– В чем дело? – хрипло спросил он. – Знаешь, сколько сейчас времени?

– Знаю, – чуть громче сказала она. – Шесть утра. Я ждала с четырех часов, пока ты проснешься.

– Я не сам проснулся. Ты меня разбудила.

– Не могла больше терпеть. Нам нужно поговорить.

– Что еще? – хмуро спросил он, встал с кровати и зашлепал босыми ногами в ванную.

Услыхав звук смывного бочка, Полина спрыгнула со своей кровати. Спустя пару минут Сергей вернулся бодрый, умытый, с зачесанными назад мокрыми волосами.

– Ну, что там тебе приснилось?

– Не приснилось… Я так и не сумела заснуть.

– Чем же ты занималась?

– Думала.

– О чем?

– Если я расскажу, ты будешь смеяться.

Сергей Дуло обнял жену.

– Дурочка… Говори.

– Я вспомнила про портрет Пушкина.

От неожиданности он разомкнул руки и безвольно их опустил.

– С четырех утра ты думала про портрет? – Он ухмыльнулся. – Это уже клиника.

– Я кое-что вспомнила и ждала, пока ты проснешься.

– Зачем?

– Мне нужен твой телефон.

– Зачем? – повторил Сергей.

– В моем нет Интернета.

– Для чего тебе Интернет?

– Найти портрет Пушкина.

– Дурдом! – Сергей Дуло вскинул руки, будто сдаваясь. Потом протянул жене телефон. – Пользуйся. – А сам снова лег на кровать.

Полина схватила телефон, как голодный хватает кусок хлеба. Она бросилась к окну и ненадолго там задержалась, быстро перебирая пальцами по экрану.

– Вот… – наконец сказала она и повернулась к Сергею. – Смотри.

Он протянул руку, и Полина вложила в нее трубку.

– Пушкин, – только и сказал Дуло. – В нашем классе на стене висел точно такой же портрет.

– Начнем с того, что это портрет Пушкина работы Тропинина, – учительским тоном объяснила Полина. – Ничего не видишь? Не замечаешь?

– Кудри… бакенбарды… бант, – перечислил Дуло. – Все вроде на месте. Он. Пушкин.

– На руку посмотри, – подсказала Полина.

Сергей скривился от нежелания куда-то смотреть.

– Ну, рука… Ну, перстень… – Он увеличил изображение. – Перстень с зеленым камнем.

– Это на большом пальце. Теперь смотри тот, что на указательном.

– Там кольцо.

– Это перстень, повернутый камнем внутрь. Кстати, так перстни поворачивали затем, чтобы надеть на руку перчатку.

– Ну… – Сергей всмотрелся. – Черт! Ободок точно такой, как на фото Любимовой. – Ну-ка, давай сравним.

– Подожди, – остановила его Полина, забрала телефон и вскоре вернула назад. – Это портрет Пушкина, который написал Карл Мазер спустя два года после смерти поэта.

Взглянув на экран телефона, Сергей улыбнулся.

– Милый халатик. Это шотландка?

– Это клетчатый архалук [5] . – Она сузила глаза, но потом рассмеялась: – Какой же ты неотесанный, Дуло! Теперь смотри на его левую руку.

Сергей увеличил фрагмент и увидел на экране восьмиугольный камень красноватого цвета. Больше ему ничего не удалось разобрать.

– Теперь давай сравнивать, – сказала Полина, открыла снимок, который прислала Курочка, и снова передала телефон мужу.

Тот переложил голову с одного плеча на другое, разглядывая перстень и его отражение в зеркале, затем поднял глаза.

– Похожи. Только на фотографии видна надпись на камне, а на портрете не разобрать.

– Я уверена, это перстень Пушкина! Интальо [6] – знаменитый перстень-талисман. – От волнения Полина стала шептать: – Ты только посмотри, как сориентирован камень! Большая ось – поперек фаланги. Обычно делают вдоль. И знаешь, почему на этом перстне именно так?

– Почему?

– Потому что на самом деле это перстень-печать. А если это печать… – Она пытливо посмотрела в глаза Сергея, ожидая, что он завершит ее вывод, но, не дождавшись, закончила: – Если это печать, значит, на камне должны быть вырезаны буквы или рисунок.

– Но почему ты думаешь, что надписи совпадут?

– Потому что знаю.

Сергей удивленно уставился на жену.

– Да-да, – кивнула она. – Теперь я понимаю, почему вспомнила про музей-квариру Пушкина. Там есть отпечаток перстня на сургуче. И, кстати, сам перстень украден. Я помню, что на оттиске была иудейская надпись.

Почесав нос, Сергей Дуло спросил:

– Не допускаешь, что перстень на фотографии – просто подделка?

– Предположить, что хозяин такого дома носит подделку, все равно что представить Ротшильда в китайских часах.