– Ее зовут Таня, – почти выдавливаю я.

С ужасом вижу, как Ванька бледнеет. Обозначаются скулы. У него даже широко открытые глаза белеют. Сначала слышу звонкий звук оплеухи и лишь потом чувствую боль.

– Это тебе за Дашу! – очень звонко звучит его голос, и раздаётся второй такой же звук. – А это – за Серёжу!

Из разбитого носа пошла кровь. Кажется, ещё и губа…

– А теперь можешь меня убить, – глядя в сторону, глухо и как-то устало произносит Ванька.

Беру его за плечи и прижимаю. Теперь кровь из носа капает на его волосы, на рубашку… Я его держу, а он стоит, безвольно опустив руки. И вдруг… Его плечи начинают вздрагивать, и я слышу всхлипывания.

– Ванюха… Прости меня… – бормочу я.

– Как ты мог? – он продолжает всхлипывать. – Как ты мог?! Ты же разрушил… Что, гены нашего отца сказались?

– Ванюха… Ну прости меня…

И только сейчас я чувствую обе его руки на себе. Ещё крепче прижимаю. И Ванька меня тоже.

– Я должен тебе всё рассказать, братишка, – шепчу я ему на ухо, – ты многого не знаешь… Выслушай меня, постарайся понять… Хорошо?

– Ладно… Пусти меня, пожалуйста, – бормочет он. – Конечно же, я тебя выслушаю! Знаешь, я водки хочу.

– Я тоже.

Отпускаем друг друга. Ванька бросает взгляд на мою побитую им рожу.

– М-да… Садись. Врачевать тебя буду.

– Завтра придётся рассказать, как мне братишка морду расквасил… – пытаюсь пошутить я.

Я уже рассказал всё. Всё как на духу. Ничего не утаил. Рассказал, как всё случилось с Таней и почему. Кем она была до меня и какой теперь стала. Да и как же я мог не рассказать всё моему Ваньке! Теперь он сидит передо мной, обхватив голову руками, и смотрит в стол.

– Значит, ты не шутил, когда тогда по телефону сказал, что собираешься жениться? – тихо спрашивает он.

– Почти нет… Я всерьёз собирался начинать новую жизнь в Булуне.

– Я всё понял… Во всём виноват я… Один только я! – он поднимает на меня глаза. Господи! Какая же там боль! – Это же я виноват! – и повышает голос. – Ну зачем ты всё-таки тогда со мной связался! От меня же одни неприятности! Всем!

Так… Этого только не хватало! Что это ещё за голос из прошлого?! Встаю, беру табуретку, сажусь рядом с ним и обнимаю.

– Идиот ты, Ванюха… И как тебе это пришло в голову? Ты опять забыл, что мы с тобой братья. Поэтому – чтобы я от тебя больше таких слов никогда не слышал. Понял? Ни-ког-да! Запомни! Своей жизни я без тебя не представляю. Усвоил наконец?

Грустно кивает.

– Сашка… Но что же теперь делать? Вон ведь как всё получается! Две женщины любят тебя… Да и ты… – он осекается, боясь выговорить главное.

– Буду гнать зайца дальше, – бормочу я. – Главное, чтобы Даша не узнала.

– Понимаю…

– Жизнь часто нам тяжёлые загадки загадывает. Я это уже давно понял. Вины твоей в том, что происходит, нет никакой. Не казни себя. То, что случилось, соорудил только я сам. Постарайся всё выкинуть из головы. Понял?

Молча утвердительно кивает.

– А теперь хочу шантажировать тебя.

– Это как? – безразлично спрашивает Ванька.

– Я тебе… дорог?

– Идиотский вопрос, – бурчит он.

– Вот, если я тебе дорог, то выкинь из своей лохматой башки весь этот разговор и верь, что я постараюсь эту ситуацию как-нибудь разрулить.

Молча отрицательно мотает головой.

– Извини меня… Не смогу я, Сашка… Я готов пойти на что угодно, чтобы помочь тебе.

– Не надо идти на что угодно. В худшем для нас случае этот разговор должен остаться между нами двоими. А лучше бы ты вообще выкинул всё из головы. Я сам эту кашу заварил, мне её и расхлебывать. А теперь пошли спать.

Устраиваемся на тахте. Ванька… не кладёт мне голову на плечо! Лежит и тупо смотрит в потолок.

– Давай-ка на своё место! – шёпотом приказываю я, пригребаю его и сам укладываю его голову себе на плечо. – И обними меня! Я хочу почувствовать, что мы вместе. Мы вместе?

– Вместе… И выкручиваться должны вместе! – тоже шёпотом и очень твёрдо отвечает он.

– Вот, так оно лучше… – улыбаюсь я разбитыми губами.

– Саш… Ты правда на меня не сердишься?

Во, блин! Детский лепет на лужайке!

– Конечно, не сержусь и не обижаюсь!

– Прости меня, Сашка… Прости за всё…

– Ну точно – идиот! – я фыркаю. – Ну как я могу тебя простить за то, что ты у меня есть? Ну скажи? Кто мне ещё может так по морде двинуть? Братишка мой любимый и родной…