, и на уме у него в тот момент была только Ирочка. Ну, еще младенец. Лиза в качестве «выполненного обещания» ему была просто не нужна. – Я не знаю, – покачал головой Геннадий. – Я знаю только, что моя жена поехала к Наталье, и та сказала ей, что она возвращается к Игорю. Навсегда. Что она очень счастлива, потому что приняла наконец решение, которое сделает счастливыми всех. Лиза встрепенулась и моргнула. Она не знала, как относиться ко всему этому. Она знакома с Игорем меньше суток, а у Натальи от него сын. Сердце в ту же минуту подсказало ей, какая грядет беда. – Хотите сказать, Наталья едет сюда? – спросила она, растерявшись. – Про что я вам тут и толкую. Лиза дрогнула. Увидеть, как Игорь сжимает в объятиях другую женщину? О нет, только не это. Впрочем, может быть, Геннадий преувеличивает? Мужчины иногда бывают такими прямолинейными. Они не видят дальше своего носа и не чувствуют нюансов в отношениях. Нет, она не может сейчас принять никакого решения. Игорь должен сам сказать ей, что будет с ними дальше. – Плохо еще и то, что мать Игоря наговорила ему лишнего… про Наталью. И теперь жаждет загладить свою вину. Она называет это Великим Воссоединением Семьи. Вы можете попасть под каток и даже не успеете ничего предпринять. Лиза постаралась улыбнуться как ни в чем не бывало: – Знаете, пока Наталья не добралась, мы можем что-нибудь выпить. И даже съесть. Там приехала ваша племянница из деревни Кочки, самогону привезла. Геннадий внимательно посмотрел на нее и пожал плечами: – Может, вы действительно старая подруга? Тогда зря я вам все это говорил. Не раздеваясь, он прошел в кухню и через секунду оттуда послышался радостный Фанин рев: – Дядя Гена! А я вам тут самогончику привезла. – Я уже наслышан, Фанечка. Ты вещички еще не разбирала? И не разбирай. Сейчас приедет Лена и заберет тебя к себе. Она просто жаждет с тобой пообщаться. – Ну да? – обрадовалась Фаня. – А брат не обидится? Мы ж с ним только начали знакомиться. – А он завтра к вам присоединится. Лиза поняла, что Геннадий хочет выпроводить лишних людей из квартиры, чтобы у Натальи были развязаны руки. Значит, ее тоже сейчас попросят. В этот момент приоткрытая входная дверь издала протяжный скрип, и на пороге с заговорщическим видом возникла Карина. – Лизавета! – шепотом позвала она. – У нас там имеется один свободный кавалер. – Предлагаешь мне пойти познакомиться еще с одним мужиком? – сердито спросила Лиза, изо всех сил стараясь не затопать ногами. – Тебе-то он сейчас зачем? – удивилась та. – У тебя и так все тип-топ, как мне кажется. Я Ритке звонила, но у нее Рекс заболел, она его в ветеринарку потащила. Наверное, булок обожрался. Эти твари с хвостом все одинаковые. В доме, помимо тебя, есть еще подходящие женщины? Лиза подумала, что если Фаню заберет мать Игоря, а за Анжелиной приедет какой-то там «жираф», то бесхозной останется одна Лола, для которой будет большим сюрпризом появление новой – или старой? – хозяйки дома. – А что тебе так приспичило? – Нет, ну это не дело, когда у одного кавалера есть дама, а у другого нет. – Подожди, я узнаю, – сказала Лиза. – Никуда не уходи. Она отправилась на кухню и что-то такое говорила, подходящее случаю. Вернее, говорил будто бы кто-то другой. За нее. Сама Лиза пыталась понять, что происходит с ее сердцем. Явно что-то неладное. Лола взяла в охапку свои вещи и тихо спросила у нее: – Вы уверены, что для счастья мне нужен именно плотник? – Он может оказаться милым. Реальность иногда бывает чертовски занятной. Такие случаются повороты… Карина увела новую подругу в квартиру братьев Плотниковых, сообщив напоследок: – Мэри Пикфорд ожила. Уже лижет себе брюхо. Они ушли, и Лиза осталась в коридоре одна. Она не хотела возвращаться на кухню, потому что там был Геннадий, который, кажется, не поверил в «старую подругу» и смотрел на нее с затаенной жалостью. А она ненавидела, когда ее жалели. Что угодно, только не это. Второй частью драмы стало появление Елены Максимовны Северьяновой. Лиза не успела еще принять никакого решения, как она уже ступила в квартиру сына. При первом же взгляде на нее становилось ясно, что это не мирный парусник, плывущий по волнам жизни, а атакующая подлодка. Складная, ухоженная. Безупречная. – Боже мой, здравствуйте, – воскликнула Елена Максимовна и протянула руку. – Я не знала, что у Игоряши гости. Очень приятно познакомиться. Они представились друг другу и обменялись любезными улыбками. В отличие от мужа, Елена Максимовна даже в голове не держала, что Лиза может представлять для Великого Воссоединения Семьи какую-то угрозу. Кем была какая-то там Лиза, о которой она вообще ничего не знала, по сравнению с матерью ее внука?! Если бы Елене Максимовне напомнили, что еще вчера она была категорически настроена против Натальи, она лишь отмахнулась бы. «Жизнь не стоит на месте, – любила повторять она. – Сегодня – на мели, а завтра – короли». После того как утром в ресторане Геннадий пристыдил ее за вмешательство в личную жизнь сына, Елена Максимовна испытала чувство глубокого душевного дискомфорта. Целый день она маялась, а к вечеру, прихватив для отвода глаз новогодний сувенир, отправилась к бывшей невестке. Если бы внука не услали на праздники к другим родственникам, она явилась бы сюда, как к себе домой. Теперь же приходилось искать предлог, чтобы поговорить по душам. Впрочем, станет ли Наталья говорить с ней по душам? Она никогда не старалась сблизиться со свекровью, даже в лучшие времена. Наталья открыла дверь зареванная. Волосы были встрепаны, нос покраснел и опух, ресницы слиплись. – Что случилось?! – испугалась Елена Максимовна. Вера успокоила ее, сообщив, что с внуком все в порядке, а потом завела на кухню, налила большую чашку чая, села напротив и спросила: – Как вы думаете, мы могли бы с Игорем начать все сначала? И тут Елена Максимовна расплакалась. Она рассказала Наталье про обман, с помощью которого пыталась заставить Игоря изменить отношение к бывшей жене. Наталья, добрая душа, великодушно простила ее. Они еще немного похлюпали носами и даже обнялись, чего раньше никогда не делали. После этого катарсиса Елена Максимовна стала самой верной сторонницей плана по воссоединению семьи. Сообразив, что сегодня отличный вечер для примирения, она сказала, что медлить не стоит, и велела Наталье часа за полтора до Нового года приехать к Игорю домой и объявить о своем решении. – За полтора часа вы успеете помириться, и Новый год встретите новой семьей, – умиляясь собственным словам, сказала она. Геннадий, оповещенный о грядущих событиях, попытался протестовать: – Ты снова лезешь в чужую жизнь! Откуда ты знаешь, что Игорь будет счастлив? Мужчины порой не понимают сами себя. – Я понимаю собственного сына, – отрезала Елена Максимовна. – Ты должен приехать за мной немедленно. Мы заберем коробки с подарками, отправимся к Игоряше домой и подготовим его. Однако по дороге у них заглохла машина, пришлось вызывать техпомощь. Поэтому к сыну они приехали довольно поздно. Елена Максимовна постоянно смотрела на часы. Меньше всего ее заботило наступление Нового года, а больше всего – приезд Натальи. – Мы там будем совершенно лишними, Генчик, – тарахтела она, в честь знаменательного события даже припомнив ласковое прозвище бывшего мужа. – Поэтому придется действовать быстро. То, что у Игоря могут быть гости, явилось и для отца, и для матери настоящим сюрпризом. Сын терпеть не мог приглашать гостей под Новый год, отчего-то считая, что таким образом он ставит их в неловкое положение. Ведь гостям приходилось иметь в виду и его день рождения! Поэтому, когда Лиза, открыв ей дверь, представилась старой подругой сына, Елена Максимовна посчитала, что с помощью старых подруг Игорь всего лишь пытается восстановить душевное равновесие. И что никакие подруги не могут тягаться с бывшей женой, расставание с которой оказалось для него столь болезненным. Подруг следовало выпроводить как можно скорее. Фаню она, разумеется, заберет с собой. Анжелина, одетая в совершенно неприличные тряпки, сообщила, что за ней вот-вот приедут, а Лиза… А вот Лиза с какой-то стати уходить до прихода Игоря отказалась. Сколько та не объясняла бестолковой женщине, что грядет Воссоединение Семьи, она оставалась непреклонной. Это было ужасно. Понятно, что Игорь пригласил ее, понятно, что она на что-то рассчитывала… Но ведь ей все объяснили! Другая давно бы собрала манатки и отправилась домой. Взмыленная Елена Максимовна так и стояла в коридоре – в своем длинном пальто с меховой оторочкой, раскрасневшаяся и сердитая. – А вы не хотите пойти на кухню и сесть за стол? Мы для вас приборы приготовили, – сказала Лиза, изо всех сил стараясь быть любезной. – Салатиков нарезали. К сожалению, курицу по рецепту бабушки, которую сделал Игорь, первой попробовала соседская кошка… Но все равно осталось еще очень много деликатесов. – Лена! – позвал из кухни Геннадий. – Иди сюда, тут тебе картошечки разогрели. Дернув бровью, Елена Максимовна сняла пальто, и в этот момент позвонили в дверь. – Вот сейчас все и разрешится, – пробормотала она и, всем своим видом демонстрируя, кто здесь хозяин, отворила дверь. За дверью стоял Антон Летягин с улыбкой на лице. Увидев Елену Максимовну, он слегка сдулся. Но потом вновь нацепил на лицо улыбку: – Здрасте, тетя Лена! С праздником вас, с сыном! – Спасибо, спасибо. Знакомьтесь, это Лиза, старая подруга Игоря. А это Антон, его старый друг. Лиза и Антон растерянно посмотрели друг на друга и кивнули. – А у Игоря сегодня, что, день рождения? – не сумев скрыть изумления, воскликнула Лиза и тут же поняла, что прокололась. – Вижу, вы не настолько давно знакомы, чтобы претендовать на звание старой подруги, – повеселела Елена Максимовна. И тут же подобрела, как будто бы отношения между мужчиной и женщиной зависели от стажа знакомства. – Да, день рождения, – подтвердил Антон. – Подфартило парню, два праздника зараз, – льстиво сказал он и тут же спросил: – А где сам именинник? – Он повез домой Веру, – понизив голос, сообщила Елена Максимовна, которой удалось выпытать у Лизы кое-какие подробности Вериного визита. – Ты ведь знаешь, что они разошлись? – Знаю, Игорь говорил. Антону очень хотелось спросить, где Анжелина. Ему казалось, что он слышит ее голос, доносящийся с кухни, но ему никак не удавалось перевести стрелки на себя. Потому что Елена Максимовна совершенно точно впала в раж, с ней это иногда случалось. – Надеюсь, Вера поведет себя разумно и не устроит сцену в его день рождения, – бдительная мать зыркнула на Лизу, словно предлагая ей тоже иметь в виду, что сцены нежелательны. – Не беспокойтесь, Игорь все держит под контролем, – пробормотал Антон. В тот же миг некая идея озарила Елену Максимовну, и она пустила в ход свой природный дар импровизации. – Знаете, Лиза, а ведь Антон еще не знает о том, какая в нашей семье радость, – сказала она с детской непосредственностью, переводя глаза с одного своего собеседника на другого. И Лиза, и Антон чувствовали себя ее заложниками. Им некуда было деться из этого коридора, пока Елена Максимовна стояла вот так, на проходе, словно держала оборону. – Радость? – удивился Антон и переступил с ноги на ногу. – Неужто в кои-то веки случилось что-нибудь по-настоящему хорошее? – Да, Антон, еще какое хорошее! Ты, как старый друг, сможешь оценить масштаб события. Наталья решила вернуться! Она вложила в эти слова всю свою материнскую радость. На столь сильную эмоцию просто нельзя было не откликнуться столь же бурно. Впрочем, Антон в самом деле обрадовался, это было ясно даже Лизе, которая совсем его не знала. – Нет, правда? – спросил он и даже присел от неожиданности. Потом засмеялся от удовольствия. – Игорь, наверное, просто на седьмом небе? – Еще бы! Ты же знаешь, как он мечтал об этом! – Мечтал – это не то слово. Мне кажется, он просто жил прошлым. Он считал, что Наталья – самое лучшее, что случилось с ним за всю его жизнь. – А она и была лучшим. И еще будет! Коварная Елена Максимовна больше не смотрела на Лизу. Она и так знала, что каждое слово старого друга попадает в цель. Конечно, ей и в голову не приходило, что целью является Лизино сердце. В дверь снова позвонили, Елена Максимовна щелкнула замком, и с лестничной площадки потянуло холодом. Только тут Лиза поняла, что ей не хватает воздуха, и несколько раз глубоко вздохнула. Она не могла поворачиваться и наклонять голову тоже не могла. Могла лишь смотреть прямо перед собой. Словно кто-то вбил ей в макушку кол, и ее тело теперь держалось только на нем. Она надеялась, что вернулся Игорь, и сейчас все разрешится самым замечательным образом. Он сразу же возьмет ее под защиту и скажет, что Лиза стала для него гораздо более близким человеком, чем бывшая жена. А что, если она все же ошибается? Что, если Игорь ничего не скажет, и весть о том, что Наталья хочет вернуться, наполнит его ликованием? Между тем в коридоре стало яблоку негде упасть, и Лиза бочком отступила назад. В квартиру вошли молодые мужчина и женщина, и по тому, как их встретили Елена Максимовна и Антон, стало понятно, что это тоже близкие друзья именинника, Надя и Олег Четвертаковы. – Вы же собирались куда-то уезжать? – удивился Антон, переживая, что до сих пор так и не увидел Анжелину. – Чего не уехали? – Нам позвонила Аня и сказала, что ты ее бросил, – понизив голос, ответила Надежда. – Это что, правда? – Правда, – кивнул Антон. Он испытывал такой душевный подъем и прилив сил, что сам диву давался. Такое впечатление, что брак прижимал его к земле и мешал не только мечтать, но и жить в полную силу. Словно с утра до ночи он носил на себе сто килограммов лишнего веса и вдруг разом избавился от них. Несмотря на мороз, снег и Новый год, в душе у него цвела весна. – Молодец, – похвалил друга Олег. – Давно бы так. Мы, конечно, тебе ничего не говорили, но наблюдать за вашими отношениями было чистым наказанием. Мы приехали, собственно, только потому, что думали, будто у вас с женой случилась грандиозная ссора и тебе нужна помощь и поддержка. Просто она так голосила по телефону… – Да не было никаких ссор! – горячо возразил Антон. – Я просто взял и ушел. Не смог больше. – Выходит, зря мы устроили гонки на льду, – Олег посмотрел сначала на разрумянившуюся Надежду, потом на часы: – Начало одиннадцатого. Еще успеем к матери до полуночи. Как думаешь? – А у Игоря все наоборот! – радостно сообщила Елена Максимовна, все это время едва сдерживавшая материнский восторг. – Наталья к нему возвращается! Представляете? – Да вы что?! – воскликнула Надя и сделала огромные глаза. Потом захлопала в ладоши: – Вот это подарок Игоряше на день рождения! Он уже знает? – Нет, это сюрприз. Игорь скоро вернется, и сразу приедет Наталья. – Знаете, что, люди? – предложил Антон. – Давайте-ка все отсюда уберемся побыстрее. Влюбленным наверняка захочется остаться одним. – Вы ведь тоже думаете, что Игоряша влюблен в Наталью, как в юности, правда? – спросила Елена Максимовна специально для Лизы. – Голову на отсечение даю, – ответил тот. Когда он так сказал, то, конечно же, не думал о том, что делает больно кому-то из присутствующих. – Игорь просто спит и видит, как бы вернуть прошлое, – подтвердил Олег, полагая, что проливает бальзам на душу Елены Максимовны. – Спроси про Лолу, – шепотом сказала Надежда, подтолкнув мужа локтем в бок. – Лола познакомилась с соседями Игоря, Плотниковыми. И вместе с подругой ушла к ним встречать Новый год, – машинально ответила Лиза. – Простите, можно я пройду к вешалке? Хочу взять свое пальто. – Лиза, вы в самом деле решили уйти? – спросила Елена Максимовна с фальшивым беспокойством. – Ну, раз тут планируется воссоединение семьи, – ответила та, – видно, это будет самое лучшее. – Надеюсь, вы все понимаете… Это чисто семейное дело. Вы еще успеете добраться до дома. – Конечно. Я обязательно должна услышать, как бьют куранты, – ответила Лиза. – Я доберусь вовремя. Елена Максимовна проглотила свою улыбку и сложила губы трубочкой. А потом словно спохватилась: – И нам пора. – А потом крикнула тонким голосом: – Генчик! Выйди, поздоровайся с ребятами! И попрощайся заодно! – Да, мы тоже пойдем, – засуетились гости. Лиза надела пальто, взяла сумку и, не говоря ни слова, выскользнула на лестничную площадку. Это было выше ее сил, слушать рассказы о любви Игоря к бывшей жене. Она забыла про то, что в подъезде есть лифт, и побежала вниз по лестнице, на ходу застегивая пальто и заматывая шарф. На что она рассчитывала? На то, что Игорь, один раз проявив благородство и пару раз поцеловав понравившуюся ему женщину, упадет к ее ногам? Променяет свою давнюю любовь на едва наметившееся чувство? Лиза решила, что ей так больно, потому что она только что пережила разрыв с Русланом. Очень логичное объяснение! В ином случае она справилась бы с собой на счет «раз». Подумаешь, случайное знакомство! Она совершенно точно знала, что не заплачет. Слез не было. В ее душе царили пустота и космический холод. Вырвавшись из подъезда, она задышала ртом, словно больная собака, пытаясь вернуть себе ощущение своей собственной реальности. – Со мной все в порядке, – вслух сказала она. – Все в полном порядке. Я контролирую ситуацию. На улице было довольно людно, хотя до Нового года оставалось меньше двух часов. В палисаднике, врубив музыку, тусовалась молодежь, дети запускали петарды, припозднившиеся семейные пары, нагруженные сумками, торопились домой. Механически переставляя ноги, Лиза обогнула дом и вышла на дорогу. Подняла руку, чтобы остановить машину, и вдруг подумала, что ей некуда ехать. У нее больше нет дома. Есть квартира, в которой лежат ее вещи, а дома нет. Рядом остановился чистенький автомобиль, за рулем которого сидел интеллигентный молодой человек в круглых очках, с робкой улыбкой. – Вам куда? – спросил он, опустив стекло. – Далеко? Лиза вдруг подумала, что торговый центр, где они познакомились с Игорем, еще работает, и попросила: – Отвезите меня в «Гигант», здесь рядышком. – Садитесь, – предложил тот и весело сказал, когда Лиза плюхнулась на соседнее сиденье и захлопнула дверцу: – Небось, хлеба забыли купить? Или шампанского? И злой муж погнал вас в магазин! – Как в воду глядите. Лиза тяжело вздохнула. Злой муж сейчас наверняка был не один, это уж как пить дать. Руслан никогда не переживал стрессы в одиночестве. Ему всегда нужен был слушатель и утешитель. Раньше эту роль исполняла Лиза. Вероятно, теперь почетная обязанность перешла к Виоле или к кому-нибудь еще, о чьем существовании Лиза даже не догадывалась. Может быть, махнуть в аэропорт, взять билет на самолет и полететь к Машке? Выходит, она встретит Новый год с другими пассажирами в каком-нибудь кафе, запивая пиццу кока-колой… Если самолеты летают часто, есть шанс уже завтра быть на месте. Но там, на месте, ее будут расспрашивать обо всем случившемся, тормошить и пытаться вовлечь в общие разговоры, занимать делами, а она сейчас к этому совсем не готова. Машина быстро бежала по шоссе, оставляя за собой коробки домов и темный массив парка. На фоне пепельного неба сплетенные ветви деревьев казались детскими каракулями. Против воли Лиза стала представлять, как Игорь возвращается домой и узнает, что она ушла. Но не успевает даже расстроиться, потому что раздается звонок в дверь и на пороге появляется еще одна нежданная гостья. Однако на этот раз – та единственная, которая может сделать его счастливым. Конечно, потом, позже, Игорь вспомнит о Лизе и, возможно даже, испытает неловкость, но в душе будет рад, что она поступила так умно и избавила его от тяжелого объяснения. Впереди показалось здание торгового центра, увешанное гирляндами и плакатами с новогодней рекламой. На стоянке было полно машин. Люди никак не желали угомониться – они все еще присматривали, покупали и тащили купленное на стоянку, чтобы загрузить в багажники своих автомобилей. – Вас поближе к входу высадить? – спросил молодой человек. Лиза уловила сочувствие в его голосе и постаралась приободриться. Вероятно, она сидела с несчастной мордой, поэтому водитель всю дорогу тактично молчал. Желая как-то сгладить впечатление, Лиза весело спросила: – А не боитесь Новый год пропустить? Она думала, что молодой человек, застенчиво улыбнувшись, скажет, что его дома никто не ждет. Или, наоборот, что он еще успеет купить жене букет цветов. Однако молодой человек превзошел все ее ожидания. Содрав с нее немыслимую сумму за проезд, он ответил: – Да сдался мне этот Новый год! Сейчас как раз самый кайф бабки зашибать. Все несутся куранты слушать, не скупятся. А потом пьяные пойдут – эти вообще карманы вместе с кошельками выворачивают. А вы – Новый год! – передразнил он и уехал, весело моргнув задними фонарями. Лиза посмотрела на часы. У нее, как у Золушки, в запасе совсем мало времени. Магазин скоро закроется, и она останется на улице. Одна прекрасной зимней ночью. «Хорошее название для какого-нибудь фильма, – подумала Лиза и повторила про себя: – Одна прекрасной зимней ночью». Смех смехом, но не замерзать же ей на улице! Карина веселится в компании Лолы и братьев Плотниковых, Ритка печется о здоровье Рекса… Можно, конечно, позвонить кому-нибудь из менее близких друзей и нагло напроситься в гости… Но гости обычно наутро разъезжаются по домам. Придется снимать номер в гостинице, не иначе. Или все же ехать в аэропорт. Лизе страстно захотелось выпить чашку кофе – горячего, с густой молочной пенкой. Она вошла в магазин, по которому суетливо мельтешили последние покупатели, и двинулась к эскалатору. В сторону ювелирного отдела даже не посмотрела. Они с Игорем познакомились из-за кольца. Кольцо предназначалось другой женщине. Вероятно, это был знак, а Лиза его не разгадала. Или просто проигнорировала? В кафе было почти пусто. Стайка официанток галдела возле стойки, заигрывая с барменом. Вряд ли они обрадуются еще одной посетительнице. Однако ведь и не прогонят. Так что плевать! Она окинула взглядом столики… И тут увидела ее. Рождественская фея! Она сидела одна, скрестив под столом крохотные ножки, и уплетала мороженое, сложенное горкой в стеклянной вазе. У нее был вид человека, избавленного от всех на свете проблем. Лиза глазам своим поверить не могла. Интересно, а это тоже знак? И что ей следует сделать? Немедленно уйти или, наоборот, обратить на себя внимание? Пока она раздумывала, к ней подскочила девушка, держа в руках меню, и пропела: – Только мы скоро закрываемся! А вы ужинать будете или желаете какой-нибудь десерт? – Мне чашку капучино, пожалуйста, – сказала Лиза. – Только кофе, и все. Рождественская фея подняла голову и посмотрела прямо на Лизу. Ложечка выпала у нее из рук, звонко проскакала по столу и соскочила на пол. – Вот это да! – воскликнула старушенция, вскакивая на ноги. Стоя, она была ненамного выше, чем сидя. – Милая моя, вы ли это? Идите же скорее сюда! У вас просто ужасный вид. Лиза подошла и молча села напротив. Официантка уже несла ей кофе, а рождественской фее чистую ложечку. – Я даже не знаю, как вас зовут, – сказала Лиза. – Вы здесь живете, в этом торговом центре? Старушенция рассмеялась, показав ровные керамические зубки, явно созданные мастером своего дела. – Я здесь привожу себя в равновесие, – сказала она. – За мной должен был приехать сын, но у него разорвалась шина. Так он сказал. Хотя я не поняла, как это шина могла разорваться. На мой взгляд, резина всегда лопается – пуф! Она взмахнула рукой, и ложечка в ее руке весело блеснула. – Если бы не это происшествие, мы бы с вами сегодня не встретились. Значит, это неспроста. То, что сын задержался. Выходит, мы просто должны были встретиться! – Полагаете? – спросила Лиза не без иронии. – В прошлый раз вы куда-то пропали. – Мне пришлось уйти, – загадочно сказала старушка, потемнев лицом. Впрочем, хмурилась она недолго и почти сразу ожила: – Ну, рассказывайте, рассказывайте, у нас с вами мало времени! – Что рассказывать? – спросила Лиза, опустив в чашку кусок сахара. – С мужем я разобралась. Мы будем разводиться. Все, как вы и посоветовали. – Хм, – пробормотала рождественская фея, которая так и не соизволила сказать Лизе, как ее зовут. Впрочем, вероятно, у фей так принято. – Выходит, есть еще кто-то, помимо мужа? Вы мне ничего о нем не сказали. И это нечестно! Она обижалась, как ребенок, и Лиза не смогла сдержать улыбку. Впрочем, улыбка вышла печальной. – Когда мы с вами встретились в первый раз, никого еще и не было. Я с ним потом познакомилась. Но из этого ничего не вышло. – Поэтому незадолго до полуночи вы оказались в торговом центре одна. Старушенция сказала это тоном сказочницы, которая готовит детям интересное продолжение начатой истории. – Да, так уж вышло. – Я хочу знать подробности. – Лизина собеседница отложила ложечку и решительно отодвинула в сторону вазу с недоеденным мороженым. – Иначе как я смогу дать вам самый лучший в жизни совет, если вы не хотите делиться подробностями? В подробностях любовных историй вся соль, – добавила она плотоядно. Лиза с самого начала знала, что так и будет. Ее рождественская фея излучала такое мощное желание давать советы, что от нее вряд ли удалось бы отмахнуться. И она принялась рассказывать. Историю отношений с Игорем описала скупо, зато когда речь зашла о его родителях, Лиза увязла в подробностях. Старушенция, изнемогая от любопытства, принялась задавать наводящие вопросы: «А она что? А вы что? А он что?» Лиза в лицах изображала сцену в коридоре, и в конце концов сама не выдержала напряжения, воскликнув: – Почему я сразу не ушла?! Почему я, как дура, стояла там и слушала все это?! – Действительно, дура, – согласилась старушенция и, придвинув к себе вазочку, стала выхлебывать из нее то, что осталось от мороженого. – В каком это смысле?! – возмутилась Лиза. Она-то думала, что фея на ее стороне, что она сочувствует ей. – Зачем вы слушали весь этот бред? Какого рожна вы не дождались этого своего Игоря и не узнали, что думает по этому поводу он сам? – Затем, что это бессмысленно, – простонала Лиза. – Все ясно, как дважды два. – Там ничего не ясно, – сварливо возразила советчица. – Вы смалодушничали, вот и весь сказ. Если уж вы влюбились по уши – а вы именно так и сделали! – то стоило бы поблагодарить за такой подарок кого-нибудь там, наверху, – она глазами показала на потолок, подразумевая, судя по всему, высшие силы. – Вы должны были держаться за свои чувства двумя руками. – При чем здесь мои чувства?! Игорь просто увлекся, а теперь, когда бывшая жена решила вернуться, он наверняка забудет обо мне и снова будет счастлив. – Откуда взялось это ваше «наверняка»? – спросила старушенция, удивительным образом напомнив Лизе про экзамен, который она завалила в институте на первой сессии. Преподавательница разговаривала с ней примерно таким же тоном, а потом в пух и прах разгромила Лизины логические построения. Ее удивительная знакомая смотрела так спокойно, что до Лизы вдруг дошел смысл того, что она пыталась ей сказать. – Считаете, что я поторопилась уйти? – Вы напоминаете маленькую девочку, которая выпустила из рук долгожданный воздушный шар только потому, что ветер дергал за нитку. Вы сами разжали пальцы! – Я не хотела видеть, как Игорь обнимает бывшую жену! Рождественская фея наклонилась вперед, поглядев на Лизу исподлобья. – Вы слишком много на себя берете, – сказала она тоном агента ЦРУ из голливудского боевика. – Откуда вы знаете, что он обнимал свою бывшую жену? Вы что, провидица? Кроме того, вы понятия не имеете, что сказал или сделал ваш Игорь, когда вернулся домой и понял, что вы исчезли! Глава 7 Игорь не стал дожидаться лифта. Он взлетел на свой этаж, представляя, как Лиза откроет ему дверь, посмотрит на него лучистыми глазами и скажет что-нибудь вроде: «А я уж думала, что ты встретил Деда Мороза, и вы зашли в бар выпить по рюмочке». Ну, или еще что-нибудь такое же милое и не слишком личное. Пока что они еще стеснялись говорить друг другу нежные слова. Но это пока что. Завтра все будет иначе. Завтра – ух ты! – он проснется утром, а Лиза будет рядом. Сознание этого наполнило его душу незнакомым теплом. Он позвонил, приплясывая от нетерпения. Улыбка так и лезла на лицо, и Игорь никак не мог поверить, что еще сегодня утром он чувствовал себя таким несчастным. Дверь открылась, и на пороге появилась… его бывшая жена. Игорь привык видеть ее в пижаме или в халате. Он отвык от праздничных платьев и завитушек на висках, от яркого макияжа, украшений… Он вообще отвык от Натальи, глядящей на него глазами, полными страсти. – Что ты здесь делаешь? – оторопело спросил он и попытался заглянуть ей через плечо. По лицу Натальи прошла тень, но она справилась с собой и покачала головой, поставив руку так, чтобы он не смог войти: – Плата за вход – один поцелуй! Игорь все еще ничего не понимал. Он настроился на Лизу и все думал, где она. Сидит в комнате вместе с Лолой и смотрит телевизор? Или на кухне, угощает Фаню его «бомбейской» курочкой? – Наташ, ну что за шутки? – спросил он с досадой. – Пусти меня. Она нахмурилась и убрала руку. Игорь вошел и только тогда понял, как тихо в квартире. То есть абсолютно тихо. – Ты что, не рад меня видеть? – недоуменно спросила бывшая жена, отступив в сторону и давая ему возможность снять куртку и ботинки. – Нет, я честно, рад, – ответил Игорь, бросив шарф под вешалку. – Только я не ожидал тебя увидеть здесь и сейчас. – Ну, так это сюрприз! – воскликнула Наталья и широко улыбнулась. Игорь почувствовал, как внутри него разгораются первые искры страха. – А где все? – спросил он, боясь идти в комнату. Боясь никого там не обнаружить. – Здесь никого больше нет, кроме нас, – сказала Наталья интимным тоном. Игорь отлично знал все ее уловки. Когда она хотела добиться близости, она вела себя именно так. Тут он перепугался по-настоящему. Потому что понял, что ничто в нем не откликается на ее призыв. Ни одна струнка, ни один нерв, ни одно чувство. А она, вероятно, думала иначе. Через секунду стало ясно, что все так и есть. Потому что Наталья подошла совсем близко и скользнула ладонями по его груди, заглянув снизу вверх в глаза: – Игоряша, я вернулась. Ты ведь все еще любишь меня, правда? Я готова начать все сначала. Ты рад? Игорь похолодел. Бывшая жена думала, что делает ему грандиозный подарок. Он не знал, как сказать ей правду, чтобы не унизить и не задеть. Пока он пытался прийти в себя, Наталья приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы. Вкус поцелуя был знакомым, но сейчас это не вызвало у Игоря ностальгии. Поэтому он сначала обнял Наталью, а потом мягко отстранил. И спросил: – Наташ, тебя что, муж бросил? Она вытаращила глаза: – С чего ты взял? Я сама решила к тебе вернуться. – Она развела руками и покачала головой: – Если честно, я рассчитывала на другой прием. – Господи, почему?! – Потому что ты говорил, будто я лучшее, что было в твоей жизни! – воскликнула Наталья не без раздражения. – Я не имел в виду, что надо начинать все сначала! Я просто сожалел, что все закончилось. Наташ, мужчины мыслят совсем не так, как женщины. Если бы я хотел, чтобы ты ко мне вернулась, я бы так и сказал. Целую минуту они в растерянности смотрели друг на друга. Игорь никак не мог понять, каким образом Наталье могла прийти в голову мысль о том, что он жаждет второй попытки. А она не понимала, почему бывший муж, еще недавно такой жалкий, такой потерянный, сейчас, когда она разрешил ему любить себя, остался холоден? Когда минута прошла, Игорь изменившимся голосом спросил: – Где Лиза? – Кто? – Лиза. Женщина, которую я пригласил, чтобы встретить вместе с ней Новый год? – Я не знаю, – растерянно ответила Наталья. – Когда я пришла, тут были только твои родители. – То есть ни Фани, ни Лолы, ни Анжелы ты не видела? – Кого-кого? Ты что, завел гарем? – В глазах Натальи уже появился здоровый блеск. Она была женщиной практичной и никогда не позволяла себе впадать в уныние. Игорь не удержался и подколол ее: – Смотрю, ты не слишком сильно расстроилась. – Да потому что с тобой всегда все выходит не так, как планируешь, – беззлобно ответила она. – А куда делись родители, в таком случае? – вернулся он к важной для себя теме. – Подарки вижу. – Да… Подарки знатные. – Опять какой-нибудь агрегат, который сам печет блины и мажет ботинки гуталином. Мать считает, что я не в состоянии приготовить себе завтрак. Он говорил это, отчаянно надеясь, что сейчас позвонит матери, и все разрешится. Окажется, что Лиза сидит, например, у Плотниковых. Или отправилась в магазин за майонезом, чтобы сделать еще один салатик. Или поехала за новыми туфлями, потому что у старых сломался каблук. Что угодно, только не то, чего он так боялся. – Твои родители думали, что ты будешь на седьмом небе от счастья, – сказала Наталья обвиняющим тоном и отправилась на кухню. – Я у тебя тут кое-что подъела. На нервной почве, знаешь ли. Волновалась! Но с тобой же ничего не получается так, как у людей. – Мои родители вот уже больше сорока лет пытаются думать за меня. Никак не могу их от этого отучить, – сказал Игорь, следуя за ней. – У тебя жутко здоровый аквариум. Наверное, диван раскладывается тютелька в тютельку. Наталья достала из сумки, стоявшей на стуле, мобильный телефон и принялась нажимать на кнопки. – Диван вообще не раскладывается, – ответил Игорь. – Когда мне не хватает простора, я сплю на полу. Подкладываю под себя покрывало, на котором глажу брюки. – Да… С рыбами – это у тебя настоящий заскок. Она наконец дозвонилась и сказала в трубку тоном, которого Игорь у нее никогда не слышал: – Салют, это я. Ты перебесился? Что ты сопишь, как гриппозный слон? Если не хочешь, чтобы я тебя действительно бросила, приезжай за мной. Ничего, для того, чтобы сохранить семью, бензина должно хватить. Это твои, блин, проблемы! Записывай адрес, – она назвала улицу и номер дома. – Я буду стоять возле второго подъезда. Даю тебе пятнадцать минут. Ну, двадцать, не больше. И приготовь пламенную речь, чтобы я поверила в твою искренность. Все, пока! Она отключилась и посмотрела на Игоря с усмешкой: – Да, я с ним именно так и разговариваю. Большего он не заслуживает. Хотя к нашему сыну относится хорошо. Поэтому я его и держу. – Ты говоришь о нем, как о домашнем питомце. – Тебе-то какое дело? Или это мужская солидарность? Игорь так нервничал из-за того, что она все не уходила, что даже стал притопывать ногой. – Наташ, давай перестанем пикироваться. Мы все выяснили, теперь можно и успокоиться. Он тоже достал сотовый и набрал номер матери. – Мам, – сказал он, когда та ответила. – Мам, где Лиза? * * * Елена Максимовна устроилась на заднем сиденье машины и блаженно раскинулась на нем. Геннадий ехал осторожно, время от времени поглядывая в зеркальце заднего вида. Его бывшая была явно на седьмом небе от счастья. Когда зазвонил ее мобильный телефон, она сначала посмотрела на дисплей и лишь потом сняла трубку. – Мам, – сказал ее сын голосом, звенящим от высоковольтного напряжения. – Мам, где Лиза? Именно в этот самый момент Елена Максимовна поняла, что все пошло не так, как она планировала. – Лиза? – переспросила она небрежным тоном. – Не знаю, кажется, уехала домой. – А почему тебе так кажется? – Игорь говорил медленно, словно ему было трудно произносить слова. – Не знаю, милый. Просто она ушла, и все. Когда я сказала, что должна приехать Наталья… Если я что-то испортила, – тревожно добавила она после паузы, – то ведь ты можешь ее вернуть. – Ага, – сказал Игорь и засмеялся. От этого смеха у Елены Максимовны кровь застыла в жилах. Какое-то шестое чувство подсказало ей: все, что она сделала, непоправимо! Она вспомнила, с каким лицом Лиза надевала пальто. Представила, как она вышла на улицу. Как побрела по скользкому тротуару… – Ты что, не знаешь, как ее найти? – дрогнувшим голосом спросила она и свободной рукой схватилась за горло, потому что ей стало трудно дышать. Геннадий засопел и стал притормаживать. Настроение бывшей жены передалось ему. Он занервничал. Ведь он тоже в этом участвовал! Он первым накинулся на Лизу, пытаясь выжить ее из квартиры. – Скажи ему: он сам нас дезинформировал, – бросил Геннадий через плечо. – Он все время таскался к своей бывшей жене и говорил, что лучше ее и на свете никого нет. Что мы должны были думать?! – Вы должны были думать, что я сам разберусь со своими проблемами, – сказал Игорь, слышавший слова отца. – Откуда я знал, что вам придет в голову заниматься сводничеством? – Разворачивай машину, – бросила Елена Максимовна дрожащим голосом. – Скажи ему, пусть не вздумает разворачивать, – парировал Игорь. – Не обижайтесь, но я хочу остаться один. Игорь чувствовал, что еще немного, и он закричит на них. Ему стоило огромных усилий сдерживаться. – А где Наталья? – жалобно спросила мать. – Я отправил ее домой. За ней муж приехал. – Игорь, я что – абсолютно ничего не понимаю в этой жизни? – у Елены Максимовны дрожал уже не только голос, но и руки. Она никак не могла достать из сумки платок. – Мам, ты меня родила и вырастила. Я тебе за это страшно благодарен. Но, знаешь, на этом нужно было остановиться. Разорвав связь, Игорь вышел в коридор, надел куртку и выбежал на улицу. У него вдруг появилась странная надежда, что Лиза никуда не уехала, что она где-то совсем рядом. Может быть, просто гуляет поблизости? Или бредет вдоль дороги, сама не знает куда? Он мог только догадываться, что сказали или сделали его родители, чтобы заставить такую женщину, как Лиза, просто уйти. Не оставив ему ни записки, ни письма, ничего… Подумав о записке, он вернулся домой – запыхавшийся, потный и злой. Он бегал по дому, разбрасывая вещи, которые месяцами лежали на своих местах и не помышляли о таком варварском к себе отношении. Он проглотил курицу, обгрызенную кошкой, и не почувствовал ее вкуса. И сытости тоже не почувствовал. Он вообще перестал чувствовать. До двенадцати оставалось пятнадцать минут. Игорь сел на диван и обхватил голову руками. Ему было плохо. Еще утром ему казалось, что он несчастен. Он был идиотом и неврастеником. Он заставил других людей думать, что хочет вернуть прошлое. Тогда как на самом деле он просто не мог создать себе достойное настоящее. Потому что рядом с ним не было любимой женщины. А потом он встретил Лизу. И мир сразу заиграл тысячами красок. Яркие новогодние запахи вернулись к нему из детства; вкус мандаринов снова показался божественным, а елочные шары, посыпанные цветной крошкой, сказочно красивыми. Он не должен был обвинять мать в том, что Лиза ушла. Он сам был в этом виноват. Цепочка событий выстроилась перед его мысленным взором, и ему стало ясно, что бездействие и пофигизм иногда оборачиваются огромными бедами. Если бы он расстался с Верой сразу, в тот момент, когда понял, что не любит ее и не хочет жить с ней вместе, ничего не случилось бы. Вера не нагрянула бы внезапно, не устроила сцену, и ему не пришлось бы везти ее домой. Он не выпустил бы Лизу из виду, и они никогда больше не расстались бы. Если бы да кабы… В дверь позвонили. Игорь вскочил, прислушался и метнулся к двери. Распахнул ее настежь… На пороге стояла высокая черноволосая женщина в чем-то ярко-красном. Родинка в уголке рта привлекала к себе внимание. Женщина была в домашних тапках, без верхней одежды и с бокалом шампанского в руке. Откуда она взялась, было совершенно непонятно. – Ой, а где Лиза? – удивленно спросила она, уставившись на Игоря косыми глазами. Косыми, ясное дело, не от природы, а от выпитого алкоголя. Игорь сделал стойку. – Откуда вы знаете Лизу? – спросил он с напряженным вниманием. – Откуда-откуда? – с пьяной удалью ответила женщина, выпятив нижнюю губу. – Оттуда. Я ее лучшая подруга, понятно? Я ее поздравить с Новым годом пришла! А вы Игорь Геннадьевич, да? Я вас по голосу узнала. Вас я тоже хочу поздравить и пожелать всего самого… Душа Игоря сначала сжалась до размеров виноградной косточки, а потом рванула, как раскрывшийся парашют, едва не свалив его с ног. – О господи, что вы делаете?! – завизжала Карина на весь подъезд. – Вы меня уроните! Положите сейчас же на место! Я толстая!!! Вы надорветесь! Ай! Игорь Геннадьевич Северьянов издал победный клич, схватил Карину в охапку и закружил по лестничной площадке. Она махнула рукой с бокалом. Шампанское выплеснулось на пол тонким газовым шарфом и впиталось в чей-то коврик. Другой рукой Карина начала стучать Игоря Геннадьевича по макушке, и он, наконец, все же отпустил ее. И вот когда отпустил, то услышал, что снизу, стрекоча, поднимается лифт. – Тс-с! – сказал он Карине. – Мне кажется, это она. – Вот так темперамент, – пробурчала Карина, отряхиваясь, как Рекс. – Ну вас на фиг, не стану я больше вас поздравлять. Скажите Лизе, пусть лучше она к нам зайдет. Братья Плотниковы не такие бурные. Игорь ее не слышал. Он даже головы не повернул, когда за ней захлопнулась дверь. Так что когда Лиза шагнула из лифта на лестничную площадку, она попала прямо в объятия Игоря. Они целовались, пока били куранты. Они целовались, когда мимо них с топотом промчалась толпа каких-то людей с бенгальскими огнями и хлопушками в руках. Они целовались, когда Карина снова возникла на лестничной площадке и пыталась еще раз поздравить их от всего сердца. Они целовались, когда появилась Елена Максимовна и несколько минут плакала, глядя на них и утирая глаза платочком. Потом она ушла, и они, наконец, оторвались друг от друга. Тесно обнявшись, вошли в квартиру, едва сумев протиснуться в дверь. – Ты замерз! – воскликнула Лиза, спохватившись, что Игорь выскочил встречать ее в одной рубашке. – Тебе показалось, что я был холоден? – насмешливо спросил он и тотчас сдвинул брови: – Сначала я думал, что ты не вернешься. Это были худшие часы в моей жизни. Он снова обнял ее и тесно прижал к себе. – Почему ты ушла? – Он принялся дышать ей в макушку. – Потому что решила, что мне не место в твоей жизни. – А почему вернулась? – он отстранился и посмотрел ей в глаза. Лиза ничего не ответила. – Мне нужно задать тебе один вопрос, – вместо этого сказала она. – Почему ты подошел со своим букетом и спас меня? Да, мы с тобой разговорились в магазине, но ведь не всякой понравившейся женщине мужчина спешит на помощь. – Честно? – усмехнулся Игорь. – Ты очень похожа на девочку, в которую я был безумно влюблен в шестом классе. Ее тоже звали Лизой. Она проучилась у нас всего полгода, а потом ее отца отправили работать в Польшу. Я случайно узнал, что они уезжают и что поезд отходит в семь вечера. Помчался на вокзал, увидел, что она сидит в вагоне, и так смешался, что не смог заставить себя даже помахать рукой. Она смотрела через стекло на перрон, и в тот момент у нее были такие же глаза, как у тебя. Вот, собственно, и вся история. Лиза подняла голову вверх, чтобы удержать слезинки, готовые выкатиться из глаз и повиснуть на ресницах. – Наверное, эта девочка тоже видела тебя и переживала, что ты так к ней и не подошел. В сущности, я в этом уверена. Я это точно знаю. Она потом целый год ждала письма. Она оставила свой адрес твоему лучшему другу и попросила передать тебе. Но твой друг, оказывается, тоже был влюблен в эту девочку. И он сам посылал ей письма, а тебе так ничего и не передал. – Булкин?! – гневно воскликнул Игорь и едва не подпрыгнул до потолка. Потом отпустил Лизу, отступил на два шага и изумленно уставился на нее. – Так это была ты? Ты – Лиза Федотова?! – А вот у тебя почему-то другая фамилия, – засмеялась она, пытаясь привыкнуть к мысли, что Игорь вовсе не незнакомец, которого она встретила под Новый год в ювелирном отделе большого магазина, а ее первая любовь – такая сильная и чистая, что до сих пор при воспоминании о ней начинает ныть сердце. – Когда я получал паспорт, то взял фамилию матери. К тому времени отец давно ушел от нас, и я переживал очередной период ненависти к нему. Лиза засмеялась и одновременно заплакала, потому что не знала, чего ей сейчас больше хочется – смеяться или плакать. – Черт побери, Лиза! Выходит, ты – моя первая любовь. – А ты – моя, – сказала она с огромным удовольствием. – Получается, мы с тобой знакомы уже больше тридцати лет? Теперь Руслан не сможет сказать, что у меня нет прошлого. – Конечно, не сможет, – заверил ее Игорь. – Да было бы тебе известно, у человека, перед которым открывается будущее, появляется и прошлое. – Впрочем, – сказала Лиза, – мне лично очень даже нравится в настоящем.